13. «Барбаросса» и украинский национализм

13. «Барбаросса» и украинский национализм

Однажды весной 1941 года, когда подготовка к операции «Барбаросса», к нападению на Советский Союз, шла полным ходом, полковника Эрвина Штольце вызвали к начальнику. Генерал Эрвин фон Лахузен, руководитель абвера II (диверсии), проинформировал его о военных планах. Вскоре Штольце был ознакомлен с приказом главного штаба вермахта, подписанным генерал-полковником Альфредом Йодлем (1890–1946). В приказе содержались директивы о подрывной и диверсионной деятельности в Красной армии и среди гражданского населения после вступления немецкого вермахта в Советский Союз.

В соответствии с указаниями Лахузена Штольце отдельно проинструктировал обоих руководителей украинских националистов Степана Бандеру (ОУН(б)) и Андрия Мельника (ОУН(м)) о предусмотренной для них роли.

Организационная и материально-техническая подготовка началась уже в декабре 1940 года. Из членов ОУН был сформирован "Легион украинских националистов", который состоял из двух батальонов, вооруженных легким стрелковым оружием. Солдаты в основном были бывшими "карпатскими сечевиками".

Батальон "Нахтигаль" ("Соловей") был сформирован в Силезии, недалеко от города Легница, в учебном военном лагере Нойхаммер, батальон "Роланд" — в Австрии на полигоне Заубердорф около Винер-Нойштадт. Изначальная численность каждого батальона составляла примерно 400 человек.

Официально за создание этих батальонов отвечало ОКВ, II отдел абвера (диверсии) управления абвер/заграница.

В преддверии нападения на Польшу в составе абвера была создана воинская часть вермахта под названием "Бранденбург" (ее военнослужащих часто называли "бранденбуржцами"). Это формирование, первоначально имевшее численность роты, в середине 1940 года достигло размера полка, а в 1942 переросло в дивизию. Задачей "бранденбуржцев" были диверсии, саботаж, операции "коммандос", убийства, террор. Как передовой отряд они обеспечивали пути продвижения основных сил. "Бранденбуржцы" очень часто действовали в форме противника. В своих операциях они несли потери выше среднего уровня, из-за чего считались штрафными батальонами.

Батальоны "Нахтигаль" и "Роланд" как особые части были подчинены "Бранденбургу".

За военную подготовку, за диверсионные операции, операции саботажа и пропаганду, а также за назначение командного состава отвечали заместитель начальника абвера II, полковник Эрвин Штольце и командир полка "Бранденбург", полковник (позднее генерал-майор) Курт Хэлинг фон Ланценауэр (1896–1943).

Так как 1-й батальон "Бранденбурга", которым командовал подполковник Фридрих Вильгельм Хайнц (1899–1968), должен был вместе с батальоном "Нахтигаль" участвовать в нападении на Советский Союз, Хайнц также участвовал в планировании интервенции.

(После войны Хайнцу довелось на короткое время стать руководителем первой военной разведки Западной Германии.)

Командная структура "Нахтигаля" и "Роланда" была организована так: в ней был немецкий командный уровень и украинский командный уровень.

Немецкий старший лейтенант Ганс-Альбрехт Херцнер (1907–1942) входил в командование "Нахтигаля" как начальник штаба и военный командир. Именно он 25 августа 1939 города командовал передовой группой, начавшей Вторую мировую войну с захвата Яблунковского перевала. Ему не успели сообщить вовремя, что срок нападения на Польшу был перенесен на 1 сентября.

Кроме него, в командный состав "Нахтигаля" входили Роман Шухевич (1907–1950), член ОУН) и старший лейтенант Теодор Оберлендер (1905–1998), советник и офицер связи отдела абвер II.

