ГЛАВА ПЯТАЯ

ГЛАВА ПЯТАЯ

1928 год. Окончание истории Бронштейна в СССР. Итоги и выводы

Пошел 1928 год. За подрывную деятельность Сталин Бронштейна не арестовал, не заточил в тюрьму, не расстрелял, а поступил очень мягко — 17 января 1928 года Троцкого отправили в ссылку в тёплую Алма-Ату. Когда принимали решение о высылке Троцкого из СССР — впечатлительный Николай Бухарин заплакал. Бронштейн покидал свою квартиру в Москве недостойно — упирался, ругался, из квартиры его выносили на руках.

Это наказание Троцкого выглядело довольно интересно — в Алма-Ате он жил в комфортабельной гостинице за государственный счет. В ссылку Бронштейну разрешили взять с собой всё, кроме оружия — и он увёз с собой несколько вагонов личных вещей, включая два вагона документов из своего архива. Если бы организовал забастовку рабочих или демонстрацию кто-нибудь из русских патриотов — можно легко представить, что бы с ним сделал Сталин. И нет сомнений — если бы Сталин и Бронштейн поменялись местами, то Сталин был бы уже давно расстрелян как враг власти и революции.

А в современной России по этому поводу «профессионалы-историки» употребляют привычные критические клише к Сталину, например, вот что по этому поводу написано в учебном пособии для вузов «Новейшая история России» (2004 г.) под редакцией М.В. Ходякова: «Судьба членов антисталинских оппозиций действительно сложилась трагично. Троцкий уже в январе 1928 г. был выслан в Алма-Ату». И тысячи преподавателей будут об этой «трагедии» твердить миллионам студентов, «забывая» упомянуть многие тысячи людей действительно трагично загубленных Бронштейном-Троцким.

Судьба других врагов Сталина в этот период решалась по-другому, например, 25 апреля 1928 года в Брюсселе умер белый генерал П.Н. Врангель, — заражённый туберкулёзом агентом ГПУ Яшей Юдахиным, который проник в окружение генерала. Несколько месяцев спустя — 11 января 1929 г. был застрелен из пистолета Борисом Коленбергом знаменитый белый генерал Слащёв.

А вот, например, как описывал ссылку в Саратов (не в Туруханский край) троцкиста Раковского автор книги о них В.Е. Мельниченко: «В Саратов переехала и жена Христиана Георгиевича. Жили в гостинице «Астория» (как известно гостиницы с таким названием во всех городах являются далеко не самыми худшими — Р.К.). Как и в Астрахани, Раковский устроился работать в губернской (затем окружной) плановой комиссии. Главной для Христиана Раковского по-прежнему оставалась антисталинская борьба».

Эй, — где этот жестокий тиранизм Сталина по отношению к партийной оппозиции??! Если он своих заклятых врагов селит в лучших гостиницах и обеспечивает хорошей работой. А ведь все они, начиная с Троцкого, в 1918-1923 гг. не то что за оппозиционную борьбу, за наличие «неправильных» книг, за ношение гимназисткой фуражки или лампасов расстреляли тысячи русских без суда.

В ссылке троцкисты продолжали заниматься подпольной деятельностью, подготовкой к свержению Сталина. Троцкий в ссылке развил бурную подпольную деятельность, — за 7 месяцев Троцкий отправил 550 телеграмм и более 800 писем своим единомышленникам, и примерно столько же получил. К конспиративной работе он подключил и свою родню, например, о своем сыне он в мемуарах писал: «Его работа в Алма-Ате в течение этого года была поистине беспримерной. Выполняя все эти функции, он должен был опираться на нелегальный аппарат».

В этот период вскрылась подрывная работа оппозиции в экономике страны. В мае-июне 1928 года в Москве в присутствии иностранных журналистов и дипломатов прошел публичный судебный процесс над вредителями в шахтах Донбасса — судили 53 инженера. Большую роль в организации «шахтинцев» сыграл бывший акционер и директор Ирининского каменноугольного общества Л. Рабинович. Суд оправдал только четырех человек, пятеро были 9-го июля расстреляны, остальные осуждены на различные сроки. Затем Н. Бухарин бравировал, что когда Сталин предложил никого не расстреливать, то «мы (Бухарин, Томский и Рыков) голоснули против этого предложения» и добились расстрела. Ай да Бухарин...

