Золотая звезда под номером 33

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Золотая звезда под номером 33

Александр Бондаренко

18 февраля 2007 года исполнилось 100 лет со дня рождения Героя Советского Союза генерал-лейтенанта авиации Ивана Иосифовича Проскурова. От векового срока ему довелось прожить лишь одну треть, однако и этих тридцати четырех лет, пришедшихся на бурную и динамичную эпоху, нареченную «предвоенной», хватило, чтобы имя Проскурова оказалось золотыми буквами вписано в историю нашей Родины. К сожалению, нашу недавнюю историю мы знаем чрезвычайно плохо, а потому не грех напомнить об уникальной судьбе этого замечательного человека.

Он родился на Украине, в семье рабочего-железнодорожника. С 15 лет батрачил, окончил Железнодорожное училище, работал на заводе, был председателем районного секретариата профсоюзов, учился на рабфаке, затем — в Институте механизации и электрификации сельского хозяйства.

В апреле 1931 года Проскуров стал курсантом летной школы, которую окончил в мае 1934-го. Командовал экипажем и отрядом 23-й авиационной бригады в Московском военном округе, в октябре 1935 года в составе советской делегации участвовал в Международном авиационном состязании в Румынии, а уже в сентябре 1936 года совершил перелет Москва — Хабаровск за 29 часов 47 минут, установив рекорд на столь протяженном маршруте.

С октября 1936 года по июнь 1937 года он воевал в Испании, пройдя путь от простого летчика до командира авиационной группы, взаимодействовавшей с военно-морским флагом республиканцев. Участвовал в уничтожении эшелонов с боеприпасами и горючим, в разгроме колонн двигавшихся к Мадриду мятежников, наносил удары по немецкому линкору «Дойчланд». 21 июня 1937 года Ивану Проскурову было присвоено звание Героя Советского Союза. Ему вручили Золотую Звезду под номером 33.

Возвратившись на Родину, Проскуров возглавлял 54-ю авиационную бригаду в Белой Церкви (Киевский военный округ), затем — 2-ю отдельную авиационную армию особого назначения в Воронеже, был избран депутатом Верховного Совета СССР. С 14 апреля 1939-го по 11 июля 1940 года он — заместитель наркома обороны СССР — начальник 5-го (Разведывательного) управления РККА, входил в состав Главного военного совета НКО. В сентябре 1940-го был назначен командующим ВВС Дальневосточного фронта, а в октябре того же года — помощником начальника Главного управления ВВС Красной Армии по дальней бомбардировочной авиации. Меньше чем за месяц до начала Великой Отечественной войны «за аварийность в частях дальней бомбардировочной авиации» Проскурова снимают с должности и назначают с понижением — командующим ВВС 7-й армии. В канун войны он передал из Москвы в 7-ю армию приказ немедленно убрать самолеты с аэродромов. Приказ был выполнен… А 27 июня 1941 года генерал-лейтенанта авиации Проскурова арестовали и вскоре приговорили к высшей мере наказания. Приговор приведен в исполнение не то 28, не то 18 октября.

15 мая 1954 года Иван Иосифович Проскуров был реабилитирован за отсутствием состава преступления.

* * *

Версий причин трагической судьбы генерала Проскурова после начала перестройки в 1980-е годы выдвинуто немало. Вот какой вариант развития судьбы Ивана Проскурова предложил, например, в своем исследовании «Пятисотлетняя война в России» (книга третья) писатель и историк Игорь Бунич, к сожалению уже ушедший из жизни. Его литературно-историческое творчество, заметим, весьма дискуссионно и содержит немало утверждений, не подкрепленных архивными документами. Но в данном случае любопытно описание возможной направленности военно-стратегических планов Гитлера после разгрома Франции и реакции Сталина на доклады начальника военной разведки:

— Очевидно, что главный враг — это Сталин [размышляет Гитлер]. Прежде всего надо разобраться с ним. Для этого нужно сосредоточить на восточных границах достаточное количество сил, чтобы разгромить сталинскую армию в ходе короткой, молниеносной операции, скажем, осенью этого года…

Нереально. За это время не произвести сосредоточения и развертывания необходимых сил. Хорошо, тогда весной следующего года. А если Сталин, увидев сосредоточение столь крупных сил на своих границах, сам нанесет упредительный удар еще до того, как вермахт будет полностью готов к вторжению?

