Черная книга, или Настоящая причина разрушения Сухаревой башни
Черная книга, или Настоящая причина разрушения Сухаревой башни
Разборка Сухаревой башни. Фотография 1934 г.
Самая заветная легенда про Брюса — это легенда про его библиотеку, про находившиеся в ней книги по чародейству и главную из них — Черную книгу.
Каким уважением пользовалась на Руси с давних времен книга, как сильна и глубока была вера в то, что именно в книге заключена вся мудрость мира, что она источник всех знаний, показывает широко известное предание о Голубиной книге, которая «выпадала на землю с небес».
Библиотека Брюса после его смерти была отдана в Академию наук, был составлен и напечатан полный каталог его книг. С ним сейчас может ознакомиться каждый желающий. Но легенда уверяет, что в этом списке отсутствуют самые важные, самые ценные книги его библиотеки — книги по чародейству, потому что он их спрятал где-то в Сухаревой башне. А что они были, об этом свидетельствуют ходившие среди книжников их списки, хранившими их в большой тайне и сообщавшие эти сведения только самым верным людям.
Именно эти чародейные книги Брюса, утверждает легенда, особенно привлекали Петра I. Проявляли к ним интерес и другие российские правители.
Когда Петру I сообщили в Петербург о смерти Брюса, то он строго-настрого приказал, чтобы до его приезда никто ничего не смел трогать в покоях Брюса на Сухаревой башне.
Когда же Петр приехал, он закрылся в башне и трое суток безвыходно разбирал-рассматривал книги-бумаги и банки-склянки с разными жидкостями и порошками.
Прежде, при жизни, Брюс показывал царю свои книги, но царь подозревал, что главные-то из них, которые «по волшебству», он утаил и не показал. Поэтому теперь Петр хотел найти эти книги и самому прочесть, что в них написано. Только человеку, не знакомому с чародейством, в этих книгах-бумагах ничего не понять. Петр разбирался-разбирался в книгах, листал-листал их — как будто эти самые книги Брюс ему и предъявлял. «Нету здесь главных книг, должно быть, Брюс их в потаенном месте спрятал», — сказал Петр и на четвертый день приказал жидкости из склянок вылить в яму, порошки сжечь на костре, а все книги и бумаги замуровать в стену башни.
А саму Сухареву башню приказал запечатать сургучными печатями и поставить часового с ружьем.
(В действительности Петр I умер на 10 лет раньше Брюса, но у легенды своя хронология.)
В другой легенде рассказывается, что всем императорам и императрицам, царствовавшим после Петра, московские генерал-губернаторы докладывали, что, мол, Сухарева башня запечатана и стоит у нее часовой с ружьем.
Когда об этом доложили Екатерине Великой, она сказала: «Не я ее запечатывала, и не мне ее распечатывать. А часовой пусть стоит. Как заведено, так пусть и будет».
А вот государь Николай Павлович, то есть Николай Первый, прибыв в Москву, ехал однажды мимо Сухаревой башни, видит, стоит у башни часовой, вот он и спрашивает у своего генерал-адъютанта:
— Что хранится в этой башне?
— Не знаю, ваше величество.
Царь приказывает кучеру остановиться, выходит из коляски и обращается к солдату-часовому:
— Что ты, братец, караулишь?
— Не могу знать, ваше императорское величество, — отрапортовал часовой.
Видит царь: на дверях висит замок фунтов в пятнадцать, семь сургучных печатей со шнурами припечатаны. Стал он расспрашивать генералов, ни один не знает, что в башне хранится. Время-то прошло много, кто знал, уже помер, а новым это без надобности. Потребовал царь ключ к замку. Кинулись искать — нет нигде ключа. Но Николай Павлович уж очень заинтересовался, по какому такому неизвестному случаю башня запечатана и что в ней хранится, и повелел сбивать замок.
Принесли лом, молот, сбили замок, открыли двери.
Вошел император в башню — внутри пусто, одни голые стены — больше ничего. Николай Первый рассердился такому непорядку и говорит с возмущением:
— Какого же черта здесь столько лет караул держат? Пауков, что ли, караулят? Только это не такая драгоценность, чтобы из-за нее караул ставить!
И тут пришло ему в голову постучать по стене. Постучал — вроде пустое место. Приказал позвать каменщика и велел ему выламывать кирпичи.
Выломали, а там тайник — лежат книги и исписанная бумага.
— Это что за секретный архив? — спрашивает царь.
Генералы в один голос отвечают:
— Не можем знать.
