Повязанные внешними связями

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Повязанные внешними связями

Дмитрию Анатольевичу Медведеву было всего 43 года, когда 7 мая 2008 года он стал третьим президентом Российской Федерации. По сравнению с другими кандидатами в преемники Путина у него, как казалось тогда многим, было мало шансов. Деловая карьера Дмитрия Медведева начиналась в лихие 90-е, когда его родному Ленинграду новый мэр города Анатолий Собчак вернул старое имя Санкт-Петербург. Согласно официальной версии Собчак пригласил на работу в мэрию Медведева, т. к. знал его как старательного студента и подающего надежды юриста по корпоративному праву, а к тому же вместе с ним ездил от юрфака на картошку. Собчак приблизил к себе Медведева, когда решил избираться в депутаты Верховного Совета. Тот отмобилизовал студентов юрфака на поддержку его кампании, фактически взяв на себя функции руководителя предвыборного штаба Собчака. Любопытно, что и первую предвыборную кампанию Путина на выборах президента РФ тоже возглавил Медведев. И именно после этого окончательно заслужил его полное доверие. Судьба свела нашего героя с Путиным в лихие 90-е не столько даже на ниве политики, сколько в сфере предпринимательства и передела собственности. Именно там и пересеклись линии жизни двух будущих президентов. Собчак еще в 1990 году, став председателем Ленгорсовета, пригласил Медведева к себе в помощники. Но тогда его фамилии не было даже в списках телефонов Смольного. Он был вроде бы как фрилансером или юристом по вызову. Примерно через месяц после этого в Смольном обозначился Путин. Его Собчак поставил руководителем группы своих молодых советников, в которую входил и Медведев. Большая их часть, включая Медведева, вошла в круг ближайших сотрудников Путина в печально знаменитом Комитете по внешним связям (КВС) петербургской мэрии.

С 1990 по 1997 годы Медведев официально числился преподавателем в Санкт-Петербургском государственном университете. «Мальчик с пальчик», как его называли за глаза из-за небольшого роста (154 см), проявил необычайную активность. В период с 1990 по 1995 Медведев работал юристом в петербургской акционерной страховой компании «Русь», которую возглавлял В. Резник. О профессиональных способностях Медведева знакомые с ним юристы были не слишком высокого мнения. И те, кто имел с ним дело в 90-х, и те, кто присутствовал на защите его диссертации. По официальной версии, та защита вместо полутора часов затянулась до четырех из-за того, что труд Медведева был «слишком выдающимся». По неофициальной — «слишком сумбурным». По официальной версии, студенты слушали его лекции, раскрыв рот. А на деле молодому преподавателю римского права приходилось нелегко, так как во время его лекций студенты громко разговаривали и демонстративно его не слушали. Мнения выпускников юрфака о Медведеве нелестны: «Заносчивый, недобрый и начисто лишен чувства юмора»; «Постоянно менял пиджаки-галстуки, как фотомодель»; «Лекции читал неплохо, но и без блеска».

Анатолий Собчак известен среди популярных фигур периода перестройки как один из создателей Движения демократических реформ и как человек, положивший начало политической карьере Владимира Путина и Дмитрия Медведева, а также тех их соратников, которые известны теперь как «питерский клан». Через его Смольный прошли Дмитрий Козак, Игорь Сечин, Владислав Сурков, Алексей Кудрин, Герман Греф, Владимир Якунин, Альфред Кох, Сергей Васильев (Совет Федерации), Дмитрий Васильев (ФКЦБ), Михаил Дмитриев (Минтруда), Владимир Коган (банкирский дом «Санкт-Петербург»), питерские чекисты Сергей Иванов, Виктор Черкесов, Александр Григорьев и др. После назначения Владимира Путина премьером во власть пришли и другие близкие к нему питерцы — Рейман (Госкомитет по коммуникациям), Шевченко (Минздрав), Миллер (РАО «Газпром») и т. д. Собчак быстро рос при Горбачеве. Он был избран председателем Ленсовета 23 мая 1990 года, а 12 июня 1991 А. А. Собчак стал мэром на общегородских выборах. В ходе тех выборов и проводился референдум о переименовании Ленинграда в Санкт-Петербург.