Его надо обмануть, развернув глобальную операцию по дезинформации, скрыв направление главного удара. Сделать так, чтобы он был уверен, что удар мы нанесем по Англии, в то время как в действительности мы нанесем удар по Сталину.

Если в ходе направленных против Англии мероприятий по дезинформации Сталина удастся принудить Англию к капитуляции или миру, то тем лучше.

Но удар по России необходимо нанести в любом случае.

В ходе операции, кодовое наименование которой отныне будет «Гарпун», желательно уничтожить военно-воздушные силы Англии и хоть как-то ослабить ее военно-морские силы, избегая при этом ненужных потерь. Иллюзия возможного десанта должна быть полной, чтобы держать Англию и весь мир, особенно Сталина, в постоянном напряжении и ожидании…

Присутствовавшие на совещании Кейтель, Йодль, Гальдер и Браухич представляли армию; Гейдрих, Канарис и Шелленберг — разведывательные службы; Геринг, Риббентроп и Гесс — партию. От флота никого не было! Все присутствовавшие сосредоточенно молчали, обдумывая предложенный план, который в своей сущности сводился к следующему: начать шумную подготовку к вторжению на Британские острова, а под шумок этой подготовки сосредоточить войска на советской границе и сокрушить Сталина. Кроме присутствующих, ни одна живая душа не должна знать об этой операции…

Дальше произошла как бы неожиданность, поразившая почти все командование вооруженных сил, и особенно командование флотом, которое все последующее примет за чистую монету.

Через три дня, т. е. 16 июля 1940 года, генералы и адмиралы, еще недавно столь удовлетворенные логичностью мышления своего фюрера, получают подписанную Гитлером Директиву № 16 следующего содержания:

Фюрер и Верховный главнокомандующий Вооруженными силами

Штаб-квартира фюрера

16 июля 1940 года

7 экземпляров

Строго секретно

Директива № 16

О подготовке десантной операции против Англии

«Поскольку Англия, несмотря на свое безнадежное военное положение, все еще не выказывает никаких признаков готовности к мирному соглашению, я принял решение подготовиться к десантной операции против Англии и осуществить ее, если в этом возникнет необходимость. Целью этой операции является уничтожение английской метрополии как базы дальнейшего ведения войны против Германии, а при необходимости полной ее оккупации…»

Далее в директиве указывалось, что осуществление операции, получившей кодовое наименование «Морской лев», должно быть проведено внезапным форсированием Ла-Манша на широком фронте примерно от Рамегета до района западнее острова Уайт. В качестве предпосылок десанта на территорию Англии указывалось: разгром вражеских ВВС, «чтобы они не могли оказать заметного сопротивления германской операции», создание маршрутов, свободных от мин, подготовка минных заграждений на флангах маршрутов десанта, а также сковывание английских военно-морских сил в Северном и Средиземном морях.

Командование сухопутных сил получило задачу разработать оперативный план переброски соединений первого эшелона, распределить переправочные средства, установить совместно со штабом ВМС районы погрузки и выгрузки. Командованию военно-морских сил ставилась задача разработать оперативный план, обеспечить и подвести в районы погрузки переправочные средства в количестве, отвечающем требованиям сухопутных сил, обеспечить охрану операции с флангов, подготовить береговую артиллерию. Подготовку операции требовалось завершить к середине августа. 17 июля, т. е. менее чем через сутки после получения директивы, командование сухопутных войск специальной директивой выделило для осуществления вторжения группу армий «Б» в составе 16-й, 9-й и 6-й армий.

В лихо составленном оперативном плане, в каждой строчке которого сквозит надежда на его неосуществление, все было четко и просто.

Всего в первой волне на плацдармы южного побережья Англии высаживаются 90 тысяч человек, а на третий день операции их число должно увеличиться до 200 тысяч. Шесть танковых и три моторизованные дивизии высаживаются во второй волне, и на четвертый день операции на плацдармах концентрируются 39 дивизий, не считая двух воздушно-десантных, выброшенных впереди первой волны с задачей дезорганизации узлов связи и управления в оперативном тылу противника.

Советская разведка оказалась на высоте, и директива Гитлера № 16 легла на стол Сталина, хотя здесь явно чувствуется «бескорыстная помощь» немцев.