Угрозы нападения на СССР Англии уже не было, но Тухачевский продолжал настаивать на громадном увеличении армии, убеждал, что необходимо довести количество военных самолетов до 40 тысяч, орудий — до 20 тысяч, танков — до 50 тысяч и т.п. При этом он не учитывал, что в этот период инженерная мысль в развитых странах стремительно продвигалась вперед, и поэтому происходило быстрое моральное старение вооружения. К тому же, чтобы такое огромное количество военной техники переместить, требовалось вложить много денег и труда в развитие дорог и ж.-д. транспорта, немало затрат требовалось для осуществления идеи Триандофилова строить укрепрайоны по направлениям вероятного нападения на СССР — 1928 г. Ворошилов вспоминал в 1937 году об этом периоде и разговоре с Тухачевским: «Если вы хотите разорить государство и оскандалить себя, вы организуете такое количество танков в армии в мирное время».

И в мае 1928 года Тухачевского сняли с высокой должности начальника штаба РККА, последний доклад Тухачевского в этой должности был 5 мая. Штаб возглавил Б.М. Шапошников, а Тухачевского назначили командующим Ленинградского округа. Тухачевский этим понижением был очень недоволен, и заговорщики опять посмотрели на этого военного «гения» с надеждой. Троцкий 21 октября 1928 года писал: «В СССР может сложиться военный заговор, и армия может положить конец большевистскому режиму».

В своих показаниях в 1937 году Тухачевский рассказывал: «Зимой 1928 по 1929 год, кажется, во время одной из сессий ЦИКа со мной заговорил Енукидзе, знавший меня с 1918 года и, видимо, слышавший о моём недовольстве своим положением и о том, что я фрондировал против руководства армии. Енукидзе говорил о том, что политика Сталина ведет к опасности разрыва смычки между рабочим классом и крестьянством. Я рассказал Енукидзе о большом числе комсостава, не согласного с генеральной линией партии, и о том, что я установил связи с рядом командиров и политработников, не согласных с политикой партии».

В заговор входили высокопоставленные военные: командующий московским военным округом эстонец Август Корк и комендант Кремля латыш Рудольф Петерсон, а на Дальнем Востоке часа «X» ждали Моисей Лашевич, Смилга и их единомышленники, на юге И. Якир со своими и т.д. В принципе, с такими кадрами заговор, захват власти мог произойти успешно. Дело за малым — за решительностью, волей и «массами». В это время усилилась подпольная пропагандистская работа троцкистов. Их печатная продукция печаталась за границей и переправлялась в СССР, о чём свидетельствует антисталинист В.Е. Мельниченко: «Все рассмотренные нами антисталинские документы Раковского, опубликованные за границей, были написаны им за два года — с августа 1928 года по август 1930 года».

После ссылки Бронштейна Сталин решил, что обезглавленные оппозиционеры, его друзья и соратники по революции успокоятся и образумятся, и Сталин сделал простительный, примирительный жест — в мае-июне 1928 года восстановили в партии Зиновьева, Каменева, Евдокимова, Бакаева и др. — всего 37 человек. Но в этот трогательный примирительный период оппозиционно активизировался Бухарин, он вообразил себя экономистом, и 30 сентября 1928 года «Правда» опубликовала его статью «Заметки экономиста», в которой Бухарин раскритиковал внутреннюю политику Сталина. По этому поводу 8 октября собралось Политбюро.

А Троцкий в очередной раз попытался сформировать за границей негативное мнение о Сталине, нанести удар по его имиджу. «Троцкий в директивном письме от 21.10.1928 года, посланном за границу и опубликованном не только в органе печати Маслова, но и в белогвардейских органах («Руль» и др.), выступил с клеветой и антисоветским заявлением о том, что существующий в СССР строй является «керенщиной наизнанку», призывает организовать стачки, срывать кампанию коллективных договоров. Другие троцкисты прямо говорят о том, что не надо «останавливаться» ни перед чем, ни перед какими писаными и неписаными уставами «в деле подготовки к гражданской войне» — фиксировал в своём выступлении Сталин.

За эту подрывную деятельность Сталин опять весьма гуманно наказал Троцкого — 1 января 1929 года он был выслан из СССР в Турцию. Не без юмора можно заметить, что и в этом случае сработала ловко созданная после смерти Ленина против Бронштейна Сталиным связка Сталин-Ленин, — из России в Турцию Троцкого вместе с семьёй и его огромным скарбом вывозил пароход с названием «Ильич». Очередную гуманность Сталина к опасному заговорщику трудно было понять, — как минимум, Троцкого следовало бы сослать в созданные им же концентрационные лагеря, но Сталин поступил по принципу «ворон ворону — глаз не выклюет», а потом через десяток лет был вынужден рисковать жизнями многих наших разведчиков, чтобы убить Троцкого. Остался неясным вопрос — как много денег золотом дал Сталин Троцкому на дорогу?..

