Глава третья Северные скелеты в шкафу

Глава третья

Северные скелеты в шкафу

И наполнилась земля серебром и золотом, и нет числа их сокровищам; и наполнилась также земля их конями, и нет числа колесницам их. И наполнилась земля их идолами; они поклоняются делу рук своих, тому, что сделали персты их.

Книга Мормона, Нефий, 12, 7–8

1. Золото манит нас…

Американская экономика имела свою специфику и в налоговых делах. Подоходный налог в США был введен только в 1913 г. – на несколько десятилетий позже, чем в ведущих европейских странах. А ведь государственная казна пополняется в значительной степени как paз за счет подоходного налога…

Как же выходила из положения американская казна? Главный упор там делался на акцизные сборы – этакую накрутку, которую государство добавляет к цене продаваемых населению товаров или услуг. Подобные накрутки, в общем, оставались для народа незаметными: если обычный американец из глубинки покупает импортный товар, на который казна успела сделать накрутку, он, ручаться можно, так никогда и не узнает, сколько этот товар стоил в Европе, а следовательно, и ведать не ведает, сколько себе заработало государство.

В тех случаях, когда в США вводили прямые налоги, тамошний народец реагировал остро и обычно без малейшего промедления вытаскивал из-под кровати мушкет. Земельный налог (от которого, согласитесь, увернуться трудновато) не раз был причиной бунтов. Когда в 1791 г. Конгресс США в поисках средств для казны установил налог на виски, это ударило по каждому фермеру: практически каждый гнал из излишков самогон у себя на заднем дворе. Сборщики налога, отправленные президентом Вашингтоном, очень быстро поняли, что работенка им досталась не сахар – по ним начали весело постреливать из-за каждого куста, из-за каждой изгороди. Налог в конце концов собрать удалось, но для этого пришлось срочно созвать ополчение и приставить к каждому сборщику полдюжины вояк…

Одним словом, вводить в США новые налоги надлежало с предельной оглядкой. Именно повышение налогов, кстати, стало одной из причин американской революции. Всмотритесь в старинный рисунок – на нем изображена реакция американцев после повышения британской короной налога на чай. На заднем плане к дереву приколочен вверх ногами «Акт о гербовом сборе», тот самый документ, из-за которого и разгорелся сыр-бор. А странная белая фигура – это сборщик налогов, коего обмазали смолой, обсыпали перьями, да еще и силком вливают ему в рот чай… Подавись, мол, вашим чаем.

Сборщиков налогов ненавидели везде и всюду – но американцы были единственными, кто еще в XVIII в. разработал писаное пособие по «галантному» обращению с таковыми. «Сначала разденьте человека догола. Затем растопите смолу, пока она не станет жидкой, и вылейте ее на голое тело или размажьте по телу специальной кисточкой. После чего, пока смола еще не остыла, возьмите как можно больше перьев и вываляйте в них тело так, чтобы перья полностью облепили его» (47). Говорят еще, что некоторые американцы протестовали против употребления в данном документе слова «человек» – они настаивали, что речь идет не о человеке, а о сборщике налогов, а это, мол, большая разница…

Что касается Юга, главное здесь в том, что Юг в обмен на свой хлопок старался покупать необходимые ему промышленные товары не на Севере, а в Англии, где всё было и качественнее и гораздо дешевле. Но поскольку вся внешняя торговля Юга находилась в руках Севера, Вашингтон, защищая своих производителей, как раз и установил немалые накрутки на все товары, получаемые Югом из-за рубежа. Что на Юге, как легко догадаться, восторга не вызвало – кому приятно переплачивать втридорога?

Поэтому Демократическая партия, созданная на Юге, все силы положила на то, чтобы добиваться в Конгрессе снижения этих накруток, красиво именовавшихся «таможенными тарифами».

Была еще одна причина для разногласий между Севером и Югом: банковское дело. Банки в основном сконцентрировались на Севере и занимались всевозможными финансовыми махинациями так увлеченно, что это то и дело вызывало серьезные кризисы. К началу войны в стране обращалось банковских билетов на сумму в 200 миллионов долларов, из которой золотом было обеспечено лишь 88 – а остальные представляли собой пустые бумажки. Юг, стоявший в стороне от финансовых спекуляций, это тоже здорово раздражало.

Еще один вид наказания

Две трети южного хлопка вывозилось за границу, главным образом в Англию – но подавляющее большинство посредников, перепродававших хлопок за рубеж, были северянами. Перевозка хлопка (и почти весь торговый флот) находились в руках северян. Тот хлопок, что оставался в стране, перерабатывался усилиями северных фабрик.

Как видим, северяне неплохо устроились, присосавшись к Югу, словно клещи. Естественно, они всячески препятствовали попыткам Юга наладить вывоз хлопка и торговлю им собственными силами. Интересные цифры: Юг вывозил своей продукции примерно на 213 миллионов долларов в год, в то время как Север – лишь на 47 миллионов (главным образом зерно западных штатов).

