Никколо на службе y домa Медичи

Никколо на службе y домa Медичи

I

В самом начале 1525 года Франческо Веттори написал своему другу Никколо Макиавелли письмо:

«Не знаю, стоит ли тебе приезжать сейчас с твоей книгой в Рим, потому что время сейчас такое, что не располагает ни к чтению, ни к вручению подарков... С другой стороны, сам папа спрашивал меня о тебе и о том, закончил ли ты уже «Историю Флоренции», как он ожидает... И когда я сказал ему, что я видел ее часть, и что ты уже дошел до смерти Лоренцо, и что это прекрасно написано, и что ты хотел приехать и лично вручить книгу ему, но я, учитывая мрачные новости, убедил тебя этого не делать, он сказал мне: «Нет, пусть приезжает, я уверен, что книга доставит мне удовольствие...» – таковы его подлинные слова. Но я бы не давал им слишком много веры, потому что может случиться, что ты приедешь, но останешься с пустыми руками. Принимая во внимание теперешнее состояние его ума, это вполне может случиться».

В общем, это был типичный Веттори – с одной стороны, «приезжай», с другой стороны – «нет, лучше не надо», ну а с третьей стороны – «не знаю, что и делать, вcе так ненадежно».

Насчет ненадежности – он был очень и очень прав, все вокруг папы Климента VII трещало и рассыпалось на части. Кардинал Джулио Медичи, ставший папой Климентом, оказался на святом престоле после того, как папа Адриан, его предшественник, в сентябре 1523 года внезапно умер.

И при выборах его преемника оказалось, что теперь это больше не внутреннее дело церкви и уже тем более не внутреннее дело итальянских государств – в дело вступили великие державы.

Король Франции Франциск I и император Священной Римской импeрии Карл V готовились к огромной и неизбежной схватке за итальянские земли, и оба осознавали, что та держава, чью сторону примет папство, получит крупное преимущество. Обе стороны начали кампанию по подкупу кардиналов, и после 50 дней отчаянного торга, 19 ноября 1523 года, папой римским стал кандидат императора, Джулио Медичи.

Это избрание во Флоренции особого ликования уже не вызвало. Медичи действительно использовали ресурсы Рима, но в основном на пользу себе, а не родному городу. Правда, во Флоренции была закончена новая семейная гробница рода Медичи, в семейной церкви Святого Лаврентия, где были похоронены Джулиано и Лоренцо, сын Пьеро Глупого. Это было восхитительное сооружение работы Микеланджело, и такого рода вещи значили больше, чем просто надгробия. Все Медичи еще со времен основателя могущества рода, Козимо, сознавали важность искусства как демонстрации могущества. Создать диво, любоваться на которое будут сьезжаться издалека и слава о котором пойдет по всему христианскому миру, было важно любому государству, а уж в Италии, центре художеств и ремесел, это была важно в особенности. Лоренцо Великолепный совершенно сознательно использовал свою славу знатока и мецената как инструмент власти, и его потомки последовали по его стопам. Папа Лев Х, например, очень украсил Рим, заказывал работы у Рафаэля Санти, и кое-что от этого великолепия досталось и на долю Флоренции. Но сейчас, в 1525 году, новому папе из рода Медичи было не до Флоренции – он очень боялся и за себя, и за папство. И боялся, вообще говоря, не напрасно.

Дело было в том, что он изменил своему покровителю – и просчитался.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.