(После войны Оберлендер сделал удачную карьеру в ХДС ФРГ. С 1953 по 1960 год он был министром по делам беженцев, и с 1957 года членом Бундестага. В ГДР Оберлендер в 1960 году заочно был приговорен к пожизненному заключению за военные преступления и преступления против человечности. Через четыре дня после оглашения приговора он был отправлен в отставку с поста федерального министра. В конце 1993 года земельный суд Берлина отменил этот вынесенный в ГДР приговор по причине "формальных недостатков". В 1998 году тянувшееся уже два года в Кёльнской прокуратуре расследование роли Оберлендера в батальоне "Нахтигаль" было прекращено. Расследование его участия в массовых убийствах как военнослужащего "Бергмана" на Кавказе также было прекращено после его смерти в 1998 году).

Солдаты "Нахтигаля" носили форму вермахта и отличались от немецких вояк только погонами. Сине-желтый кант на погонах — украинские национальные цвета — был уступкой со стороны вермахта.

Солдаты "Роланда" носили оставшиеся на складах мундиры распущенной чешской армии. Они были похожи на форму старой Украинской галицкой армии, что свидетельствовало о сохранении традиции.

О военных командирах "Роланда" почти ничего не известно. Украинским руководителем этой диверсионной части был Рико Ярый, один из руководителей ОУН с момента ее основания.

В украинских публикациях, поддерживающих сторону ОУН, по сей день бытует точка зрения, что обе военные части якобы носили "самостоятельный характер". Таким образом, во-первых, скрывается тот факт, что они имели некоторое отношение к нацистским и военным преступлениям, во-вторых, утверждается, что они якобы должны были стать ядром будущей украинской армии. Этот тезис обосновывается тем, что они не давали присягу фюреру Германии Адольфу Гитлеру, а их солдаты клялись "вести совместную борьбу против большевизма, за свободную Украину, за ОУН и ее руководство". Задача такой поверхностной аргументации — опровергнуть обвинение в коллаборационизме и пособничестве фашистским оккупантам. Украинский командир "Нахтигаля" Роман Шухевич смотрел на вещи более реалистично, он уже в 1941 году сетовал, что чувствует себя "обычным рекрутом, а не главнокомандующим".

"Нахтигаль" и "Роланд" были неотъемлемыми частями немецкой военной машины, и, само собой разумеется, немцы обладали там абсолютной командной властью.

При нападении гитлеровской Германии на Советский Союз 22 июня 1941 года "Нахтигаль" был использован в области Группы армий "Юг", а "Роланд" — в зоне ответственности Румынского фронта и в области Группы армий "Юг". Целью наступления этой группы армий была Украина и южные области Советского Союза, причем "Роланд" через Румынию и Молдавию следовал за румынской ударной группировкой.

"Нахтигаль" и 1-й батальон "Бранденбурга" двигались за немецкой ударной группировкой в направлении Львова. Не встречая сопротивления, "Бранденбург" в ночь с 29 на 30 июня достиг Львова, а "Нахтигаль" вошел туда 30 июня. Красная армия, советские милицейские силы, пограничники и административные органы покинули город заранее. Николай Кириллович Попель, в то время замполит механизированного корпуса, позднее генерал-лейтенант Красной армии, в своей книге "В тяжкую пору" описывал ситуацию за неделю до прибытия "Бранденбурга" и "Нахтигаля" так: "Мне был люб этот город, неизменно нарядный и оживленный"… "Но в восемь утра 24 июня 1941 года, когда мотоциклетный полк вступил на обычно людные улицы Львова, нас встретила недобрая тишина. Только по центральной магистрали непрерывным потоком ехали и шли беженцы. Изредка раздавались одиночные выстрелы".