Сталин вызывает начальника разведки генерала Проскурова и спрашивает: есть ли у немцев возможность действительного вторжения на Британские острова? Подобное вторжение, объясняет вождю Проскуров, зависит от четырех главных условий:

1. Предварительного установления германской авиацией господства в воздухе.

2. Обеспечения господства на море хотя бы в районе вторжения и надежного сковывания сил британского флота в Атлантике и Северном море.

3. Наличия достаточного тоннажа средств десантирования.

4. Возможности преодоления береговой обороны и сопротивления английских войск в ее глубине.

Только при наличии всех четырех условий без исключения немцы могут надеяться на успех. Не обеспечив хотя бы одного из них, они лишатся всяких шансов.

По нашим данным, продолжал Проскуров, британская авиационная промышленность выпустила в мае 1279 самолетов, в июне — 1591, а в текущем месяце намерена выпустить примерно 1700. Это — не считая самолетов, которые по заказу англичан производятся на американских заводах.

В настоящее время у немцев на аэродромах Западной Европы сконцентрировано не более 600 готовых к бою истребителей типа «Мессершмитт-109» и примерно 1100 бомбардировщиков всех типов, включая и двухместные истребители Me-109, используемые в качестве бомбардировщиков.

Таким образом, английская истребительная авиация — основное средство борьбы за господство в воздухе — численно в несколько раз превосходит немецкую, имея при этом дополнительное преимущество: англичанам придется драться над своими базами, в то время как немцам делать то же самое на последних граммах горючего.

Что касается второго условия — обеспечения господства на море, — то здесь положение Германии выглядит вообще бесперспективным. В настоящее время немецкий флот имеет в готовности лишь четыре крейсера и некоторое количество эсминцев, торпедных катеров и минных заградителей. Английский же флот, по нашим данным, только в водах метрополии имеет 5 линкоров, 2 авианосца, 11 крейсеров и более 80 эсминцев. Кроме того, достоверно известно, что прибрежные воды Британии прикрыты плотной зоной минных и иных заграждений. Эти воды охраняют более 700 малых кораблей, из них 200–300 находятся постоянно в море. Сорок соединений флота непрерывно патрулируют воды между Хамбером и Портсмутом.

Далее — транспортные средства для осуществления столь крупного десанта. Их у немцев нет. Необходимое количество можно обеспечить лишь путем широкой мобилизации тоннажа из германского народного хозяйства, в частности с Рейна. Подобная мобилизация нанесет очень тяжелый удар по экономике Германии, особенно в перевозках угля и руды. Кроме того, даже если Гитлер пойдет на мобилизацию тоннажа, для сосредоточения необходимого количества транспортных средств потребуется не менее трех месяцев, т. е. где-то к концу октября, когда ни о какой высадке не может быть и речи из-за погодных условий в Ла-Манше в это время года…

Сталин прерывает доклад начальника разведки резким и нетерпеливым движением руки с зажатой в ней трубкой.

«Совсем недавно, товарищ Проскуров, вы уверяли нас со своими цифрами и данными, что наступление немцев на Западе приведет к затяжной и кровопролитной войне. Теперь вы также нас уверяете, пытаетесь уверить, что десант в Англию невозможен. Таким образом, вы вводите в заблуждение Политбюро ЦК…»

В тот же день генерала Проскурова сняли с должности…

* * *

Из записной книжки И. И. Проскурова:

«16 ноября 1936 г. — Полет в Кадикс, бомбили порт и орудийный завод в C.-Карлос. Попадания хорошие.

9 января 1937 г. — Полет на Мадридский фронт для бомбежки Коса де Кампо. Встретили около 20 истребителей.

21 апреля 1937 г. — Принял группу, прямо страшно подумать — за полгода от командира отряда до командира группы. Думаю справиться так, как и раньше, с поручаемой работой.

29 мая 1937 г. — За эти два дня организовал два вылета всей группой. Результаты замечательные. Штурманы танцуют от результатов бомбежки…»

На протяжении восьми месяцев Проскуров воевал в Испании. Начинал рядовым летчиком, закончил командиром группы всех скоростных бомбардировщиков.

