Глава 7 Два столетия хазарской истории

Глава 7

Два столетия хазарской истории

Обсуждая иудаизм хазар, мы говорили о событиях X века. Теперь вернемся к хронологической последовательности от 119/737 года, когда состоялась экспедиция Марвана в Хазарию, и даже немного раньше.

Как мы видели, около 627 года был контакт хазар и греков – при Ираклии. После этого византийские авторы хранили молчание о хазарах и Хазарии до начала правления второго Юстиниана, сына Константина IV. В 695 году, после десятилетнего правления, сделавшись невыносимым для своих подданных, Юстиниан II был свергнут, покалечен, и ему запретили пребывание в Крыму¹. Судя по всему, он несколько лет спокойно жил в Херсоне², после чего вызвал большой переполох, объявив, что желает вернуть империю. Выступив из Херсона в Дорос, столицу готов в Крыму, он потребовал встречи с хазарским хаканом. Хакан принял его с великими почестями, выслушал и дал в жены свою сестру³. Хазара звали Бусир⁴. Имя его сестры – Феодора. Не следует делать поспешный вывод, что она была христианкой до замужества. Скорее Феодора – это имя, данное при крещении⁵ после замужества или реставрации супруга, выбранное Юстинианом II, поскольку супругу его знаменитого тезки звали так же⁶. С разрешения хакана Юстиниан перебрался в Фанагорию⁷, ныне Тамань, что на восточном берегу Керченского пролива.

Тем временем император Тиберий III услышал о происходящем и стал посылать письма хакану с предложением большой награды за Юстиниана, живого или мертвого. Хазар был готов пожертвовать своим союзником и родственником.

Под предлогом обеспечения Юстиниану телохранителей он отправил в Фанагорию большой отряд. Одновременно его представитель в Фанагории Папац и правитель Боспора Валгиц получили приказ убить Юстиниана. О заговоре узнала Феодора и предупредила мужа. Юстиниан потребовал встречи с Папацем, которого хорошо знал, и задушил его струной. Позднее он таким же образом избавился от Валгица⁸. Отослав Феодору обратно к брату⁹, он переправился на рыбачьей лодке в Херсон, где к нему присоединились друзья.

Последующие шаги, приведшие Юстиниана II обратно на трон, не относятся к теме данной книги. Их вкратце описывает Масуди. Мы же скажем, что Юстиниану не понравились хазары, и он обратился за помощью к царю булгар Тервелю¹⁰. Вернувшись в Византию (705), Юстиниан отправил большой флот в Хазарию за своей супругой. Хакан, вероятно желая забыть о прошлом, написал императору, попеняв ему, что тот послал не два-три корабля, а целый флот (из него многие корабли были разбиты штормом), словно желая захватить жену силой¹¹. В его письме также содержалась весть, что у Юстиниана в Хазарии родился сын. Феодора и младенец были благополучно доставлены в Византию – их сопровождал некто Феофилакт. По прибытии нового императора и императрицу короновали как Августа и Августу. В Константинополе возле статуи императора была поставлена статуя его супруги. Говорят, сам хакан сиживал рядом, когда бывал в византийской столице¹².

В событиях, предшествовавших окончательному падению Юстиниана, хазарский хакан сыграл важную, даже, пожалуй, решающую роль. Император запомнил враждебность обитателей Крыма. В 710 году он отправил огромную армаду с сотней тысяч человек на борту. Командиры экспедиции имели приказ предать мечу людей Херсона, Боспора и некоторых других мест¹³. С экспедицией отправилось два выдающихся человека, меченосец Элай (Elias) и некто Вардан (Бардан), высланный Тиберием III, но возвращенный Юстинианом. Элай был кандидатурой Юстиниана на пост правителя Херсона, когда город будет подавлен. В то же время присутствие Вардана в экспедиции скорее означало подозрительность Юстиниана, а не его особое благоволение¹⁴.

Этот рассказ, приведенный в источниках, представляется не вполне удовлетворительным. Заявленная цель экспедиции – наказать жителей крымских городов и поставить своего правителя Херсона – могла быть достигнута намного меньшими силами. Существовала ли в это время серьезная угроза со стороны хакана? Хазарские чиновники в это время были в Боспоре¹⁵ и в Фанагории. В Херсоне тоже имелся тудун – представитель хакана¹⁶. Тудун, очевидно, был направлен в Херсон после того, как Юстиниан покинул город – в 704 году или около того. Иначе у Юстиниана не было необходимости направляться в Дорос, прежде чем установить контакт с хазарами. Мы располагаем достаточным количеством свидетельств, чтобы утверждать: два главных крымских города находились, по крайней мере частично, под хазарским контролем¹⁷. Большая экспедиция Юстиниана, вполне вероятно, имела целью возвращение территории, которая могла быть – или уже была – потеряна для империи, попав в руки хазар.

В любом случае последствия оказались катастрофическими для Юстиниана. Византийская армада взяла Херсон без сопротивления. Некоторых высокопоставленных горожан, в том числе тудуна, и детей пощадили, остальные жители были уничтожены. Ход экспедиции, вероятно, не понравился Юстиниану. Поступил приказ немедленно возвращаться в Византию с пленными. Несмотря на то что была уже поздняя осень – конец октября, – командиры не могли ослушаться императора. Экспедиция вышла в море, попала в жестокий шторм и почти вся погибла – по оценкам экспертов, потери составили около 73 000 человек. Реакция Юстиниана на эту катастрофу показала, насколько у него неуравновешенная психика. Узнав новости, он выразил удовлетворение и сразу приказал готовить к отправке следующую экспедицию¹⁸, которая должна сровнять Херсон с землей. Говорят, что император лично наблюдал за пытками пленных херсонитов путем сожжения или утопления¹⁹. Маловероятно. Это делалось в Крыму, и не обязательно по его приказу.