Однако, по мере продвижения нацистов вглубь города, огонь усиливался. С крыш стреляли диверсионные группы. "Схватки носили ожесточенный характер и протекали часто в самых необычных условиях. Вот несколько человек, перестреливаясь, выскочили на крышу пятиэтажного дома. Понять, где наши, где враги, никак нельзя — форма на всех одинаковая — красноармейская. Здание стояло особняком, побежденным отступать некуда. Раненый покатился по наклонной кровле, попытался зацепиться за водосточный желоб, не смог и с диким криком полетел вниз. Мы подбежали. Изуродованное, окровавленное тело конвульсивно вздрагивало. Кто-то расстегнул гимнастерку. На груди синел вытатуированный трезубец — эмблема бандеровцев".

Во время перестрелок со снайперами к Попелю привели учителя по имени Осип Кушнир, который назвал себя руководителем "агитпропа" ОУН. Он до последнего патрона стрелял с крыши по красноармейцам.

Далее Попель вспоминает: "С тех пор, как мы пришли в Западную Украину, мне неоднократно приходилось интересоваться ОУН и ее молодежным придатком — "Лугом". Общаясь с местными жителями, мы нередко наталкивались на следы этих законспирированных организаций. Бандеровцы вели пропаганду настойчиво и, надо отдать должное, довольно ловко. Как человек военный, я считал, что победить противника можно только разобравшись в его политике и тактике. Терпеливо, сначала с любопытством, потом — с удивлением, наконец — с отвращением я читал их брошюры, листовки, руководства вроде "Идеологичны вышколы" и составил себе определенное представление об этом насквозь буржуазном националистическом движении. В западных, преимущественно крестьянских областях Украины, где царская Россия, Австро-Венгрия, Польша десятилетиями насиловали и искореняли украинскую культуру, такое движение до поры до времени могло рассчитывать на определенный успех. Тем более, что выросли опытные кадры подпольщиков, выработалась конспиративная техника. Мне хотелось понять, кто такой этот Кушнир — функционер, свободно разбирающийся в истинных целях партийной политики, слепой фанатик, готовый пойти на крест за "самостийну Украину", или просто одураченный ловкой пропагандой олух. Но Кушнир не желал отвечать на вопросы. Он молчал. Потом поднял голову, откинул назад свою волнистую шевелюру, посмотрел на меня в упор и спокойно произнес: — Попадись вы мне, я бы на вас столько времени не тратил. Прикажите расстрелять.

Я помнил: от национализма до фашизма один шаг. Оуновцы этот шаг сделали. Передо мной, украинцем-коммунистом, стоял украинец-фашист. Миндальничать с ним не приходилось…"

27 июня 1941 года отход Красной армии завершился, а в ночь с 29 на 30 июня 1941 года 1-й батальон "Бранденбурга" под командованием подполковника Хайнца вступил в город Львов. Этот батальон непосредственно следовал за 1-й горной дивизией генерала Хуберта Ланца. Вскоре к ним присоединился батальон "Нахтигаль". С 30 июня (и до 5 июля) "Нахтигаль" участвовал в массовых убийствах. В телевизионном документальном фильме 2006 года было показано, что более 4000 "достойных граждан и тех, кто служил советской власти, стали жертвами кровавой резни во Львове". Как и во время "особой акции в Кракове" в 1939 году, преподавателей высшей школы и профессоров расстреляли во Львове вместе с членами их семей. Так погиб бывший польский премьер-министр Казимеж Бартель. Еврейские источники оценивают общее количество жертв во Львове в 7000 человек.

Нацистская пропаганда распространяла информацию, что охрана НКВД расстреляла несколько тысяч заключенных перед отступлением из Львова. Эта ложь распространяется и сегодня. Мол, преступниками были не украинские националисты и не солдаты вермахта, а Советы. Тем не менее, в журнале боевых действий 49-го немецкого армейского корпуса, к которому относилась 1-я горная дивизия, сообщалось: "Среди населения царит неистовая злость на большевиков, которая изливается на проживающих в городе евреев, сотрудничавших с большевиками".

Распространялись плакаты и листовки немецких оккупантов и "Украинского национального комитета" с призывами к расправам над евреями и коммунистами, со славословиями Гитлеру и Бандере.