О том, как к Собчаку в заместители попал Путин, писали разное. По версии самого Путина, он предложил ему свои услуги самостоятельно, честно признавшись, что в недавнем прошлом работал в КГБ. Собчак якобы несколько дней думал, а потом взял к себе Путина на работу, назначив его начальником недавно созданного при питерском правительстве Комитета по внешним связям. Источники в КГБ-ФСБ, однако, подтверждают, что Путина к Собчаку внедрили так же, как Коржакова к Ельцину, а Константина Затулина к Лужкову, — по разнарядке КГБ. С другой стороны, это был своего рода «брак по расчету». Самый известный «крот» в истории КГБ Олег Калугин, занимавший пост первого заместителя ленинградского областного УКГБ с 1980 по 1987 гг. и хорошо знавший Собчака, рассказывал, что Собчак незадолго до появления Путина в Смольном сказал ему: «Дорогой Олег, я чувствую себя одиноким. Мне нужен человек, который бы поддерживал контакты с КГБ, контролирующим город». Собчак спросил у меня, кого бы я мог ему порекомендовать. Я сказал ему, смеясь, что такого человека не существует. И вот тогда появился Путин». Путин рассказывал своим биографам в книге «От первого лица», что, когда он встретился с Собчаком в первый раз, мэр высказался предельно ясно: «Мне нужен помощник. Я на самом деле боюсь выходить из кабинета. Я не знаю, кто все эти люди».

У Собчака были все основания бояться за свою жизнь и жизнь своих близких. Он понимал, что после развала СССР реальная власть в Питере перешла к КГБ. Город, где он был избран мэром, повис на том самом «чекистском крюке», о котором писал генерал Черкесов. Кстати, именно Черкесов, по тем временам лучший друг Путина, и возглавлял ленинградское УКГБ при Собчаке. Как говорил Калугин, «Собчак ненавидел и боялся КГБ. Чтобы это понять, достаточно вспомнить то, что сказал Собчак о друге Путина Викторе Черкесове, в то время возглавлявшем управление КГБ по Санкт-Петербургу: «Черкесов на службе у тех, кому принадлежит власть. Речь идет о людях, для которых слова “законность” и “демократия” просто лишены смысла. Для них существуют лишь приказы, а законы и права являются для них препятствиями». В условиях полной дезорганизации государства и общества в северной столице, как и на всей территории бывшего СССР, сложился странный, на первый взгляд, альянс силовиков и криминала. Но в этом была своя логика. И чекисты, и другие силовики, как и «братки», привыкли жить не по закону, а по понятиям. В лихие 90-е их власть была беспредельной. И самой сутью этой власти был беспредел.

Это было время обнищания всей страны и обогащения новых воров в законе — в погонах и без. Это было время — почти по Марксу — первоначального накопления капитала новой российской буржуазией, сформировавшейся из бывших партократов, силовиков и криминальных авторитетов. Новая власть быстро обзавелась своими политиками, прокурорами и судьями, чиновниками и юристами, своими журналистами и прочей ринувшейся к ним в объятия обнищавшей и изголодавшейся без объедков с барского стола «творческой интеллигенции». Настоящая интеллигенция, отвернувшаяся с отвращением и презрением от этой новоявленной мрази, была обречена новыми хозяевами жизни на нищенское существование и вымирание.

Основным занятием представителей новой власти на местах был (и остается по сей день) грабеж Государства Российского и проживающих в нем народов, главным образом русского, который составляет 80 процентов его населения, и вывод награбленного (с учетом печального исторического опыта) за рубеж. Так возникла, как писала итальянская газета «Ла Република», связка «чекисты — мафиози — германские дельцы — маги оффшорных райских уголков». От Москвы до самых до окраин создавались специальные воровские структуры под невинными вывесками и под фальшивыми лозунгами «заботы о народе». Как у Салтыкова-Щедрина: «в каждой луже свой гад сидит и другого гада переироить хочет». По части воровства, конечно.

Одной из таких луж и был созданный при Собачке Комитет по внешним связям. В лихие 90-е именно в этом комитете началась дружба Путина с Медведевым, которого он привлек к разработке и оформлению сделок, договоров и различных инвестиционных проектов его КВС. Уже тогда у них сложился рабочий тандем. Как вспоминает депутат Ленгорсовета Дмитрий Леньков, часто заходивший в КВС, «заместителем Путина был тихий молодой юрист Дмитрий Медведев. Он был почти незаметным серым мышонком — на него, в сущности, никто по-настоящему не обращал внимания. Все решения принимал Путин, а Медведев выполнял работу, которая требовала разъездов».

