Глава пятая

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава пятая

1. Между тем Клавдий немедленно удалил из войска все ненадежные элементы, а затем издал указ, которым утверждал за Агриппою власть, дарованную ему Гаем, причем отозвался о царе в весьма лестных выражениях. Он прибавил к его владениям все области, которыми правил дед Агриппы, Ирод Великий, а именно Иудею и Самарию. Эти области он отдал ему как принадлежавшие ему по праву рождения. Кроме того, Клавдий предоставил ему еще Авилу[1459], которою управлял некогда Лизаний, и всю местность в пределах Ливанского хребта. Затем он на Форуме в Риме заключил клятвенный союз с Агриппою. Антиоху он подарил отнятые у него владения, а именно часть Киликии и Коммагену[1460]. Вместе с тем он освободил также алабарха Александра [Лисимаха], который навлек на себя гнев Гая и томился в темнице; он был с ним издавна дружен, тем более, что тот заведовал делами его матери Антонии. Сын этого алабарха женился на дочери Агриппы, Беренике. Когда Марк – так звали сына алабарха – умер, Агриппа выдал его вдову за своего брата Ирода и упросил Клавдия предоставить Ироду царство халкидское.

2. В это время произошли смуты между иудейским и греческим населением города Александрии. Дело в том, что после смерти Гая, под властью которого народ иудейский был очень притесняем и подвергался со стороны александрийцев страшнейшим насилиям, он воспрянул духом и немедленно взялся за оружие. Клавдий приказал египетскому наместнику подавить смуту. Вместе с тем он, по настоянию царей Агриппы и Ирода, отправил в Александрию и в Сирию указ следующего содержания:

«Так постановляет император Тиберий Клавдий Германик Август, верховный жрец, облеченный властью народного трибуна: принимая во внимание, 1) что александрийские иудеи, называющиеся александрийцами, были поселены в Александрии вместе с первыми жителями этого города и пользовались, благодаря распоряжению царей, одинаковыми [с греками] гражданскими правами, как то явствует из писаных документов и имеющихся на сей счет указов; 2) что во время нашего (римского) владычества Александрия была подчинена Августу, и при этом в различные времена дарованные тамошним иудеям права были соблюдаемы посылаемыми туда наместниками, которые отнюдь не умаляли этих прав; 3) что вместе с этим в то время, когда в Александрии находился Аквила и умер иудейский этнарх, Август не препятствовал избранию новых этнархов, так как желал, чтобы все его подданные невозбранно пользовались самоуправлением и не были принуждаемы к нарушению своих исконных религиозных обрядов; и, наконец, 4) что возмущение александрийских греков против тамошних иудеев датируется еще со времен императора Гая, который в своем великом безумии и недомыслии притеснял иудеев за то, что они не желали отречься от религии своих предков и признать самого его богом, – принимая все это во внимание, я не желаю, чтобы, вопреки глупому распоряжению Гая, иудейский народ был чем-либо стеснен в своих правах, но требую, чтобы за ним были утверждены все прежние права его, дабы иудеи могли жить по своим обычаям. При этом я требую, чтобы с обеих сторон было приложено всяческое старание избегнуть каких бы то ни было волнений после обнародования этого моего распоряжения».

3. Таково было содержание императорского указа относительно александрийских иудеев. Другое же распоряжение, касавшееся остальных частей империи, гласило следующим образом:

«Я, Тиберий Клавдий Август Германик император, верховный жрец с трибунскою властью и вторично консул[1461], постановляю: так как любезнейшие мне цари Агриппа и Ирод обратились ко мне с просьбой утвердить за всеми римскоподданными иудеями те же права, которые я утвердил за иудеями александрийскими, я с удовольствием согласился на это, и притом не только в угоду посетителям, но и потому, что счел того достойными тех, за которых они просили, ибо они всегда соблюдали верность римлянам; поэтому я решил, чтобы права эти распространялись на все даже греческие города, где есть иудейское население, так как права эти были признаны еще божественным Августом. Пусть поэтому иудеи, живущие на всем протяжении нашей славной империи, невозбранно соблюдают свои исконные обычаи, причем я, по своему великодушию позволив им это, требую, чтобы они держали себя спокойнее, не глумились над религиозными обрядами иноверцев и соблюдали в точности свои собственные законы. Это мое распоряжение пусть будет сообщено всем правителям городов, колоний и муниципий[1462] не только в пределах Италии, но и вне ее, а также царям и князьям через их собственных посланников. Пусть этот указ будет вывешен в течение тридцатидневного срока на видном месте, где каждый легко сможет прочитать его».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.