Бандера подготовил своих людей в городе ко дню оккупации. Всюду появились его приверженцы с сине-желтыми повязками, якобы для поддержания порядка. Так появилась милиция Бандеры. Она с одобрения фашистов взяла на себя полицейские задачи: заняла городские учреждения, радиостанцию, почтовые филиалы и банки, установила "порядок" в соответствии с представлениями ОУН(б).

Из сообщения командира 1-го батальона "Бранденбурга" от 1 июля следует, что в тот день во всем городе бушевал террор. Батальон украинцев и "новая милиция" организовали, по его словам, настоящую охоту на львовских евреев. Кроме того, как отмечал Хайнц, уже 30 июня, т. е. еще перед обнаружением убитых заключенных, "еврейских мародеров без разговоров расстреливали на месте".

2 июля 1941 года основной контингент айнзацгруппы СС "C" под командованием бригаденфюрера Отто Раше достиг города.

Эта айнзацгруппа СС 4 июля при поддержке украинской милиции и "Нахтигаля" уничтожила более 3000 евреев в лесах на окраине Львова.

Кровавый след "Нахтигаля" — того самого батальона "Бранденбурга", образованного из украинских националистов, — тянется через города Золочев, Тернополь, Проскуров, Житомир к Виннице. До тех пор "Нахтигаль" не принимал участия в боевых действиях, а использовался исключительно для так называемой "зачистки" и уничтожения гражданского населения, особенно евреев.

Только когда вермахт дошел до Винницы, "Нахтигаль" использовали для военной спецоперации. Его бойцы должны были захватить штаб одной из дивизий Красной армии, которой угрожало окружение. Солдаты "Нахтигаля" надели для этой операции форму Красной армии. При этом они понесли большие потери.

Батальон "Роланд", который только 15 июля 1941 года вступил на украинскую территорию, должен был выполнять диверсионные задания. Но по причине быстрого наступления румынских и немецких войск его в основном использовали для охраны общего продвижения, для "зачисток" и создания украинской милиции в городах и больших селах. 30 июля 1941 адмирал Канарис, шеф управления абвер/заграница после согласования с генерал-фельдмаршалом Вильгельмом Кейтелем приказал распустить Украинский легион. Обоснованием этого решения были различные происшествия, ненадежность, непослушание и игнорирование приказов. Было сказано, что "Нахтигаль" и "Роланд" больше "не пригодны для применения на фронте".

Оба батальона вернулись в родные казармы и в октябре 1941 года, разоруженные, были отвезены во Франкфурт-на-Одере. Там им заново выдали оружие и включили в "охранный батальон" (шутцманшафт) 201. Это подразделение украинских националистов, теперь подчиненное СС, использовалось в Белоруссии для борьбы с партизанами, против гражданского населения, для охраны. Часть его применялась для уничтожения евреев в лагере Тростинец около Минска.

Походные группы

и "Украинская национальная милиция"

После вступления вермахта в Польшу количество членов Организации украинских националистов значительно увеличилось. Из раскола ее на ОУН(б) и ОУН(м) победителем вышла группировка Степана Бандеры, она располагала признанным, слаженным руководством и занималась стратегическими вопросами, например, созданием структур и подготовкой к провозглашению украинского государства. В конце 1940 года ОУН(б) приступил к образованию собственных политически-военных частей, так называемых походных групп ("Похідні групи"). Возникли три такие группы, численностью от двух до трех тысяч человек в каждой. Все они были укомплектованы кадрами ОУН(б).

Создание их происходило с разрешения немецкой оккупационной власти на оккупированной польской территории. При вступлении вермахта в Советский Союз походные группы должны были следовать за немцами, создавать городскую администрацию и формировать национальную украинскую милицию. И то и другое, как считалось, было предпосылками для провозглашения украинского государства.

