38. Холопья война новгородцев на страницах знаменитой «Одиссеи» сладкозвучного Гомера Спущенный лук Одиссея

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

38. Холопья война новгородцев на страницах знаменитой «Одиссеи» сладкозвучного Гомера

Спущенный лук Одиссея

По-видимому, Холопья война новгородцев описана также и в «Одиссее» Гомера. Мы имеем в виду историю возвращения Одиссея на родину после долгих странствий. Напомним вкратце суть дела.

После падения Трои Одиссей со спутниками долго скитается по морям и далеким землям, после чего наконец достигает родного острова. «Думая, будто Одиссей умер, целых СТО ДВЕНАДЦАТЬ МОЛОДЫХ ЛЮДЕЙ с островов, которые находились под владычеством Одиссея, — из Дулихия, Зама, Закинфа и Итаки — СТАЛИ НАГЛО УХАЖИВАТЬ ЗА ЕГО ЖЕНОЙ ПЕНЕЛОПОЙ В НАДЕЖДЕ ЖЕНИТЬСЯ НА НЕЙ И ЗАПОЛУЧИТЬ ТРОН…

Когда они первый раз попросили Пенелопу сделать выбор, она заявила, что Одиссей, без сомнений, жив… Когда позднее женихи проявили больше настойчивости, она сказала, что даст ответ, как только соткет саван на случай смерти старого Лаэрта, ее свекра. Целых три года она сидела над саваном, днем ткала, а вечером распускала работу. Так продолжалось до тех пор, пока женихи не разгадали её хитрость… Они развлекались во дворце Одиссея… И СОВРАЩАЛИ СЛУЖАНОК» [32], с. 542.

Узнав о происходящем, Одиссей переоделся нищим бродягой и явился в свой дворец. Его сын Телемах был посвящен в замысел Одиссея и сделал вид, что не узнал своего отца. Одиссей видит толпу жадных и бесстыдных женихов, нагло хозяйничающих в его дворце, поедающих запасы еды, совращающих многочисленных служанок Одиссея и добившихся в этом успеха. Происходит очередной пир, на котором женихи «стали пить за здоровье Пенелопы, вышедшей к ним, ЧТОБЫ ПРИНЯТЬ СВАДЕБНЫЕ ДАРЫ ОТО ВСЕХ СРАЗУ (хотя у нее не было никакого намерения сделать выбор)» [32], с. 543.

Любопытно, что поначалу и довольно долго Одиссей почему-то не открывается своей жене Пенелопе, упорно играя перед ней нищего, см. рис. 1.243. Более того, когда Евриклея, старая кормилица Одиссея, в присутствии Пенелопы неожиданно догадалась, что перед нею — Одиссей, тот знаком приказал ей молчать, см. рис. 1.244. А богиня «Афина отвлекла внимание Пенелопы, и та ничего не заметила» [32], с. 543.

Рис. 1.243. Одиссей и Пенелопа. «Античная» картина, музей Неаполя. Взято из [65], с. 670, илл. 748 рис. 1.244. Одиссея узнает его кормилица. «Античная» терракота. Взято из [65], с. 668, илл. 746.

Рис. 1.244. Одиссея узнаёт его кормилица. «Античная» терракота. Взято из [65], с. 668, илл. 746.

Наконец, дело заходит настолько далеко, что «Пенелопа объявила, что согласна выйти замуж за того, кто согнет могучий Одиссеев лук и чья стрела пролетит через отверстия в двенадцати топорах (по другой версии через двенадцать колец — Авт.)» [32], с. 544. Женихи по очереди пытаются выполнить условие Пенелопы, но никому не удается даже натянуть лук Одиссея. Тогда сам Одиссей выходит вперед, берет лук, легко натягивает его и пускает стрелу сквозь все двенадцать отверстий в топорах (или колец). Затем открывает свое имя и сразу же поражает стрелой наиболее наглого из женихов Антиноя. Вспыхивает схватка между женихами и Одиссеем. На стороне Одиссея его сын Телемах и несколько верных слуг.

Схватка перерастает в настоящее сражение, и Одиссей со сторонниками, в конце концов, побеждает женихов, см. рис. 1.245, 1.246. Все женихи погибают. «Избиение женихов продолжалось, и Афина, приняв вид ласточки, сидела на балке под потолком и поглядывала вниз до тех пор, ПОКА НЕ БЫЛИ ПЕРЕБИТЫ ВСЕ ЖЕНИХИ И ИХ СТОРОННИКИ… Одиссей перевел дух и спросил у Евриклеи, ЗАПЕРШЕЙ ДВОРЦОВЫХ ЖЕНЩИН В ИХ ПОКОЯХ, МНОГИЕ ЛИ ИЗ НИХ СОХРАНИЛИ ВЕРНОСТЬ ЕГО ДОМУ. Она ответила: „Двенадцать из них, ПОВЕДЕНИЕМ РАЗВРАТНЫХ, не только против меня, но и против царицы невежливы были“. Всех виновных позвали и заставили убирать трупы и отмывать зал от крови… Когда все было вымыто, Одиссей всех их повесил.