Николай Бухарин в этом случае уже не плакал, а действовал, — с 20 января 1929 года среди оппозиционеров пошла по рукам подпольная брошюра троцкистов с записью беседы Бухарина с Каменевым, из которой следовало, что ещё полгода назад оба объединились для борьбы против Сталина. Этому «открытию» было посвящено 30 января специальное заседание ЦК ВКП(б), длившееся до 9 февраля. В первый день, решив, что лучшая защита — это нападение, Бухарин со своими сторонниками озвучил декларацию, в которой обвинил Сталина в проведении гибельной политики индустриализации на основе «военнофеодальной эксплуатации крестьянства».

Сталин вместо ответа или дискуссии стал уговаривать Бухарина отказаться от своих резких слов и продолжать с ним мирно работать.

Бухарин, увидев слабину, пригрозил, что уйдет с постов в «Правде» и Коминтерне. Сталин стал его уговаривать этого не делать. Осмелевший Бухарин «разошелся не на шутку» — и издал критическую брошюру, в которой «в пылу атаки» совершил промашку, ошибку — раскрыл некоторых своих, в этой брошюре были такие слова Бухарина: «Ягода и Трилиссер с нами». Участие в заговоре высокопоставленных офицеров ОГПУ говорило о многом.

Оба «сгоревшие» срочно направили письмо Сталину и председателю ЦИК Орджоникидзе, в котором утверждали: «считаем необходимым эту клевету категорически опровергнуть перед лицом партии». И Сталин как-то необычайно легко этим словам поверил. Через 7 лет оказалось, что это была не клевета Бухарина, а первая утечка информации об этих заговорщиках, и обоих затем пришлось расстрелять.

Только 19 февраля 1929 года было опубликовано сообщение ТАСС: «Л.Д. Троцкий за антисоветскую деятельность выслан из пределов СССР постановлением Особого совещания при ОГПУ. С ним, согласно его желанию, выехала его семья».

А единомышленника Троцкого — Христофора Раковского (настоящая фамилия этого польского еврея — Хаим Раковер, его лучшим другом был кровавый еврейский палач Иона Якир) выслали из Саратова в Барнаул на полезный алтайский воздух. «В Барнауле Раковский снова устроился консультантом в окружной плановой комиссии, возглавлял работу по составлению второго пятилетнего плана развития н.х. — писал Мельниченко. — В Барнауле Раковский, как и прежде, стоял во главе теоретико-политической работы оппозиции. На первых порах ему разрешили поехать в алтайский город Чеман. Проездом он побывал в Бийске, встретился с Белобородовым. Удалось побывать и в Новосибирске, повидаться с Муратовым». Вскоре для русских хлеборобов, не пожелавших вступать в колхоз, сталинские ссылки будут выглядеть разительно по-другому.

Выезд Бронштейна-Троцкого из СССР был мирным, комфортным, компромиссным соглашением между ним, весьма толерантным к нему Сталиным и лидерами Запада. А Троцкому осталось согласовать с представителями Запада вопрос: куда податься из СССР, кто приютит, кто организует комфортную жизнь и даст всё для организации борьбы против Сталина. Задача была не простой, потому что Бронштейн не только не реализовал свои амбициозные цели, — это его личная проблема и неудача, но — он не решил проблему Запада с выскочкой Сталиным, которую после лета 1926 года ставили перед ним его давние покровители и помощники из США и Англии. А ведь Сталин мог испортить всю идеальную картину, задуманную перед Первой мировой войной, и благодаря этой плановой войне достигнутую.

«И только совсем недавно стало известно о перехваченном шифрованном письме, направленном Троцкому накануне высылки из СССР, — отмечает в своём исследовании историк К. Романенко. — В нем некий Абрам из Нью-Йорка писал: «Правительство названной вами страны гарантирует вам визу и неприкосновенность лишь в случае передачи захваченной вами власти в известные вам руки. Материальная сторона совершенно обеспечена.» Партийный псевдоним Абрам принадлежал Мартину Аберну, члену коммунистической лиги Америки, настоящее имя — Марк Абрамович. В Четвертом (троцкистском) Интернационале он, естественно, будет отвечать за финансы».

В этом случае мне вспомнился весьма самокритичный и откровенный, даже — антисемитский «гаррик» современного сиониста Игоря Губермана:

Всегда евреи за свободу

Стояли твердо с ценою вредной

Внедрять отраву, гнусь и шкоду

В невинный дух России бедной.