Когда новости о том, что их ждет, достигли Крыма, жители решили сражаться до конца. Они стали готовиться к обороне и обратились за помощью к хазарам. Элай, правитель Херсона, и Вардан объединились против Юстиниана. Об этом сообщили в Византию. Осознав, когда уже было слишком поздно, серьезность ситуации, Юстиниан отправил миссию во главе с двумя видными византийцами, которые должны были, насколько возможно, восстановить status quo в Херсоне и восстановить местные власти (с экспедицией был отправлен хазарский тудун). Дипломаты также должны были принести извинения хакану (очевидно, за вывоз тудуна в Византию) и вернуться вместе с Элаем и Варданом, на которых Юстиниан теперь был очень зол. Выполнить эту программу оказалось невозможно. В Херсоне их отказались слушать. На следующий день глав экспедиции впустили в город и казнили. 300 солдат сопровождало послов. Их вместе с бывшим тудуном передали хазарам и отправили к хакану. По пути тудун умер. 300 греческих пленных были немедленно убиты в его честь, или в качестве жертвы, чтобы они сопровождали тудуна в последнем путешествии²⁰.

Поскольку императорские послы были убиты, следующий логичный шаг повстанцев – избрать императора из своих рядов. Так они и сделали. Избрали Вардана, и он принял титул Филиппика. Услышав о происшедшем, Юстиниан пришел в ярость, уничтожил семью Элая в Византии и отправил флот, оснащенный всем необходимым для ведения осады. Добравшись до Херсона, греческий командир Мавр разрушил две башни, но тут появилось хазарское подкрепление, и наступило затишье. Вардан, он же Филиппик, не будучи уверенным в результате, воспользовался передышкой, чтобы удалиться к хазарскому двору. Мавр обнаружил, что у него не хватает сил для продолжения операции. Опасаясь вернуться к Юстиниану побежденным, он решил признать власть Вардана. Его люди сделали то же самое. Но хакан отказался отдать своего гостя, пусть даже его соотечественникам, которые уже объявили о своей верности. Тем пришлось принести торжественную клятву не предавать его да еще заплатить некоторую сумму в качестве выкупа за императора. После того как греки это сделали, хакан больше не создавал преград. Филиппика отдали новым подданным. Довольно скоро он утвердился на византийском троне, а Юстиниан и его сын были мертвы²¹.

В ходе этих событий мы видим, что хазарский хакан играл значительную – если не доминирующую – роль в Крыму. Покинув Юстиниана, он, вероятнее всего, сделал его падение неизбежным. Филиппик Вардан едва ли мог преуспеть без поддержки хакана. Не будет преувеличением сказать, что в этот момент хакан мог дать нового правителя Греческой империи. Это было в 711 году. Хазары появились на Черном море не намного раньше²². Через несколько лет после этого они уже были готовы предпринять наступление на ислам.

Интересно отметить, что в 692 году, то есть до изгнания и последующего контакта с хазарами, Юстиниан позволил Трулльскому собору принять декрет, запрещающий отношения с иудеями²³. Когда императором стал Лев Исавр, один из его указов, принятых примерно в 720 году²⁴, касался обязательного обращения иудеев в христианство. Эти гонения на иудеев в Византии можно связать, как утверждает Масуди²⁵, с принятием иудаизма хазарами. Через какое-то время после этого Лев Исавр женил своего сына Константина на хазарской принцессе. Это произошло примерно в 732 году, то есть через год или два после большого вторжения хазар в земли ислама, описанного в еврейских и арабских источниках. Вряд ли эти события никак не связаны²⁶. То, что невеста Константина изначально не была христианкой, представляется само собой разумеющимся. Ее звали Чичак²⁷. Ее крестили во время бракосочетания и дали имя Ирина. Известно, что, узнав «священные письмена», она прославилась своим благочестием²⁸. Выражение «священные письмена», вероятно, подразумевает не только греческий язык, но также иудейскую Библию. Если принцесса знала еврейский язык, хочется думать, что она изучила его в Хазарии. Автор XII века Зонарас приводит описание ее супруга, утверждая, что тот ни христианин, ни эллин [то есть язычник], ни иудей, а смешение нечестивости²⁹. Представляется возможным, что Зонарас считал Константина иудеем, принимая во внимание его хазарскую супругу. Эти аспекты недостаточны, но, думается, они подтверждают присутствие иудаизма у хазар во время бракосочетания Константина и Ирины. С другой стороны, в арабских источниках нет убедительных свидетельств того, что хакан был иудеем в 737 году, когда проходил религиозное обучение у мусульманских факихов³⁰.

Константин V правил с 740 года и, в 747 году лишившись жены, три года был вдовцом. Так сказано в Бар-Эбрее³¹. Ирина родила сына, ставшего императором Львом IV, получившим прозвище Хазар (в честь матери). Он правил с 775 до 780 года. Отрывок из «De Administrando Imperio» посвящен императору Льву, который взял жену из Хазарии, заключив брачное родство с хаканом хазар³². Насколько нам известно, ни один император с именем Лев не женился на хазарской принцессе. Не подразумевался здесь и Лев Исавр, действовавший в интересах своего сына Константина. Очевидно, речь шла о Льве IV³³, который на самом деле женился на афинянке. Удивительно, но в этом трактате автор-император перепутал факты³⁴. Из этого же документа мы узнаем, что парадные одеянии, короны и прочие богатства были пожалованы византийскими властями хазарам, одной из неверующих и неуважаемых северных рас. Вероятно, Лев IV, как нам известно, увлекавшийся государственными регалиями³⁵, решил одарить и своих хазарских родственников.

Теперь мы можем продолжить рассказ с того места, где прервали его в главе 4. Вторая арабо-хазарская война закончилась неудачей хакана и, согласно арабским источникам, его насильственным обращением в ислам. Раздоры, которые досаждали халифату до и после правления Марвана ибн Мухаммеда, позволили хазарам восстановить силы. В 134/751 году, когда Аббасиды утверждались в удаленной провинции Хинд, там потерпел поражение и был убит представитель старого порядка Мансур ибн Джумхур. Его преемник решил избежать неравной схватки и бежал со своим гаремом и собственностью Мансура в Хазарию³⁶. Ясно, что в это время Хазарское государство было независимым.

