§ 1. О чем недоговаривали историки
§ 1. О чем недоговаривали историки
Проблема военно-политических отношений Советской России и Германии долгое время была «terra incognita» для отечественных исследователей. Сам факт сотрудничества двух государств в обход требований Версальского договора в 20-е гг. и затем, после прихода Гитлера к власти, носил гриф секретности вплоть до середины 90-х гг. XX столетия, а информация, попадавшая к отечественным исследователям из зарубежных источников, трактовалась советской официальной наукой как буржуазная пропаганда. Признание тесных партнерских контактов с Германией Веймарского периода априори дезавуировало советскую идеологему о миролюбии внешней политики большевистской России. Тем более нежелательным для советского исторического официоза было признание факта продолжения контактов с Германией после прихода Гитлера к власти. Даже на «закате» советской власти, когда были опубликованы документы пакта Молотова – Риббентропа, эта тема оставалась под спудом.
В условиях мифологизированности советской исторической науки профессиональное изучение скрытого сотрудничества СССР и Германии на ранних, предрапалльском и собственно рапалльском, этапах, было бесперспективным. Таким образом, затруднен был объективный анализ истоков и причин Второй мировой войны, поскольку по идеологическим причинам замалчивалась сама тема теснейшего многопрофильного и в значительной мере эффективного военно-политического, а соответственно, и военно-промышленного альянса Германии и СССР в 20-30-е гг.
В СССР в послевоенное время категорически отрицался сам факт сотрудничества с Германией не только рапалльского периода (о нем практически ничего не было известно), но и «пострапалльского», закончившегося подписанием пакта Молотова-Риббентропа. Многолетние контакты с «заклятым врагом» дискредитировали бы партийно-государственное руководство внутри страны и снизили бы поднявшийся после Второй мировой войны авторитет Советского Союза на Западе. Кроме того, в случае признания альянса на поверхности оказались бы факты, вскрывающие роль двустороннего военного сотрудничества в установлении тоталитарных диктатур в обеих странах и схожесть геополитических устремлений сталинской России и гитлеровской Германии.
Советский Союз автоматически стал бы «персоной нон грата» в мировом сообществе – как государство, не только нарушавшее международные правовые нормы, но и участвовавшее в милитаризации Германии. Также дезавуированными оказывались бы сюжеты, связанные с отрицанием агрессивных геополитических устремлений Советской России на первых этапах становления ее новой государственности.
Для официальной советской исторической науки невозможно было и признание преемственности контактов СССР с догитлеровской и гитлеровской Германией. (Как ни парадоксально, но дефиниция «дружба» впервые появилась в документальной характеристике взаимоотношений двух стран не в рапалльский период, а гораздо позже: в пакте 1939 г.) Признание тайного сотрудничества потребовало бы и раскрытия «двойных стандартов» внешней политики: способствуя укреплению военной мощи Германии, СССР одновременно активно через Коминтерн и КПГ (компартию Германии) – посредством пропаганды и финансовых вливаний – способствовал возникновению «революционных вспышек» внутри Германии.
Между тем путь двух государств, в которых формировались тоталитарные режимы, к пакту о «Дружбе и ненападении» 1939 г. начался почти за два десятилетия до его подписания. Он был обусловлен рядом внешне– и внутриполитических обстоятельств, предопределивших не только изначальную двойственность этих отношений, но и колебания интенсивности контактов и их эффективности.
Отношения в военной сфере на протяжении межвоенного периода перманентно становились внешнеполитической доминантой каждой из стран-участниц. И одновременно – внутриполитической. Для Германии было принципиально важным укрепить военный потенциал во имя восстановления мощного государства и расширить границы до довоенных пределов. Советской России также необходимо было создать армию, отвечавшую современным реалиям, не только для защиты границ молодого государства, но и для их расширения.
Милитаризация стала одной из важнейших идеологических составляющих в каждом из двух государств. Успехи в этом направлении, достигнутые в результате рапалльского периода сотрудничества двух стран, активно способствовали установлению в них тоталитарных режимов. Сам факт секретного сотрудничества (в обход версальских требований) автоматически изолировал Германию и СССР от мирового сообщества [691].