(«Книга странствий», 2009 г.).

Кстати, такое впечатление, что сионист И. Губерман является законспирированным антисемитом — по принципу «лучше свои — чем чужие» или «лучше — я сам».

Нетрудно догадаться, что в Турции Бронштейна-Троцкого встречали не так, как выгнанных из России белогвардейцев и русских ученых. Прибытие Бронштейна в Турцию получилось звездным, — в Константинополе этого кровавого палача встречала толпа западных журналистов и местных евреев как героя. Правительство Турции под давлением США и Англии предоставило ему убежище с шикарными условиями на Принцевых островах (на острове Принкипо). Троцкому были предоставлены все условия для организации своеобразного офиса, штаба с помощниками — «На Принцевых островах была тем временем успешно сформирована новая группа молодых сотрудников из различных стран» — вспоминал в мемуарах Бронштейн-Троцкий. Личную охрану Троцкого возглавлял гражданин США американский офицер Шелдон Харт.

А на этом этапе наблюдения за историей СССР, России зафиксирую факт — история жизнедеятельности Бронштейна-Троцкого в России закончена, теперь ему осталось пытаться влиять на события в СССР извне.

Стоит отметить, что, с одной стороны, — выпуская врага, Сталин терял контроль над ним, давал полную свободу противодействия. «Безусловно, принимая такое решение, Сталин не мог не учитывать реакцию внешнего мира», — пытается найти объяснение сталинскому решению историк К. Романенко. Я не согласен с этим мнением, ибо с Троцким мог произойти любой «несчастный случай», как с Б. Савинковым, и на Западе «проглотили бы». Сергея Есенина убили при Сталине — и ничего. При высылке Бронштейна из СССР Сталин даже не лишил Бронштейна-Троцкого советского гражданства, — надеялся, что он одумается, помирятся, и вернется. Только в 1932 году Сталин лишил его советского гражданства.

А с другой стороны, — высылка из СССР пошла на пользу Бронштейну, ибо последние годы в СССР он был скован в своей подрывной деятельности, а вырвавшись из СССР, он мог свободно «оторваться» в борьбе со Сталиным на международном уровне. Теперь Бронштейн мог консолидировать своих сторонников в разных странах в борьбе против Сталина и связать их для достижения общей цели с троцкистами в СССР.

Раковский в этот период отмечал: «Я вёл переписку и писал документы, которые рассылаю по колониям ссыльных, поддерживал связь с Троцким» (Мельниченко). Так как Троцкий был далеко за пределами СССР, а Раковский в Барнауле, то это, бесспорно, подтверждает наличие хорошо отлаженной, разветвленной, подпольной антисталинской организации, сети. Письма Троцкого успешно пересекали границу и попадали к его сторонникам в различных городах СССР.

Уже в феврале 1929 года в интервью Эмилю Людвигу на вопрос: «Когда вы рассчитываете выступить снова открыто?» — Троцкий ответил: «Когда появится благоприятный случай извне. Может быть, война или новая европейская интервенция, тогда слабость правительства явиться стимулирующим средством».

Как видим, — Бронштейн трезво оценил свои возможности и своих соратников в СССР, и надеялся только на помощь Запада. Идеальным было повторить крупномасштабный финт начала 20-го века, — когда в интересах Англии, США, еврейских олигархов и идеологов удалось столкнуть Германию и Россию — и обоих поставить на колени. Теперь осталось присмотреться к лицам в Германии, найти какого-то амбициозного немца или полунемца, поставить его во главе Германии и натравить на СССР, на Сталина, шел 1929 год.

Вхожий к масонам Христиан Раковский на следствии в середине 30-х объяснял, что «Они» — некие всемогущие на Западе силы после 1927 года (после конфликта с Англией и высылки Бронштейна из столицы), наблюдая беспомощность антисталинской оппозиции в СССР, решили убрать Сталина другим путем, Раковский: «Они» в конце концов увидели, что Сталин не может быть свергнут путем государственного переворота, и их исторический опыт продиктовал им решение повторения со Сталиным того, что было сделано с царем!»

А что сделали с царем Николаем Вторым? — Втянули этого бездарного правителя в Первую мировую войну, столкнули с Германией, ослабили обе страны и в обеих этим путем создали условия для революции — то есть для захвата власти их представителями. С Российской империей этот «номер», план прошел прекрасно, блестяще, а с Германией не очень, но зато с помощью России её покорили, и без России(!) Германию шикарно грабанули, «обобрали до нитки», до жесточайшего экономического бедствия немцев.