В 141/758 году Язид ибн Усайд ас-Сулами правил Арменией от имени Аббасида Мансура. Он расположил гарнизон в Дарьяле. Впоследствии он получил приказ халифа заключить брачный союз с царским домом хазар³⁷. Разумно предположить, что хазар снова стали считать опасными, и, как показали последующие события, так оно и было.

Язид ибн Усайд был готов выполнить приказ суверена. Мы располагаем описанием великолепия кавалькады, доставившей хазарскую принцессу³⁸ на юг через перевалы Кавказа. Ее сопровождали хазарские тарханы³⁹, многочисленные придворные дамы, слуги и рабы. Кроме того, ее кавалькада состояла из десяти колесных шатров из «тончайшего шелка, с дверцами из золотых и серебряных пластин, с полами, покрытыми соболями. Еще двадцать повозок были нагружены золотой и серебряной посудой и прочими сокровищами, составлявшими ее приданое»⁴⁰. Свадьбу, вероятно, праздновали в Бердаа, где принцесса позже умерла, давая жизнь сыну⁴¹. Ребенок тоже умер, и хазарская свита отбыла в свою страну, убежденная, что их госпожу предательски убили. Хакан решил считать происшедшее поводом для войны⁴².

Под командованием военачальника Рас-тархана⁴³ хазары двинулись на юг⁴⁴. Территории Хаснин (Хамзин) и Лакз, а также страна аланов по соседству Дарьялом были разорены⁴⁵. Захватчики вошли в земли халифата. Представитель правителя бежал⁴⁶. Язид ибн Усайд сам избежал встречи. Мансур, услышав новости, отправил двадцать тысяч человек из Сирии и аль-Джазиры, которые соединились с Язидом ибн Усайдом. Но военная удача им не сопутствовала, и они были вынуждены отступить. Ситуация стала тревожной. Регулярных войск не было, и халиф прибег к экстраординарной мере – открыл тюрьмы и выпустил семь тысяч заключенных, которых вооружил и отправил на север. В войсках были каменщики и ремесленники, и, когда подкрепление прибыло, первой задачей стало строительство фортификационных сооружений, куда поспешно поместили гарнизоны, что сдержало хазар⁴⁷. Мы не слышали о других больших сражениях. Вскоре после этого одна из крепостей на западе (Камх) перешла в руки греков. Хотя брат халифа осаждал ее все лето (151/768), он не сумел ее вернуть. Эта экспедиция известна тем, что хазарские войска стали частью мусульманской армии⁴⁸.

После Мансура в 158/775 году халифом стал Махди. Около 780 года молодой араб из Багдада, который позднее прославился как Або Тифлисский, посетил страну хазар вместе с грузинским принцем Нерсе. Жизнь святого описана вскоре после его смерти в Грузии⁴⁹. Хотя это повествование вряд ли является последовательным и точным изложением событий, оно может содержать важные воспоминания о путешествии. Согласно его автору, Нерсе решил покинуть страну из-за арабов. Отослав жену и детей в соседнюю Абхазию, он ушел через Дарьяльский проход в Хазарию вместе с 300 сторонниками. Объяснение визиту не дано. Вероятнее всего, его целью было получение военной помощи. Судя по дружескому приему, оказанному ему хазарами, в те времена политика хаканата была независимой от халифа. Здесь Хазария называется «землей севера», а хакан – «царем севера». Легенда, связывающая хазар с Гогом и Магогом, встречается и в этом грузинском повествовании. И если хазары в нем описываются как «дикие люди со страшными лицами и манерами диких зверей, пожиратели крови»⁵⁰, это можно отнести скорее к традиции, чем к действительным наблюдениям. Хотя армянский автор Мовсес Каланкатукский тоже пишет об «ужасном множестве хазар с дерзкими широкими лицами без ресниц и с длинными развевающимися волосами, как у женщин»⁵¹. В некоторых городах и деревнях Хазарии жили христиане, и, возможно, нам следует сделать вывод, что в Хазарии Або крестили. В общем, автор считает, что у хазар «нет веры, они признают только Бога»⁵². О религии хазарского царя ничего не сказано⁵³. Неясно, добрались ли путешественники до хазарской столицы на Волге. Через некоторое время после прибытия в страну Нерсе пожелал отбыть в Абхазию. Хазарский царь согласился и послал с ним отряд с подарками. Они шли по «земле язычников, которые не верят в Бога»⁵⁴, три дня и три ночи⁵⁵, прежде чем достигли места назначения. Эта деталь, касающаяся расстояния до Абхазии, представляется важной. Вероятно, грузины встретились с хазарским царем на «летних квартирах» – далеко к югу от Итиля.

К концу VIII века – в 786 или 787 году – крымские готы были атакованы хазарами. Дорос⁵⁶, их столица и главная крепость, был осажден и захвачен, и в него был назначен хазарский тудун⁵⁷. Под предводительством епископа Иоанна готы поднялись против захватчиков и сначала добились некоторых успехов. Но со временем воинственный священнослужитель был вынужден сдаться. Говорят, что в тюрьме он вылечил ребенка хазарского командира⁵⁸. Хазары недолго владели Доросом. Уже через несколько лет он перешел в руки греков⁵⁹.