В 1992 г. комиссия Салье занялась расследованием афер КВС, в которые был вовлечен и Медведев. Об этом эпизоде своей трудовой деятельности ни он, ни Путин вспоминать не любят. Но говорят, что написано пером, не вырубишь топором. В мае 1992 года в газете «Мегаполис-пресс» появилась заметка «Полковник КГБ пустил по миру Питер», подписанная Натальей Шуляковской. Вот что в ней говорилось: «В Петербурге очередной скандал: депутатская комиссия во главе с Мариной Салье потребовала отстранения от должности председателя Комитета по внешним связям мэрии Владимира Путина. Полковник КГБ в прошлом, не имея полномочий от правительства, он выдавал лицензии на вывоз за рубеж для продажи по бартеру нефти, леса, цветных и редкоземельных металлов сомнительным и малоизвестным фирмам, зачастую созданным накануне. Помимо этого, в большинстве случаев лицензии выдавались заранее — до заключения договоров с западными партнерами и без предъявления документов о наличии товаров. И цены назначались демпинговые — в две тысячи раз ниже, чем существующие. Комиссия передает материалы расследования в прокуратуру и российский департамент кадров, так что Путину, возможно, придется держать ответ перед родным ему когда-то ведомством за то, что он лишил город 122 миллионов долларов».

Заметка эта была написана по материалам Доклада депутатов Марины Салье и Юрия Гладкова (более известный, как «Доклад Салье») о деятельности В.В. Путина на посту главы Комитета по внешним связям мэрии Санкт-Петербурга. По этому докладу 8 мая 1992 года Малый совет Санкт-Петербургского Совета народных депутатов принял решение, в котором предлагал мэру Санкт-Петербурга Анатолию Собчаку «рассмотреть вопрос о соответствии занимаемым должностям председателя Комитета по внешним связям при мэре В.В. Путина и начальника Управления внешнеэкономических связей комитета А.Г. Аникина» и «передать материалы, подготовленные рабочей депутатской группой, в прокуратуру Санкт-Петербурга». В докладе Салье отмечалось, что «в действиях председателя КВС т. Путина В.В. и его заместителя т. Аникина А.Г. просматривается особая заинтересованность в заключении договоров и выдачи лицензий определенным фирмам», отмечается «криминальный характер условия договора № 11 о продаже редкоземельных металлов германской фирме» и подчеркивается, что «председатель КВС мэрии т. Путин В.В. и его заместитель т. Аникин А.Г. проявили полную некомпетентность, граничащую с недобросовестностью при составлении договоров, лицензий, иных документов, беспрецедентную халатность и безответственность при представлении документов депутатской группе». Составители доклада рекомендовали немедленно снять с работы и Путина, и Аникина. (Кстати, уже после этой истории Аникин был замешан в многочисленных скандалах и аферах с участием бывших сотрудников КГБ СССР, ринувшихся, как и Путин, в политику и бизнес.) Дело могло закончиться весьма печально. Если бы не Медведев. Существует версия, что именно Дмитрий Медведев вместе с Дмитрием Козаком были привлечены Путиным к разрешению скандальной ситуации с выдачей его комитетом по внешнеэкономическим связям лицензий на вывоз за границу цветных металлов. «Эти профессиональные юристы быстро скандал замяли, доказав, что никаких нарушений не было».

А нарушения были, и серьезные. В. Путин просил предоставить петербургской мэрии квоту в размере 124 млн. долл. на экспорт сырья (леса, нефтепродуктов, лома цветных металлов, а также 14 тонн редкоземельных металлов — тантала, ниобия, гадолиния, церия, циркония, иттрия, скандия, иттербия), а возглавляемому им КВС — «право на распределение квот и выдачу лицензий». 1 февраля 1992 г. председатель КВЭС Петр Авен завизировал письмо В. Путина, а 25 марта 1995 г. Минэкономики предоставило КВС Санкт-Петербурга право подписывать экспортные лицензии. Хотя большинство лицензий и договоров подписывал от имени КВС не сам В.В. Путин, а его заместитель А.Г. Аникин, В. Путин по документам М. Салье лично подписал две лицензии (компании «Невский дом» на вывоз нефтепродуктов и фирме ЛОКК на вывоз алюминия и редких металлов) и два контракта (поручение фирме «Международный коммерческий центр» вывезти 150 тонн нефтепродуктов в обмен на мясо, картофель и сахар и поручение акционерному обществу «Фивекор» экспортировать 50 тыс. кубометров леса в обмен на сухое молоко) еще до получения официального разрешения.

