ЗОЛОТОЙ ВЕК ИМПЕРИИ

ЗОЛОТОЙ ВЕК ИМПЕРИИ

Домициан, что уже было не в новинку, плохо кончил - его зарезал собственный вольноотпущенник. Но после него наступил «золотой век Римской империи». Правление династии Антонинов, начавшееся в 97 году с Траяна и завершившееся в 192 году смертью Коммода. Которого, однако, к «золотому веку» можно отнести только с большими оговорками, это был «скорее гладиатор, чем император»: он из спортивного интереса 735 раз выходил на арену (отметим, что в его время гладиаторы все чаще были не рабами, а свободными людьми). Самым же славным из Антонинов был Марк Аврелий (отец Коммода), философ-стоик, оставивший нам свою замечательную книгу «Наедине с собою» - пожалуй, первую в жанре «исповеди души».

Если Траян еще вел большие завоевательные войны («колонна Траяна», украшающая Рим, воздвигнута в честь победы над даками), то его преемники целиком переключились на дела внутренние.

Антонины были людьми высококультурными, много созидавшими (например, Адриан сам был неплохим архитектором) и заботившимися о благополучии своих подданных. Конечно, их тоже можно отнести к сложившейся уже имперской генерации правителей, с присущими им самовластными замашками. Обратился, например, к Траяну его друг, известный писатель Плиний Младший, с просьбой разрешить открыть в провинции, куда он был послан наместником, библиотеку. А император в ответном теплом письме как бы вскользь это дело запретил - ни к чему. Впрочем, по сравнению с тем, что было (и тем, что будет) - это сущие пустяки.

В эти десятилетия значительно улучшилась участь рабов. Тому были причины и объективные: с прекращением завоеваний резко сократился приток пленников, и рабы теперь были людьми, родившимися и выросшими среди прочих жителей империи, в той же культурной среде (не то, что многие из прежних, которые ни бе, ни ме по латыни). Хозяевам запретили убивать рабов «из прихоти» - под страхом изгнания или смертной казни. Стало наказываться и неоправданно жестокое обращение: одна римская матрона, мучившая своих служанок, отправилась на пять лет в ссылку. Рабынь нельзя стало продавать в публичные дома, рабов - в школы гладиаторов. Гладиаторские бои тоже стали уже не прежними кровавыми зрелищами: Марк Аврелий распорядился, чтобы бойцам выдавали только тупое оружие (иначе Коммод еще подумал бы - выходить ли так часто на арену).

Владельцы крупных поместий все чаще отказывались от того, чтобы содержать невольников всем скопом, - как «говорящую скотину», - в полуподвальных казармах (эргастулах), откуда их рано утром выгоняли на работу плетьми и палками с заостренными наконечниками. Теперь как в Италии, так и в провинциях предпочитали выделять рабам «пекулий» - надел земли и все необходимое для первоначального обзаведения. За это они отдавали значительную часть урожая и приплода. Раб мог обзавестись семьей, чего раньше не допускалось, и фактически превращался в крепостного.

Шел и встречный процесс - сходная участь все чаще постигала бедноту. Безземельные и малоземельные предпочитали переходить под господское покровительство, становясь колонами. А то и вынуждались: Римское право - Римским правом, а сильному обидеть слабого тогда было не труднее, чем сейчас.

***

В пору, когда империя перешла к стратегической обороне, острее встал вопрос о защите своих рубежей. Особенно на севере и северо-востоке: незамиренные германские и кельтские племена постоянно тревожили Галлию и южную Германию своими набегами.

Развернулось строительство огромной оборонительной линии, которая была завершена (как казалось) и усовершенствована при Адриане в начале II века - «Адриановы валы».

Если идти с запада на восток, начиналась она в Британии, где проходила по границе нынешних Англии и Шотландии и защищала римские владения в Альбионе от пиктов и кельтских племен скоттов (предков нынешних шотландцев). На материке линия укреплений начиналась на побережье Северного моря и шла по рейнскому левобережью. От среднего течения Рейна она тянулась к Дунаю, защищая проживавших в междуречье замиренных германцев от опасных собратьев. Дальше линия шла по правому берегу Дуная, а позднее была продолжена вдоль Карпат к самому Черному морю: и посейчас в Бессарабии показывают остатки «Трояновых валов», как их там называют.

Пятиметровой глубины рвы, земляные валы, высокие стены - где дубовые, где каменные; наблюдательные башни - это еще не все. Вдоль всей линии были построены крепости, в большинстве своем ставшие со временем торговыми и промышленными центрами. Целый букет разноязыких городов сегодняшней единой Европы уже тогда был звеньями мощной цепи укреплений: Колония Агриппина (Кельн), Могунтиак (Майнц), Аргенторат (Страсбург), Бонна (Бонн), Борметомаг (Вормс), Августа Тревиров (Трир), Августа Винделиков (Аугсбург), Виндобона (Вена), Аквинк (Будапешт), Сирмий (недалеко от Белграда).

За этой защитной стеной романизация Галлии пошла еще быстрее, образ жизни ее населения все больше приближался к италийскому. Храмы римских богов, общественные здания и дворцы возводились с использованием мраморных колонн и арок. Пролегли прямые, как стрела, знаменитые римские дороги, появились акведуки и канализация. Народ заполнял цирки и театры.

Знать и богачи тянулись за обосновавшимися в Галлии римскими латифундистами. На их виллах было на что посмотреть - от прекрасных античных статуй до ватерклозетов.

Галлия вышла, без преувеличения, на мировой рынок. Торговые связи Римской империи были огромны: достаточно сказать, что к 120 г. был налажен регулярный товарообмен с Китаем, а в 150 г. в Поднебесную прибыло римское посольство.

Соблазнов было много, и это стимулировало не только усиление эксплуатации низов, но и усложнение хозяйства и общественных отношений. Очень кстати пришлось римское право: в нем подробно и ясно были прописаны вопросы, связанные с имущественными отношениями.

В Галлии некоторое время довольно спокойно жилось и после «золотого века» Антонинов. В римских провинциях была налажена четкая система управления (в этом римляне были непревзойденными мастерами), и можно было жить, не очень интересуясь происходящим в столице империи. Что было обитателям Аквитании или берегов Секваны до дворцовых безобразий?

До того, например, что в течение нескольких лет на императорском троне пребывал душевнобольной юноша Элагабал. А парнишка был такой, что - вразнос. Он был пассивным гомосексуалистом и постоянно держал при себе возлюбленного из рабов. Мстя противоположному полу за свою нетрадиционность, разъезжал на колеснице, запряженной обнаженными красавицами. В Сирии был найден метеорит, похожий на мужской половой член. Император возомнил, что это символ Солнечного Божества, и выстроил для него на римском холме Палатине огромный храм, себя же произвел в жрецы Солнца. Ради развития культа даже переступил через свои наклонности: женился на весталке (а их, бедных, когда-то за нарушение девственности в пещере замуровывали). Потом была разыграна мистерия, означавшая, что богиня Минерва «отдана в жены» этому с неба свалившемуся фаллосу.

Элагабал наверняка бы еще что-нибудь учудил, достойное упоминания, но его вместе с матерью прикончили преторианцы.