3.7.2. Семь жен Ивана Грозного

3.7.2. Семь жен Ивана Грозного

Первая жена Ивана Васильевича Анастасия Романова пользовалась в народе большой популярностью. Считалось, что она очень благотворно влияла на своего супруга, смиряла его суровый нрав, поддерживала в хороших начинаниях. За 13 лет брака она родила 9 детей: трех сыновей и шесть дочерей, умерших в младенческом возрасте. Первенец Дмитрий утонул в младенчестве во время поездки родителей на богомолье в Кирилло-Белозерский монастырь. Анастасия Романова была красивой женщиной небольшого роста с роскошной косой до пят. К сожалению, при обследовании ее останков, как сообщают специалисты, коса сохранилась хорошо, а каких-то элементов костей головы, что позволило бы воспроизвести ее облик, не осталось.

После смерти Анастасии Романовой по решению Боярской думы были разосланы посольства в Польшу, Швецию, к князьям западно-адыгского племени Жане и в Кабарду, к князю Темрюку Идарову. Дочь Темрюка приехала в Москву, крестилась и в августе 1561 г. состоялась свадьба. Мария Темрюковна преподнесла Ивану IV трехкилограммовое блюдо из золота.

«Мария была от природы очень умной женщиной, и она сразу же приобрела огромное влияние на Ивана IV. Именно ей и ее брату Михаилу Черкасскому приписывают идею создания опричнины. Об этом говорит и тот факт, что он сразу же занял в ней видное положение, а позже возглавил опричное войско. Оно во многом напоминало кабардинскую княжескую дружину, которая в основном состояла из дворян. Таким образом, княжеская дружина была прообразом опричнины, и это является доказательством тому, что инициаторами создания опричнины были именно кабардинцы из ближайшего окружения Ивана IV», – так считают на родине Марии Темрюковны.[53]

Вторая царица, Мария Темрюковна, родила сына Василия, который умер в младенческом возрасте. Этот брак носил политический характер, так как завершил переход кабардинских князей под покровительство русского царя. Царь считал, что Марию отравили. В действительности Мария Черкасская ездила с мужем в Вологду, где заболела. Царь поспешил в Москву, чтобы затем заняться «новгородским делом». Боярин Басманов долго вез больную Марию в Александрову слободу, и она вскоре умерла в 1569 г. Мария Черкасская популярна в современной Кабардино-Балкарии. Ее считают умной и красивой женщиной, которая «была не только женой русского царя, но и во многом определяла его политику в Русском государстве <…> еще больше закрепила своим браком с Иваном IV связи страны гор с Россией».[54] Установлен памятник Марии Темрюковне на одной из площадей города Нальчика.

Царь не стал затягивать траурных церемоний и организовал новые смотрины невест, которые можно назвать конкурсом «Мисс Московское царство» того периода. Со всех сторон были привезены 1500 кандидаток. 40-летний царь по совету Малюты Скуратова выбрал Марфу Собакину. После обручения у молодой жены открылась непонятная болезнь. Несмотря на это обстоятельство, свадьба состоялась, но невеста скоропостижно умерла, так и не приступив к обязанностям царской супруги. Было объявлено о ее отравлении. Предполагали, что мать Собакиной через какого-то придворного передавала дочери травы для «чадородия». Что в действительности придворный затем передавал невесте царя, вряд ли возможно установить, но через 360 лет россияне были потрясены. При вскрытии гробницы Марфы Собакиной царская невеста лежала в гробу бледная, словно живая, не тронутая тлением.

Из красавиц, входивших вместе с Марфой Собакиной в число 12 самых отборных девиц, царь остановился на еще более худородной, чем Собакина, Анне Колтовской. С четвертой женой он прожил менее года. Затем отослал ее в монастырь, а у родственников отобрал земли.

Пятая жена – Анна Васильчикова – была ставленницей Василия Умного-Колычева, который занял место Скуратова после его гибели при штурме крепости в Прибалтике. В скором времени нового временщика казнили. Анна отправилась в монастырь.

Шестой женой стала женщина низкого происхождения, вдова опричного дьяка Василиса Мелентьева. Она была старше других цариц, но сравнительно быстро умерла.

Любимец царя А. Ф. Нагой сосватал ему свою племянницу. Эта, уже седьмая и последняя жена, Мария Нагая, родила сына Дмитрия, получившего свое имя в честь царского первенца от первого брака. Современники осуждали этот брак. Впрочем, предельной «нормой» для того времени были три брака, а четвертый уже расценивали как «блуд». Во всяком случае все остававшиеся в живых претенденты на царский престол малолетнего ребенка, считавшегося к тому же незаконнорожденным, не воспринимали как серьезного конкурента.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.