Постановление ЦИК СССР:

«За образцовое выполнение специальных заданий Правительства по укреплению оборонной мощи Советского Союза и проявленный в этом деле героизм присвоить звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина:

1. Комкору СМУШКЕВИЧУ Якову Владимировичу

2. Комкору ПАВЛОВУ Дмитрию Григорьевичу

3. Комкору ПЕТРОВУ Михаилу Петровичу

4. Полковнику КОПЕЦ Ивану Ивановичу

5. Майору ПРОСКУРОВУ Ивану Иосифовичу.

21 июня 1937 года».

Смушкевич, Павлов и Проскуров были расстреляны, командующий 50-й армией Петров погиб, выходя из окружения, генерал-майор Копец застрелился. Все это произошло в 1941 году.

Вернувшись из Испании, Проскуров принял под командование авиационную бригаду. На следующий год — 2-ю воздушную армию особого назначения, в 1939-м стал заместителем наркома обороны СССР — начальником Разведывательного управления РККА. Было ему тогда 32 года… В конце 1940-го он возглавил дальнюю бомбардировочную авиацию.

Даже из сказанного здесь становится ясно, что судьба Героя Советского Союза генерал-лейтенанта Ивана Проскурова, кавалера орденов Ленина, Красного Знамени и двух орденов Красной Звезды, депутата Верховного Совета СССР — один из ключей к пониманию причин трагических событий 1941 года.

22 июня Проскуров убыл командующим ВВС 7-й армии — уже на Северо-Западный фронт. Накануне он, еще находясь в Москве, передал в 7-ю армию приказ немедленно убрать самолеты с аэродромов. Приказ был выполнен… А 27 июня генерала арестовали.

Из архива НКВД СССР:

«Материалами дела Проскуров обвиняется в том, что являлся участником военной заговорщической организации, по заданиям которой проводил вражескую работу, направленную на поражение Республиканской Испании, снижение боевой подготовку ВВС Красной Армии и увеличение аварийности в Военно-Воздушных Силах.

Ст. следователь Следчасти по особо важным делам НКВД СССР — Цепков.

Зам. нач. Следчасти — Шварцман.

Нач-к Следчасти — Влодзимирский».

Иван Иосифович был расстрелян в октябре 1941 года — в числе других высших руководителей ВВС РККА. «Вредительством» высшего комсостава было удобно объяснить катастрофические потери, понесенные нашей авиацией в первый день войны.

На самом деле важнейшие причины были, видимо, иные. Свидетельством тому — приводимый текст письма, написанного генералом Проскуровым 21 апреля 1941 года. Оно долгие десятилетия хранилось в архиве и рассекречено совсем недавно. Вот его текст.

«Совершенно секретно

В ЦК ВКП(б)

Тов. Сталину И. В.

Тов. Жданову A. A.

Считаю партийным долгом… доложить некоторые соображения по существу подготовки авиации к войне.

Изучая уроки войны с белофиннами, Вы, т. Сталин, на совещании в Кремле весной 1940 г. сделали выводы о наличии коренных ошибок в подготовке Красной Армии к войне и дали свои исторические указания о путях устранения этих ошибок, что было обеспечено и организационными мероприятиями. Главными из недостатков были: условность в учебе, мягкотелость в тренировке войск в условиях, максимально приближенных к боевым, игнорирование новых методов применения и взаимодействия технических средств вооружения в ведении современной войны, слабое изучение опыта второй империалистической войны.

Маршал тов. Тимошенко, которому Вы поручили дело перестройки Красной Армии, с присущей ему большевистской настойчивостью крепко взялся за дело, и подавляющее большинство командного состава армии поняли ВАШИ требования и мероприятия Наркома Обороны, как необходимость в кратчайший срок, любыми средствами, привести армию в отличное боевое состояние для успешного ведения сложной современной войны. Так понял это и я.

За год работы по-новому наземные части Красной армии добились безусловных результатов, а авиация продолжает отставать. Как оказалось, она является самым запущенным родом войск в нашей армии, и могу смело утверждать, что и теперь по своей подготовке наша авиация не отвечает требованиям борьбы с сильным противником.

Главным недостатком в подготовке авиации считаю неумение в массе своей, даже кадрами, надежно действовать в сложных метеоусловиях и ночью, низкий уровень огневой и разведывательной подготовки (большинство экипажей не умеют отыскивать цели, даже в крупных пунктах).