Но вернемся к мусульманскому Востоку. Пребывание у власти халифа Гарун аль-Рашида омрачалось постоянными беспорядками в Армении. Армяне взбунтовались после смерти Махди и оставались непокоренными во время короткого правления Хади⁶⁰. При Гарун аль-Рашиде губернаторы сменяли один другого, но никто так и не сумел установить мир. За границей хазары оставались пассивными и не пытались воспользоваться трудностями халифа. В 180/796 году был назначен новый губернатор Саид ибн Салм⁶¹. Сначала все шло хорошо. Но потом Саид притеснил местную аристократию, и неприятности начались опять. Командиром гарнизона в Бабе был некий Нажм ибн Хашим⁶². Губернатор приказал казнить его и поставил на его место другого офицера. Его сын отрекся от верности, убил назначенца Саида⁶³ и попросил царя хазар о помощи против мусульман⁶⁴. Хазары откликнулись и прибыли с большой армией – в одном источнике сказано, что ее численность достигла 100 000 человек⁶⁵. Преодолев сопротивление, захватчики шли вперед, пока не достигли реки Куры (Кирус). Здесь они остановились, но Гарун к этому времени уже был серьезно встревожен. Его первые меры оказались неудачными, но по какой-то причине угроза так никогда и не была полностью реализована. Разорив все, что можно было, – при этом пострадали и христиане, предположительно армяне, и мусульмане, – хазары удалились с пленными. Когда прошло некоторое время, Язид ибн Мазияд аль-Шайбани, бывший губернатор, прибыл, обладая всей полнотой власти⁶⁶. К этому времени хазары уже исчезли, и Армения спокойно покорилась его правлению. Оккупанты находились в стране семьдесят дней. Это было последнее большое выступление хазар против арабов, о котором у нас есть письменные документы (183/799).

В грузинской хронике содержится история⁶⁷, похожая на эпизод с дочерью хакана и Язидом ибн Усайдом, которую мы отнесли к 145/762 году. Согласно хронике, у правящего принца Джуаншера был красивая юная сестра. Слава о ее красоте достигла хазарского хакана, и тот отправил в Грузию посла с брачным предложением, обещая взамен помочь Грузии противостоять арабам. Мать и брат Джуаншера были против, да и девушка говорила о хазаре только с презрением. Прошло три года, и хакан послал в Грузию своего полководца Блучана (в армянской версии – Булджана)⁶⁸, который захватил замок принца и взял его и сестру в плен. Когда их вели в Хазарию, принцесса приняла яд. Вернувшись к хакану, Блучан рассказал ему о судьбе потенциальной невесты. Хакан пожелал видеть тело, и, разозлившись, узнав, что его не доставили, хакан велел казнить полководца. Его шею обмотали веревкой, а концы дали двум всадникам, которые поскакали в разные стороны. В результате голова несчастного оторвалась от туловища. А Джуаншеру после семи лет заключения позволили вернуться домой.

Маркварт связывает хазарское нападение на Грузию под командованием Блучана с событиями 183/799 года⁶⁹. Некоторые моменты в истории кажутся аутентичными. Она согласовывается с тем, что мы читаем у других авторов относительно обычая хакана жениться на дочерях соседних царей, равно как и с тем, что он обладал абсолютной властью над жизнью и смертью полководцев и даже бега⁷⁰, который мог подразумеваться в этой истории. С другой стороны, в ней хакан предстает очевидным язычником, а не иудеем. Однако эту историю все же нельзя считать доказательством того, что обращение хазар в иудаизм еще не произошло.

Во время правления того же Джуаншера абхазский принц Лев, сын дочери хазарского царя⁷¹, то есть, предположительно, хакана, установил независимость от греков с помощью хакана. Это один из нескольких случаев их противостояния императору.

Примерно в 218/833 году хакан и бек Хазарии⁷² обратились к Византии за помощью в постройке крепости на Дону⁷³. Император Феофил отправил военную эскадру, которая проследовала через Херсон и Азовское море на хазарскую территорию. Где-то на Дону греки построили крепость из кирпича: Aspron Hospition (Константин Порфирогенет) или Leukon Oikema (Феофан). Русы назвали ее Белая Вежа⁷⁴. Сами хазары говорили о Саркиле⁷⁵. Все эти названия обозначали одно и то же – Белый или Желтый Дом. Саркиль переводится, таким образом, с чувашского диалекта тюркского⁷⁶ – этот факт дает ключ к утверждению Истахри – Ибн Хаукаля, загадочного, ввиду родства хазар с тюрками, что их язык был отличен от тюркского⁷⁷. Чувашский характеризуется заменой l, i, r на sh, a, z большинства тюркских диалектов. Лирдиалект, используя современные термины, безусловно, был бы непонятен, как и чувашский в современности⁷⁸, людям, говорящим на шаз-языке. Замечание, что хазары не говорили на тюркском языке, возможно, объясняется именно таким образом. Язык волжских булгар, вероятно, тоже принадлежал к лир-группе, отсюда и заявление Истахри, что он был похож на язык хазар⁷⁹.

Что касается цели постройки крепости, предположительно она предназначалась для защиты от врага с запада. Кто был этот враг – не вполне ясно. Печенеги, насколько известно, еще не продвигались западнее Дона – они сделали это только шестьюдесятью годами позже⁸⁰, хотя можно подумать о более ранних группах⁸¹. Масуди, описывая экспедицию русов на Каспий через Азовское море и Волго-Донской путь в 301/913 году, упоминает об укрепленном пункте хазар на пути, где постоянно располагаются войска для защиты от огузов⁸². Его, вероятно, можно идентифицировать с Саркилем. Также считалось, что Саркиль построили против мадьяр⁸³. Возможно, врагами хазар к этому времени (218/833) уже стали и русы, сила которых быстро росла к западу и северу от Хазарии⁸⁴.

Саркиль несомненно был военным укрепленным пунктом. Он упоминается в ответе Иосифа, но его нет в списке хазарских городов, приведенном Мукаддаси и в «Худуд аль-Алам»⁸⁵. В других мусульманских источниках его тоже нет. По этой причине предположение Полиака, что Саркиль был центром одного из четырех княжеств, на которые Хазария якобы была разделена, неприемлемо⁸⁶. Не может он быть и столицей Хазарии, как многие считали⁸⁷.

