Славянская вселенная

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Славянская вселенная

Судя по всему, «славянская вселенная» была устроена трехчастно: в срединном мире обитают люди, в нижнем мире горит неугасимый огонь, а небеса простираются над землей несколькими сводами, и на каждом ярусе небес находятся разные светила и воплощения стихий.

Трехчастное деление мира у славян подтверждает находка так называемого «Збручского идола», который также условно называется Святовитом (Свентовитом). Это четырехгранный столб высотой в два с половиной метра. Его нашли в 1848 году у села Гусятин в реке Збруч (приток Днестра). Столб разделен на три яруса, на каждом из которых высечены различные изображения. Нижний ярус представляет подземное божество с разных сторон. На среднем мы видим мир людей, а на верхнем показаны боги.

Считается, что столб был создан приблизительно в десятом веке, когда на этом месте находился культовый центр. По данным раскопок, идол был установлен на территории святилища, расположенного на горе Бохит; само же это святилище существовало еще со скифских времен.

Академик Б.Рыбаков предполагает, что подземная часть мира, показанная на идоле, демонстрирует нам божество, держащее земную плоскость. Он сопоставляет это божество с богом Велесом. На главной лицевой грани верхней части, обращенной ко входу в капище, изображена богиня плодородия с турьим рогом изобилия в руке, — Макошь, Мокошь, «мать урожая». По правую руку он видит Ладу со свадебным кольцом в руке. По левую руку от Макоши находится Перун с конем и мечом. На задней грани — Дажьбог с солнечным знаком. На средней части идола изображены фигурки людей, которые по размерам меньше богов.

Представления о божествах могут сильно различаться у разных исследователей, поскольку достоверно нам, в общем, ничего толком не известно. Одни, например, считают, что Лада и Жив (или Лада и Лель) — славянские аналоги Афродиты и Купидона, светлые божества любви и брака. Как будто это подтверждается наименованием «лада», которое Ярославна обращает к князю Игорю, когда заклинает ветер не метать вражеские стрелы в воинов ее «лады». Другие же полагают, что «Лада» — порождение «кабинетной мифологии», измышление ученых, а само слово «лада» является всего лишь песенным припевом, вроде «ля-ля-ля»: «А мы просо сеяли, ой дид-ладо, сеяли…»

По еще одной версии, Лада и Леля — не пара любовников, а два женских божества, покровительницы рожениц, богини-рожаницы. Так или иначе, в народных вышивках сохранились изображения рослой стилизованной богини и двух женских фигурок поменьше, как бы поклоняющихся этой богине. Считается, что это — Лада и Леля (рожаницы), поклоняющиеся более значимой богине Макоши. Иногда эти две богини предстают всадницами с сохой — они также находятся по сторонам от «Макоши».

Если общий смысл таких изображений в целом понятен, то конкретика их остается в области гипотез и предположений.

Верхний мир у славян чаще всего описан как состоящий из двух «слоев»: одно небо содержит запасы воды, другое является воздушным обиталищем светил.

По представлениям земледельцев, на небе существует постоянный запас воды, которая может принимать вид тучи, способной «утучнить» землю, пролиться в виде дождя. Небо твердо, и эта небесная твердь располагается за слоем воздуха.

Земля — округлая плоскость — окружена мировым океаном (или двумя большими реками). Академик Рыбаков, исходя из данных фольклора, предполагает, что славянские представления о море не имели законченного вида. В славянских сказках море находится где-то на краю земли — на севере или на юге. Вода может быть и священной, и демонической. Она может воскрешать мертвых («живая вода»), но в ней же могут обитать и чудовища.

Нижний мир может располагаться под землей, а может — за горизонтом. Добраться туда трудно: путь идет сквозь воздушное пространство, непроходимый лес, глубокие расщелины в земле, моря, реки.

Посреди моря — за краем обитаемой земли — находится «пуп земли» — священный камень, Алатырь-камень, горюч-камень.