Заглянул Николай в книги, ничего понять не может, потому что написано непонятными буквами на непонятном языке. Послал царь в Московский университет за профессорами. Профессора смотрели-смотрели, думали-думали, тоже ничего не разобрали и говорят:
— Эти книги нам неизвестны и написаны на непонятном языке. Но есть у нас один старичок-профессор, он давно на пенсии, но большой знаток языков. Если уж он не разберет, тогда никто не разберет.
Привезли старичка-профессора. Посмотрел он на книги и сразу сказал:
— Эти книги — Брюса, и бумаги его рукой писаны.
Царь про Брюса до этого времени и не слыхал. Старичок ему про Брюса рассказал, и пока рассказывал, царь очень удивлялся.
Николай попросил, чтобы профессор что-нибудь прочел из книги. Тот стал читать. Царь послушал-послушал и говорит:
— Ничего понять невозможно.
Старичок объяснил ему попросту, что это книги по чародейству.
Тогда царь говорит:
— Теперь я понял, это — тайные науки. Поедешь со мной и мне одному будешь читать и толковать, что в них написано.
Приказал царь погрузить все эти книги и бумаги в свою коляску, посадил с собой старичка и уехал. И где теперь эти книги, бумаги, где старичок, — говорится в конце легенды, — никто не знает, нет ни слуху ни духу.
Однако молва о существовании «Черной книги» и о том, что она находится в Сухаревой башне, шла по всей России. Даже в начале XX века говорили, что Брюс все еще обитает в Сухаревой башне, и когда порой поздней ночью прохожие видели свет в верхнем окошке, говорили, что это Брюс «до сих пор занимается чародейством по своей самой главной — „Черной“ — книге.
И в прежние, и в новые времена находились желающие овладеть чародейством, как владел им Брюс, они искали его книги „по волшебству“ и главную „Черную книгу“, за что предлагали дьяволу свою душу. Вот до чего были отчаянные люди! Но не было такого слуха, чтобы кому-то даже за такую цену удалось эти книги заполучить.
Правда, об одной чародейной книге Брюса, которая все-таки попала в чужие руки, рассказывали в Москве во второй половине XIX века в связи с тайной так называемого „проклятого дома“ на Арбате — особняка князя Оболенского, дома № 4, ныне снесенного. Этот дом долго стоял пустой, в нем никто не жил, но по ночам из него раздавались таинственные звуки.
Эту историю про Брюсову книгу, князя Хилкова и его лакея Баранову рассказал ломовой извозчик старик Кадудкин».
Вот эта история. Начал свой рассказ старик Кадушкин с подтверждения правдивости московской молвы: «Будто в доме черти пляшут, ты не верь. А что там по ночам бывает стук и гром — это верно. Ты послушай, я тебе расскажу: и кто дом построил, и кто в нем жил, и как получилось, что на него нашло проклятье. Не зря нашло, тут дело серьезное». А далее шло объяснение происхождения необычного стука и грома.
Построен дом давно, сразу после Наполеонова нашествия и московского пожара. На его месте был другой дом, так он сгорел, его сам хозяин князь Оболенский сжег. Тогда нарочно поджигали, чтобы французов выкурить. А когда французы ушли, князь построил новый, этот нынешний, дом. Жил или не жил он в новом доме, не скажу — не знаю. Но в какое-то время тоже давно — нанял это дом и стал квартировать в нем другой князь, по фамилии Хилков.
Князь Хилков был не простой человек, а ученый! Раньше он жил за границей и учился. Все экзамены сдал, да ему этого, видишь, мало было. У него, видишь, такая мысль в голову втемяшилась: хотел он вторым Брюсом сделаться. Вот какой был полет мысли у человека!
И была у него старинная книга — Брюсово сочинение. Большие деньги он отдал за нее — тысячу или даже две. Ну, это понятно, человек хотел наукой навеки прославиться, вот и не пожалел денег на книгу. А все же напрасно он возмечтал сделаться вторым Брюсом, такому не бывать стать! И раньше многие добивались попасть в Брюсы, и теперь сколько профессоров добиваются, да не выходит ихняя затея.
А Хилков, значит, возмечтал и принялся по Брюсовой книге учиться. Жил он тихо, скромно, пиров, балов не задавал, в карты не играл, не тем у него голова была забита. Прислуги держал немного: лакея и повара.
Повар-то здесь ни при чем, а лакей — лакейская его душа — от сытого житья, с суконным рылом да в калашный ряд. Видно, князь похвастался перед ним — показал Брюсову книгу, сказал, что, мол, через нее можно того-другого добиться, и лакей вздумал украсть эту книгу и самому колдовать.