В нескольких арабских источниках приводится история, которая, если и не позволяет взглянуть на настоящую Хазарию, по крайней мере дает понять, какой ее видели арабы в IX веке⁸⁸. Говорят, историю эту рассказал в присутствии аль-Фадля ибн Саля, известного визиря аль-Мамуна (813–833), арабский посол⁸⁹. По случаю голода Хатун, сестра хазарского царя, своим мудрым советом призвала хазар покориться воле Бога, и в результате они были быстро избавлены от затруднительной ситуации⁹⁰. Слова, приписываемые Хатун, вполне обычны. Важно, что, согласно одной версии, хазары сначала обратились за помощью к своему царю, судя по всему, брату Хатун, а потом к высшему царю. В рассказе прямо обозначены хакан и бек, и сам рассказ представляется аутентичным⁹¹. Аль-Фадль ибн Саль был одним из самых могущественных людей в исламе, и естественно, что его посетил хазарский посланник. Однако мы больше нигде не встречаем упоминаний о хазарской миссии в Багдад. Нет и никаких признаков того, что хазарские женщины играли важную роль в делах, хотя это вполне возможно. По крайней мере, это было характерно для высокопоставленных дам у тюркских народов. В упомянутом выше рассказе после успешного вмешательства в политику Хатун якобы было пожаловано царство. Эта деталь – очевидный вымысел. А содержание речи Хатун не подразумевает хазарского иудаизма. Говорят, что евреи Ирака надеялись на уничтожение хазарами халифата⁹². Мы уже видели, насколько реальной была угроза в разные времена. Некоторый свет на ситуацию проливают рассказы о падении Афшина⁹³. Этот человек, тюрок из Урсушаны и один из самых способных полководцев Мутасима, был опозорен и лишен власти в 225/840 году. Утверждают, что незадолго до этого он планировал бежать через Мосул и Армению в Хазарию, откуда рассчитывал добраться до Туркестана и вернуться в халифат во главе армии⁹⁴. Очевидно, у него были грандиозные замыслы – по крайней мере, его в этом подозревали. Он якобы переписывался с греками и обдумывал использовать хазар против мусульман. Его судили, но обвинение оказалось весьма необычным – якобы он был магом, приверженцем запрещенной религии Заратустры. Даже были представлены свидетельства. Это не имеет ничего общего с хазарами, потому что, хотя в одном тексте их и называют магами⁹⁵, нет ни единого подтверждения того, что зороастризм когда-то существовал в их стране⁹⁶. Утверждение, что хазары были магами, под стать другим, которые делают зороастрийцами викингов, совершавших набеги на побережье Испании, или язычников русов. Предположение Вернадского, что первоначально хазары поклонялись огню, представляется безосновательным⁹⁷.

Ссылка в «Китаб аль-Агани»⁹⁸ на юного хазарского слугу или раба, который привлек внимание поэта абу-Таммама (231/846), поднимает вопрос о людях хазарского происхождения, живших в халифате. Несомненно, такие были. Возможно, самыми известными являются Исхак ибн Кундадж (или Кундаджик) аль-Хазари, о котором уже говорилось, и Такин ибн Абдулла аль-Хазари, который трижды был правителем Египта⁹⁹ (920). Оба, вероятно, были солдатами удачи, возвысившимися на службе у халифа. Абдулла ибн Баштва аль-Хазари, вероятно, был недовольным подданным хакана. Были люди и более низкого ранга, как, например, триста семей, в 854 году покинувших Хазарию из-за желания быть ближе к исламу. Они прибыли в Баб и были размещены в северном городе¹⁰⁰. Упоминаются приверженцы традиций, имена которых предполагают хазарское происхождение¹⁰¹. Некоторые из них безусловно были связаны с городом Дербент-и-Хазаран (Баб) и потому использовали нисбу аль-Хазари, хотя имели арабское или смешанное происхождение. Но другие могли быть чистокровными хазарами. У нас не сложилось впечатление, что хазар на землях ислама было много, но они определенно существовали и участвовали в разных областях жизни¹⁰².

Говорят, халиф аль-Васик (227/842—232/847) в начале своего правления послал ученого Мухаммеда ибн Мусу аль-Хорезми к «Тархану, царю хазар». Если это правда, и аль-Хорезми действительно посещал Хазарию, вероятнее всего, он имел научные цели¹⁰³. Об этом пишет только Мукаддаси¹⁰⁴. Визит некоего Саллама Переводчика в Хазарию¹⁰⁵ несколько позже установлен. Мы не будем рассматривать путевые записки Саллама, за исключением того, что относится к Хазарии. Но необходимо сказать несколько слов об обстоятельствах. Саллам занимался тюркской перепиской халифа. Утверждают, что он знал тридцать языков¹⁰⁶. История его путешествия была пересказана в устной форме ибн Хардадбеху с письменных мемуаров, подготовленных для халифа. Якобы Васик, обеспокоенный слухами, что стена Гога и Магога проломлена¹⁰⁷, отправил Саллама разобраться. Имея письмо от халифа к правителю Армении Исхаку ибн Исмаилу ибн Шуайбу¹⁰⁸, Саллам отправился на Кавказ и, добравшись до Тифлиса, передал правителю поручение Васика. Исхак ибн Шуайб послал отряд к правителю Сарира, с которым был в хороших отношениях, а из Сарира он успешно прибыл к царю аланов и Филан-шаху. Последний написал о путешественниках Тархану, царю хазар. В рассказе Саллама очень мало информации о Хазарии. Мы узнаем, что его отряд оставался с царем только день и ночь¹⁰⁹, или пять дней¹¹⁰. Ибн-Хардадбех дает то же имя хазарскому правителю, что и Мукаддаси годом или двумя ранее. Но трудно представить, что оно аутентично. Тархан это тюркский титул, а не имя собственное. Мы уже встречали его применительно к военным. Представляется, что в рассказе или «тархан» заменил что-то другое¹¹¹, или, если тархан – это правильно, перед ним должно быть какое-то имя, как в комбинации Хазартархан¹¹² или Рас-тархан¹¹³. То, что Мукаддаси использует то же выражение, едва ли можно считать подтверждением аутентичности, потому что он писал в 375/985 году, и, конечно, пользовался доступными ему источниками о путешествии Саллама¹¹⁴.

