I

I

Надо сказать, что комедия Макиавелли попала к папскому двору не сразу, а только после того, как ее поставили во Флоренции. В садах дворца Ручеллаи, называвшихся Орти Оричеллари (сады Ручеллаи), собиралось общество молодых людей, происходивших из самых лучших семей Флоренции, и образовывали они все вместе что-то вроде платоновской академии. Среди них были поэты, историки, философы – и вопросы, которые они в своей среде обсуждали, соответствовали их интересам.

Основатель академии, Бернардо Ручеллаи, умер в 1514-м, но дело продолжил его племянник, Козимо, сады же сохранили свое название.

В этот блестящий и вроде бы совершенно неподходящий ему круг попал и Никколо Макиавелли. Почему неподходящий? Ну, начать с того, что Макиавелли был существенно старше, чем его новые друзья. Более того – по сравнению с ними он был беден, как церковная крыса, и должен был бы считаться политически неблагонадежным. В 1514-м, еще при жизни Джулиано Медичи, велись разговоры о том, как он организует земли Романьи и Тосканы, которые намечались для его нового герцогства. Одним из губернаторов в его владеньях преполагалось назначить Паоло Веттори, старшего брата Франческо Веттори.

Паоло был высокого мнения о способностях Макиавелли, который к тому же был другом его брата, и собирался взять его к себе, в свою будущую администрацию. Но он получил разъяснения от секретаря кардинала Джулио Медичи [1], и состояли они в том, что «никаких дел с Макиавелли не стоит и заводить».

Из проекта нового герцогства для Джулиано ничего не вышло, и Паоло Веттори так своего губернаторства и не получил. Hо, даже уж и не говоря об этом, вообще все пути Макиавелли к государственным должностям были отрезаны.

Каким же образом Макиавелли попал в Орти Оричеллари?

Никаких точных сведений на этот счет нет. Вообще о жизни Макиавелли того периода нам известно главным образом из его переписки с Франческо Веттори, и говорят они, как хорошие друзья, и о том и о сем и обмениваются шутками и взаимными поручениями.

Например, Макиавелли попросил своего друга Франческо подыскать ему хорошей материи голубого цвета, которая могла бы пойти на накидку – явно подарок для женщины, и для женщины из хорошего круга. Это было необычно – во-первых, y Никколо Макиавелли было плохо с деньгами, а подарок был дорогим, во-вторых, его интерес к женщинам в общем ограничивался куртизанками. В списке его расходов в период относительного финансового благополучия расходы на дам такого рода занимали видное место.

Так к чему же тогда просьба о покупке материи, которой и во Флоренции не найти? Это странно – куртизанкам обычно платили деньгами, а не нарядами.

По-видимому, где-то на середине пятого десятка отставной и безденежный администратор Никколо Макиавелли влюбился в порядочную женщину?

Данный текст является ознакомительным фрагментом.