Глава 13 Где же выход?

Глава 13

Где же выход?

Теория социальных учений. Классовая борьба. Демократия и государственность. Опыт российской революции. Диктатура. Партийность. Благо государства. Фашизм и национализм. Форма государственного правления. Парламентаризм и предвыборные злоупотребления. Обязанности граждан перед государством. Особенности Российского государства. Основная идеология российской государственности. Россизм как антипод коммунизма. Идеология и принципы россизма. Заключение.

Теории социальных учений являются большим тормозом на пути установления международного равенства, ибо наличие их и увлечение ими отвлекает внимание творческих сил страны от основной задачи как каждой нации, так и всего человечества, от идеи необходимости установления международного сотрудничества на принципах известной справедливости. Увлечение социальными теориями может дать лишь некоторый шанс на сглаживание заостряющихся углов международных взаимоотношений, иногда вызывающих даже вооруженные конфликты по недостаточным к тому причинам. Несомненно, что, пока мир существует, невозможно абсолютно избежать вооруженных столкновений между нациями, но стремиться к сокращению их является долгом культурного человечества ради его процветания и всемирного благополучия.

Существовавшие и ныне существующие поборники борьбы классов за социальное равенство являются несомненно крайне вредными элементами общества, в силу тех причин, что они направляют его на внутринациональную борьбу, отодвигая идею международного сотрудничества на задний план и даже совершенно затемняя ее. Вся тактика социалистов ведет к раздроблению национальных сил каждой страны, лишая их возможности стать на путь солидаризма единым национальным фронтом. Каждый народ в своей стране вправе и обязан единым стремлением служить прогрессу цивилизации, имея каждый свое место в своем национальном фронте. Каждая нация обязана понять, что теория классовой борьбы направлена к стремлению подготовить конечное торжество Коммунистического интернационала и ее пути враждебны идее нации и идее международной (относительной) солидарности. Отсюда следует, что эти пути ведут человечество к умножению возможностей вооруженных конфликтов в мире. Только заблуждение современных государственных деятелей, руководящих политикой разных стран, могло допустить смешение понятий «демократия» и «бесклассовое общество» и даже отождествление их.

Демократия, в лучшем смысле этого слова, должна пониматься как превалирующая масса каждой нации. Бесклассовое же общество является противоположностью этого понятия, ибо оно прилагается лишь к коммунистическому устройству общества, т. е. служит для обозначения лишь известной группы населения, т. е. партии, а не всей или большинства нации.

Совершенно очевидно, что проводимый социалистами путь устройства общества в более или менее сильно развитой степени имеется уже во всех странах, с той лишь разницей, что демократические правительства осуществляют принципы социализма по мере их целесообразности, создавая под своим контролем учреждения так называемого общественного пользования, к каковым относятся почта, лечебные заведения и пр.; социалисты же стремятся к насильственному отобранию в свою пользу права принудительно переустраивать общественно-социальную жизнь страны, не останавливаясь перед разрушением основ цивилизации как продукта многих веков человеческих достижений. Социалистические теории противоречат целям, преследуемым ими: проповедуя равенство требований, независимо от равенства возможностей, они уничтожают свободу конкуренции и соревнование. При таком положении уничтожается всякий стимул для творческой деятельности, ибо умение и способности уравниваются с бездарностью и ленью. Теория социального равенства, без поправки на особую оценку личных способностей членов общества, при равных для всех возможностях, явится причиной непомерного усиления паразитирующего элемента, которое несомненно приведет общество к краху, если оно будет попустительствовать лени и бездарности. Значит, необходим аппарат принуждения, т. е. та же система, что является общепринятой в настоящее время во всех странах. Спрашивается, чего ради вести борьбу? Ради самой борьбы разве.

Еще более несуразная неувязка в системе и тактике социалистов почти всех оттенков заключается в требовании ими свободы лишь одного класса ценою удушения других. В этом можно усмотреть ничем не прикрытое стремление к власти во что бы то ни стало, а никак не желание переустроить общество на лучших и более справедливых основаниях.