10 января 1992 г. специальная депутатская рабочая группа Петросовета по расследованию деятельности КВС во главе с Мариной Салье пришла к выводу, что сырье, в том числе содержащее редкоземельные элементы, экспортировалось с разрешения КВС по чрезвычайно заниженным ценам. М.Салье несколько лет спустя после этого скандала пояснила: «Весь смысл операции заключался в подписании юридически недооформленного контракта со своим человеком, в предоставлении ему лицензии, достижении договоренности с таможней об открытии границы на основании этой лицензии, отправке товара за рубеж, продажи его и присвоении вырученных денег. Так все и происходило. Именно по этой причине не объявлялись тендеры на поставки. Достаточно было иметь своих «компаньонов», в теневой экономике, в мафиозных структурах, в подставных компаниях, которые бы могли гарантировать выполнение этих подозрительных контрактов. У Путина были такие «компаньоны»».

Суммы причиненного тогда экономического ущерба в результате «бартерных сделок» КВС в разные годы назывались разные. В докладе, подготовленном в марте 2000 года для общественного фонда «Гласность», Марина Салье написала: «В. Путин «украл» у своих горожан единственную тогда возможность получить продовольствие за счет бартерных операций. В. Путин лишил своих сограждан не только продовольствия, но еще и не менее 100 миллионов долларов. В действительности же сумма была гораздо более значительной. Правительство РФ выделило квоты на ресурсы, общая стоимость которых составляла около 1 миллиарда долларов. Точно известно, что «испарилось» 997 тонн особого чистого алюминия марки А5 стоимостью более 717 млн. долларов. Договоры и лицензии на этот вид ресурсов депутатской группе не были предъявлены. Вероятно, именно из-за этой астрономической цифры — 717 млн. долларов — и В. Путин, и П. Авен вздрагивают лишь при упоминании таких слов, как «1992 год» — «бартер» — «металлы». Точно так же исчезло неизвестно куда 20 000 тонн цемента. Осталось неизвестной судьба также 100 000 тонн хлопка на сумму 120 млн. долл. и т. д. Таковы факты» (Там же).

Медведев официально числился юридическим экспертом путинского КВС в 1991–1996 годах. В этом качестве ему пришлось заниматься и другими делами Путина. В 1992 г. во главе городской делегации В.Путин посетил Франкфурт-на-Майне, где он и другой член делегации, Владимир Смирнов, убедили группу франкфуртских инвесторов создать немецкую компанию «S.Peterburg Immobilien und Beteilgungen AG» (SPAG). По данным журнала «Ньюсуик», документы коммерческой регистрационной палаты Германии свидетельствуют, что в состав «консультативного совета» SPAG вошли четыре чиновника петербургской мэрии, в том числе В. Путин и Герман Греф. Фирму SPAG возглавил адвокат Рудольф Риттер, брат министра экономики Лихтенштейна, а петербургская фирма «Знаменская», гендиректором которой был В.Смирнов (а членом правления лидер «тамбовской ОПГ» В.Кумарин-Барсуков), стала петербургским филиалом SPAG’а. 200 акций SPAG’а получила в собственность мэрия Санкт-Петербурга, от имени которой В. Путин передал их в управление Смирнову. В апреле 2000 г. в западную печать просочился отчет германской спецслужбы BND, в которой глава SPAG герр Риттер был назван агентом колумбийского «наркокартеля» братьев Очоа и российской организованной преступности. В докладе, в частности, говорилось, что Риттер использовал деньги колумбийской наркомафии для приобретения недвижимости в Петербурге через фирму SPAG, которая стала одним из центров по отмыванию наркодолларов в Европе. Наркодельцы переводили средства на эти цели через румынский банк IRB. Как утверждалось в печати, «крышей» SPAG и лично Риттера в Питере в 1992–1996 годах в период своего пребывания на посту руководителя Комитета по внешним связям Санкт-Петербурга был Владимир Путин. Официально Путин оставался внештатным консультантом фирмы до 23 мая 2000 года, т. е. даже некоторое время после инаугурации.

Именно благодаря членству в консультативном совете этой маленькой фирмы В. Путина (да и Г.Грефа — министра экономического развития и торговли, а затем председателя Сбербанка) фирмой SPAG в 1999 г. заинтересовались. Германская Федеральная разведывательная служба (BND) подвергла ее проверке и по ее результатам обвинила Р. Риттера в том, что он занимался отмыванием денег как для колумбийских наркоторговцев, так и для российских криминальных группировок. 13 мая 2000 г. Р.Риттер был арестован в столице Лихтенштейна Вадузе, по тому же делу арестовано еще четверо адвокатов и бизнесменов фирмы. Наконец, 13 июля 2001года Р.Риттеру было предъявлено официальное обвинение. Следователи обвиняли его в том, что он поместил на счета своих фондов 1,4 млн. долл. от Хуана Карлоса Сааведры, который будто бы работал на колумбийский наркокартель Кали. Деньги были доставлены из Милана и Мадрида наличными — в мешках — через границу Лихтенштейна, что, по мнению адвокатов Риттера, не криминал. Адвокаты также утверждают, что Риттер считал Сааведру честным бизнесменом и не знал о его связях с наркобизнесом (адвокатов интервьюировала «Москоу таймс»). Дело на Р. Риттера было заведено и в США. Журнал «Ньюсуик» отмечал в связи с этим, что именно дело фирмы SPAG — одна из главных причин, по которым Россия была включена в список государств, причастных к отмыванию денег.