Однажды князь пошел на прогулку, лакей цапнул книжку, унес к себе, раскрыл — и глаза вылупил: ничего не понимает, ни одного слова. Листал, листал, то раскроет книгу в начале, то в середине, то в конце, бился-бился и понял — не про него писана эта грамота.
А тут, как на грех, барин с прогулки вернулся. Что делать лакею? Испугался, закрутился, заметался, не знает, как с книжкой быть. Потом помчался на кухню и сунул книгу в горящую плиту. А повар свое дело делает, ему невдомек.
Слышит лакей, подает барин звонки, зовет его, прибегает, а князь сам не свой: хватился заветной книги, а книги нет.
— Где, — спрашивает лакея, — книга?
А лакею нечего сказать. Прикинулся незнающим.
— Не могу знать, ваше сиятельство, — отвечает. — Может, куда завалилась?
— Ищи!
Принялся лакей искать, туда заглянул, сюда заглянул.
— Нету нигде, — говорит.
Тут уж и князь стал помогать в поисках. Принялись они вдвоем передвигать столы, диваны, шкафы — на весь дом шум, грохот. Понятно, книги не нашли, она давно дымом в трубу ушла.
Потемнел князь лицом, задумался… Выгнал лакея, закрыл дверь.
Лакей встал под дверью, ждет, когда барин его опять позовет.
Долго ждал лакей за дверью, может, целый час. А князь не зовет. Набрался лакей храбрости, приоткрыл дверь, заглянул в кабинет — и закричал диким голосом: князь-то удавился, висит в петле, гвоздь в стену вколотил и на шнурке повесился.
Сбежался народ, явилась полиция. Пристав перво-наперво допросил повара и лакея. Ну, с повара какой спрос, его дело — кухня, а лакей говорит:
— Ничего не могу знать, ваше благородие. Всё книги читал, а какая причина тому, что жизни себя лишил, не знаю.
На том следствие и кончилось: повесился и повесился, значит, так ему на роду написано.
Князя похоронили, приехали сродственники, забрали имущество, освободили дом.
Только дом пустой стоял недолго. Снял его один семейный господин. День живут, другой, а на третий выехали из дома.
— Пускай, — говорит господин, — в этом доме черти живут, а я — православный христианин.
— Что такое случилось? — спрашивают его.
И он рассказал:
— Да в нем, — говорит, — жить нет никакой мочи. Как полночь, так тут и пошла по всему дому возня: и столы, и шкафы, и диваны передвигают, и кровати, и кушетки, и стульями гремят. Такой стуковень поднимут — волосы дыбом становятся. А засветишь огонь — нет никого, и всё в порядке, всё на своем месте. Потушишь огонь — опять возня.
Сначала ему не поверили. Однако и другие квартиранты более трех суток такого беспокойства не выдерживали, съезжали. Вот и стоял дом пустой, никто не хотел в нем жить. Да и то сказать, кому надо за свои деньги да житья не иметь! А от какой причины возня — никто объяснить не мог.
Только потом это объяснилось, и объяснение получилось через лакея.
После смерти князя Хилкова устроился его лакей на другое место, тоже неплохое. Но замучила его тоска, и стал он пить запойно. Из лакеев его выгнали. Пропил он все, что у него было, обносился и уж пить не на что, шляется по кабакам, настоящий хитрованец, клянчит, христарадничает. Вот тут он и сделал свое разъяснение насчет возни в доме.
— Это покойный барин князь Хилков Брюсову книгу ищет. Это он возню поднимает, — говорит, а сам плачет. — Я всему причина, я погубил барина через свою собственную дурость.
Тут он и рассказал, как жил у барина князя Хилкова, как задумал сделаться волшебником, как книгу Брюсову украл и сжег и как через это князь повесился. Рассказывает, а сам плачет, плачет, себя клянет. Н у, ему и подносили, кто рюмку, кто шкалик. Виноват он, конечно, но тоже ведь жаль человека: уже совсем старик, седой, слабый, еле ноги таскает, и такая мука ему в расплату дана…
Легенда о князе Хилкове возникла как реакция на безуспешность более чем столетних поисков Черной книги в среде уставших пессимистов, желающих избавиться от забот и трудов по поискам под благовидным предлогом: мол, нечего искать ее, она уже давно уничтожена.
Между прочим, в те же годы, когда появилась эта легенда, такие же ученые пессимисты выступили с заявлениями, что пора перестать искать и библиотеку Ивана Грозного, приводя свои ученые доказательства, что никакой библиотеки Ивана Грозного не было, а если к была, то давно сгорела в каком-нибудь пожаре.
Однако всякому здравомыслящему человеку понятно, что Черную книгу Брюса невозможно спалить в печке, поскольку она, как говорится, и в огне не горит, и в воде не тонет, и, конечно, сейчас обретается где-нибудь в полной целости.