Именно поэтому, совершенно не случайно, за последние 3–4 месяца на рассмотрение ЦК вносились для решения ряд коренных вопросов перестройки и обеспечения подготовки авиации (большинство, к нашему стыду, по ВАШЕЙ инициативе). Неслучайно обращаются к ВАМ по этим же вопросам летчики-коммунисты тт. Голованов, Молоков и, видимо, многие другие, знающие подлинное состояние частей ВВС. На днях я был свидетелем горячих споров между тов. Молоковым и группой призванных из гражданского флота летчиков-специалистов ночных и слепых полетов с т. Жигаревым об условиях обучения летного состава дальней авиации полетам в сложных условиях. Тов. Молоков и его специалисты считают, что при существующих правилах летной службы в ВВС они не смогут выполнить возложенной на них задачи — слишком велики ограничения, они побывали в нескольких частях ВВС и убедились, что слишком велика боязнь у командного состава ответственности за полеты в сложных метеоусловиях и ночью. В то же время всем понятно, что без настоящей подготовки драться с серьезным противником мы не сможем.

Задача ясна — во что бы то ни стало поломать эту боязнь и заставить части ВВС готовиться действовать в условиях, приближенных к боевым.

Ведь летают же немцы на приличные расстояния десятками и сотнями самолетов и в плохих метеоусловиях. Ведь летают же англичане сотнями самолетов на сильно защищенные объекты в плохих метеоусловиях и ночью, и плохо ли, хорошо, а задания выполняют. Когда же наша авиация станет способной надежно выполнять подобные полеты массово? Что же, наши летчики или самолеты хуже заграничных? Этот вопрос, тов. Сталин, меня, как и многих командиров ВВС, здорово мучил и мучает.

В конце 1940 года, с ВАШЕГО ведома, я принял руководство дальней бомбардировочной авиацией и получил конкретную задачу — в течение 1941 года сделать части дальней авиации способными выполнять боевые задачи на предельном радиусе самолета в сложных метеоусловиях и ночью. С тех пор с коллективом командиров управления дальней авиации отдавал все силы на успешное выполнение этой важной задачи. Что я принял на 1 декабря 1940 года? В частях ДБ авиации насчитывается около 2000 экипажей, из них в то время летал ночью 231 экипаж, летали в сложных метеоусловиях 139 экипажей (около 6 %), обучались полетам вслепую 485 экипажей (около 24 %).

Как видно, цифры для ДБ авиации явно не терпимы — всего по 3–5 полностью подготовленных экипажей на авиаполк.

За прошедшие 4–5 месяцев зимней летной работы, в условиях плохой летной погоды, ограниченности горючим и смазочным, плохой работе моторов (много самолетов стояли и стоят в ремонте), проводилась усиленная работа по поднятию качества летной подготовки ДБ авиации, и к середине апреля с.г. приведенные выше цифры ИЗМЕНИЛИСЬ, теперь летают ночью 612 экипажей (30 %), летают в сложных метеоусловиях 420 экипажей (20 %), обучаются полетам в сложных метеоусловиях 963 экипажа (50 %). Как видно, качество подготовки выросло больше, чем в ДВА раза. Понятно, что и теперь подготовка явно недостаточная, приведенные цифры характеризуют способность экипажей в большинстве выполнять полеты ночью и в сложных условиях, в аэродромных условиях — обучение настоящим дальним полетам еще впереди.

Этот перелом в качественной подготовке ДБ авиации сопровождается большим количеством летных происшествий — 18 катастроф в 1941 г. Из них: не установлены причины — 4, не справились со сложными метеоусловиями — 5, отказ моторов в воздухе — 4, по недисциплинированности летного состава — 5. Значительная часть катастроф по причинам плохой организации и дисциплины, как: это правильно указано в приказе НКО № 0022.

Происшествия тяжелые и их много, это верно, но интересы дела требуют еще больше увеличить интенсивность летной работы, неустанно улучшая организацию и порядок в ВВС. Серьезные предупреждения и наказания, записанные в приказах НКО, заставят командный состав ВВС подтянуться, но наряду с этим они могут усилить боязнь за происшествия и тем снизить темпы качественной подготовки.

Дорогой тов. Сталин, у нас в истории авиации не было случая, когда бы судили командира за плохую подготовку подчиненной ему части. Поэтому люди невольно выбирают из двух зол для себя меньшее и рассуждают так: „За недоработки в боевой подготовке меня поругают, ну в худшем случае снизят на ступень в должности, а за аварии и катастрофы я пойду под суд“. К сожалению, так рассуждающие командиры не единичны.