Определенно известно, что древние славяне почитали камни, и христианский автор наставляет: «Не нарицайте себе бога в камении». Особым почитанием пользовались камни, возвышавшиеся из воды, — на реке или озере (прообраз Алатырь-камня). Известен рассказ об основателе Коневецкого монастыря (на Ладоге) преподобном Арсении: он пришел к огромному Конь-камню, почитаемому местными жителями (еще в пятнадцатом веке этому камню было принято приносить в жертву коня), и с молитвой окропил камень святой водой. Злые духи, обитавшие в камне, вылетели из него в виде черных воронов и умчались прочь. Жертвоприношения и почитание камня на этом прекратилось, и на острове утвердилась христианская обитель.

Вернемся, однако, к языческой картине мира. Алатырь-камень лежит у корней мирового древа — дуба на острове Буян.

Мировое древо славяне считали своего рода осью, которая скрепляет мир. Без этой опоры мир может попросту рухнуть.

О почитании деревьев-прообразов (фактически «родственников») Мирового древа — упоминается в «Житии Константина Муромского»: язычники-славяне, пишет автор, «молятся в дрова», то есть возносят молитвы «древесине». И в семнадцатом веке нижегородские священники все еще жаловались, что «собираются жены и девицы под древа, и приносят яко жертвы пироги и каши… приходя песни сатанинские пети». Здесь определенно описан древний ритуал «кормления деревьев».

Византийский император Константин Багрянородный (Х век) записал личные наблюдения над «россами»: они в походе на острове Хортица «у весьма великого дуба» приносили в жертву живых птиц (петухов), «как требует их обычай».

Дуб считался также священным деревом громовержца Перуна. В 1975 году со дна Днепра подняли древний дуб, в ствол которого было вставлено девять кабаньих челюстей. За семьдесят лет до того подобный же дуб был обнаружен на дне реки Десны.

Старинные источники сообщают о «моленьях в рощении» и принесении жертв деревьям. Древний обычай вешать на ветки священных деревьев ленты, платки, полотенца — с просьбами или благодарностью, — сохранялся очень долго. Фактически он существует и до сих пор. В том же «Житии Константина Муромского» осуждаются некие люди, «дуплинам деревянным ветви полотенцами обвешивающие и этим поклоняющиеся».

В народе ходили истории о страшных карах, постигших тех, кто пытался срубить дерево в священной роще. Попытки церкви «адаптировать» языческое поклонение деревьям не всегда признавались удачными: Церковь вполне справедливо осуждала подобные богослужения как своего рода «моленье в рощении». В 1721 году в Духовном регламенте, например, говорилось: «Попы с народом молебствуют пред дубом, и ветви оного дуба поп народу раздает на благословение… и сим ведут людей в явное и постыдное идолослужение».

Имелось у славян и некое представление о «рае» — это остров блаженных, называемый «Ирий». Он находится на юге, где зимуют птицы, или где-то наверху, на небесах. Там же обитают прародители всех птиц и зверей, поэтому убитые или умершие животные отправляются в «Ирий».

Арабский дипломат Ибн-Фадлан в 922 году наблюдал погребальный ритуал славян и оставил подробное описание его. «Как только что разгорелось пламя грандиозного костра, поверх которого русы взгромоздили ладью с покойником, — рассказывает он, — русский обратился к арабу переводчику» и указал на «глупость» погребения тела в земле, где его съедают черви. «Мы сжигаем его в мгновение ока, так что он входит в рай немедленно и тотчас».

Академик Рыбаков делает из этого вывод о том, что рай у славян находился где-то очень высоко.

Есть в рассказе Ибн-Фадлана рассказ о девушке, предназначенной в жертву за умершего. Эта девушка несколько раз заглядывала в царство мертвых и потом рассказывала об увиденном. Для этого обряда изготовили большие деревянные ворота. Мужчины поднимали девушку высоко над воротами — на высоту двух человеческих ростов. «Взлетев» наверх, девушка сказала, что видит «всех своих умерших родственников» и отца с матерью. Следовательно, мир предков находится не под землей, а наверху. «Душа в фольклорных материалах часто ассоциируется с дыханием и дымом, — пишет Рыбаков. — Полеты души, ее перемещения в далекий рай-Ирий, откуда прилетают весенние птицы, — все это результат расширения кругозора первобытных людей, нового познания мира и его пределов…»