Опыт российской революции показал ценность социалистических теорий в их приложении к жизни. Социалистическое государство, оказывается, представляет собою осуществление в стране дикого произвола узкопартийной диктатуры во имя достижения чисто марксистского устройства общества. Я – не против диктатуры в решительные моменты жизни наций, но никак не могу понять, какие преимущества получила наша родина, сменив самодержавную власть монарха на полный произвол кучки политических проходимцев и международных авантюристов, представляющих собою ядро правящей партии.

Постоянно высказывая свое отрицательное отношение к пользе и необходимости существования политических партий, я высказываю мнение большинства здравомыслящих и политически грамотных людей, которые почему-то это свое мнение держат про себя, предпочитая не делиться им с окружающими. Это мое твердое убеждение, и я считаю, что каждый отдельный, лояльный к интересам своей родины гражданин, так же как и группа таких граждан, имеют в виду своей деятельностью принести максимум пользы родной стране и своему народу. Другого, более возвышенного идеала в жизни нет и не должно быть. Интересы государства в целом должны являться целью стремления каждого лояльного гражданина, а тем более лиц, призванных их блюсти. Понимание своего долга перед государством должно стоять выше понятия о благе партии. Не было и не будет положения, при котором интересы меньшинства, навязывающего свою волю всей массе населения, считались бы нормальными и правильными, за исключением, конечно, Союза ССР.

И на примере СССР мы видим, что такое положение неизбежно вызывает осложнения и борьбу, идущие в ущерб интересам государства, ослабляющие его мощь, международное значение и экономическое благополучие. Необходимо, и это вполне осуществимо, чтобы система государственного управления была построена на основе целесообразности и общей выгоды. Тогда и власть, проводящая политику соблюдения общих интересов, будет популярна или, во всяком случае, при возможных неудовольствиях не будет так остро ненавидима, как мы видим на примере СССР. Никакие эксперименты партийных фантазеров не могут быть допущены в интересах государства, если проведение их в жизнь не дает абсолютной гарантии в их выгодности для страны.

Самое понятие о партии содержит в себе представление о расчленении граждан на группы во имя отстаивания собственных стремлений и интересов, может быть, в ущерб интересам всей страны в целом. Я никак не могу примириться с этим и всегда считал и продолжаю считать, что стремление к торжеству интересов какой-то группы граждан, объединенных общностью политических взглядов, при полном или даже частичном забвении интересов остальных групп населения и всей страны в целом является тяжким преступлением против государства и против родного народа. В конечном итоге это стремление имеет целью свои личные, эгоистические выгоды и в правильно организованном государстве не должно иметь места вовсе.

Понятие о благе государства не должно разбивать его граждан на ряд независимых, зачастую враждебных друг другу группировок. Польза или ущемление общегосударственных интересов – понятия достаточно определенные для того, чтобы не вызвать подчас непримиримых толкований и разделения общества на враждебные и взаимно конкурирующие партии.

Как будто это положение опровергается тем, что Италия, а вслед за ней и Германия пришли к своему национальному возрождению только путем осуществления партийных программ. Это совсем неверно, потому что общеизвестен факт, что как Муссолини, так и Гитлер пришли к власти не революционным путем, а были выдвинуты на свои посты абсолютным большинством наций. При данных условиях разговор о власти партийной совершенно неуместен, потому что, когда нация объединена одним стимулом – выйти на путь своего благополучия, она не является партией, а единым национальным фронтом, базисом государственного благополучия. Недаром Муссолини как-то обмолвился, что фашизм – не для экспорта. Этим он подчеркнул, что фашистская доктрина имеет в основе своей чисто национальное, специфически итальянское движение и может быть свойственна только итальянцам. Принимая, однако, во внимание существующую между различными нациями некоторую общность интересов, несомненно полезно использовать фашизм хотя бы в измененном виде и другим странам, организм которых требует некоторого обновления и укрепляющих средств на пути их нормального развития. Это уже не будет фашизмом как таковым, ибо, перенесенный на чуждую почву, он изменяет свои формы, будучи приспособлен к национальным особенностям заимствующей его нации. Национал-социалистические принципы Германии сегодняшнего дня имеют некоторое сходство с итальянским фашизмом, но лишь только в конечных целях их стремлений, глубоко отличаясь от него как в сути их тактики, так и в основах государственного устройства, которые в корне различны в обеих странах.

