ФРАНЦИЯ И ФАШИЗМ

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

ФРАНЦИЯ И ФАШИЗМ

Один из сподвижников О. Мосли, Аллен, приводил высказывание Муссолини, относящееся к осени 1933 г.: «То, что можно назвать фашистским ферментом… действует во всех странах, включая Англию. Нет сомнений, что Франция, последний оплот бессмертных принципов (имеются в виду, видимо, принципы Французской революции конца XVIII века. — А.Б.), должна в ближайшее время выбросить белый флаг капитуляции. Америка тоже отказывается от них…»

Америка и отказалась, но в форме «нового курса». А вот во Франции в 1930-е дело и правда было жарким. В конце концов, пример и Третьего рейха и Италии был вовсе не пугающим, наоборот. «Оказывается», и без устрашающей революции можно усилить роль государства и объединить нацию в ее созидательной работе.

Другой вопрос, что во Франции с ее традициями политической пестроты возникло множество групп и группочек, ориентированных на авторитарное правление с элементами фашизма, корпоративизма, национал-социализма или троцкизма. И все борются между собой!

«Франсисты» во главе с капитаном французской армии М. Бюкаром начались с митинга у могилы Неизвестного солдата 29 сентября 1933 года. «Франсизм по-французски то же самое, что фашизм по-итальянски»[187], — заявил Бюкар. И никакой демократии!

«Наша философия по своей сути противоположна философии наших предков. Наши отцы хотели свободы, мы выступаем за порядок… Они проповедовали братство, мы требуем дисциплины чувств. Они исповедовали равенство, мы утверждаем иерархию ценностей»[188].

«Франсисты» получали субсидии от фабриканта парфюмерии Коти, из Италии. Бюкар был активным сторонником фашистского интернационала. Численность франсистов никогда не превышала 30 тыс., причем к «активистам» относилось 8 тыс. Из них формировались военизированные отряды «синерубашечников».

Еще одна экстремистская организация — «Французская солидарность» офицера Мировой войны Ж. Рено. Финансировал ее все тот же Ф. Коти, и после его смерти в 1934-м организация сразу заглохла.

В отличие от фашистов-интернационалистов «Боевые кресты» были организацией сугубо патриотической. И романтической. Первый союз бывших фронтовиков, имеющих ранения и награды, создал еще в 1927 году литератор М. Ано. Какое-то время бывшие воины вспоминали свои подвиги и деяния французов в истории, пели песни и помогали друг другу. Но потом при поддержке все того же неугомонного Ф. Коти лидером организации стал Анне-Мари-Жан-Франсуа, граф де ла Рок (1885–1946).

Рыцарство, высокие личные качества, аристократическое происхождение Ф. де ла Рока сделали его вхожим и в «коридоры власти», и в деловые кабинеты. Покровителем «боевых крестов» был маршал Лиоте, а маршал Петен, деньги «Боевым крестам» давали и друзья Коти, и А.Тардье, возглавлявший в конце 20-х — начале 30-х годов правительство блока правых партий.

Де ла Рок не предлагал идти за итальянскими фашистами, он предлагал укреплять французское государство. «Я не понимаю слова «демократия», — говорил де ла Рок, — правительство создается из выбранных народом людей, а ни за что не отвечает…». И предлагал — может, лучше поставить у власти хорошо образованных и притом ответственных людей?

На эти вопросы, кстати, до сих пор не прозвучало внятных ответов. Не считать же «ответом» поток злобной коммунистической и анархической демагогии, в которой де ла Рок высмеивался как солдафон, деревенщина, тупица, и вообще патриот.

Де ля Рок создал организацию из 60 тысяч членов, разбитых на отряды, хранивших оружие, готовых выйти на улицы по приказу своего руководства.

«Боевые кресты», «Аксьон франсэз», «Патриотическая молодежь» не считали себя фашистами. Они не пытались порвать с исторической традицией, опирались на католическую церковь и имущие, образованные слои. Если фашисты — то такие, как Салазар, а не как Муссолини. Это были влиятельные, но не массовые организации. Коммунистов пугало, что французские фашисты имели «такие сильные позиции в армии, среди офицерского корпуса, каких национал-социалисты до своего прихода к власти не имели в рейхсвере»[189].

Особо следует отметить литераторов и публицистов, разрабатывавших идеи «интеллектуального фашизма». В художественных произведениях, в многочисленных эссе и статьях эти литераторы романтизировали фашизм, представляли его «третьей силой», между устаревшими ценностями и либерального капитализма и марксистского социализма[190]. И современные французские фашисты почитывают П. Дрие ля Рошеля и Р. Бразийяка.

«Умирать за негуса?» — возмущенно вопрошал фашиствующий публицист и историк П. Гаксотт, когда коммунисты требовали помочь Эфиопии. «Зачем умирать за Данциг?» — заявлял М. Деа, когда гитлеровцы угрожали Польше, а коммунисты жаждали спасать то ли Польшу, то ли сам Данциг, как независимое государство.

«Зато» эти литераторы отлично понимали, за что умирать в Испании, воюя против коммунистов и анархистов.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.