Нет никаких оснований подозревать в неточности сказанное о путешествии Саллама его современником ибн Хардадбехом. Позднее его путешествие описывалось другими авторами с небольшими различиями. Одна из историй повествует об «острове овец», доселе неизвестном, расположенном «между хазарами и булгарами», которого Саллам якобы достиг на своем корабле¹¹⁵. Другая упоминает о русалке, которую видел Саллам, будучи в компании с хазарским царем¹¹⁶. Ничего похожего у ибн Хордадбеха нет.

За год или два до того, как Васик стал халифом, крушение могущественного Уйгурского государства (840) вызвало революцию в Азии. Предположительно, слухи о ней достигли ушей халифа и заставили его отправить экспедицию, о которой только что говорилось¹¹⁷. Удивительно только, что Салламу было приказано отправляться на Кавказ, а не прямиком в центральную часть Азии. Однако в целом халиф задумал путешествие к «стене Гога и Магога». Гог и Магог и стена, построенная Александром Великим, чтобы их сдержать, упоминаются в Коране¹¹⁸. Таинственный отрывок довольно рано был объяснен – речь идет о кавказских фортификационных сооружениях (датированных доисламскими временами) и известных как Дербентская стена¹¹⁹. Поэтому Саллам должен был ехать к правителю, поставленному Васиком на этой территории. У Табари есть традиция, о которой мы уже упоминали¹²⁰ и которая, будь она известна Васику, уверенно направила бы его мысли именно к Кавказу. Согласно ей, персидский правитель Дербента незадолго до прихода мусульман направил экспедицию к «стене Александра». Полководец Абдуррахман ибн Рабиа, говорят, присутствовал, когда руководитель персидской экспедиции вернулся после двухлетнего утомительного путешествия. Сказано, что этот человек добрался до стены и описал ее в таких же выражениях, как Саллам у ибн-Хордадбеха¹²¹. Невозможно утверждать, что история Табари аутентична, но она имела место ориентировочно в то же время, что экспедиция Саллама.

Национальная принадлежность Саллама не ясна. Вероятнее всего, он был арабом, но возможность его хазарского происхождения тоже исключить нельзя. Он может быть хазарским иудеем¹²². В любом случае очевидно, что после прибытия в Хазарию он знал, куда направляться дальше, чтобы выполнить возложенную на него Васиком миссию. Упоминалось о пяти проводниках – сравнительно большое число, очевидно, для долгого путешествия, – которых ему выделил хазарский царь¹²³. Предположительно у хазар в это время был интерес и некоторые знания о Центральной Азии. К сожалению, из рассказа Саллама неясно, как далеко на северо-восток тянулась Хазария.

Мы уже упоминали о правителе Армении и Азербайджана, который в 240/854 году позволил группе хазар пройти через Баб в земли ислама. Это был Буга-старший¹²⁴. Он устроил иммигрантов на месте старого Шамкура и переименовал город, назвав его Мутаваккилия – в честь правящего халифа. Говорят, он также привез 300 семей аланов через Дарьяльский проход¹²⁵. Примерно в это время он напал на христианское царство Санария, расположенное в горах, к северу от Тифлиса¹²⁶. Отбив первое нападение, христиане связались с хаканом, греческим императором и правителем славян¹²⁷. Судя по всему, никто не вмешался, но Бугу вскоре отозвали. Согласно одному рассказу, его заподозрили в тайной переписке с хазарами, который был его соотечественником¹²⁸.

Около 833 года, как уже говорилось, хазарские послы посетили Константинополь, чтобы привлечь греков на помощь в строительстве Саркиля. Позже, примерно в 860 году, посольство хакана к императору Михаилу III привезло совершенно другую просьбу – чтобы к ним прислали людей, которые могли бы объяснить основы христианства¹²⁹. Патриарх Фотий посоветовал императору послать в Хазарию своего ученика и протеже Константина¹³⁰, и Михаил на это согласился. Фотий мог иметь личный интерес к Хазарии – нельзя исключить его хазарское происхождение. Так лучше объясняется выражение «хазарская морда», в сердцах примененное к патриарху императором¹³¹.

Константин проследовал через Крым в Хазарию. Некоторое время он провел в Херсоне, где изучал хазарский язык, или, согласно другой версии, язык евреев и самаритян¹³². Затем по Дону и Волге¹³³ он прибыл в Итиль и продвигался по Каспийскому побережью до тех пор, пока не встретил хакана¹³⁴, возможно в Самандаре¹³⁵. Был проведен диспут¹³⁶, представленный как победа сторонника христианства, но только 200 человек приняли крещение. Хотя Константин произвел хорошее впечатление на хазар, его миссия, вероятно, все же оказалась не слишком успешной. Немного позже он возвратился в Константинополь.

В присутствии хакана имел место религиозный диспут между знающим Писание иудеем с одной стороны и Константином – с другой. Из этого Заячковский делает правильный вывод¹³⁷, что в середине IX века приверженность иудаизму была очень важным, даже, возможно, решающим фактором при хазарском дворе. Правда, одновременно он осторожно заявляет, ссылаясь на Дворника¹³⁸, что нет прямых свидетельств обращения хазар в иудаизм в это время. Однако рассказ о миссии Константина вряд ли можно использовать как доказательство того, что обращение в иудаизм произошло позже. Следует помнить о характере хазар – «иудаизированных» тюрок. Это значит, что их иудаизм – в любом случае ограниченный сравнительно небольшой группой – был несколько искусственным. То, что они были склонны возвращаться к язычеству, может следовать из сообщения в ответе Иосифа о реформации около 800 года при новом царе. У визитеров, вроде Або из Багдада и культурного и высокообразованного Константина, вполне могло сложиться неблагоприятное впечатление о стране, но, даже если так, у нас нет их прямых записей относительно того, что эти гости увидели в Хазарии. Их взгляды на Хазарию и деятельность там – всего лишь то, что выбрали для написания биографы. Учитывая общую согласованность арабских и еврейских традиций, тем более что наше исследование имеет тенденцию к реабилитации последних, негативное свидетельство рассказов Або и Константина о хазарском иудаизме в 861 году имеет небольшой вес¹³⁹.