По утверждению Раковского планетарные мудрецы действовали незамысловато, повторяли старые проверенные приемы: «Гитлер вторгнется в СССР, и подобно тому, как это было в 1917 году, когда поражение, которое потерпел в те времена царь, дало нам возможность его низвергнуть, поражение, нанесенное Сталину, послужат нам для его свержения. Опять пробьёт час для мировой революции».

Пока западные коллеги Бронштейна-Троцкого решали — как помочь продвижению Гитлера к власти в Германии, Бронштейн, не ожидая войны с СССР, развернул бурную деятельность. Но первый блин получился комом: Троцкий потерял сразу двух своих близких друзей — своего связного чекиста-террориста Я. Блюмкина и предавшего его К. Радека. «Родители Карла Радека содержали публичный дом в столице царства Польского, в Варшаве. Ранние порочные наклонности развились у будущего революционера до болезненного состояния — отметил в своей книге Н. Кузьмин. — Он привык быть «верным» спутником только победителей. Теперь его задачей стало убедить Сталина в своей преданности и верности. Вернувшись из ссылки, из Томска, Радек окопался у Бухарина в «Известиях» и стал всеми силами доказывать свою полезность. Когда Блюмкин, приехав из Стамбула, тайком вручил ему пакет от Троцкого (роман «Цусима», в обложке которого было запрятано письмо-инструкция), Радек не стал даже разворачивать пакет и помчался с ним в ЦК». Любимая многими еврейскими террористами двойная игра в «Азефа» у Блюмкина не получилась.

Личность Яши Блюмкина была довольно характерна для того времени. Этот молодой еврейский террорист, революционер, гегемон в свои двадцать с небольшим лет «зажег» революцию в Иране, где их любимого подручного инструмента для захвата власти — не грамотного пролетариата почти и не было. Большое количество этих торжествующих всесильных молодых евреев несло по миру и по истории многих народов, и после захвата России они были полностью уверены, что теперь ветер истории, удача и сам Бог дуют в их паруса. И то, о чём их предки упорно твердили тысячелетиями, — теперь они, их поколение, реализуют именно сейчас, и эта планета будет полностью под их властью. Это звучит как в каком-то мудрёном фантастическом произведении (книге или фильме), но, к сожалению, это была реальность, и продолжает ею быть. И, возможно, кто-то очень толерантный не был бы против гегемонии этой «самой умной» нации на планете, если бы не «специфическое» отношение гегемонов к другим народам, и реки крови, и миллионы трупов.

Этот свирепый гегемон Яша Блюмкин, как и Яша Свердлов, Моисей Урицкий, Луначарский, был вначале ранимым «беспомощным» еврейским интеллигентом — любил поэзию и поэтов, и даже своему другу знаменитому Маяковскому предлагал «классное» дружеское развлечение — присутствовать на коммунистическом шоу: на расстреле «контриков» — этих глупых русских интеллигентов. Но, утверждают, только с виду грубый и крутой Маяковский отказывался от такого рода предложений «развеяться» своего друга «Блюмочки». Эта дружба с «Блюмочкой» много говорит о неразумном Маяковском. Как уже отмечал выше — Я. Блюмкин сыграл иезуитскую роль убийцы Б. Савинкова, а ещё ранее это он совершил провокационное убийство немецкого посла Мирбаха. Это был специалист по убийствам в «высоком стиле», и не исключено, что это именно он сыграл решающую исполнительскую роль в убийстве Сергея Есенина. Уверен — МОССАД и сегодня с удовольствием взял бы его на работу.

Рис. Я. Блюмкин.

Перед расстрелом Блюмкин подчеркнул принципиальную разницу между Сталиным и Бронштейном, прокричав: «Да здравствует мировая революция! Да здравствует Троцкий!».

«Расстрел Блюмкина по приговору трибунала в 1929 году вряд ли правомерно заносить в графу «невинных жертв сталинизма», — комментировал этот случай в своей книге Андрей Дикий, и с ним я полностью согласен. Кстати, я удивился, что Сталин в 1929 году решился расстрелять Я. Блюмкина, в этот период такое было для него нехарактерно.

Итак, завершая рассматривать этот период истории, можно утверждать, что Сталин окончательно победил оппозицию и выслал за пределы СССР её лидера, и теперь никто ему не мешал заняться долгожданной созидательной деятельностью: поднимать экономику страны, создавать новую промышленность, создавать новую страну и создавать новое в истории человечества общество согласно его ещё дореволюционных «научных» убеждений. Эту большую тему с успехами, трудностями и ошибками Сталина я постараюсь раскрыть в следующей книге этой исторической серии.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.