7-й комментарий — мысли о хлебе насущном великого изобретателя «чудака» Попова и «беспорядочная жизнь» на Нижегородской ярмарке
7-й комментарий — мысли о хлебе насущном великого изобретателя «чудака» Попова и «беспорядочная жизнь» на Нижегородской ярмарке
Работа Попова в России, как я уже писал ранее, была подобна работе физика Генри в Америке — она практически никого не интересовала. Хорошо написал об этом начальник мастерской у Попова механик Колбасьев. [70].
Он уже построил в крошечной лаборатории минного класса приборы, на которых показывал беспроволочную передачу сигналов на несколько десятков метров. Она шла из лаборатории в сад, и ей не мешали никакие стены. Но его приборы не имели достаточной силы, чтобы передавать сигналы на большое расстояние. Сила стоит денег, а денег у Попона не было. В 1895 г. он прочел доклад о своем изобретении и показал, как оно действует. От вспышки искры в передатчике звенел электрический звонок, соединенный с приемником, стоявшим в другом конце зала. Зрители были потрясены, но дальше этого потрясения дело не пошло. Ни денег ни помощи Попов не увидел. Попов соединил свой приемник с высоко протянутой проволокой и от этого он сразу стал чувствительнее. Это была первая в мире антенна. Молния была единственной мощной передаточной станцией, которую Попов мог слушать, и он слушал ее за 30 слишком километров. Молния — это гигантская электрическая искра. От нее, как от маленькой искры, в передатчике Попова получаются радиоволны. Свой приемник оп назвал грозоотметчиком. Он предупреждал о приближении грозы и тем самым уже стал полезным на деле. Летом 1896 г. морское ведомство, которому Попов был подчинен, предоставило в его распоряжение небольшую яхту «Рыбка». С этой яхты Попов принимал за несколько сот метров сигналы, передававшиеся со стенки Кронштадтского порта. Но даже этот опыт никого не удивил. Начальство считало Попова чудаком и на его изобретение никакого внимания не обращало. Попов пошел к почтенным адмиралам и стал доказывать им важность беспроволочной передачи для флота. Ведь при ее помощи можно суда связать с берегом и друг с другом. Попов настаивал, упрашивал, добивался и наконец добился: щедрая царская казна отпустила ему на продолжение опытов пятьдесят рублей.»
Правящие круги традиционно закупали технику в Европе — уже был отдан русский рынок электроэнергии во власть Сименса и Гальске, вскоре телефонию отдадут Эриксону, и еще позднее радиаппаратуру будет поставлять «Телефункен». Это скажется во время Цусимской баталии — аппаратура Маркони, которого буквально выгоняли из России во время его визита в 1902 году, будет продана японцам и окажется лучше немецкой. Но вернемся к Попову — что так влекло его в Нижний Новгород. Имя этому «магниту» — мысли о хлебе насущном.
«Начиная с 1889 г., А. С. Попов в течение девяти лет вынужден был ежегодно, с ранней весны до поздней осени работать Заведующим электростанцией Нижегородской ярмарки. А. С. Попов обязан был содержать в постоянной исправности и развивать сложное хозяйство Нижегородской электростанции. Эта работа требовала от него много сил. В письме к одному из своих друзей А. С. Попов как-то вскользь замечает: «…Беспорядочная жизнь на электрической станции с бессонными ночами очень парализует голову, очень трудно заниматься сколько-нибудь серьёзным умственным трудом…». Однако другого выхода для решения финансовых проблем семьи (жена и четверо детей) у А. С. Попова не было. За четыре месяца работы на Нижегородской электростанции он получал больше, чем за весь учебный год работы в Кронштадте.» [68].
Какой смысл вкладывал Александр Попов в термин «беспорядочная жизнь на ярмарке с бессонными ночами» нам неизвестно, но при таком режиме работы Попов не мог соперничать с пытливыми инженерами — с Маркони, с Фесседеном, с Тесла и Эдисоном. Как бы то ни было — Попов 1-м провел полевые испытания радиоаппаратуры и 1-м выполнил радиоприем сигналов грозы — и это немало.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.