I

I

Нет, не все было потеряно для Чезаре после смерти его отца. Конклав кардиналов, собравшийся в Ватикане 22 августа 1503 года, подтвердил его полномочия гонфалоньера Церкви – но с многозначительной оговоркой: «вплоть до избрания нового папы». После чего, согласно обычаю, совет кардиналов предложил римским баронам увести из города свои вооруженные отряды. В былые времена такие вещи или удавались, или не очень удавались – но в 1503-м они неожиданно удались. И Орсини, и Колонна, только что вступившие в свои покинутые дворцы и замки, безропотно согласились покинуть Рим. При том условии, конечно, что его покинет и Чезаре Борджиа. Настоять на своем и остаться он не сумел. Рим ранней осенью 1503 года оказался как бы ничейной зоной, зажатой между двумя могущественными армиями. На холмах, совсем недалеко от столицы христианского мира, стояли французские войска в готовности выступить на юг, к Неаполю. С юга от Рима к городу подступали испанские войска – и в такой обстановке затевать драку в Риме не хотелось никому. Уж больно непредсказуемыми могли быть ее результаты. Поэтому все заинтересованные стороны согласились «уйти и не полагаться на оружие», и Чезаре Борджиа тоже уехал. Со всеми сопровождающими его людьми, едва держась от слабости в седле, весь покрытый язвами и клочьями слезающей с него кожи, он выехал из города 2 сентября. С ним вместе ехали те, кто полагался на его защиту: его мать Ваноцца деи Каттанеи и его младший брат Жоффре Борджиа. Жену Жоффре, принцессу Санчу Арагонскую, выпустили из заключения, но она предпочла укрыться у семейства Колонна, бывших союзников ее покойного отца.

В Рим тем временем съезжались кардиналы, которых там давно не видели – в числе прибывших был, например, Асканио Сфорца. Французы в свое время подержали его под замком, но сейчас он ехал рука об руку с кардиналом Руанским, Жоржем д’Амбуазом. Предполагалось, что на выборах нового папы Асканио Сфорца подаст свой голос за первого министра короля Людовика, Жоржа д’Амбуаза, кардинала Руанского, а к нему присоединятся и все испанские кардиналы, голоса которых контролировал Чезаре Борджиа. А в обмен Чезаре, «старый друг и союзник прекрасной Франции», получит подтверждение всех своих полномочий и останется и владыкой завоеванных им областей, и гонфалоньером Церкви.

Казалось бы, простое, удобное, и взаимовыгодное соглашение. Но оно было и непростым, и необязательно удобным. Обе стороны относились друг к другу с большим и хорошо обоснованным подозрением. Французы были вовсе не уверены в том, что Чезаре Борджиа не успел сговориться с Испанией. И даже если он верен слову – что было сомнительно в высшей степени, – то сумеет ли он заставить испанских кардиналов голосовать за французского кандидата? Чезаре же был уверен, что его недавние захваты вызвали большую тревогу у его союзников-французов и что они безусловно не позволят ему их дальнейшее расширение в будущем. Но сейчас речь шла не о будущем, а о настоящем. Соглашение было достигнуто.

Наследником папы Александра должен был стать Жорж д’Амбуаз, кардинал Руанский.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.