Последнее обстоятельство весьма важно усвоить нам, русским, много отдающим энергии и времени спорам о будущем государственном устройстве национальной России. Вопрос о форме строя в основе государственных интересов, в первой стадии ликвидации советского режима по крайней мере, решительно никакого значения не имеет. Как различные виды монархии, так и все виды республики имеют свои достоинства и недостатки. Идейность национально мыслящих людей не должна заключаться в чисто академическом вопросе о форме строя, а должна выражать стремление к национальному возрождению и благополучию своего народа. Необходимо только помнить, что политическая партийность и стремление подвести всех под одну мерку утвержденного партией образца всегда была, есть и будет вредоносной бациллой в здоровом теле всякого государства. Рассадником взращивания этой вредоносной бациллы разложения обычно является парламентаризм, тот парламентаризм, который принят в большинстве так называемых демократических государств и который не узаконил фактическое участие народа в управлении страной через своих выборных представителей, как должно было бы быть, а стал орудием борьбы и противодействия со стороны крайних элементов проведению в жизнь реформ, полезных государству в целях его нормального развития и совершенствования.

Парламентаризм и партийность служили и служат могучим стимулом для политической борьбы не только между различными партиями, входящими в парламент, но и против самой власти. Если учесть обычно ведущуюся предвыборную кампанию с продажей и куплей голосов и подкупом кандидатов, то всякому станет ясно, что система парламентаризма и принятые до сих пор условия существования политических партий в стране служат лишь причиной нарушения спокойствия, иногда даже приводящей к свержению существующего режима и к захвату власти аморальным элементом, которому эта власть нужна исключительно в личных целях и во вред интересам всего остального населения.

Нередко можно видеть теперь, и история также дает немало случаев, когда правительство чужой страны бросает немало денег на проведение предвыборной кампании в другой стране в пользу нужного кандидата для проведения нужных политических мер. Такие методы пропаганды обычно проводятся через партийные аппараты той или другой партии.

История не знает и не будет знать такого положения, когда бы вся масса населения входила в одну какую-либо партию. Масса обычно остается без подлинного представителя ее интересов в государственных учреждениях, ибо она, как правило, не имеет нужных средств для проведения своего кандидата.

Государственное управление страной, в смысле своего морального авторитета, должно уподобляться храму, в котором не может быть места ни личным, ни партийным интересам. Если беспристрастно определить роль и значение любой политической партии в стране, то никто не может отрицать роль всякой партии, как орудия в руках отдельных личностей и групп, но не представляемого ею населения, под вывеской которого партия только проводит своих кандидатов.

Существование политических партий так же нелепо, как узаконенное существование партизанских отрядов в стране для воздействия на правительство ее в известном определенном направлении. Партизаны противодействуют правительству силою оружия, политические партии – силою печатного слова и агитации. В обоих случаях создается развал и беспорядок, в обоих случаях забывается, что правительство существует для поддержания порядка и охраны интересов всего народа, но не для борьбы с ним, исключая, конечно, случаев захвата власти кем-либо явно во вред населению данной страны, как, например, теперь в СССР.

Необходимо найти такую формулу, государственно обязательную для всего населения страны, чтобы, подобно воинской повинности, существовала бы и политическая повинность, могущая создать в стране единую политическую армию, цели которой должны быть направлены на благо всего населения.