Возможность изучения этой многоаспектной проблемы появилась лишь в последнее десятилетие, поскольку доступными стали документы по этой теме, хранящиеся в отечественных архивах и в архивах объединенной Германии.
Интерес к советско-германскому сотрудничеству как к важнейшей вехе отечественной и зарубежной новейшей истории закономерно усилился в 90-е гг. XX в. Радикальные социально-политические трансформации – распад СССР и объединение Германии – вызвали на повестку дня аллюзии с событиями начала столетия.
Обоим государствам предстояло вновь искать геостратегические ориентиры и устанавливать внутриполитические приоритеты. Логично, что интерес к собственной истории, в частности к ранее табуированным ее темам, оказался сильным и в постсоветской России, и в ФРГ. Этот период – первая половина 90-х гг. – характеризуется обилием публицистики, появление которой имело большое значение: она возбудила интерес у относительно широких слоев общества, освобождавшегося от идеологических стереотипов. Одновременно с этим стали «полуоткрываться» и сугубо документальные материалы, преимущественно посредством публикации их в периодических изданиях и тематических сборниках.
В Германии объединение страны на рубеже XX–XXI столетий выявило разность взглядов ученых ее западной и восточной частей на межвоенное прошлое. В силу известных обстоятельств для исследователей в бывшей ГДР эта тема в значительной мере была закрытой. Причины тому – как невозможность до недавнего времени исследовать архивные материалы по этой теме, находящиеся в СССР, так и вынужденная сегрегация ученых социалистической и капиталистической частей Германии, затруднявшая доступ даже к опубликованным на Западе источникам. Кроме того, «холодная война» и в узкопрофессиональной исторической зарубежной среде мешала деполитизированно рассматривать названную проблему. Разделенная Германия оказалась заложницей этой ситуации.
Визиты представителей рейхсвера в Россию, поездки краскомов в Германию и, тем более, деятельность совместных предприятий, размещенных на территории СССР в 20-е гг., были тайными. Соответственно и в периодической печати двух стран того времени практически невозможно найти даже официальную информацию о ходе и этапах сотрудничества и о лицах, его курировавших.
Однако в России еще в «рапалльское десятилетие» Генштаб РККА выпустил ряд серьезных специальных исследований, основанных на результатах военного сотрудничества. В «Информационном сборнике» Разведупра в 1926–1931 гг. было помещено 300 статей и заметок о Германии. Материалы использовались в различных лекционных курсах Военной академии. Среди основных изданий – сборник «Германия. Скрытые вооруженные силы», вышедший в 1922 г. и явившийся первым аналитическим трудом, характеризующим ситуацию в послевоенной Веймарской Германии в контексте наметившегося сближения с Советской Россией. Выпущенный издательством разведотдела Штаба РККА в 1923 г. для служебного пользования сборник «Германия. Обзор вооруженных сил» представлял собой набор фактов и аналитических выкладок о политико-экономическом состоянии послевоенной Германии и ее вооруженных силах. Эта литература была изъята из библиотек после репрессий 1937–1938 гг. в отношении военных и стала доступна исследователям только в 90-е гг. XX в.
Изучение истории межвоенных советско-германских отношений требует отказа от сформировавшихся стереотипов. В западной историографии до 80-х гг. превалировало суждение, что сближение двух стран происходило без участия западного сообщества. Однако и условия, в которые были поставлены обе страны, и тенденции их взаимного «притяжения» вопреки Версальскому договору были отлично известны руководителям держав Антанты. Однако не замечать их было выгодно в лабильной системе геополитического манипулирования.
В западной исторической среде еще в большой степени господствует стереотип о прежней недоступности российских архивов. Помимо этого сложилось мнение, что западных первоисточников достаточно для комплексного изучения проблемы. Отсюда – разорванность научного информационного поля, скудость общей базы для анализа.