„Немного подергав ногами, все разом утихли“» [32], с. 544.

Рис. 1.245. Одиссей избивает женихов. Рисунок на «античной» вазе. Как мы теперь понимаем, здесь изображена Холопья война Новгородцев конца XIII — начала XIV века. Взято из [54], с. 476–477.

Рис. 1.246. Уллис (Одиссей) убивает женихов. Лука Камбиазо. Фреска свода, 1566 г. Салон, Палаццо Гримальди делла Меридиана, Генуя. Одиссей изображен в центре, справа. Взято из [52], с. 403, илл. 90.

Здесь, хотя и смутно, проглядывают все основные сюжеты Холопьей войны новгородцев = похищения сабинянок. Мы не будем повторять события Холопьей войны, поскольку в предыдущих пунктах подробно их анализировали. Итак, соответствие истории вернувшегося Одиссея с Холопьей войной выглядит так:

1) Одиссей со своими слугами уходит на большую Троянскую войну. Там они проводят несколько лет. После чего Одиссей возвращается домой. В русской истории новгородцы тоже надолго покинули родину для войны и возвратились лишь через несколько лет.

2) Вернувшись, Одиссей обнаруживает, что большая группа женихов фактически захватила его дом и многие служанки стали их женами. Более того, подозрения касаются даже Пенелопы — жены Одиссея. Сам Гомер уклончиво говорит о её поведении в данной ситуации. Вроде бы она уклоняется от замужества, хотя в то же время и дает обнадеживающие обещания женихам. «В „Одиссее“ нигде прямо не говорится, что Пенелопа была неверна Одиссею во время его длительного отсутствия, правда, в XVIII песне (281–283) указывается, что она обворожила женихов, требует от них подарков и выказывает предпочтение Амфиному из Дулихия („Одиссея“ XVI, 394–398). Однако Одиссей не очень-то ей доверяет и открывается лишь тогда, когда уже перебил всех своих соперников» [32], с. 546.

Другие «античные» авторы напрямую обвиняли Пенелопу в сожительстве с женихами. Известно следующее. «Некоторые не считают, что Пенелопа сохраняла верность Одиссею. Её обвиняют в том, что она сошлась с Амфиномом из Дулихия ИЛИ ДАЖЕ СО ВСЕМИ ЖЕНИХАМИ ПО ОЧЕРЕДИ, и говорят, будто плодом этого союза стал неприглядный бог Пан, при одном виде которого Одиссей со стыда бежал в Этолию, предварительно с позором отправив Пенелопу назад к своему отцу Икарию в Мантинею» [32], с. 545.

Перед нами хорошо знакомая канва Холопьей войны. Оставшиеся дома служанки и даже Пенелопа, жена хозяина, становятся сожительницами большой группы «женихов». Пенелопа явно выделена в рассказе Гомера, являясь единственной женой Одиссея, «главной женой» всего этого сюжета. И тут мы вспоминаем, что в римско-греческой версии Тита Ливия и Плутарха тоже подчеркивается, что среди захваченных в плен сабинянок ЛИШЬ ОДНА БЫЛА ЗАМУЖНЕЙ, см. выше. Скорее всего, речь тут шла о жене какого-то «главного Новгородца», отразившейся на страницах Гомера как Пенелопа, жена Одиссея. Ясно, что среди новгородских жен вполне могла быть некая «главная жена», обвиненная в неверности мужу. Остальные женщины, спутавшиеся с гомеровскими женихами, описаны как служанки, стоявшие по общественному положению ниже Пенелопы.

3) Вернувшийся Одиссей мстит женихам за захват ими своего дома и за то, что они взяли себе в жены служанок и, возможно, даже совратили его собственную жену, Пенелопу. Вспыхивает сражение. Женихи побеждены, все перебиты, а совратившиеся служанки наказаны. Сын Одиссея говорит им: «Честною смертью, РАЗВРАТНИЦЫ, вы умереть недостойны» [29], с. 685. В то же время убиты были не все рабыни. Оставшиеся в живых, «обступивши веселой толпой Одиссея, голову, плечи и руки они у него целовали» [29], с. 685.