В июне 1941 года эти походные группы двинулись в путь. Первая группа под руководством Миколы Климишина двигалась в направлении Киева, вторая под руководством Миколы Лемика — в направлении Харькова, а третья под командованием Андрия Дорошенко — на Волынь.

Климишин вместе с Бандерой и Лебедем был в 1935 году приговорен к пожизненному заключению на процессе по делу об убийстве Перацкого. А Лемик был тем самым террористом, который в 1933 году застрелил сотрудника советского консульства во Львове Михайлова.

Итак, во главе "украинских освободителей" стояли трое безусловных террористов и убийц.

Походные группы должны были также демонстрировать свое присутствие в Центральной и Восточной Украине, поскольку ОУН(б) не имела там существенного влияния.

Так как немецкая оккупационная власть, особенно охранная полиция (Sipo), СД, а также местные военные коменданты вермахта опасались появления параллельных административных и полицейских структур, уже созданные и исправно функционировавшие украинские администрации ОУН(б) в конце 1941 были распущены, переформированы и созданы заново уже из новых кадров. Впрочем, многие сторонники Бандеры остались на своих постах.

Следует выделить "Украинскую национальную милицию", созданную в соответствии с распоряжением Бандеры между 22 июня и концом июля 1941 года во многих городах Западной Украины. В брошюре ОУН(б) от 2 июля 1941 года можно прочитать, что Украинская национальная милиция является исполнительным органом ОУН(б) и осуществляет власть в селе от имени Украинского независимого государства.

Эта милиция — ее не следует путать со вспомогательными полицейскими, которых использовали немецкие оккупанты — взяла на себя самую активную роль в нападениях на евреев. Брат Бандеры разъезжал как эмиссар, организовывая погромы. Они проходили в большинстве случаев по одному и тому же сценарию: националисты подстрекали украинских крестьян, те хватали топоры, лопаты, ножи, вилы и убивали или калечили местных евреев, которые их якобы десятилетиями обманывали, пользуясь плодами их труда, или сотрудничали с Советами.

Эта милиция, которая несмотря на свой роспуск в конце 1941 года, продолжала работать, регистрируя для ОУН(б) солдат Красной армии и их семьи, сотрудников НКВД или "сексотов" (секретных сотрудников, агентов) органов советской госбезопасности. И, естественно, евреев. Всех украинцев призывали писать доносы.

Погромы были для ОУН(б) еще одним шагом к воплощению идеи об этнически чистой, т. е. свободной от евреев нации. Они давали возможность западно-украинскому населению безнаказанно присваивать собственность евреев. Тем самым националисты подкупали народ и вызывали в нем симпатию к себе.

Украинская милиция как военизированная структура заботилась об устранении старых элит и групп населения, определенных как "враждебные". Она самостоятельно или в сотрудничестве с немецкими оккупантами боролась с евреями, а также с бывшими красноармейцами и украинскими коммунистами.

«Провозглашение независимого государства»

Во Львове, городе, где начались массовые убийства евреев членами ОУН(б), Бандера 30 июня 1941 года приказал объявить о "восстановлении независимой Украины". "Провозглашение государства" взял на себя Ярослав Стецько (1912–1986), который представился собранию как глава правительства. В заявлении говорилось: "Украинское правительство будет тесно сотрудничать с Великой Германией, которая под руководством своего вождя Адольфа Гитлера создает новый порядок в Европе. Он поможет украинскому народу освободиться от советской оккупации".

Этот "учредительный акт", происходивший в присутствии участников второй походной группы под руководством Миколы Лемика, которая в то время находилась во Львове, был представлен как апогей политической деятельности ОУН(б) под руководством Бандеры. В сообщении ОУН(б) об этом государственном акте патетически сообщалось: "Все присутствующие, стоя, с бурей аплодисментов и со слезами радости на глазах приветствовали этот великий исторический момент, а затем спели национальный гимн".