Такие настроения имеют и будут иметь место до тех пор, пока за боевую готовность подчиненной части не будут предъявлены такие же требования и ответственность, как и за аварийность. За последнее время я больше работал в частях и твердо в этом убедился. Остальные вопросы подъема ВВС полностью разрешены ЦК за последнее время…»

* * *

История ВВС Красной Армии в предвоенный период далеко ещё не исследована. Многие причины репрессий, обрушившихся на представителей их руководящего состава, до конца не выяснены.

Исторической истины ради следует признать, что основания для недовольства у Сталина были. Об этом достаточно скрупулёзно написал А. А. Волков в своей работе «Советская авиапромышленность и ВВС РККА в период репрессий 1937–1941 гг.».

Например, неудача постигла разработчиков авиапушки для штурмовика Ил-2, на который в Кремле возлагали большие надежды. 14 января 1941 года главный конструктор С. В. Ильюшин направил письмо наркому авиационной промышленности А. И. Шахурину, в котором информирует его, что «самолет производством закончен, за исключением установок пушек МП-6». Дело в том, пояснил конструктору что «сила отдачи пушки значительно превосходит 2200 кг, которую назвал нам тов. Таубин и на которую мы рассчитывали крыло».

20 января Ильюшин вновь пишет Шахурину и наркому вооружения Б. Л. Ванникову по поводу пушки для своего штурмовика: «При проектировании установок пушки на самолет Ил-2 мы запросили тов. Таубина о силе отдачи пушки МП-6, Тов. Таубин… ответил нам, что усилие отдачи пушки МП-6 равно 2200 кг. На эту силу отдачи мы и рассчитывали крыло, когда проектировали установку пушки на Ил-2. 20 января 1941 г. нами получен отчет ЦАГИ по определению силы отдачи пушки МП-6 (ПТБ-23). Согласно этого отчета сила отдачи равна 5000 кг, а максимальная, замеренная на испытаниях два раза, достигает 5200 кг, т. е. в 2,36 раза больше, чем данная тов. Таубиным сила отдачи. Доношу, что пушку с силой отдачи в 5000–5200 кг на самолет Ил-2 мы, по условиям прочности крыла, установить не можем…»

В середине февраля штурмовик Ил-2, наконец, испытывают с двумя 23-мм пушками МП-6 конструкции Я. Г. Таубина (ОКБ-16). Испытания закончились неудачей. Пушки МП-6 пришлось заменить: первоначально на две 20-мм пушки ШВАК [Шпитальный-Владимиров Авиационный Крупнокалиберный], а затем — 23-мм ВЯ [Волков-Ярцев].

Аресты не заставили себя долго ждать. Арестовали и Таубина, и его соавтора — конструктора М. Н. Бабурина, за ними группы представителей Наркомата авиапромышленности и ВВС РККА как «вредителей» и «саботажников». Их обвинили в том, что они поспешно пустили в серийное производство «сырое изделие». Авиапушка имела чрезмерные вес и силу отдачи, низкую надежность в эксплуатации.

Не меньшее раздражение Сталина вызывала большая аварийность в военной авиации. Весной 1941 года в связи с освоением летным составом боевых полков новых типов самолётов число аварий резко возросло. На то были объективные причины (недостаточная квалификация многих лётчиков, их низкая техническая культура), но и расхлябанности в авиаполках было немало, «хромала» дисциплина.

9 апреля появилось совместное постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР «Об авариях и катастрофах в авиации Красной Армии», в котором с тревогой отмечалось, что «ЦК ВКП(б) и СНК СССР устанавливают, что аварии и катастрофы в авиации Красной Армии не только не уменьшаются, но все больше увеличиваются из-за расхлябанности летного и командного состава, ведущей к нарушению элементарных правил летной службы. Факты говорят, что из-за расхлябанности ежедневно в среднем гибнет у нас при авариях и катастрофах 2–3 самолета, что составляет на год 600–900 самолетов. Нынешнее руководство ВВС оказалось неспособным повести серьезную борьбу за укрепление дисциплины в авиации и за уменьшение аварий и катастроф. Руководство ВВС, как показывают факты, не только не борется за соблюдение правил летной службы, но иногда само толкает летный состав на нарушение этих правил…»