4) В истории сабинской войны, по Титу Ливию, подчеркнуто, что в разгар сражения между римлянами и сабинами бывшие сабинские жены, а теперь — жены римлян, бросились между ними, разнимая сражающихся и предотвращая особо жестокое кровопролитие. Фактически то же самое сообщает Гомер и в истории Одиссея. После избиения женихов их родственники и сторонники напали на Одиссея, и вновь закипела битва. «Она продолжалась до тех пор, пока не вмешалась Афина и не объявила перемирие» [32], с. 544. Итак, в обеих версиях женщины (или женщина) прекращают кровопролитие, разнимая сражающихся.

5) В истории Холопьей войны летописи подчеркивают любопытный штрих: новгородцы победили рабов не обычным воинским оружием, а при помощи КНУТОВ, см. выше. О кнутах Гомер ничего не говорит. Тем не менее, данный сюжет в преломленном виде все-таки, по-видимому, отразился на страницах гомеровской «Одиссеи». Гомер сообщает, что боевой лук Одиссея хранился в его доме в НЕНАТЯНУТОМ СОСТОЯНИИ. Тетива была спущена, и чтобы превратить лук в грозное оружие, нужно было сначала натянуть ее и зацепить за второй рог лука. К одному концу лука тетива была привязана. Пенелопа принесла лук в зал, где пировали женихи, и заявила, что выйдет замуж за того, кто сможет надеть тетиву на лук и точно пустить стрелу сквозь двенадцать колец (отверстий). Никому из женихов натянуть тетиву на лук не удалось. И только Одиссей, взяв лук, легко согнул его, нацепил тетиву и начал метать стрелы во врагов. Гомер подробно и многословно рассказывает, как женихи безуспешно старались по очереди надеть второй конец тетивы на лук Одиссея. Описывается тетива. Она сравнивается со струнами, свитыми из овечьих «тонко-тягучих кишок» [29], с. 673. Сцена с натягиванием лука является одной из центральных в истории избиения женихов.

Наша мысль такова. Не натянутый лук, то есть лук со спущенной тетивой, — это деревянная изогнутая палка (или рог), на одном конце которой свободно болтается тетива. Она лишь одним своим концом привязана к концу палки. Но ведь это попросту кнут. Иными словами, Гомер, как поздний автор, мог опоэтизировать «вульгарный», по его мнению, кнут, описав его как боевой лук, у которого, дескать, тетива была спущена. А потом Одиссей «натянул» ее и избил всех женихов.

Отметим также, что, по Гомеру, «поднесен Одиссею был лук СВИНОПАСОМ» [29], с. 699. Женихи кричали ему: «Стой, СВИНОПАС бестолковый! Куда ты бредешь, как безумный, С ЛУКОМ? Ты будешь своим же собакам, которых вскормил здесь сам, чтоб СВИНЕЙ СТОРОЖИТЬ, на съедение выброшен» [29], с. 672. Но ведь свинопасы на пастбище обычно ходят с КНУТАМИ. Так что здесь тоже мог сохраниться намек, что на самом деле Одиссею вручили кнут или нагайку. Напомним, что кнут в умелых руках — чрезвычайно опасное оружие. Им вполне можно убить человека, особенно если конец кнутовища специально утяжелен каким-либо грузом. Например, свинцовым.

Подчеркнуто, что, натянув лук, Одиссей ЩЕЛКНУЛ ТЕТИВОЙ: «она провизжала, как ласточка звонкая в небе» [29], с. 673. Но ведь кнут или длинный бич тоже громко ЩЕЛКАЮТ при ударе. Кнутом иногда щелкают в воздухе.

Вспомним, наконец, что в русском языке издавна было в ходу выражение: «вытянуть кнутом (нагайкой)», «оттянуть кнутом», то есть сильно ударить человека или животное. В. Даль в своем Толковом словаре, в комментарии к слову ВЫТЯГИВАТЬ или ВЫТЯГАТЬ, приводит, например, такое выражение: «ВЫТЯНИ ЕГО ХВОРОСТИНОЙ, ХЛЕСНИ, УДАРЬ ВО ВСЮ» [34]. А также: «ВЫТЯГИВАТЬ или вытягать, вытянуть… тянуть… НАТЯГИВАТЬ, подтягивать, НАПРЯГАТЬ… растягивать… тянуть упругое тело» [34]. До сих пор говорят: «Ударить с оттягом, с оттяжкой». То есть ударить сильно и в то же время затягивая удар. При этом кнут или бич специально протягивается вдоль тела избиваемого человека или животного, нанося тяжелую рану. Таким образом, в русском языке слово ТЯНУТЬ имеет два смысла, описывает два разных действия. Первое: тянуть, натянуть что-либо, например струну или тетиву лука. Второе: ударить с оттягом. Кнутом или нагайкой.

