За древностями коптов
За древностями коптов
Русские путешественники на Востоке собирали урожай с самых отдаленных и мало исследованных полей (Сенковский, 1858). Немудрено, что подчас он бывал, с точки зрения истории церковных древностей, невероятно обилен. Выше мы познакомились с европейскими и американскими исследователями, изучавшими материалы христианского Египта в конце XIX — нач. XX в. Обратимся к отечественным.
Коллекционеры и ученые России на рубеже XIX–XX вв. охотно обратились к коптским древностям. Первым необходимо назвать блестящего египтолога Владимира Семеновича Голенищева (1856–1947), совершившего множество путешествий по Египту, большая часть которых приходится на 1880-90-егг. Его коллекция, купленная правительством для Музея изящных искусств еще до революции, стала основой небольшого, но очень качественного собрания коптских древностей в Москве. B. C. Голенищев не интересовался специально именно христианским Египтом, но благодаря его руководству и поддержке нашел свое место в науке такой ученый, как Владимир Георгиевич Бок (1850–1899). Как хранитель средневековых материалов Эрмитажа, он также путешествовал по Египту со специальной целью сбора христианских древностей (1889/90; 1897/98). Деятельность В. Г. Бока была необычайно плодотворной: он не только осматривал памятники, но и организовал раскопки некрополей и монастырей в долине Нила. Сбор научного материала включал зарисовки, обмеры, съемку планов и описание объектов; покупку древних артефактов и произведений искусства или изготовление с них снимков (в частности, были сделаны фотографии всех коптских стел музеев Александрии и Гизы). В результате этих работ Эрмитаж получил одну из самых представительных коллекций коптских материалов в Европе, где много настоящих шедевров — ткани, рельефы, произведения церковного прикладного искусства. Короткая жизнь не позволила В. Г. Боку, к тому же не имевшему специального образования (по первой профессии его можно назвать геологом), завершить итоговый труд («Материалы по археологии христианского Египта» изданы после его смерти B. C. Голенищевым и Я. И. Смирновым). Тем не менее его имя прочно связано с началом исследования коптских древностей не только в России, но и во всем мире. Он был среди первых исследователей собственно «коптского» искусства. Не отрицая, конечно, принадлежности византийскому ареалу, он аргументировал его самостоятельность, указав на такие особенности, как «экзотичность», народный примитивизм. Ему удавалось опередить европейских коллег и в вопросах датировки и интерпретации. В. Г. Бок усиленно работал и над пропагандой изучаемых древностей в России, организуя их экспонирование в Эрмитаже (что он умел делать в совершенстве). Он оказался также в рядах немногочисленного авангарда ученых, рано задумавшихся над вопросами сохранения и использования памятников древности в далеком и чужом Египте, представлявшимся большинству полосой «ничьей земли», густо покрытой объектами, которые самой историей назначены в жертву научным интересам европейцев.63
Несмотря на смерть В. Г. Бока и эмиграцию B. C. Голенищева, интерес к коптским древностям в России сохранялся, собрания пополнялись и египтологами, и византинистами.64 К коллекциям и публикациям 1880-1910-х гг. с начала XX в. обращались многие ученые; они обеспечили основу для развития изучения древностей коптов и в советский период. (Каковкин, 1991).
Данный текст является ознакомительным фрагментом.