Гости или хозяева?

Гости или хозяева?

Пока волны миграции, как наводнение на Амуре, топят коренную Россию, в стране, по мнению ряда экспертов, по сути, происходит замещение населения. Так ли это? Чем опасно и, главное, что делать? Об этом корреспондент «СтоЛИЧНОСТИ» побеседовал с известным историком и политологом Наталией Нарочницкой.

«СтоЛИЧНОСТЬ»: – Наталия Алексеевна, говорят, в Москве мигрантов особенно много, от этого межнациональная ситуация наиболее жёсткая. Это действительно так?

Наталия Нарочницкая: – Мне кажется, в Москве как раз держится межнациональное равновесие. В других регионах ситуация гораздо сложнее.

И надо признать, что в России, по сути, происходит замещение населения. Как? К примеру, в Московской области и в ближнем Подмосковье, в радиусе 50 км от столицы, строится много сравнительно дешёвого коммерческого жилья. Кто его покупает? Приезжие с совершенно иным цивилизационным типом поведения.

«СтоЛИЧНОСТЬ»: – В чём его главное отличие от нашего?

Н.Н.: – Во всеобщей клановости. Мигранты из республик бывшего СССР и переселенцы с Северного Кавказа привыкли решать все свои национальные, социальные и семейные проблемы через клановые родовые отношения. Ту же схему они переносят и на свою жизнь в районах, населённых преимущественно русскими. В их традиции невозможно не порадеть родному человечку, потому что, если этого не сделать, никто на родине руки не подаст. Это люди с абсолютно иной картиной мира и представлениями о правах и обязанностях перед Богом и людьми. Слово отца или главы клана у них гораздо выше, чем слово закона, потому что закон сочинили люди, а власть отца дана свыше. Поэтому кланово-родовые, «горизонтальные» связи для них неизмеримо выше и сильнее, чем гражданские, вертикальные.

Когда все вокруг ведут себя по методу «семейной поруки», в обществе достигается определённое равновесие. Но русскому народу клановость несвойственна. В итоге, когда одни ведут себя так, а другие этак, возникает конфликт.

К тому же посмотрите, кто в основном приезжает к нам? Чернорабочие, готовые на любой труд, люди самого низкого образовательного уровня и минимальной культуры. Такие есть в любой нации. Они приезжали к нам и раньше. Но, когда их становится слишком много, возникает раздражение и неприятие. Потому что слишком велика пропасть в культурном уровне и поведении. Другое дело, скажем, учёный из Бакинского университета и московский профессор. Они быстро найдут и находят общий язык. А у простых людей несовпадения зачастую несоизмеримо велики.

Всё это бросается в глаза, потому не оставляет равнодушным. Обратите внимание: у нас даже поменялись гастрономические вкусы – их изменил нам Восток. Вот мы и чувствуем себя порой не как дома, а как в гостях.

«СтоЛИЧНОСТЬ»: – Но почему?

Н.Н.: – Мы допустили ошибку, когда решили идти «путём демократии». Тип экономики, который сложился в России после перестройки на основе гайдаровских реформ и до сих пор не изжит, хотя что-то и корректируется, по своей сути враждебен коренному населению страны. Это схема, в которой русский человек неизбежно становится менее конкурентен – только потому, что он не решает свои проблемы клановородовыми связями. Где традиционно реализовывал себя средний житель Воронежской, Курской, Луганской, Новгородской, Тверской областей? Не гений, не победитель математических олимпиад, а обычный мужчина. Он мог стать военным, врачом, учителем, инженером на заводе, квалифицированным рабочим – то есть выбрать профессию из сферы, жизненно важной для государства. Сегодня они в упадке, царствует оборотный капитал. Однако ещё Марко Поло, который в своём путешествии «зацепил» Киевскую Русь по дороге в Китай, написал: «Русский народ – не торговый». Это не значит, что сейчас у нас нет гениальных менеджеров и дилеров – они есть, как когда-то были и знаменитые купцы. Но в массовом сознании мы не такие. И это опасно не учитывать. Нельзя допускать, чтобы продавец сигарет получал больше инженера, а неграмотный торговец зеленью мог куражиться перед профессором местного вуза, садясь в дорогую иномарку, обедая в престижном кафе, покупая элитное жильё.

«СтоЛИЧНОСТЬ»: – Мы это сами допускаем?

Н.Н.: – Да, потому что проблема есть и в нас самих. К примеру, часто на приезжих жалуются: мол, они грубо, по-хамски пристают к русским девушкам, считая, что те доступны и все, так сказать, лёгкого поведения. Но у себя дома, на родине, они так себя не ведут. Потому что там рядом мать, отец, правила уважения к женщинам и к старшим – никому и в голову не придёт распоясаться. Попробуй только подойти к девушке из мусульманской семьи с нехорошим предложением. И сами девушки там ведут себя пристойно. А в среде русских нравственность падает. Приезжие это видят и говорят: «Это разве девушки?» И в самом деле – 15-летние девчонки, одетые, мягко выражаясь, очень нескромно, стоят на автобусной остановке с сигаретой в зубах, пьют пиво и матерятся, из их очаровательных ротиков несётся площадная брань и, как в сказке, прыгают жабы – как можно рассчитывать, что к ним будет уважительное отношение? Поэтому не надо завышенной самооценки. Нельзя объяснять какой-то особой духовностью наши грехи – что мы ради великой цели миримся с грязью в подъездах и в собственной душе. Мы должны быть примером, тогда и нас будут уважать. Если бы мы, русские, сохранили свои нравы, манеры, целомудрие жизни, почтение к порядку, как было у нас в XIX веке, – уверяю вас, мигранты вели бы себя совершенно по-иному.

Андрей Володин,

«СтоЛИЧНОСТЬ»,

01.10.2013