По-видимому, в старинной русской летописи, которую переписывал или редактировал сладкозвучный Гомер, в сюжете о Холопьей войне было изначально употреблено выражение: ВЫТЯНУТЬ кнутом, то есть сильно хлестать, бить. Новгородцы избивали холопов, вытягивая их кнутами. «Античный классик» вместо этого уклончиво написал: НАТЯГИВАТЬ (тетиву лука). Вместо хлесткого удара кнутом получилось натягивание лука и удар стрелы. Затем заработала поэтическая фантазия, и в итоге вышла красивая «античная» сцена. Которую как «античные», так и современные художники стали увлеченно изображать. См., например, рис. 1.245 и 1.247. В итоге русско-ордынский кнут или казацкая нагайка исчезли со страниц «античного» Гомера и взамен появился «греческий лук греческого Одиссея». Стало очень изящно. Но неверно.

Рис. 1.247. Одиссей при помощи «натянутого лука» избивает женихов. Иллюстрация Г. Епифанова к 22–й песне «Одиссеи». Скорее всего, поздние художники уже не понимали сути события и рисовали просто «красивые картинки». Взято из [29], вкл. между с. 672–673.

На рис. 1.248 мы приводим картину Пинтуриккьо «Пенелопа за ткацким станком с женихами». Лук Одиссея висит на стене слева. На заднем плане — некоторые другие эпизоды из странствий Одиссея: встреча с сиренами и царицей Цирцеей. Сразу обращает на себя внимание, что все персонажи и обстановка изображены типично средневековыми. Корабль Одиссея — это большой средневековый корабль, на мачте которого развевается флаг с ХРИСТИАНСКИМ КРЕСТОМ, см. рис. 1.249. А ведь нас уверяют, будто Троянская война была за тысячу двести лет до Христа. Как мы видим, художники XVI века были совсем иного мнения. Ни они, ни их зрители не сомневались, что корабли «античных» троянцев, то есть казаков-новогородцев, плавали под христианским флагом крестоносцев.

Рис. 1.248. «Пенелопа за ткацким станком с женихами». Пинтуриккьо, якобы около 1509 г. На заднем плане — эпизоды из странствий Одиссея. Все персонажи и обстановка типично средневековые. Корабль Одиссея — это большой средневековый корабль, на мачте которого развевается флаг с ХРИСТИАНСКИМ КРЕСТОМ. Кстати, данная картина носила ОФИЦИАЛЬНЫЙ характер — она была написана для дворца Лоренцо Великолепного по случаю свадьбы градоначальника Пандольфо Петруччи. Так что ни о каких «живописных фантазиях» здесь не могло быть и речи. Взято из [8], с. 81, илл. 74.

Рис. 1.249. Корабль «античного» Одиссея на картине Пинтуриккьо якобы 1509 г. Показана известная сцена испытания Одиссея пением сирен. Он привязан к мачте и слушает сирен, в то время как уши остальных его спутников заткнуты. Мы видим типичную средневековую каравеллу, вдоль бортов которой идут ряды отверстий для пушек. На мачте корабля развевается флаг с ХРИСТИАНСКИМ КРЕСТОМ. Вдоль бортов развешаны щиты с гербами. Каждый второй из них украшен большим ХРИСТИАНСКИМ КРЕСТОМ. Итак, для художников Средних веков, а заодно и для их зрителей «античность» была той самой эпохой, в которой они сами жили. Взято из [8], с. 81, илл. 74.

Сегодня туристам показывают греческий остров, называя его «Итака», см. рис. 1.250. При этом уверяют, будто именно сюда вернулся легендарный гомеровский Одиссей, дабы покарать нахальных женихов и вновь обнять свою верную жену Пенелопу. Это ошибка. Людей сбила с толку скалигеровская версия истории. Как мы теперь понимаем, Одиссей вернулся совсем в другое место — на Волгу, где около Новгорода = Ярославля и разгорелась Холопья война, в которой Одиссей, вместе своими верными новгородцами, победил холопов-женихов.

Рис. 1.250. «Итака». Рисунок Е. Dodwell. Лондон, 1819 г. Якобы именно сюда вернулся гомеровский Одиссей после Троянской войны. Это ошибка. См. главу 1 настоящей книги. Взято из [33], с. 28.

