Ярославская Большая мануфактура

Ярославская Большая мануфактура

После открытия портов международной торговли в Петербурге и Прибалтике поток товаров через Архангельск резко сократился. В связи с этим в начале XVIII в. Ярославль пережил временную экономическую депрессию, которая, однако, оказалась недолгой. Промышленное развитие города быстро компенсировало утраченные выгоды от участия во внешней торговле.

Из 180 предприятий, существовавших в Ярославле к 1770 г., наиболее значительным была Большая мануфактура — полотняная фабрика купца Затрапезнова, основанная в 1722 г. Ее постройки и инженерные сооружения, расположенные на правобережье Которосли в районе Толчковской слободы, уже в XVIII в. стали основным градообразующим фактором в закоторосльной части Ярославля и во многом предопределили ее последующую планировку. Вододействующие механизмы фабрики приводились в движение сложной системой гидротехнических сооружений. Длинный ряд огромных прудов, окруженных с трех сторон вытянутыми одноэтажными фабричными корпусами, служил резервным водохранилищем. Самый большой и глубокий сливной пруд соединялся с Которослью нешироким прямым каналом. В качестве дополнительных источников движущей силы использовались и две громадные ветряные мельницы.

В северо-восточной части заводской территории был разбит небольшой регулярный сад, рядом с которым размещались особняк управляющего и заводская контора. Планировка этого сада представляла собой строго центричную композицию, известную в истории садово-паркового искусства под названием «двойной конверт». Она напоминает проекты знаменитого придворного садовника Петра I Ульяна Зотова. Вдоль аллей сада стояли многочисленные мифологические скульптуры, на перекрестках аллей били мощные фонтаны. Его композиционным центром служила небольшая деревянная часовня, увенчанная высоким позолоченным шпилем. На зеленых газонах были высажены цветы и стриженые шпалеры кустарников. Высокие деревья оформляли только контуры широкой обходной аллеи, окружающей этот необычный для Ярославля памятник садово-паркового искусства.

97. Ярославская Большая мануфактура. Гравюра А. Ростовцева. 1731. Фрагмент

К середине XVIII в. Большая Ярославская мануфактура, переключившаяся на производство парусного полотна для военного флота, расширила свое производство. Новые корпуса уже не укладывались в рамки старого замкнутого фабричного участка. Прибавилось число и изменилась форма прудов. Никому не нужный парковый «парадиз» постепенно пришел в упадок.

Сегодня старая планировка Большой Ярославской мануфактуры с трудом прослеживается в расположении спущенных, заросших и потерявших первоначальную форму прудов. Она смутно проступает в расположении старых деревьев, растущих на месте фабричного сада. Наиболее значительная из сохранившихся построек этого старейшего ярославского промышленного предприятия — Петропавловская церковь, заменившая в 1736–1742 гг. старую деревянную часовню (илл. 98). Это сооружение имеет для истории ярославского зодчества особое значение.

Церковь Петра и Павла — единственная известная нам попытка привить на ярославской земле ростки петербургского петровского зодчества. Ее облик навеян формами одноименного собора Петропавловской крепости, а огромные размеры свидетельствуют о ее претензии на значение нового главного композиционного центра Ярославля, каким был в то время для Петербурга его Петропавловский собор. Промышленно-торговые закоторосльные слободы бросали тем самым вызов левобережному Ярославлю, противопоставляя новое величественное сооружение его старому городскому центру с древним Успенским собором.

Автор этого огромного семидесятиметрового храма неизвестен. Композиция его объемов почти повторяет петербургский прототип. Вытянутый прямоугольник двухэтажной церкви расчленен тремя рядами окон, из-за чего снаружи не угадывается истинная высота верхней, летней церкви. Теплый нижний храм с его полутемными помещениями служил усыпальницей купеческого рода Затрапезновых. Фасады, измельченные сравнительно небольшими окнами, даже в сочетании с высоким шпилем колокольни почти не напоминают культовое сооружение. Перед нами, скорее, образ ратуши или биржи в каком-либо западноевропейском городе. Неорганично примыкает к восточному фасаду церкви вычурный барочный алтарь, который в петербургском храме решен более строго и просто. В облике колокольни, внешне повторяющей столичный образец, отсутствует неудержимое стремление ввысь, которое так характерно для произведения Доменико Трезини. Все это вместе с более примитивно и вяло нарисованными деталями фасадов говорит о том, что ярославская копия Петропавловского собора в художественном отношении значительно слабее оригинала.

98. Церковь Петра и Павла. 1736–1742

Архитектурная выразительность этого памятника пострадала в результате ряда позднейших утрат. Исчезли широкие наружные двухмаршевые белокаменные лестницы, которые вели на перестроенные теперь балконы во втором этаже. Была разобрана главка, венчающая восточную часть высокой, некогда черепичной кровли. Наконец, полностью утрачены интерьеры, в которых ликвидированы великолепные лепные украшения, росписи и богатое убранство. Но даже в современном, значительно искаженном облике церкви Петра и Павла в ее несколько провинциальных барочных формах много очарования.

Это произведение переходного периода свидетельствует о поисках нового стиля в архитектуре. Оно помогает понять характер творческих, художественных связей и степень преемственности ярославского зодчества XVIII в. по отношению к основным этапам развития общерусской национальной архитектуры.

Городское строительство в XVIII в. в Ярославле продолжало интенсивно развиваться. Строились новые церкви, но по своей архитектуре они значительно уступали самобытным памятникам предшествующего времени. Художественное творчество ярославских мастеров, продолжавших традиции древнерусского искусства, было направлено в основном на благоустройство и украшение выстроенных в прежние столетия храмов.

99. Жилой дом на ул. Лекарской (дом Николаева)

В 1760 г. в Ярославле было уже 46 каменных жилых домов. К сожалению, лишь некоторые сохранили отдельные элементы первоначальной архитектуры. Наиболее ранний из них и лучше других сохранившийся — жилой дом № 7 по Зеленцовской" улице, невдалеке от Большой мануфактуры (так называемый дом Корытова), Поздняя форма кровли, перестроенное крыльцо, частично растесанные окна несущественно исказили его первоначальный облик. В архитектуре этого одноэтажного каменного дома на высоком глухом подклете сочетаются традиционные древнерусские строительные приемы с новыми средствами художественного выражения, характерными уже для первой половины XVIII в. Фасады расчленены широкими, сильно выступающими лопатками, четко определяющими границы внутренних помещений, повторяющих схему построения объемов более ранних жилых построек. Однако характер прорисовки профилей, рустовка пилястр и особенно изысканный лепной декор сводов говорят о новых художественных вкусах, завоевывающих все более прочные позиции в архитектуре русской провинции.

Перечисленные памятники, в сущности, закрыли последнюю страницу архитектурной биографии древних закоторосльных слобод. Новый подъем городского строительства, начавшийся в 1770-х гг., прошел мимо правобережья Которосли. Он был связан исключительно с переустройством старого центра Ярославля.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.