Акт жестокой мести – не больше

Акт жестокой мести – не больше

СССР стремился иметь с Пакистаном активные отношения, в том числе на достаточно высоком официальном уровне, не считая обычных дипломатических каналов. В Советском Союзе не один раз бывал министр иностранных дел, затем президент, а с 1973 по 1977 год – премьер-министр Зульфикар Али Бхутто.

Каждый его приезд, переговоры с ним всегда означали известное оживление советско-пакистанских отношений.

Бхутто – политический деятель, с которым я встречался много раз и в Москве, и за рубежом, главным образом на сессиях Генеральной Ассамблеи ООН. Это личность интересная, человек незаурядных способностей, получивший образование в Англии и США, причем в Англии он окончил привилегированный Оксфордский университет.

На протяжении своей политической карьеры Бхутто прилагал немалые усилия к тому, чтобы развивать внешние связи Пакистана и не позволить западным государствам лишить Пакистан возможности поддерживать нормальные отношения с другими странами, в том числе социалистическими.

Правда, проводя эту линию в широком плане международной политики, Бхутто проявлял мало гибкости в конкретных индийско-пакистанских отношениях. И все же на крутых поворотах событий он избегал серьезных столкновений с Индией, а нормальные отношения между Пакистаном и Советским Союзом всегда давали возможность вносить долю умеренности и успокоенности в индийско-пакистанские отношения. СССР не раз содействовал этому.

Уже тот факт, что Бхутто в вопросах внутренней политики Пакистана мыслил категориями гражданского правления, а не категорией власти, основанной на винтовке и пулемете, выгодно отличал его режим от тех порядков, которые существовали до и после него. Даже когда произошел военный путч, поставивший во главе государства теперешнего президента Зия уль Хака, Бхутто остался приверженцем гражданской формы правления. Будучи за тюремной решеткой, он не отказался от своих принципов и предпочел смерть капитуляции.

Бхутто являлся политиком, мировоззрение которого не имело ничего общего с социализмом. Это был по современным стандартам деятель, взгляды и философия которого отвечали интересам господствующих классов – буржуазии и помещиков. Но он оглядывался на десятки миллионов рядовых граждан, чем и завоевал определенную популярность в стране. Главное, однако, что мы вправе подчеркнуть, – Бхутто выступал против ведения внешнеполитических дел в угоду определенным внешним силам.

Нет, веревка палача, которая оборвала жизнь Бхутто, – не последнее слово «правосудия». Самый мудрый и справедливый судья – история.

Не скрою, что отказ генерала Зия уль Хака помиловать Бхутто, а с просьбой об этом к пакистанскому президенту обращался и Л.И. Брежнев, произвел тягостное впечатление на советское руководство. Казнь его превратилась в акт бессмысленной мести.

Советский Союз, верный принципу невмешательства одних государств во внутренние дела других, считает, что происшедшие в Пакистане перемены – это его внутреннее дело. Но поскольку речь идет о межгосударственных отношениях между СССР и Пакистаном, то мы вправе предъявить серьезный счет нынешнему пакистанскому руководству за то, что оно отбросило на многие годы назад отношения между двумя странами.

С территории Пакистана вот уже в течение нескольких лет осуществляется вооруженное вмешательство в дела соседнего Афганистана, проводящего политику неприсоединения. Зачем понадобилось пакистанскому правительству следовать курсу, враждебному Афганистану? Почему оно тем самым выступает и против Советского Союза, чей ограниченный воинский контингент пришел на помощь дружественному нам афганскому народу в его борьбе против необъявленной войны, а затем был выведен из Афганистана? Эти вопросы неоднократно ставились советским руководством во время встреч с государственными деятелями Пакистана.