Теперь мы должны обсудить важный, но запутанный вопрос об отношении хазар и венгров. Информация о них взята из нескольких глав De Administrando Imperio Константина Порфирогенета. Высокородный автор утверждает, что 55 лет назад, то есть в 893 году, поскольку его книга была написана в 948 году, хазары и огузы в союзе напали на печенегов и вытеснили их с территории между реками Волга и Урал¹⁴⁰. Эта дата подтверждается независимым авторитетом – Регино Прюмским, указавшим, что миграция печенегов произошла в 889 году¹⁴¹. Они перешли на территорию, до этого занятую тюрками – так венгров называют в греческих источниках. Мы можем употреблять понятие «мадьяры», хотя, строго говоря, это было название только одного племени. В свою очередь, мадьяры были вынуждены уйти со своих мест. Такой же процесс действовал в более ранний период.

Константин говорит, что мадьяры были вынуждены отойти от печенегов дважды¹⁴²: сначала из Лебедии (или Леведии, страны, названной по имени мадьярского воеводы) в Ателькузу, что означает «страна между реками»¹⁴³. А потом из Ателькузы в регион, занимаемый мадьярами во времена Константина – в среднем течении Дуная. В Лебедии мадьяры три года сражались в союзе с хазарами. Хакан даже дал воеводе в жены благородную хазарку. Но она не родила ему сына. Вскоре после того, как мадьяры обосновались в Ателькузе, хакан вызвал к себе воеводу Лебедии в Челандию (Chelandia, Kalancha), что в Крыму, и предложил сделать его единственным правителем – архонтом своего народа – под властью хазар. Лебедий предложил вместо себя Алмуца¹⁴⁴. Если же у Алмуца ничего не выйдет, у него есть сын Арпад. В результате архонтом был провозглашен Арпад – в хазарской манере¹⁴⁵ его подняли на щите, объявив zakanos. Может быть, это слово означает хакан?¹⁴⁶ Через некоторое время печенеги снова напали на мадьяр и вытеснили их из Ателькузы.

Много было сделано попыток объяснить топографию и хронологию миграций венгров и пролить свет на сопутствующие отношения с хазарами. В том, что они какое-то время были близкими, сомнений нет. Константин повествует, что до их миграции на территорию современной Венгрии к мадьярам присоединились три племени, называемые кабары¹⁴⁷, из Хазарии. Неясно, представляет ли слово «кабары» оригинальное название народа, или так их называли мадьяры. Они принадлежали к группе, побежденной в гражданской войне, бежали на венгерскую территорию и осели там в дружбе с ее обитателями. Кабары оказались более предприимчивыми и воинственными, чем венгры, и заняли ведущее место среди других племен. Константин дает понять, что они возглавляли миграцию в современную Венгрию. Между ними были такие тесные связи – или, скорее, кабары стали такими влиятельными, что венгры выучили язык пришельцев и сохранили его до времени Константина¹⁴⁸. Тот факт, что на хазарском языке говорили в Венгрии по крайней мере до середины X века, подтверждается следами лирязыка, которые до сих пор присутствуют у мадьяр¹⁴⁹.

Нельзя забывать, что Хазарская империя на западе в IX веке занимала очень большую территорию и включала несколько групп, выплачивающих дань. Из русской летописи¹⁵⁰ нам известно, что когда-то поляне, жившие к югу от среднего течения Днепра, подверглись нападению хазар в лесистой холмистой стране вдоль реки и их обложили данью, которую те заплатили мечами – по мечу с очага. Хроника утверждает, что те мечи были обоюдоострыми, и, когда об этом узнал хакан и его старейшины¹⁵¹, они встревожились. Ведь меч у хазар имел только одно острие. Рассказ, предположительно, относится к периоду до 859 года¹⁵², когда, также согласно летописи, поляне, северяне и вятичи платили хазарам с каждого дома по шкурке соболя или горностая¹⁵³. Оккупация хазарами Киева не подлежит сомнению. Согласно летописи, жители этого города платили хазарам дань до 862 года¹⁵⁴. Несколько позже там утвердился князь Олег¹⁵⁵, и с тех пор город точно не являлся владением хазар. В ответе Иосифа Киев не упоминается. Однако хазары оставили следы своего там присутствия, которые долго не исчезали¹⁵⁶. Из упомянутых выше народов по крайней мере вятичи оставались подчиненными хакану до 965 года, когда они сказали Святославу, что уплатили хазарам по монете с сохи¹⁵⁷.

О миграции мадьяр в Венгрию, в обозначенных выше обстоятельствах, в конце IX века, ученые единодушны. Зато относительно более раннего периода споры не утихают. Маркварт полагает, что, хотя они раньше и доставляли хазарам неприятности (чему свидетельство неясная фраза из Ибн-Русте, что хазары выкопали ров (или построили стену), чтобы защититься от мадьяр)¹⁵⁸, их остановило строительство Саркиля, и они утратили возможность вредить соседям. Жившие к западу от Дона мадьяры попали в зависимость к хазарам. В летописи упоминается, что в 862 году они появились на Дунае и даже на германской территории¹⁵⁹. В 839 году о них говорили как о живших на Дунае¹⁶⁰. В период 840–860 годов, по мнению Маркварта, они были в союзе с хазарами и участвовали в их войнах¹⁶¹. Таким образом, Константину следовало указать, что мадьяры, находясь в Лебедии, входили в Хазарскую империю не три года, а двадцать. Около 860 года печенеги отбросили их к западу от Днепра в Ателькузу, которая тянулась от Днепра до Серета. Это был тяжелый удар для хазар, который объясняет, почему русы относительно легко утвердились в Киеве. Хакан не хотел отказываться от своей империи на западе без борьбы¹⁶². Он больше не боялся мадьяр и хотел укрепить их против печенегов и русов. Поэтому вскоре после того, как они обосновались в Ателькузе, он послал за воеводой Лебедием и предложил ему царство над мадьярами.