Отечественные и зарубежные исследователи, как правило, предпочитают останавливаться на частностях данной проблемы. Анализ их, безусловно, важен, однако не дает представления о «системе координат», в которой находится изучаемая тема. Ряд исследователей выделяет контакты рейхсвера и РККА из общего контекста взаимоотношений двух государств, тем самым сужая возможности рассмотрения данного вопроса.
Исключением из общего правила является монография В. В. Захарова «Военные аспекты взаимоотношений СССР и Германии в 1920–1941 гг.», вышедшая в 1992 г. [692]. Это первое отечественное исследование, рассматривающее эту сторону взаимоотношений «двух парий Европы». В работе описаны возникновение и деятельность основных совместных предприятий рейхсвера на территории СССР, рассмотрены итоги их функционирования и причины закрытия. Однако из-за заявленного узкопрофильного, сугубо военного подхода к проблеме за скобками этого исследования остались политическая и военно-промышленная сферы контактов. Хронологические рамки исследования – с 1920 по 1941 г., то есть с советско-польской войны, где Германия осталась наблюдающей стороной, и до начала Великой Отечественной. Исследование, имеющее широкую (по возможностям шестнадцатилетней давности) историографическую базу, опирается только на ограниченный круг отечественных первоисточников: учитывая годы издания книги, это вполне объяснимо. До конца 90-х гг. эта монография, вышедшая ограниченным тиражом, имела гриф «Для служебного пользования».
В большинстве же работ рамки исследования ограничены либо 1920–1933 гг., либо 1933–1939 гг. Этот разрыв мешает целостному восприятию проблемы и, что еще важнее, не дает возможности проследить причинно-следственную связь, преемственность отношений СССР и Германии до и после прихода Гитлера к власти. По этой причине неизученной остается проблема влияния военно-политических отношений двух стран на укрепление в них тоталитарных режимов.
В 2001 г. опубликована монография специалиста по международным отношениям, сотрудника историко-дипломатического управления МИД РФ С. А. Горлова – «Совершенно секретно. Альянс “Москва-Берлин” 1920–1933» [693], в которой впервые в отечественной исторической литературе детально раскрыта проблема становления взаимоотношений двух государств после заключения Версальского договора. В этой книге, основанной на российских и зарубежных архивных источниках, предлагается непредвзятый подход к данной теме. Однако ее доминантой является исследование комплекса внешнеполитических проблем и их детальный анализ. Как военно-промышленные, так и внутриполитические сюжеты остаются на периферии авторского внимания. Военное же сотрудничество в данной фундаментальной монографии освещено лишь обобщенно.
Фрагментарная информация о секретном сотрудничестве СССР и Германии в военной сфере содержится в немногочисленных публикациях – преимущественно по проблематике истории деятельности спецслужб. Так, в частности, в книге А. А. Здановича «Интриги разведки» [694]эта тема затрагивается в небольшой главе «Секретные лаборатории рейхсвера в России». Основной акцент сделан на узкоспецифических аспектах деятельности российских органов госбезопасности, осуществлявших «учет и контроль» контактов. Содержание сотрудничества упомянуто лишь номинально.
Важным представляется и изучение не только государственных тенденций, но и личностей непосредственных участников этих судьбоносных процессов. Однако исследований, посвященных судьбам этих людей, как с российской, так и с немецкой стороны практически нет. А существующие биографические описания не касаются этой сферы их деятельности. Исключение – фундаментальная монография немецкого исследователя Г. У. Зида «Берлин-Кабул-Москва. Оскар Риттер фон Нидермайер и немецкая геополитика» [695].
Теснейшая взаимосвязь советско-германского военного сотрудничества с мрачно знаменитым «Делом военных», нанесшим непоправимый удар по советской военной элите, до сих пор – также лакуна исторической науки. Огромное количество публикаций, посвященных «Делу военных», не отвечает на вопрос, как в нем возникла тема немецкого шпионажа, следствием каких внутри– и внешнеполитических катаклизмов явился этот исключительный даже на фоне других прецедентов сталинского «правосудия» репрессивный процесс.