Революционные времена в легенду о библиотеке Брюса внесли современные сюжетные повороты.
В первые послереволюционные годы, когда культурные ценности России продавались и вывозились за границу, рассказывали, что такую же судьбу претерпела и библиотека Брюса.
Есть легенда об изобретениях Брюса, и рассказ о них заканчивается утверждением, что «только все же главное занятие его — волшебство», и далее говорится о судьбе его книг, как научных, так и «по чародейству».
«Книги у него были очень редкие, древние. Ищут их теперь, только зря, они давно уже в Германии. Еще как только Брюс помер, кинулись искать деньги, а у него денег-то всего-навсего сотня рублей была. Они же думали — у него миллионы имеются. (Рассказчик не уточняет, кого он подразумевает под местоимением „они“, предоставляя догадываться об этом самим слушателям. — В. М.) Ну, взяли эту сотню, а на книги внимания не обращают — разбросали по полу бумаги, планы, топчут… Ну, не все же были там вислоухие, нашелся один умный человек — немец, забрал книги, рукописания и гойда в Германию. Вот теперь эти аэропланы, телефоны, телеграфы — все по бумагам Брюса сделаны, по его планам и чертежам. Он дорожку первый проделал, а там уж нетрудно было разработать».
В 1970-е годы вышла в «тамиздате», а в 1991-м — в московском издательстве «Столица» повесть-сказ Геннадия Русского «Черная книга», действие которой происходит в конце 1920-х — начале 1930-х годов, и реальность в ней, как и в настоящей московской жизни тех лет, переплетена с фантастикой. «Черная книга» повести — это «Черная книга», спрятанная Брюсом в Сухаревой башне.
Герой повести — уличный букинист, «московский человек», по характеристике автора — краснобай, насмешник, ерник, выпивоха, а еще учитель «крепости духовной».
«Черная книга — она от князя тьмы, — рассказывает „московский человек“. — Написал ее Змий, от Змия перешла она к Каин у, от Каина к Хаму, тот ее на время потопа хитро спрятал в тайничке, а как кончился потоп, вынул, перешла книга к сыну Хамову Ханаану, была и при столпотворении вавилонском, и в проклятом городе Содоме, и у царя Навуходоносора, нигде не сгибла и везде зло сеяла. Как, не знаю, попала книга на дно морское под белгорюч камень Алатырь, там лежала долго, пока один чернокнижник премудрый, из арабов, не добыл книги, и снова пошла она по белу свету, и к нам на Русь попала. Тут добыл ее наш колдун Брюс и положил в башню. А чего в той книге написано — неведомо. Не каждому ее прочесть. Писана книга на тарабарском языке, волшебными знаками. Тот, кто ее прочтет, получает наивысшую власть над миром, все бесы ему повинуются, все желания его исполняются, кого хочет — заклясть может. Многие о той книге помышляли, да не достать ее. Замурована книга в стенах Сухаревой башни и заклята семью бесовскими печатями под страшным проклятием на девять тысяч лет…»
Далее букинист пояснял, что есть много разных книг, которые ходят под названием «черных», — травники, лечебники, сборники заговоров, но эти книги не настоящие, а лишь «к чернокнижию сопричисленные».
«Но Черная-то книга подлинная, она о другом, — продолжает букинист, — о власти над миром, потому тут и тайна наивысшая. Одно слово — Черная книга! За нее по тем временам — сразу на костер. Боялись смертно. Передавали из рук в руки под страшной опаской. И вот, может, довели на кого — Брюс это был или еще кто — он возьми и спрячь книгу в кладку, когда Сухарева башня строилась. Ну а потом пошла молва и превратилась в легенду… Хотите верьте, хотите нет».
В России XVII века, да и в петровское время обвиненных в колдовстве и «чернокнижничестве», то есть чародействе, ожидало жестокое наказание, и тут уж не спасало даже высокое положение. Не только крестьяне, солдатские женки, люди перехожие, то есть бродяги, по первому же навету в таких делах попадали в застенок и на дыбу. Жертвой таких обвинений в 1676 году стал боярин Артамон Сергеевич Матвеев, воспитатель второй жены царя Алексея Михайловича Натальи Кирилловны Нарышкиной, один из самых образованных людей своего времени. «Черная книга», вменяемая ему в вину, была латинским лечебником, в котором рецепты были написаны цифрами и условными знаками. Людям казались подозрительными также астрономические таблицы и таблицы логарифмов. Поэтому ученые полагают, что именно такие книги, безусловно, имевшиеся в библиотеке Брюса и им использовавшиеся, послужили поводом для возникновения легенды о его колдовских книгах.
