Глава 28 ЛЬВОВСКИЙ СОБОР

Глава 28

ЛЬВОВСКИЙ СОБОР

Сейчас не только крайние националисты, но и официальные деятели Украины утверждают, что Львовский собор 1946 г., воссоединивший униатов и православных, был силой навязан Западной Украине. Якобы председатель Совета по делам Русской православной церкви при Совнаркоме СССР Г. Карпов предложил Сталину уничтожить греко-католическую (униатскую) церковь, и 15 марта 1945 г. Сталин утвердил план Карпова.

Увы, история униатской церкви на русских землях свидетельствует об обратном. Брестская уния 1596 г. была силой навязана православному населению Речи Посполитой. С этого момента десятки тысяч православных священников и мирян стали жертвами католических фанатиков. Все без исключения вожди восстаний в Малороссии в XVI–XVII веках беспощадно боролись с униатами. Расправа гайдамаков с ксендзами и униатскими попами была коротка. Надо полагать, что здесь постарались Сталин и Карпов.

Денис Иванович Зубрицкий (1777–1862), представитель древнего галицко-русского дворянского рода, писал: «По моему мнению, народ русский от берегов Тисы и Паннонии до берегов Волги, от берегов Вислы до Русского моря…есть народ коренной в этом крае. Мы в Галиции уже 500 лет под иностранною властию, имя русское во время польского ига было предметом ругательства и поношения, но все напрасно, мы гордились своею назвою и происхождением и остались русскими. Это самое разумеется и о венгерских руссах…».[196]

Три студента богословского факультета Львовского университета, Маркиан Семенович Шашкевич, Иван Николаевич Вашкевич и Яков Федорович Головацкий, назвав себя «русской троицей», впервые в Галичине в открытую заявили: как на небе Бог в Троице един, так на земле Русь триединая: Великая, Малая и Белая Русь – одна русская земля.[197] Но все они, разумеется, были коммунистами и агентами НКВД.

Но вот кто заставил эмигрантов-униатов из Австро-Венгрии переходить в православие в США? «Первой волной пополнения американского православия явился переход из униатства в православие около 90 тыс. эмигрантов из Галиции и Карпатской Руси между 1891 г. и Первой мировой войной. Апостолом этого обращения был униатский протоиерей из Карпатской («Угорской») Руси Алексий Тот…

В начале XX в. совершенно спонтанно стало распространяться движение за воссоединение с православными среди лемков в Карпатской Руси, которая после Первой мировой войны стала частью Польши, а также среди самих галичан. Процесс продолжался и после Первой мировой войны, хотя польское правительство преследовало православную церковь Польши. Например, только в 1938 г. где-то около 107 действующих православных приходов были превращены в римско-католические или распущены. Согласно А. Свитичу, историку польского православия, несмотря на репрессии и наказания со стороны польских властей, «к началу 1928 г. в Галиции насчитывалось уже 40 православных приходов… Село за селом и уезд за уездом возвращались под родной кров православной церкви. В течение 1 года и 4 месяцев к православию присоединилось свыше 50 000 галичан».[198] Процесс, как известно, был остановлен польскими правительственными запретами и прямыми гонениями.

С началом войны униатская церковь начала активно поддерживать гитлеровцев. Надо сказать, что и римский папа Пий XII неоднократно выражал поддержку режимам Италии и Германии и благословлял убийства местными католиками православных в Югославии.

Глава униатской церкви на Западной Украине митрополит Андрей Шептицкий благословил и германские войска, и дивизию СС «Галиция». Будущий униатский патриарх Иосиф Слипый стал капелланом дивизии СС «Галиция». Митрополит Андрей отправил в эту дивизию даже слушателей Львовской духовной академии и семинарии, в том числе и 23 абитуриента, только что поступивших туда. Почти все они погибли в июле 1944-го.

Оуновцы еще при немцах расправились с православным духовенством. 7 мая 1943 г. бандеровцы убили владыку Алексия (Громадского), митрополита Украинской автономной православной церкви, сохранявшего молитвенное общение с Московским Патриархатом. Бандеровцы убили карпато-русского епископа Мукачевского Михаила (Тарнавского), известного своей стойкостью в вере и высокой духовной жизнью. Они же взяли владыку Мануила ночью на квартире во Владимире-Волынском и повесили в лесу.

Но вот Красная Армия вступает во Львов. 16 октября 1944 г. глава церкви митрополит Андрей Шептицкий направил письмо председателю Львовской рады депутатов трудящихся Козыреву с просьбой помочь направить в Москву делегацию греко-католического духовенства. Делегация посетила Москву в декабре 1944 г. Руководителями делегации были архиепископы Иосиф Слипой и Гаврил Костельник. Они привезли льстивое приветствие Сталину и сто тысяч рублей пожертвований на Красный Крест.

П.А. Судоплатов пишет: «Через Президиум Верховного Совета архиепископы попросили принять их Патриарха Русской православной церкви, которая никогда не была в хороших отношениях с униатами. Президиум Верховного Совета, однако, направил делегацию в НКВД, чтобы прояснить вопрос о сотрудничестве руководства униатской церкви с немцами. Мне и генералу Мамулову, начальнику секретариата НКВД, было приказано принять украинскую церковную делегацию. К их удивлению, я на западно-украинском диалекте изложил им данные о сотрудничестве руководства униатской церкви с немцами и, как мне было приказано, заверил их, что, если они раскаются и выяснится, что иерархи церкви сами лично не совершили военных преступлений, преследовать их не будут».[199]

В 1945 г. архимандрит Андрей Шептинский умер. В униатской церкви разгорелась ожесточенная борьба за власть. Резко усилилось движение за объединение с православной церковью. Во главе движения встал Гаврил Костельник, ратовавший за объединение уже 30 лет. Естественно, что правительство СССР поддерживало Костельника, и для этого были весьма веские причины.