До недавнего времени не были введены в научный оборот и сами материалы «Дела военных», за исключением фрагментов документов, опубликованных в конце 90-х гг. и касающихся реабилитации. Большой объем архивных материалов по «Делу военных» впервые опубликован мною – в монографии «Война и мир Михаила Тухачевского» [696].
В 2008 г. вышел в свет сборник документов и материалов «Военный Совет при народном комиссаре обороны СССР. 1–4 июня 1937 г.» [697]– долгожданное издание, пожалуй, ставящее точку в многолетней дискуссии о непоправимом ущербе, нанесенном отечественным вооруженным силам в период сталинских репрессий и главным образом вследствие «Дела военных». Книга, основанная на документах РГВА, ЦА ФСБ РФ, РГАСПИ, не только представляет стенограммы выступлений руководителей государства в главе со Сталиным на Военном Совете, фактически предрешившем судьбу элиты РККА, но и содержит статистические данные о катастрофических репрессиях в РККА, в военно-учебных заведениях и о кадровом положении в армии в предвоенное время.
Характерно, что в отечественной историографии до недавнего времени уделялось мало внимания советско-германским контактам после прихода Гитлера к власти. Это связано, как уже упоминалось, с доминировавшим в советское время тезисом о том, что после 1933 г. отношения между двумя государствами стали резко антагонистическими. Даже в последние десятилетия принято рассматривать их как первую «холодную войну», начиная анализ проблемы «с чистого листа» без учета контактов с 1921 по 1933 г.
Трансформация этих отношений после прихода Гитлера к власти отнюдь не являлась синонимом их разрыва. Этому ракурсу рассматриваемой проблемы посвящена статья О. Н. Кена «Советская политика в двух измерениях: страны Центрально-Восточной Европы в дипломатии и военной стратегии СССР, 1925–1939 гг.» [698].
В последнее время появился ряд публикаций, непосредственно посвященных советско-германским военным отношениям. Прежде всего, следует отметить работы, раскрывающие проблемы военного сотрудничества РККА и рейхсвера в «рапалльский» период [699].
Ряд публикаций, касающихся различных аспектов деятельности Советского государства в области военного строительства, позволяет более рельефно и многосторонне исследовать весь комплекс советско-германских военных отношений в межвоенные годы [700].
Уже в 90-е гг. тема советско-германского сотрудничества, перестав быть запретной, получила свое развитие в диссертационных исследованиях, включающих неопубликованные до тех пор российские и зарубежные документы [701].
Особое место в диссертационных исследованиях занимает докторская диссертация В. В. Захарова [702]. В ней подробно анализируются не только сугубо военные, но и политические аспекты взаимоотношений двух государств, а также промышленно-экономическая проблематика. Однако в силу достижения поставленной в диссертации цели автор оставляет на периферии исследование проблемы «восточного вектора» немецкой внешней политики указанного периода и, соответственно, влияние политики СССР по отношению к Германии на реализацию агрессивных намерений последней.
Монографические работы зарубежных авторов посвящены различным аспектам исследуемой темы. По политическим мотивам эта тема до конца 80-х гг. разрабатывалась преимущественно в Западной Германии: во-первых, это труды, посвященные истории советско-германских взаимоотношений, включая ее политические, военные и экономические аспекты [703]. Это аналитические и мемуарные монографии; во-вторых, следует отметить работы, освещающие новейшую историю Германии, ее вооруженных сил и военной промышленности [704]; в-третьих, это литература советологического плана, посвященная внешней политике СССР, советскому военному строительству [705].
Показательным, обобщающим трудом, посвященным проблеме советско-германского секретного военного сотрудничества, является монография видного немецкого ученого, доктора истории М. Цайдлера «Reichswehr und Rote Armee. 1920–1933. Wege und Stationen einer ungewonlichen Zusammenarbeit» [706]. Однако его книга, основанная на детальном изучении важнейших немецких архивов, лишена российских первоисточников: по понятным причинам, они были ему недоступны. Цайдлер был первым западным исследователем, предпринявшим весьма успешную попытку системного анализа проблемы взаимоотношений рейхсвера и РККА.