Все население страны, независимо от структуры ее государственного устройства, должно осознать общность долга перед родиной и защищать права своего класса или народности в рамках общегосударственных интересов.

Останавливаясь на необходимости правильной оценки положения России как страны с многообразным племенным составом и даже с расово различным населением, нужно признать, что до сих пор существовавшие и зародившиеся вновь политические доктрины – фашизм в Италии и национал-социализм в Германии – не подлежат копировке, ибо в целом ни то ни другое в отношении России неприменимо. Мы можем и должны взять от них лишь то, что полезно, но ни в коем случае не должны слепо подражать иностранным образцам, чтобы не повторять наших ошибок в прошлом.

Фашизм гениально придуман, но только для Италии с ее однообразным, в отношении племенном и расовом, населением. То же можно сказать и про национал-социализм Германии.

Обе системы не отказались отдать дань парламентаризму, ибо без этого, очевидно, они не были бы приемлемы для масс. Но ясно, что, когда народы Германии и Италии оказались слиты своими вождями в единый монолит, партийный режим стал не нужен, и в обеих странах говорят теперь о воле народа, а не о воле партии, как в СССР.

Ведь не случайно Гитлер назвал свое движение «национал-социализмом», а не «фашизмом», и этим его решением, наверное, руководило глубокое понимание психологии своего народа его вождем. В Германии, как нигде, социалистические симпатии сильно развиты среди рабочих, и она, будучи страной фабрично-промышленного характера, представляет собою большую массу организованной рабочей армии, по преимуществу.

Что касается Италии, то это страна крупного землевладения и мелких арендаторов и сельскохозяйственных рабочих; в соответствии с этим, Муссолини повел ее путем несколько отличным от пути Гитлера, и это вполне понятно, так как пути фабричной Германии не могут совпасть с путями землевладельческой Италии.

Россия по природе своей совершенно не подходит ни под трафарет фашистской Италии, ни под мерку национал-социалистической Германии. Россия разноплеменна и расово различна в составе своего населения. В будущем она станет по преимуществу крестьянской страной, т. е. страной мелкого земельного собственника. Индустриальное развитие России, даже в тех гипертрофированных формах, кои приданы ему советским правительством, при нормальных условиях не будет служить в ущерб ее естественному тяготению к земле, как в силу больших земельных запасов, так и в силу психологии народа землероба и скотовода.

Основная идеология новой российской государственности должна сочетать в себе узаконенность расово-племенного объединения всех народов, входящих в состав государства. Все эти народы должны иметь общий источник равных прав и обязанностей, одинаково формулированных для всех составных элементов страны, независимо от их расового или племенного различия.

Россия для молодого поколения должна рассматриваться как университет, включающий в своих стенах всех жаждущих знания, без всяких ограничений. Для старшего поколения она должна являть собою поле деятельности в применении приобретенных знаний как каждой народности у себя дома, на своей территории, так и на общественно-государственных путях деятельности и служения одному и тому же Российскому государству.

Для ясности сознания долга перед общим отечеством – Россией должна быть найдена общая, психологически объединяющая формула, такой и послужит «Россизм» – от слова «Россия». При этом нужно различать значение слов «русский» и «российский». В то время как значение первого относится к чисто племенному порядку, второе слово относится к порядку географическому, территориальному, обозначающему принадлежность к одному и тому же государству, являющемуся союзом народов России под эгидой единой Верховной власти.

Россизм по идее противополагается коммунизму. Все, кто не приемлет коммунизма, кто не является интернационалистом, для кого больно уничтожение священного для каждого российского патриота имени «Россия», должны силою факта принадлежности своей к гражданам Российского государства именоваться «Россистами».

Россизм, в одно и то же время, определяя принадлежность к сынам России, не стирает расовых и племенных граней между ее народами, за коими признает право на национально-культурную и территориальную автономию на принципах хотя бы казачьих самоуправлений, существовавших в дореволюционной России.

Россизм, как государственная доктрина, спаивает и объединяет в себе все автономные части населения России в единое государственное целое, под единой верховной Российской властью.