Герой повести Геннадия Русского наблюдал за теми, кто проявлял интерес к Сухаревой башне.
«Иду на неделе, ноне шестидневкой зовут, мимо Сухаревой башни, вижу, ходит один очкастый старый хрен, из профессоров, знаю его, все на книжном развале ошивается. Ходит с рулеткой, чего-то замеряет, еще молоточек у него, стены обстукивает, и молодой несмышленыш с ним. Смехота. Черную книгу ищут, непременно ее!»
Появились на Сухаревке и другого рода любопытствующие:
«А теперь еще Чека в это дело втесалось, ходил тут один молодец, вроде под Ивана одет (Иван, на хитровско-сухаревском жаргоне, крупный уголовник, сбежавший из тюрьмы. — В. М.), а у самого на жопе револьвер выпирает. Неужто и эти книгой заинтересовались? Вишь, считается, кто эту книгу добудет, у того… стукачей-то промеж вас, ребята, нет?.. вот, скажем, добыть эту книгу, прочесть заклинание — и теперешней власти конец. Только, конечно, наперед надо дьяволу душу продать, тогда подействует».
А чекисты действительно возле Сухаревой башни дежурили. Известный писатель Олег Васильевич Волков, почти 20 лет отсидевший в советских лагерях, в первый раз был арестован и посажен в феврале 1928 года. Об этом аресте он рассказал в книге своих воспоминаний:
«Я остановился на тротуаре возле Сухаревой башни, ожидая, когда можно будет перейти улицу. Очутившийся рядом человек в пальто с добротным меховым воротником незаметным движением вытащил из-за пазухи развернутую красную книжечку и указал мне глазами на надпись. Я успел разобрать: „Государственное Политическое Управление“. Тут же оказалось, что по другую сторону от меня стоит двойник этого человека — с таким же скуластым, мясистым лицом, бесцветными колючими глазами — и в одинаковой одежде. К тротуару подъехали высокие одиночные сани. Меня усадили в них, и один из агентов поместился рядом. Лошадь крупной рысью понесла нас вверх по Сретенке на Лубянку…»
Когда ломали Сухареву башню, там всегда присутствовали какие-нибудь большие начальники.
Рассказывают, что видели там и Сталина. Он приезжал обычно по ночам, бродил по руинам, его сопровождали сотрудники НКВД. Говорили также, что тогда многих из окрестных жителей и рабочих, ломавших башню, забрали на Лубянку, и там их пытал-допрашивал сам Лаврентий Палыч Берия. (Тогда наркомом внутренних дел был Ягода, а Берия стал им в 1938 году, впрочем, разницы между ними народ не видел. Ошибка в имени говорит только о том, что легенду рассказывали в бериевские времена.)
Легенда о Сталине на развалинах Сухаревой башни — это попытка объяснить настоящую причину ее разрушения — «по кирпичику» — и большой заинтересованности в этом деле лично Сталина. То есть это он жаждал завладеть «Черной книгой», написанной Люцифером, чтобы получить власть над всем миром.
Но, утверждает легенда, «Черная книга» ни Сталину, ни Берии «не далась», а осталась там, куда ее спрятал Брюс.
Сухареву башню разрушили, «Черную книгу» не нашли. Но это не значит, что Брюс не замуровал ее в стену башни и что она не находится в этом тайнике до сих пор. У Брюса, как сообщает легенда о превращении старого человека в молодого, была мастерская в подземелье Сухаревой башни. А где же ему устраивать тайник, как не в тайной мастерской? Подземная «кладка» Сухаревой башни и сейчас цела, только вход в это подземелье замурован.
Кажется, Черную книгу не нашли и до сих пор. Во всяком случае, о том, чтобы нашли, никакого слуха не было и в газетах — даже в «Московском комсомольце» — не писали.
Хотя наверняка поиски производились, потому что был человек, очень в ней заинтересованный — первый российский президент Борис Ельцин. Всем известно, что он хотел стать царем, почему все и звали его «царь Борис». Говорили, что он уже даже заказал золотые царские троны для себя и супруги. А еще тогда организовали для него в ФСБ особый тайный отдел из колдунов, магов, экстрасенсов, астрологов и алхимиков. Поскольку дело прошлое, сейчас эту тайну распечатали, по телевидению выступал начальник этого отдела генерал Рагозин и рассказывал о своей работе. Несмотря на особый отдел, Черную книгу они не нашли, это можно утверждать с полной уверенностью, потому что если бы нашли, то линия жизни «царя Бориса» повернулась бы совсем по-другому.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.