В его монографии не только скрупулезно прослежена хронология взаимодействия, но и классифицированы принципы сотрудничества и его итоги для двух стран. Однако даже эта работа не может претендовать на статус труда, исчерпавшего тему. Как уточнил сам доктор Цайдлер в беседе со мной, скудость доступных ему архивных источников с российской стороны не позволила ему выявить во всей полноте «русский взгляд» на проблему.
Кроме того, Цайдлер не ставил задачи исследовать развитие отношений после 1933 г., остановившись на догитлеровском периоде сотрудничества, поскольку в сферу его научных интересов не входил анализ трансформации этих отношений. Таким образом, предложенная в его монографии реконструкция событий, при всей многогранности и беспристрастности, оставляет значительное количество «белых пятен».
В силу объективных причин одной из самых острых в общественной дискуссии конца 80-х – начала 90-х гг. стала тема сталинских репрессий. Она же остается болезненно актуальной и ныне. Затронувшие миллионы граждан нашей страны репрессии были «фигурой умолчания» в отечественной политической истории и в истории Советского государства и права. Освещение этой темы на документальном уровне оказалось принципиально необходимым: оно дает возможность непредвзято анализировать историю сталинизма. Это тем более важно, что «научные» попытки представить репрессии как «необходимую меру управления государством», перманентно возникающие в последние годы, являются опасным симптомом социально-политической амнезии.
Увы, число серьезных исследований и публикаций документов остается весьма ограниченным. Теме репрессий посвящен ряд документальных публикаций [707].
Вышедшие из спецхранов в последнее время сборники документов по внешней политике, изданные в 30-е гг., дают представление о «самооценке» руководства СССР в контексте мировой политики [708].
Истокам Второй мировой войны в течение последней четверти XX в. посвящали свои работы российско-германские коллективы. Первым было опубликовано собрание документов: Nazi-Soviet Relations, 1939–1941. Documents from the Archives of the German Foreign Office / Edited by R. J. Sontag, J. S. Beddie. – Washington: Department of State, 1948 [709].
Сборник выходил при активном участии госдепартамента США и в условиях «холодной войны» был акцентирован на негативных сторонах внешней политики СССР. Своеобразным ответом на эту публикацию МИД СССР в том же 1948 г. выпустил двухтомник «Документы и материалы кануна Второй мировой войны», где содержались секретные документы, относящиеся к переговорам гитлеровского правительства с правительствами капиталистических стран и также содержащие «компромат» на их сервильную политическую линию.
Позднее в ФРГ появился сборник «Отношения между Германией и Советским Союзом 1939–1941. Документы внешнеполитического ведомства». Этот сборник содержал материалы, характеризующие лояльность руководства СССР по отношению к реализации агрессивных намерений рейха.
К 50-летию начала Великой Отечественной войны немецким фондом «Топография террора» издан сборник «Война Германии против Советского Союза 1941–1945. Документальная экспозиция» / Под ред. Рейнгарда Рюрупа. – 2-е изд. (русский вариант) – Берлин: Stiftung Topographie des Terrors, 1994.
Еще в советское время, к 60-летию советско-германского пакта, появился сборник документов «СССР – Германия 1939: Документы и материалы о советско-германских отношениях с апреля по октябрь 1939 г.» [710]. Сборник увидел свет в Литве, в институте Истории партии. Именно с работы литовской комиссии Верховного Совета СССР был начат процесс «рассекречивания» предвоенной истории. Затем появились публикации в специальных периодических изданиях [711].
Особый интерес представляют документы внешнеполитического ведомства Германии. После Второй мировой войны значительная часть материалов политического архива МИДа Германии оказалась у союзников. Сначала над ними работала интернациональная, англо-американо-германская, группа в Берлине, позднее наиболее важные документы были вывезены в Англию. Была создана совместная комиссия, состоявшая из историков США, Великобритании и ФРГ, занимавшаяся отбором вывезенных материалов для публикации. Основной историко-политической целью стало выявление важнейших аспектов причин Второй мировой войны и ретроспективы внешней политики гитлеровской Германии. Сначала были опубликованы блоки документов начиная с 1932 г. – в английском переводе.