И наконец, вовсе уж ошеломляющая статистика: Юг обеспечивал 80 процентов всех налоговых поступлений в американский бюджет – хотя на Севере обитало 22 миллиона человек, а на Юге – 13.

На Севере сложилась прослойка… нет, пока еще не олигархов, но безусловных богачей, которым у себя определенно не хватало места. Они уже сколотили состояния, приобрели немалый опыт по эксплуатации ближнего своего, им становилось тесно на Севере. Надо отдать этим людям должное: они умели смотреть вперед и готовы были распространить свою деловую активность на весь земной шар. Еще в 1846 г. один из них, Уильям Джилпин, которого называют «первым американским геополитиком», советовал президенту Полку превратить устье реки Колумбии в штате Орегон на Тихоокеанском побережье в «форпост похода за присоединение Азии к внутреннему рынку для американских сельскохозяйственных производителей» (245). Речь шла не о хлопке, а о северном зерне. Другой оборотистый коммерсант, Айза Уитни, сделавший состояние на торговле с Китаем, носился с идеей строительства трансконтинентальной железной дороги. Одна неувязочка – дорогу эту пришлось бы частью проводить по земле частных собственников Юга, которые отнюдь не горели желанием ее отдавать…

Вообще железнодорожные магнаты смотрели на южные земли с особенно обильным слюноотделением. Специфика наживы этих господ заключалась в том, что в Америке тогда существовал особый порядок строительства «чугунки»: правительство, как уже говорилось, выделяло частной компании, собравшейся прокладывать дорогу, земли по обе стороны пути – шириной примерно десять миль справа и слева. Выделяло в полную и безраздельную собственность.

Для железнодорожных компаний это было золотое дно – не перевозки пассажиров или грузов, а именно эти доставшиеся бесплатно земли и приносили главный доход. Их можно было распродавать фермерам, на них возникали города, фабрики, рудники – чьи хозяева платили солидную арендную плату…

Кто продавил подобные правила, вы, должно быть, уже догадались.

Один пример из множества махинаций: в 1856 г. в штате Висконсин железнодорожная компания «Лакросс-Милуоки» отхватила в собственность миллион акров федеральных земель по обе стороны своей магистрали (то есть полмиллиона гектаров). Ей в этом посодействовали губернатор штата и 13 из 19 членов законодательного собрания, которым благодарная компания отвалила в качестве вознаграждения акций и облигаций на 900 тысяч долларов. Вот только через два года компания объявила о своем банкротстве, акции и облигации моментально превратились в пустые бумажки – но земля целиком осталась в собственности ловкачей из «Лакросс-Милуоки»… (58).

Все это творилось исключительно на Севере: Юг железнодорожных магнатов к себе не допускал, что их крайне печалило. Совсем рядом располагались нешуточные богатства, многие миллионы акров земли – но подобраться к ним никак не удавалось. А потому «железнодорожники» были основными спонсорами организаций аболов…

Точно так же, пуская слюнки, поглядывали на южные земли те, кто занимался на Севере земельными спекуляциями. С тем же результатом – близок локоть, да не укусишь…

Грабеж достиг крайнего предела в 1857 г., когда под давлением северных денежных мешков Конгресс США принял так называемый «Закон Моррилла о тарифах». Теперь накрутка на любой товар, ввозимый с Севера на Юг, составляла ни много ни мало сорок семь процентов. Цензурных комментариев по этому поводу на Юге не делалось…

Теперь посмотрим, что произошло бы в случае, если бы Юг мирным путем отделился от Севера и обе части страны пустились в самостоятельное плавание.

Как уже говорилось, Север моментально захирел бы и обнищал. Во-первых, он одним махом лишился бы восьмидесяти процентов государственного бюджета. Во-вторых, вывоз хлопка с Юга у него моментально перехватила бы Англия (как и посредничество при продаже). Север в одночасье превратился бы в крохотную бедную страну, вывозящую разве что зерно. Всем честолюбивым планам тамошних богачей пришел бы конец – да и денежки стало бы зарабатывать значительно труднее. Без Юга Север был бы ничтожеством, заурядной страной «третьего мира» вроде Гондураса. Надеяться на экспорт в Европу собственных промышленных товаров в этих условиях не приходилось – тогдашняя европейская промышленность была гораздо более развитой, конкурировать с Англией, Францией и Германией Север был бы не в состоянии…

Обрушились бы честолюбивые планы и бизнесменов, и политиков по превращению Соединенных Штатов в могучую империю – которые уже тогда были проработаны во всех деталях…

А теперь – об этих самых планах по созданию мощной империи. Никто в Вашингтоне их особенно и не скрывал, мало того – кое-что уже начинало претворяться в жизнь.

Молодая республика с самого начала отличалась хищным нравом молодого волчонка, который уже начинал показывать клыки…