12 апреля нарком обороны Тимошенко представил в ЦК ВКП(б) проект постановления Главного военного совета Красной Армии РККА по этому вопросу. Сталин, ознакомившись с проектом, внес дополнительное предложение, с резолюцией на титульной странице: «Т-щу Тимошенко. Согласен с той, однако, оговоркой, чтобы в приказ был включен абзац о тов. Проскурове и чтобы т. Проскуров был предан суду наравне с т. Мироновым [полковник Миронов руководил штабом оперативных перелетов и разрешил полет самолетов в сложных метеоусловиях, что привело к катастрофе нескольких самолётов и гибели военнослужащих]. Это будет честно и справедливо. И. Сталин».

В тот же день вышел приказ наркома обороны № 0022, в котором говорилось: «…Заместителя начальника ГУ ВВС КА [по дальнебомбардировочной авиации] генерал-лейтенанта авиации Проскурова И. И. за явно преступное распоряжение, нарушающее правила летной службы, в результате чего произошли 3 катастрофы, при которых погибло 7 человек и ранено 2 человека, от занимаемой должности отстранить и предать суду…»

21 апреля Проскуров направляет уже приведённое выше письмо Сталину. 4 мая на Политбюро ЦК ВКП(б) принимает новое решение относительно судьбы Проскурова и Миронова: «Предложить прокурору СССР т. Бочкову в отношении генерал-лейтенанта авиации Проскурова и полковника Миронова рассмотреть их дело на суде и, имея в виду их заслуги по работе в Красной Армии, ограничиться общественным порицанием».

2 июня генерал Проскуров вновь пишет Сталину: «Родной товарищ Сталин. Не в силах больше выносить безделье, продолжающее вот уже два месяца, особенно в свете изложенных в передовой „Правды“ от 31 мая требований к большевику — набрался смелости обратиться к Вам. Приказом НКО меня сняли с работы и предали суду за преступное распоряжение, повлекшее за собой гибель людей и самолетов. Следствие и суд располагали неопровержимыми документами и десятками свидетельских показаний о том, что:

Погода соответствовала требованиям полетной службы ВВС по уровню подготовки, посланных в полет экипажей (есть протокол экспертизы). Никаких преступных распоряжений и действий с моей стороны не было, а что гибель людей и самолетов произошла по причине вопиющей недисциплинированности двух ведущих командиров».

Проскуров закончил письмо словами: «Одно прошу Вас, родной товарищ Сталин, помогите мне встать в строй, куда угодно и на какую угодно работу. Нет больше сил терпеть это вынужденное безделье. Член ВКП(б) с 1927 г. Генерал-лейтенант авиации И. Проскуров».

Видимо, письмо способствовало новому назначению опального генерала. 15 июня приказом наркома обороны он был назначен командующим ВВС 7-й армии в Петрозаводск (Карелия). Но долго воевать ему не пришлось.

Уже на третий день войны с санкции Сталина возобновились аресты авиационных генералов. 24 июня по согласованию с наркомом обороны С. К. Тимошенко и Прокурором СССР В. М. Бочковым были арестованы командующий ВВС Юго-Западного фронта Герой Советского Союза генерал-лейтенанта авиации Е. С. Птухин и бывший начальник Главного управления ВВС РККА Герой Советского Союза генерал-лейтенант авиации П. В. Рычагов.

25 июня арестовали жену Рычагова — заместителя командира авиаполка особого назначения майора М. П. Нестеренко, 27 июня — генерал-лейтенанта авиации Проскурова и начальника штаба ВВС Красной Армии генерал-майора авиации П. С. Володина, 28 июня — начальника Военной академии командного и штурманского состава ВВС генерал-лейтенанта авиации Ф. К. Арженухина, 11 июля — командующего ВВС Северо-Западного фронта генерал-майора авиации А. П. Ионова (его заместителя — генерал-лейтенанта авиации П. А. Алексеева — задержали ещё 19 июня), 12 июля — заместителя командующего ВВС Западного фронта генерал-майора авиации А. И. Таюрского, начальника штаба ВВС Юго-Западного фронта генерал-майора авиации Н. А. Ласкина. Это — неполный список арестованных должностных лиц ВВС. Всем им инкриминировалась измена Родине, участие в «заговорщической организации», но фактически они ответили своими жизнями за неудачное начало войны и большие потери ВВС Красной Армии.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.