В 60-е гг., после возвращения архива немецкого МИДа в Западную Германию, комиссия продолжила свою работу. Немецкие специалисты работали над публикацией документов и комментариями к ним. При этом обязательным было участие (контроль) коллег из стран-союзниц. Немецко-британская группа в составе этой комиссии с 1974 г. занималась так называемыми восточными отношениями.
Впоследствии работа над публикацией материалов, дающих представление о восточном векторе политики гитлеровской Германии в предвоенное время, была приостановлена. Ее продолжили немецкие ученые уже после объединения Германии [712]. В публикациях 1966–1992 гг. есть документы по переговорам немецкого МИДа с правительствами Англии, Франции по различным проблемам геополитики, по торговым вопросам и некоторым сюжетам внешнеполитических контактов Германии и СССР 20-30-х гг., но практически не встречается материалов, раскрывающих систематический, планомерный характер военно-политических отношений СССР и Германии.
Избирательный подход, очевидно, связан с тем, что в период, когда начиналась публикация документов, обнародование этой сферы дискредитировало бы не только страны-участницы, но и их окружение, демонстративно смотревшее «сквозь пальцы» на милитаризацию формирующихся тоталитарных режимов и нарушение Версальских соглашений. Это осложнило бы внешнеполитическое положение ФРГ как «наследницы» рейха. Когда же «холодная война», в связи с радикальными социально-политическими изменениями во второй половине 1980-х – начале 1990-х годов (объединение Германии, распад СССР), прекратилась, публикация документов по периоду 1920–1930-х гг. была уже закончена.
Почти одновременно с выходом первых выпусков названного сборника были опубликованы документы по истории немецких ВВС [713]. В этом сборнике, хотя и весьма фрагментарно, на основе незначительных документов, зафиксированы «следы» советско-германских контактов межвоенного периода.
Плодом совместных усилий немецких и российских архивистов стал до сих пор единственный в своем роде сборник «Рейхсвер и Красная Армия: Документы из военных архивов Германии и России 1926–1931», вышедший на двух языках и основанный на документах из Российского Государственного военного архива (РГВА) и Федерального архива Германии (ВА) в 1995 г.
В последние годы интерес историков к событиям, предшествовавшим Второй мировой войне, не только не ослаб, но и усилился: невозможность ретроспективного рассмотрения картины мира с изоляционистских позиций в XXI в. очевидна. В этом отношении показательны сборники «Вторая мировая война. Взгляд из Германии», «Как ковался Германский меч. Промышленный потенциал Третьего рейха» [714]. Они в значительной мере восполняют аналитический пробел освещения военных и политических аспектов взлета и падения Третьего рейха. В них собраны исследования по широкому кругу проблем – от производства вооружения до стратегических вопросов Второй мировой войны. Взгляд немецких историков также полезен и в контексте анализа роли Советского Союза как субъекта большой европейской политики.
Лишь в последние годы стали появляться многоаспектные исследования, посвященные проблематике «вырастания» тоталитарных режимов в России и Германии и их взаимодействия, а также проблематике «перерастания» незрелых демократий в тоталитарные государства. Первыми в нашей стране на основе широкой документальной и аналитической базы этой проблематике посвятили свои исследования ученые Института всеобщей истории РАН [715].
Однако отечественная историография пока не располагает специальными исследованиями, посвященными комплексному анализу советско-германских военно-политических отношений 1921–1939 гг., а имеющиеся зарубежные работы нуждаются в уточнении и дополнении. Историографический анализ позволяет сделать вывод, что данная проблема не нашла полного и объективного освещения как в отечественной, так и в зарубежной исторической науке.
Потому особенно важно изучение неопубликованных источников по данной проблематике, хранящихся в отечественных и зарубежных архивах: выявление неизвестных документальных материалов позволило устранить «белые пятна» истории взаимоотношений двух стран.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.