Русский каганат и Дунайская Болгария: забытая война
Русский каганат и Дунайская Болгария: забытая война
Крайне важно, что о какой-то русско-болгарской войне помнит также Никоновская летопись. Под 872 годом (858 год по моей реконструкции – за два года до осады Царьграда) летопись сообщает: «Убиен от болгар Оскольдов сын». Как мы помним, о конфликте русов Славийи и болгарами сообщают и арабские источники т. н. школы аль-Балхи, или классической школы. Однако все это относится к более поздним временам. В то же время ничто не мешает нам сделать выводы о том, что русско-болгарский конфликт имел очень затяжной характер, что подтверждается как словами восточных источников о Славийи, так и свидетельствами источников Х века о конфликте с русами Симеона Болгарского (письмо патриарха Николая Мистика Симеону от 924 г.), о враждебном отношении болгар к Игорю Старому, которые предупредили Константинополь о приближении русского флота (в наказание Игорь повелел печенегам напасть на Болгарию). О застарелой вражде свидетельствует и та легкость, с которой Святослав Храбрый согласился напасть на Болгарию в 968-м. О военных действиях на Дунае Владимира Крестителя сохранились смутные указания иностранных и поздних русских источников и, наконец, сообщение о русско-болгарской войне в ПВЛ, но там этот поход Владимира отнесен к волжским болгарам.
В ряде поздних по времени источников есть интереснейшие известия о русско-болгарских отношениях начала IX века. Речь идет о труде Якова Рейтенфельса «Сказания светлейшему герцогу Тосканскому Козьме Третьему о Московии» (1676–1680). Обычно ученные проходят мимо этого ценнейшего памятника ввиду легендарности и книжности ряда его известий, но в то же время отдельные сведения невозможно объяснить иначе как тем, что в распоряжении Рейтенфельса находились не дошедшие до нас источники. К числу таких сведений относится ряд фактов участия русов в войне болгарского князя Крума с Византией в 810–812 гг.: «В 810 году император греческий Михаил Куропалат вел с переменным успехом войну с болгарами, поддерживаемыми русскими. Те же русские помогали Крунну, царю болгарскому, при взятии им богатейшего города Мезембрии, когда он нанес императору страшное поражение». С этим сообщением прекрасно согласуются также известия византийской житийной литературы, сообщающие о нападения русов на черноморское побережье задолго до 860 г. Так, «Житие св. Георгия Амастридского», написанное ок. 820–842 гг., рассказывает о разграблении крупнейшего центра на южном побережье Черного моря Амастриды (в связи с упоминанием русов в источнике, которым пользовался Рейтенфельс, уместно отнести это нападение к войне 810–812 гг.), а «Житие св. Стефана Сурожского» – о нападении русского князя Бравлина на крымское побережье приблизительно около 790–800 гг.
Последнее известие особенно интересно тем, что сообщает ряд любопытных фактов:
1. Предводитель русов носит имя Бравлин.
2. Он привел свою дружину из некоего Новгорода.
3. Бравлин захватил – «попленил» – все крымское побережье от Корсуня/Херсонеса до Корчева/Керчи, то есть двигался, очевидно, с запада на восток.
1. Нападение закончилось крещением русского вождя.
«Новгород» Бравлина никак не может быть летописным Новгородом Ильменским, так как в те годы он просто не существовал, впрочем, и представить, что какие-то гипотетические русы могли отправиться в поход на Крым из лесов Приильменья, может лишь отчаянный фантазер в духе XVII века! Несколько фантастичной выглядит и попытка отождествить этот город с Неаполем Скифским, столицей позднего Тавроскифского царства начала н. э. Логичнее всего предположить, что под «Новгородом» понимался какой-то центр на Дунае, где такие названия действительно известны (Новгородом, к примеру, называлась целая область в Венгрии, населенная, вероятно, русами)! Особый интерес этот гипотетический дунайский Новгород вызывает в связи с тем, что помогает объяснить, как «подугорский гость» Олег Вещий пришел под Киев из Новгорода!
С походом Бравлина имеет смысл увязать сообщение Густынской летописи и Киевского Синопсиса о появлении «русской грамоты»:
«О том, когда Росси начали письмена знать.
Надлежит знать, что Славеноросський народ еще году от Рождества Христова семьсот девяностого почав письмо иметь и знать, потому что в том году кесарь греческий, войну вивши со славянами, и замирившись, послал им в знак дружбы и непреложного мира буквы, то есть слова азбучные: А, Бы, В и другие, что в то время на основе греческого письма были новоизобретены ради славян. И с тех пор Росая наша начала письмо и книги знать, и деяние свои описывать».