Мнение Бьюри, по сути, такое же¹⁶³. Мадьяры были вытеснены из Лебедии, страны между Доном и Днепром, печенегами, двигавшимися с Волги. Они пришли в Ателькузу, что между Днепром, низовьями Прута и Серетом, и в 862 году вторглись в Центральную Европу. Бьюри утверждает, что миграция мадьяр из Лебедии должна была происходить до 862 года, но после 860 года, когда Константин встретил мадьяр по пути из Крыма в Хазарию¹⁶⁴. По мнению Бьюри, это доказывает, что в то время они были еще в Лебедии. Константин Порфирогенет утверждает, что, живя в Лебедии, они три года участвовали в хазарских войнах, но это, как считают Бьюри и Маркварт, слишком короткий срок. Бьюри принимает корректировку Вестберга – не 3, а 33, и, считая, что мадьяры жили в Лебедии 33 года, определяет их прибытие туда, возможно (хотя и сомнительно) из Кавказского региона в 822–826 годах¹⁶⁵.

Бьюри вслед за Константином считает, что Лебедий женился на благородной хазарке до миграции в Ателькузу, и вскоре после этого к нему обратился хакан, предлагая поставить правителем над семью венгерскими племенами. В конце концов был выбран Арпад, и хазары «учредили» Мадьярское царство. Бьюри замечает, что трудно понять, почему хазары взяли инициативу в свои руки¹⁶⁶. Он предлагает связать инновацию с прибытием хабаров из Хазарии, которые, как мы видели, быстро заняли ведущие позиции среди мадьяр. Бьюри не принимает во внимание идею Маркварта, что миграция мадьяр в Ателькузу увеличила опасность для хазар со стороны русов, и именно поэтому хакан назначил венгерского царя и подчинил его себе. Не поддерживает он и предположение Маркварта, что новые цари, династия которых началась от Арпада, были хазарами (кабарами)¹⁶⁷.

Другой рассказ об этих не слишком ясных мероприятиях дает Грегуар, который считает, что хазары были разгромлены и вытеснены печенегами только однажды – примерно в 894–897 годах¹⁶⁸. Их предыдущий дом между Днепром и Серетом назывался Лебедия и Ателькуза. Глава 38 у Константина рассказывает о последовательных миграциях. На самом деле она содержит два альтернативных рассказа об одном событии. Поэтому нет необходимости искать более ранний дом мадьяр или пытаться отыскать дату их миграции из Лебедии в Ателькузу, что есть фикция. Когда пишут, что мадьяры были союзниками хазар три года в Лебедии/Ателькузе, это всего лишь неправильное прочтение t’ как treis. Но treis означает 300. Мадьяры были 300 лет в союзе с хазарами и участвовали, как говорит Константин, во всех их войнах.

При этом легко объясняется, как мадьяры могли совершать набеги в Центральной Европе в 839 году и опять в 862 году. До этого мы о них не слышали. Но из этого вовсе не следует, что они не были примерно в этом же районе под властью хазар долгое время, как и утверждает Грегуар. Вместе с тем территория между Днепром и Серетом, как постоянное место обитания мадьяр на протяжении всего периода, представляется расположенной слишком далеко на запад. Вернадский, который на основании археологических и топологических свидетельств приходит к выводу, что мадьяры долго жили на юге России, убежден, что это было в разные времена в разных районах¹⁶⁹. Он указывает, что они, вероятно, пришли из Кавказского региона вскоре после изгнания булгар (оногундуров) хазарами в VII веке, и потому признает «300 лет» приблизительно точным итогом. Он не сомневается в правильности именно этой цифры¹⁷⁰.

Теперь следует рассмотреть замечания Константина Порфирогенета из главы 38 его труда относительно того, когда печенеги победили мадьяр и захватили их страну. Часть последних впоследствии двинулась в сторону Персии, и они сохранили старое имя мадьяр, под которым их знали раньше, – саварты-асфалы. Должна быть какая-то связь между савартами и Савардией, который около 765 года разграбил Шамкур, что южнее Кавказа¹⁷¹. Но мы читаем о переселении первых в направлении Персии только после разгрома печенегами, вероятно в конце IX века. Тогда, возможно, мнение Грегуара следует видоизменить, в том смысле, что, хотя печенеги, как он говорит, разгромили мадьяр только однажды, в 896 году, последние еще раньше потерпели поражение, раскололись на две группы и были изгнаны из своей страны каким-то другим народом?¹⁷² Строго говоря, если верить Константину, народом, победившим мадьяр и заставившим часть их уйти на восток, были так называемые кангары, самое храброе из племен печенегов¹⁷³. Грегуар идентифицировал кангаров с хазарскими племенами, называемыми кабарами, приводя правдоподобные причины этого парадокса¹⁷⁴. Возможно, тогда после поражения кабарами около 760 года саварты-асфалы пошли к Персии? Хочется думать, что «мятежные действия» (апостасия) кабаров, которые заставили их уйти из Хазарии, как утверждает Константин, имели какую-то связь с обращением хазарской верхушки в иудаизм около 740 года. Но если только поражение мадьяр не было намного позже, чем в 760 году, Арпад, который вскоре после этого¹⁷⁵ стал первым царем мадьяр, не мог иметь внуков, которые жили при Константине – около 950 года. Относительно факта, что два внука Арпада жили именно в это время, сомнений вроде бы нет¹⁷⁶. Тогда события, о которых повествует Константин, едва ли связаны с рейдом Савардии в 760 году или около того. Это подтверждает присутствие мадьяр неподалеку от Кавказа в это время¹⁷⁷ и независимо от любого поражения их соплеменников в русских степях. Переселение того же народа в сторону Персии, о котором говорит Константин, произошло позже. Оно не записано в мусульманских источниках.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.