Во-первых, бандеровцы сделали униатство своим козырем и пытались свое движение превратить в религиозную войну. Во-вторых, Пий XII в 1945 г. резко изменил фронт и стал призывать США и Англию к войне против СССР. У Ватикана возникли идеи создания конфедерации Придунайских стран, организации комитета «Католического действия» для развертывания борьбы против леворадикальных элементов. В этих условиях советское руководство отказалось от компромиссов. Отныне Ватикан характеризовался как «защитник фашизма», стремящийся к усилению своего влияния в послевоенном мире.

Какое правительство захочет иметь в своей стране четыре миллиона верующих, контролируемых папой, который призывает к свержению этого правительства? Даже в такой чисто католической стране, как Франция, Наполеон очень круто поступил с папой и заставил его подписать конкордат, согласно которому в политическом отношении церковь была подчинена не Ватикану, а правительству Франции.

Правительство СССР помогло Костельнику в организации собора Украинской греко-католической церкви (УКГЦ) во Львове 8-10 марта 1946 г. Собор постановил «отменить постановления Брестского собора 1596 года, ликвидировать унию, отойти от Рима и возвратиться в нашу отцовскую Святую православную веру и Русскую православную церковь».

Московский патриарх Алексий отправил послание участникам Львовского собора. «В послании выражалась радость по поводу наконец достигнутого воссоединения исторических русских территорий и одновременно печаль о том, что не возносятся общие благодарственные молитвы Богу за это воссоединение, так как западные братья принадлежат другой вере, «отторгнуты от своей матери – Русской православной церкви». Затем говорится о бесчеловечности гитлеризма и о том, что победа над ним есть знак Божьего благоволения в борьбе с гитлеризмом. Приводится также исторически неверное утверждение, будто руководители униатской церкви «призывали склониться под ярмо Гитлера. И куда ведет Ватикан, призывающий в своих посланиях к милости к фашистам и Гитлеру, этому величайшему преступнику, какого когда-либо знала история?» Алексий ссылается на только что завершившийся собор, избравший его, который в совместном заявлении за подписями двух восточных патриархов и представителей всех православных церквей «в противоположность Ватикану… свидетельствует о своем полном единодушии в проклятии Гитлера, этого кровавого безумца. Молим вас, братья… порвите ваши связи с Ватиканом, который ведет вас во тьму и духовное падение своими ересями… Поторопитесь вернуться в объятия вашей Матери – Русской православной церкви».[200]

Нынешние самостийники ерничают, утверждая, что площадь перед собором Святого Юра 8 марта 1946 г. была синей от околышей ГБ, а у православного митрополита Киевского и Галицкого Иоанна (Соколова) под облачением – брюки цвета хаки с синим кантом.

Действительно, во Львове были предприняты беспрецедентные меры безопасности. Но это вполне естественно, так как бандеровцы организовали массовый террор. А вот сейчас на Украине никакого террора нет, а какие меры безопасности учинили киевские власти в связи с приездом римского папы Иоанна-Павла II?!

Не будем забывать, что, согласно канонам католической церкви, римский папа непогрешим, и верующие должны не раздумывая выполнять любые его указания. Другой вопрос, что папы грешили куда больше, чем самые ретивые миряне. Не буду вспоминать приключения XIII–XVI веков, а возьму того же папу Пия XII. Он был женат, что у католиков считается величайшим грехом даже для простого священника. Пий XII еще в начале 1917 г., когда он был нунцием Эудженио Печеллу, на курорте в Швейцарии познакомился с медсестрой Паскуалиной Ленерт, которую он взял в секретарши и домоправительницы.

В 1938 г. новый папа Пий XII поселил Паскуалину в своих покоях на третьем этаже апостолического дворца. «Паскуалина была не только идеальной экономкой, но и прекрасным секретарем. Пий XII диктовал ей (она хорошо печатала на машинке) самые важные и часто секретные документы. Влияние этой женщины на папу было огромно. Ее рекомендациям папа подчинялся беспрекословно. Ходили слухи, что многие прелаты делали в курии карьеру благодаря ее покровительству. Ее боялись, и перед ней пресмыкались. Злые на язык чиновники курии называли ее «единственным мужчиной в Ватикане».[201]

Замечу, что сведения об «атлантическом папе» почерпнуты мною не из «желтой» прессы, а из книги И.Р. Григулевича, который длительное время был послом государства Коста-Рика в Ватикане, совмещая это с литературной деятельностью и высоким постом на Лубянке.

По вопросу насилия государства над униатской церковью отмечу лишь два момента. В конце 80-х – начале 90-х гг.

XX века националисты потребовали от Киева реабилитировать УГКЦ, на что получили резонный ответ, что де-юре церковь «самоликвидировалась» собственноручно, государство никаких правовых актов на сей счет не принимало, поэтому и отменять нечего.

Действительно, государство юридически держалось в стороне от решения Львовского собора и его последствий.

Второй интересный момент: ни один униатский священник не был осужден государством за свою религиозную деятельность. Все осужденные сотрудничали с германскими оккупантами или с бандеровцами. Ни один униатский священник не был приговорен к смертной казни. Все осужденные отсидели совсем немного, а после освобождения подались в эмиграцию.

А вот ОУН начал кровавый террор против священников-униатов, воссоединившихся с православной церковью. Через несколько месяцев после собора Гаврил Костельник был застрелен оуновцами на пороге храма. Были убиты еще несколько священников.

Таким образом, оуновцы оказывали куда большее давление на священнослужителей, чем власти. Переход же униатов в православие был в основном добровольным. Так, с мая 1945 г. за 9 месяцев присоединилось к православию 986 священников (то есть 78 %), а 281 отказался.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.