Скорее всего, в этой летописи дата стоит по так называемой Александрийской эре, расходящейся с византийским летоисчислением на 8 лет, что довольно часто встречается в русских летописях и, кстати, доказывает близкие связи, существовавшие между Киевской Русью и Болгарией. Это позволяет более точно датировать 798 годом. Такая дата более предпочтительна ввиду того, что ранние дошедшие до нас летописи настойчиво привязывают первые русско-греческие контакты с именем императрицы Ирины (797–802 гг.), которую ошибочно называли матерью Михаила III, при котором состоялась осада Царь– града 860 года. Это важно, так как одним из ближайших приемников Ирины был император Михаил I (811–813), при котором болгаро-русское войско Крума громило византийцев! Тогда, после взятия Месемврии, Крум осадил Константинополь, то есть в глазах русов, вероятнее всего, входивших в число осаждавших, они подошли к стенам Царьграда! Позднее поход 860 года затмил первый опыт русского флота в составе болгарской армии, два Михаила слились, и Ирина, при которой был заключен первый русско-греческий договор, воспринималась как мать этого Михаила. В голове поляно-русских летописцев 60 лет истории греко-русских отношений спрессовались. Предание о том, что русы получили в дар от Ирины первую азбуку, подтверждается «Житием Кирилла и Мефодия», в котором ясно сказано, что в Крыму Кирилл наткнулся на Евангелие, написанное «русьским письмом» в 860 г.! Еще до первого крещения русов при Аскольде! Очевидно, это письмо он использовал в будущем, при создании славянской письменности для Моравии.
Итак, подведем некоторые итоги:
1. В конце VIII – начале IX вв. русы появляются на берегах Черного моря.
2. В 798 г. они воюют, а потом заключают первый мирный договор с греками и получают в дар от императрицы Ирины «русьское письмо», при этом крестится русский правитель Бравлин.
3. В 810–812 гг. русы снова воюют против Византии, на этот раз в составе армии Крума Болгарского.
1. В 838–839 гг. отношения русов и болгар на грани войны, а может быть, даже война уже идет. Впервые мы слышим о титуле «каган русов». Русь отправляет посольство в Византию и Германию с целью создать союз, направленный против Болгарии (к слову, Болгария IX в. – одна из сильнейших военных держав того времени, наряду с Византией и Империей Франков).
Очевидно, разгадка болгаро-русского конфликта кроется именно в титуле Русского кагана. Судя по всему, в VII–VIII вв. Дунайское Левобережье входило в состав Первого Болгарского государства. Русы, с самого начала выступавшие как союзники Болгарии, фиксируются более или менее надежно именно на этой территории. Можно предположить, что болгарский князь Крум выделил им для поселения эти земли в обмен на военный союз. Русы, пришедшие с Острова русов/Рюгена, пошли на сделку. О том, что земли к северу от Дуная были практически пустынными в начале IX века, а болгарскими князьями практиковалось их заселение, свидетельствует один любопытный эпизод из истории греко-болгарских войн. У продолжателя Георгия Амартола и некоторых других византийских авторов имеется рассказ о том, как македонские пленники, захваченные болгарами в 813 г. в Адрианополе в количестве 12 тысяч человек и поселенные ими на северной стороне Дуная между Серетом и Днестром, спустя 20 лет подняли восстание и с помощью византийского флота сумели вернуться домой, разгромив перед этим болгар и мадьяр, которые впервые упоминаются в Подунавье в связи с этими событиями. Особенно интересен этот эпизод в связи с тем, что среди возвратившихся македонцев был некий Василий, которому предстояло стать византийским императором и основателем Македонской династии!
Болгарские князья, наследники Крума, очевидно, смотрели на Русь как на вассала, но русы были не склонны признавать чью бы то ни было власть над собой. Вскоре они, восстановив свои силы, вероятнее всего, объявили о независимости, и русский правитель вновь принял титул кагана, который, кстати, был выше ханского титула болгарских владык. Естественно, потеря территорий и вассалов, а с ними и мощного морского флота, вызвала, мягко говоря, неудовольствие болгар и закономерно привела к войне, затянувшейся почти на полтора века.
Особенность изложения ПВЛ в том, что начало Руси в ней изложено в некотором отрыве от реальности. Окрестные могущественные государства со своими интересами – Хазария, Византия, Болгария – находятся словно на другой планете и всплывают только тогда, когда какому– нибудь русскому князю взбредет в голову с ними повоевать. В результате и сама Русь повисает в воздухе.
Почему русы решили массово переселиться в Поднепровье? Ответить на этот вопрос без роли Болгарии, Хазарии и новой появившейся в регионе силы – мадьяр – невозможно.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.