Декларация независимости была передана радиостанцией во Львове, захваченной "Нахтигалем" и получившей имя Евгена Коновальца.

Этим "актом" ОУН(б) хотела прежде всего продемонстрировать свое главенство над украинским населением, а также над другими политическими организациям.

Действия Степана Бандеры, который сам не принимал участие в этом "провозглашении государства", не были согласованы с немецкой стороной. Никакие официальные представители оккупационной власти при этом не присутствовали.

ОКВ недолго терпело действия Бандеры. 5 июля 1941 года он был арестован СС, а 9 июля 1941 года та же участь постигла премьер-министра Стецько. Оба были отправлены в концлагерь Заксенхаузен, где содержались в особом блоке для знаменитых заключенных под т. н. "почетным арестом".

Государство Бандеры просуществовало всего 17 дней.

У Берлина были собственные планы, которые сформулировал рейхскомиссар Украины Эрих Кох (1896–1986). Кох сидел в Ровно, столице немецкой области управления, созданной из рейхскомиссариата Украина (RKU), польского Генерал-губернаторства (GG) и Восточной Галиции.

"Никакой свободной Украины нет. Цель нашей работы должна состоять в том, чтобы украинцы работали для Германии, а не в том, чтобы осчастливить этот народ. Украина должна поставлять нам то, чего у нас нет".

Кох приказал оставить возникшие в советское время колхозы и совхозы и выжимал из них все, что можно. Не трогал он и заново возникшие гражданские структуры управления, в том числе бургомистров, которые большей частью были украинскими националистами; он лишь разъяснял, что они должны исполнять только его приказы. "Для […] немцев в рейхскомиссариате определяющим является то […], что мы имеем дело с народом, который неполноценен в любом отношении", заявлял он в своей властной манере.

Большинство украинцев должны были стать "рабами". Примерно один миллион молодых мужчин и женщин депортировали в Германский Рейх на принудительные работы.

Западная Украина стала одной из самых кровавых арен Холокоста, проживавшие там украинские евреи были почти полностью истреблены. Вспомним Бабий Яр, где айнзацгруппа "C" под командованием бригадефюрера СС Отто Раше (1891–1948) 29 и 30 сентября 1941 года уничтожила около 34 000 киевских евреев.

«Вспомогательная администрация»

Тем не менее, немецкие оккупанты зависели от местных административных органов и отдельных людей, сотрудничавших с ними. Из записи, сделанной Розенбергом 1 октября 1941 года, следует, что "по мнению фюрера, на самостоятельную Украину […] не следует рассчитывать в ближайшие десятилетия", тем не менее, "следует создать местную вспомогательную администрацию под немецким надзором". Причиной создания такой "вспомогательной администрации", вполне очевидно, был дефицит кадров у немецких оккупантов.

Поэтому сотрудничество с украинцами форсировалось как в администрации, так и в полиции и полицейских военизированных формированиях. Осенью 1941 года начали создаваться вспомогательные полицейские отряды из украинцев.

Тем самым множество украинцев включились в сотрудничество с немецкими оккупантами.

Работа на немцев гарантировала не только относительно большие пайки, но и защищала от угона на работу в Германию. Не стоит забывать о мотивации советских военнопленных, которым с осени 1941 года предоставлялась возможность вступать в немецкие военные формирования. Тем самым они избегали ежедневной угрозы голодной смерти в лагерях военнопленных.

Факт, однако, состоит в том, что эти "местные помощники" либо участвовали в убийствах, либо так или иначе содействовали преступлениям. Более 100 000 украинских "Хиви" находились под военным командованием немцев.

Впрочем, в Центральной и Восточной Украине — как и в Белоруссии — происходило также и "псевдосотрудничество" с немецкой оккупационной властью. Советские органы госбезопасности, партизанские части и особые отделы, Коммунистическая партия внедряли своих людей в административные органы, санкционированные немецкими оккупантами, или вербовали в них своих информаторов.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.