Россизм обосновывает программу государственного строительства на полном учете исторически-бытовых условий отдельных народностей России, в соответствии с экономическими и социальными отношениями в стране.

Россизм признает права религиозной, личной и идеологической свободы, в соответствии с долгом ненарушения государственных интересов страны ее гражданами.

Россизм признает в неограниченном объеме право частной собственности каждого гражданина, вносящего пропорционально прогрессивные налоги в общегосударственную казну.

Россизм – это формула, определяющая принадлежность человека к Российскому государству, а посему он не может быть отрицаем или не признаваем, пока данное лицо является гражданином Российского государства, так же как лицо, принадлежащее к какой-нибудь расе, не может отрицать этой своей принадлежности именно к этой расе.

Россизм допускает существование политических партий в государстве, но в рамках строгой законности.

Россизм преследует полное уничтожение коммунизма.

Вышеизложенные принципы россизма исчерпывают его идею в схеме. Что касается деталей будущего государственного устройства страны, особенно в области аграрной, экономической и социальной, то таковые подлежат разработке и утверждению полномочными представителями всех народностей России, в соответствии с фактическим положением в освобожденной от большевиков родине нашей.

В заключение я должен еще указать, что для России, с ее разноплеменным населением, исповедывающим самые разнообразные религии, особенно важно поставить на правильный путь вопрос «веры». Нужно прежде всего воспитывать в обществе уважение ко всякой неизуверской религии, основав его на взаимно-этических началах, заложенных в основание каждой религии. Роль церкви в государстве чрезвычайно велика, поэтому церковь должна пользоваться полным покровительством власти в тех случаях, когда она в этом покровительстве будет нуждаться. Авторитет церкви должен стоять выше всякого земного авторитета. Всякая церковь должна рассматриваться как начало, содействующее процветанию своей страны, путем соответствующего влияния на паству, которую она обязана вести путями, полезными для государства, цементируя ее крепкими основами морали и долга. В своей основе религиозный вопрос должен быть построен на полной религиозной свободе каждого человека, верующего в Бога.

Давно уже, в самом начале своей борьбы, я призывал служителей церкви примкнуть к движению против большевиков, начатому мною, считая, что коммунистическая доктрина, направленная против основных принципов настоящего устройства мира, требует объединения и союза всех сил для борьбы с нею.

В феврале месяце 1926 года, когда обозначились первые признаки организованного гонения на религиозные идеи в СССР, я обратился с призывом к духовенству всех религий мира, обращая внимание его на то, что наступает пора, когда грозная опасность настоятельно требует прекращения междурелигиозной борьбы и объединения фронта против воинствующего коммунистического атеизма. К сожалению, из этого не вышло ничего, кроме обмена письмами и некоторых знаков внимания, полученных мною в ответ на мое обращение. В отношении же некоторых церквей я должен с сожалением констатировать, что они предпочли использовать тяжелое положение православия для того, чтобы вместо дружественной и искренней поддержки ему обратить все свои старания для привлечения в свое лоно наименее устойчивых сынов поруганной и очистившейся небывалыми страданиями православной церкви.

Итак, закончу на том, что до сего времени большевики преуспевали в своем стремлении овладеть миром и установить советскую систему в планетарном масштабе, главным образом, вследствие несогласованности противодействия, оказываемого им. Белое движение погибло в значительной степени из-за интриг союзников; дипломатия всех почти стран создала из Советов какое-то пугало, которого все боятся, и даже в религиозном вопросе большевики не встретили такого сопротивления, какого они сами ожидали.

Все это указывает на то, что правящие классы до сего времени ослеплены жадностью и стараются использовать несчастье России в свою пользу. Но Россия уже изживает испытание, посланное ей судьбою; великий народ воскреснет и оправится от пережитых страданий. Мы верим в скорое возрождение нашей родины, и в этой вере наша сила и наше оправдание.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.