Экономический распад

Экономический распад

К осени 1989 года революционная эйфория в стране идет на спад: ведь абсолютное большинство жителей СССР ничего хорошего не получило от «перестройки». В стране – экономический кризис, хронический товарный дефицит, пустые полки магазинов.

Все игрища коммунистов с «частичным рынком»: хозрасчетом, кооперативами, совместными предприятиями – очевидно, не дали результата. Государственный бюджет на 1989 год был впервые за долгое время сверстан с дефицитом. Летом 1989-го в городе Междуреченске началась первая значительная забастовка шахтеров в СССР. Осенью 1989-го в Москве впервые после войны были введены талоны на сахар. Вскоре появились талоны на чай, на водку, на мыло.

Еще недавно рыночная экономика безусловно отвергалась как противоречащая социалистическим устоям и гениальным творениям Карла Маркса. Теперь новое Правительство СССР во главе с Н.И. Рыжковым изначально ориентировалось на осуществление радикальных экономических реформ и принципиально другие методы управления.

Это было очень интеллектуальное правительство! Сформированное после I съезда народных депутатов, оно несло в совеем составе 8 академиков и членов-корреспондентов АН СССР, 20 докторов и кандидатов наук.

Правительство добилось невероятного успеха: сократило число отраслевых министерств – с 52 до 32, то есть почти на 40%. Правда, чиновники никуда не ушли, толпы дармоедов так и висели на бюджете. А никаких других успехов не было.

В мае 1990 года Н.И. Рыжков выступил на заседании Верховного Совета СССР с докладом об экономической программе правительства. Он представил некий разработанный «комиссией Абалкина» уродец: «регулируемую рыночную экономику».

Горбачев вообще очень любил все «регулируемое»: «регулируемую демократию», например. При этом простейшая мысль, что следует законодательно поддерживать всякого, кто производит товары или услуги, и тогда в стране все будет, почему-то не приходила ему в голову.

Вот и Рыжков, чтобы наполнить прилавки, предложил не развивать производство, а повышать цены. Каким образом, при полной невозможности производить, повышение цен создаст товарное изобилие, Рыжков не объяснял.

У народа же речь Рыжкова вызвала вполне предсказуемую реакцию: пока великий экономист трепался в Кремле, в городе был распродан месячный запас растительного и сливочного масла, трехмесячный запас блинной муки, а соли продано в два раза больше обычного: вместо 100 тонн – 200. Круп продали в 7–8 раз больше обычного. С тех пор «запасы» надолго стали частью быта СССР и независимой России – до конца 1990-х.

По стране прокатилась волна митингов с требованием не повышать цены. Михаил Горбачев и до того много раз обещал, что цены в СССР не изменятся. Теперь он заявил, что ничего не знает о планах Рыжкова. Это тоже было к тому времени типично – постоянные предательства человека, претендовавшего на лидерство.

Правительство Рыжкова оставалось у власти до декабря 1990 года. Верховным Советом СССР принимались какие-то широковещательные документы: в июне 1990-го – Постановление «О концепции перехода к рыночной экономике», а в октябре 1990 года – «Основные направления по стабилизации народного хозяйства и перехода к рыночной экономике».

Красиво написанные документы предусматривали постепенную демонополизацию, децентрализацию и разгосударствление собственности, учреждение акционерных обществ и банков, развитие частного предпринимательства. Единственным реальным следствием стало появление частных банков, то есть новых рычагов наживы черных коммунистов. И вообще, называя вещи своими именами, все реформы шли с одной целью: набивать карманы «своих».

В декабре 1990 года правительство Н.И. Рыжкова было отправлено в отставку, Совет министров СССР переименовали в Кабинет министров СССР во главе с премьер-министром В.С. Павловым. Что изменилось? Названия.

На протяжении всего 1991 года Кабинет министров сделал только одно: вдвое повысил цены со 2 апреля 1991 года и провел обмен 50– и 100-рублевых банкнот на купюры нового образца. Объяснялось это тем, что теневые дельцы якобы накопили огромные суммы в крупных банкнотах.

А пока Павлов и прочие политиканы трепались, экономика СССР впадала во все более глубокий кризис. Производство упало на 11%, дефицит бюджета достиг 20–30%, внешний долг достиг астрономической цифры в 103,9 млрд долларов.

При Павлове карточки никуда не ушли, а в Москве появились еще и особые «карточки москвича». Одно время иногородним (в том числе командировочным) в магазинах Москвы вообще ничего не продавали.

В другое время хлеб кончался к 12 часам дня. Одинокие старики, которые были не в силах ломиться в очередях, тихо умирали по своим квартирам.