Возвращение Одиссея-Улисса и избиение им женихов — достаточно популярный сюжет в средневековом искусстве. Как мы теперь понимаем, художники XV–XVIII веков изображали важное событие новгородской = ярославской истории в Руси-Орде. Например, в итальянском городе Генуе, на вилле Палавичино делле Пескиере, целый Салон, большой зал, отведен данному сюжету. На рис. 1.251 показан общий вид Салона, на рис. 1.252 — план фресок потолка. Здесь изображена история возвращения Улисса = Одиссея. На рис. 1.253 — «Улисс и Навзикая», а также часть центральной фрески «Собрание богов». На рис. 1.254 — «Улисс и Минерва (Афина)» и другая часть фрески «Собрание богов». На рис. 1.255 — «Улисс при дворе феаков», на рис. 1.256 — «Улисс убивает женихов». Мы видим, что в те времена западные европейцы с большим интересом и уважением относились к истории Руси-Орды, метрополии Великой Империи.

Рис. 1.251. Общий вид Салона, где изображена «История Улисса». Генуя, вилла Палавичино делле Пескиере (Джованни Баттиста Кастелло). Якобы около 1560 г. Слева вверху — «Улисс и Минерва». Взято из [52], с. 405, илл. 187.

Рис. 1.252. План фресок потолка Салона «История Улисса». Генуя, вилла Палавичино делле Пестере. Взято из [52], с. 404.

Рис. 1.253. Фреска «Улисс и Навзикая» и часть фрески «Собрание богов». Генуя, вилла Палавичино делле Пескиере. Обнаженный Одиссей достигает побережья страны феаков, где царевна Навзикая снабжает его одеждой. Взято из [52], с. 406, илл. 188.

Рис. 1.254. Фреска «Улисс и Минерва» и вторая часть фрески «Собрание богов». Генуя, вилла Палавичино делле Пескиере. На центральной фреске Минерва и Меркурий вступаются за Одиссея, уговаривая Юпитера положить конец скитаниям героя. Взято из [52], с. 407, илл. 189.

Рис. 1.255. Фреска «Улисс при дворе феаков». Улисс у царя феаков побеждает всех, состязаясь в метании камня. Генуя, вилла Палавичино делле Пескиере. Взято из [52], с. 408, илл. 190.

Рис. 1.256. Фреска «Улисс убивает женихов в своем дворец на Итаке». Генуя, вилла Палавичино делле Пескиере. Взято из [52], с. 408, илл. 190.

ВЫВОД. В гомеровской «Одиссее» подробно описана Холопья война новгородцев конца XIII — начала XIV века. Описание явно позднее, изящно-литературное, создано в эпоху, когда подлинные русско-ордынские события уже стали забываться. Все это согласуется с другими нашими результатами, согласно которым сладкозвучный Гомер творил в эпоху не ранее XV–XVI веков. Мы видим также, что Холопья война в Руси-Орде была весьма знаменитым событием, раз она многократно отразилась не только в русских летописях, но и на страницах «античных» авторов, например, у Тита Ливия, Плутарха и Гомера.

В заключение сделаем замечание по поводу обнаруженной нами переделки «Гомером» старого текста летописи. Ясно видно, в каком направлении работала мысль редактора. Он убирал всё, что указывало на Русь-Орду, и вообще стремился вытереть особо явные следы эпохи XIII–XVI веков. Но тогда спрашивается, почему же редактор просто не выбросил новгородскую сцену с кнутами-нагайками? Ведь тогда следов русско-ордынской истории сразу стало бы существенно меньше. В частности, мы не смогли бы сегодня их восстановить. Ответ, вероятно, прост. Скорее всего, от редактора требовали сохранить объем первоначальной летописи. Если же убрать какой-то большой кусок текста, то придется заново писать что-то новое, дабы заполнить получившуюся «дырку». Надо будет что-то придумывать. А это непросто. Вообще, писать что-либо содержательное, а не просто болтовню на чистом листе бумаге — это всегда непростое творчество. Редактировать же куда легче. Достаточно переписывать старый текст, заменяя, например, свистящие казацкие кнуты-нагайки на картинное «натягивание лука». Объем текста при этом более или менее сохраняется. Думать особенно не нужно. Работа рутинно-канцелярская. Её можно смело поручать переписчику-ремесленнику. Кстати, и платить ему можно меньше, чем «творческому историку», который стал бы придумывать из головы «новую историю» вместо уничтожаемой им старой. В итоге подлинные события все-таки более или менее уцелели. Искаженные редакторской правкой, однако узнаваемые, если располагать правильной хронологией. А она у нас теперь появилась.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.