«Древний старец с гор» 1848-1859

«Древний старец с гор» 1848-1859

Предвестия политической бури

«Положение в северной части Германии становится все серьезнее, — писал Гумбольдт Бунзену 16 декабря 1847 года, — и оно еще более осложнится, если дело ограничится учреждением представительских комитетов, они ведь не удовлетворят ничьих ожиданий… что наверняка создаст правительству дополнительные трудности. Там, где не существует „первой палаты“ (парламента. — Г. Ш.), на которую в подлинных монархиях можно оказывать дозволенное влияние, там вина за невыполнение насущных пожеланий народа ложится только на исполнительную власть. Вообразите себе собрание депутатов, в котором представители познаньских городских и сельских округов противостоят представителям рейнских или померанских областей, и министров, которые надеются вечными отказами и умиротворяющими жестами долго держать их в узде. Недовольство прорвется как и повсюду, где элементы политической системы прилажены один к другому не так хорошо, как в Англии… Я не могу вообразить себе всеобщее представительство народа иначе как представительство всего государства, а не отдельной провинции или отдельного сословия».

Гумбольдт чувствовал приближение политической бури. Ему было ясно, что намерение короля — вопреки предостережениям из Вены и Петербурга — созвать собрание представителей провинций в составе объединенного ландтага и тем самым сделать народу хотя бы кажущуюся уступку, не принесет пользы никому. Не говоря о том, что дворянство во всех этих провинциальных представительствах имело перевес, и поэтому интересы народа никак не могли быть реализованы парламентским путем. Если Гумбольдт в письме Бунзену упоминает познаньские провинциальные представительства, то он намекает тем самым на жестокую эксплуатацию и грабительскую политику Пруссии по отношению к этим польским областям.

Объединенный ландтаг, созванный по объявлению от 3 февраля 1847 года, был, по выражению Гумбольдта, некой разновидностью «подаренной», то есть не отвоеванной народом у короны, конституцией; его полномочия сводились к праву подавать петиции в государственные учреждения, одобрять размеры налогов и ссуд, а также обсуждать принимаемые правительством законы.

11 апреля Фридрих Вильгельм IV открыл объединенный ландтаг речью, в которой заявил, что не потерпит, чтобы естественные отношения между монархом и народом отягощались конституцией и чтобы между ним и его страной вклинивался исписанный клочок бумаги.

«Всеобщий шок, уныние, горечь», — свидетельствовал Варнхаген в этот день. Гумбольдт писал 26 апреля 1847 года Бунзену: «Если таких людей, как вы и я, живо трогает слава столь высокоодаренного и человечного монарха… то события 11-го дня могут причинить лишь глубокую боль. Я сам присутствовал при этом. Все были ошеломлены поголовно, даже высшая аристократия… При таком всеобщем упадке духа… начало переговоров с представителями отдельных сословий чревато опасностью срыва».