Глава 3. «Русская» и «немецкая» партии

Глава 3. «Русская» и «немецкая» партии

Смеясь, он дерзко презирал

Чужой земли язык и нравы:

Не мог щадить он нашей славы,

Не мог понять в сей миг кровавый

На что? он руку поднимал!

М.Ю. Лермонтов

Немецкая партия?

Не было ни одного случая, когда бы при первых Романовых русские отказались бы повиноваться назначенному на должность иноземцу или «чинили бы ему препятствия». Но таких случаев очень много во время правления Петра. Чаще всего это трактуют как проявление «нетолерантности» русских, их отсталости и неприличной нелюбви к иностранцам. Но можно ведь понять и иначе: Петр разводил иноземных алкоголиков и рвачей, чуждых и России, и вообще всякому нормальному общежитию. Да еще и ставил их над русскими, причем вовсе не за заслуги, а просто за факт иностранного происхождения.

Часто считают, что сразу после смерти Петра из таких, как Остерман, сложилась некая «немецкая партия»: иноземцы, которые не любили Россию, не уважали русский народ и смотрели на свою службу только как на способ получать деньги и чины.

Действительно: самый интеллигентный из помощников Петра, Вилим Брюс, после его смерти от службы отошел. Он-то имел предложения и заниматься картографией, и получить офицерский патент в Голландии, но не поехал.

А вот Остерман в Германию уехать не мог, в России «Андреем Ивановичем» был липовым, одно название. От своего сословия лютеранских священников он давно оторвался, а для дворян «своим» никогда и не был. Меншиков был уверен, что никуда Остерману не деться, он просто обречен держаться за Меншикова и быть ему преданным.

После смерти Петра Остерман позволяет себе и покапризничать, а остальные члены Верховного совета «увиваются около барона, чтобы разогнать дурное расположение духа петербургского Мефистофеля из Вестфалии. Но в лице Остермана они не чтили ни ума, ни знания, ни трудолюбия, презирали его, как чужака, боялись, как интригана, и ненавидели, как соперника»[77].

Годы же правления Анны Ивановны (1730–1740) окрестили «бироновщиной»: ее фаворитом и ближайшим к ней человеком все десять лет правления был Эрнст Иоганн Бирон, мелкий прибалтийский дворянчик. Он находился при дворе Анны Ивановны с 1718 года и, будем справедливы, сделал для нее много доброго. Впрочем, при ней заправляли всем вовсе не немцы из Германии, а немцы из Прибалтики, что совсем не одно и то же.