Отвечая на вопросы шефа «Russia Today» Натальи Геворкян, Путин признал, что операция КВС «Нефть в обмен на продовольствие» провалилась. «Некоторые компании, — говорил он, — не ввозили продовольствие из-за рубежа или, по крайней мере, не импортировали предусмотренного договором количества продуктов питания. Но никаких расследований по данным фактам не проводилось (значит, комиссия Салье не в счет? — В.Б.). А как еще могло быть? Ведь не было совершено никаких преступлений». Но это не так. Преступлений было совершено столько, что 31 марта 1992 г. глава контрольного управления администрации президента Юрий Болдырев был вынужден написать следующее: «В Управление поступили материалы от депутатов Городского совета Санкт-Петербурга, свидетельствующие о необходимости отстранения от занимаемой должности председателя Комитета по внешним связям города Владимира Владимировича Путина. Прошу не рассматривать вопрос о его назначении на любую другую должность до принятия Управлением решения по данному вопросу».

Если бы кто-то действительно решил заняться расследованием этого «бартерного дела», то он мог бы столкнуться со многими удивительными вещами, поскольку на всех этапах этого дела совершались финансовые преступления. Деньги зарабатывались на комиссионных. В договорах КВС они официально предусматривались. В договоре от 3 января 1992 г. с фирмой ЛОКК, подписанном лично В.Путиным, комиссионные составляли 25 % (540 тыс. долл.), в договоре с «Интерлесбиржей», заключенном «в лице председателя комитета Путина В.В.» и подписанном А.Аникиным, комиссионные составляли 50 % (5,983 млн. долл.), в договоре КВС с МО «Святослав» комиссионные за реализацию 20 тыс. тонн хлопка — тоже 50 % (12 млн. долл.). По современным российским обычаям такие большие комиссионные предполагают «откат» — неофициальную долю чиновнику, способствовавшему заключению контракта» (La Repubblica, 13.07.2001). И это не было пределом, поскольку компания «МО Святослав» Хованова получила лицензию на продажу 20 тысяч тонн хлопка, и размер комиссионных составил половину стоимости сделки, т. е. 12 миллионов долларов. Кроме того, стоит обратить внимание на цены, по которым приобреталось сырье. В договоре, подписанном с Комитетом, который возглавлял Путин, с совместным предприятием «Джикоп», получившим лицензию на вывоз 1997 кг редких металлов, цены на большую часть металлов была снижена в 7, 10, 20 и даже 200 раз. Например, 1 кг. скандия стоил 72,6 немецких марок, в то время как на международном рынке его цена превышала 150 тысяч немецких марок. Марина Салье заявляла и не раз, что «криминальный характер подписанных Комитетом Путина контрактов не вызывает сомнения». Ответственность Владимира Путина в «бартерном скандале», как писала итальянская газета «La Repubblica», очевидна, как и то, что будущий президент имел отношение к связке «чекисты — мафиози — германские дельцы — маги оффшорных райских уголков» (La Repubblica, 13.07.2001). Деньги там крутились огромные. И отмывать их, прятать и накапливать помогал скромный юрист Дмитрий Медведев, не забывавший при этом и себя.

Вовсе не в оправдание Путина и его подельников по бизнесу того времени отмечу лишь, что в сравнении с действительно крупными аферами того времени, которые проворачивали такие будущие миллиардеры, как Ходорковский и Невзлин, Фридман и Авен, Березовский и Дерипаска, их аферы под эгидой КВС выглядят по сути дела мелкими делишками, о которых давно забыли бы, не займи они первые места во властной структуре России. Но об этом не забыли. И при случае вспомнят и приведут доказательства того, что нажитые ими при Собчаке капиталы — грязного и преступного происхождения. А это уже и в российском, и в международном законодательстве — статья, по которой нет срока давности.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.