«Воинственный дух», испуг и хитрость негрито

«Воинственный дух», испуг и хитрость негрито

Весьма интересно, что многие антропологи считают негрито – темнокожих людей небольшого роста, проживающих ныне на Филиппинах и на Андаманских островах, предшественниками австралийцев-аборигенов. Когда-то они заселяли всю Юго-Восточную Азию, но, теснимые новыми волнами переселенцев, отступали все дальше на юго-восток. Антропологи иногда относят негрито к меланезийской расе. Эта раса в основном распространена на Новой Гвинее и островах Меланезии (черных островах), расположенных к северо-востоку от Австралии. Вопрос о происхождении негрито остается дискуссионным.

По-видимому, поднявшийся уровень Мирового океана привел к островной изоляции, и некоторые антропологические типы, входящие в эту расу, значительно изменились.

Внутри меланезийской расы выделяют до четырех вполне самостоятельных антропологических типов. Если же рассматривать в целом, то все они отличаются от представителей австралийской расы преобладанием курчавых волос. У детей волосы часто бывают волнистые, что указывает, что предки отдельных групп меланезийцев имели волнистые, а не курчавые волосы. Также у меланезийцев в отличие от австралийцев небольшой рост и ослабленный третичный волосяной покров.

Самая низкорослая группа меланезийцев – это негрито. На рис. 28 можно видеть ребенка негрито. Надо отметить, что выглядит он весьма необычно для австралийца. Вряд ли его можно назвать представителем австралийской расы, несмотря на некоторый «меланезийский налет». Белые колонисты, впервые столкнувшиеся с негрито, дали им такое название (негритос – «маленький негр»). И в этом, надо отметить, есть толика здравого смысла.

У ребенка негрито большое расстояние между глазами, весьма характерный нос «пипочкой» и своеобразная негритянская конструкция лица, небольшой округлый подбородок. Его также роднят с «настоящими» неграми, проживающими в Африке, темная кожа и курчавые волосы.

Мы можем сравнить лицо этого ребенка негрито с лицом ребенка, принадлежащего к негрской расе и проживающего в Центральной Африке (рис. 5). И в самом деле, сходство довольно-таки разительное. Отличие состоит в более округлом лице ребенка негрито и «меланезийском налете». Взрослые представители негрито и негров в большей степени отличаются друг от друга. Это может свидетельствовать в пользу того, что исходный тип у негров и негрито был единый. Таким образом, надо признать, что негры некогда проживали и в Центральной Азии, и Юго-Восточной Азии, и в Индонезии, и в Меланезии. Не по воздуху же предки негрито переправились в Меланезию и на Филиппины?

Маленький рост негрито можно объяснить островной изоляцией и внутригрупповым скрещиванием.

Что касается андаманских негритосов, проживающих на довольно-таки большом расстоянии от Меланезии, то полагают, что их предки были выходцами из Азии. Андаманские негритосы, оказавшись в островной изоляции, сильно деградировали. До недавнего времени они ходили совершено голые, пугались, как дикие звери, извержений вулканов. Они практически по сей день не используют орудий труда, позабыли цивилизацию и стали промышлять собирательством, разучились разводить огонь и стали вялить на солнце тушки убитых или найденных мертвых зверей и птиц. Зато андаманские негритосы с ловкостью обезьян научились карабкаться по деревьям, когда в XIX веке за ними охотились белые колонисты, дабы отловить их и продать в рабство. Они целыми днями не спускались деревьев и убегали от своих преследователей, ловко прыгая с дерева на дерево при помощи лиан и свитых ими веревок.

Рис. 28

Если мы всмотримся в лицо ребенка негрито (рис. 28), прикрыв правую часть его лица, то заметим, что в левой проявляется то ли «воинственный дух», то ли большой испуг, то ли и то и другое вместе. Чего здесь больше у ребенка, как-то и не различишь. Однако глаз, очевидно, слишком широко раскрыт – «вытаращен», как будто ребенок столкнулся с чем-то совершенно неожиданным. Эта эмоциональная реакция роднит его с веддоидами, проживающими ныне на юге Индостана и на Шри-Ланке. Известно, что веддоиды могут быть довольно агрессивными.

Правая часть лица ребенка выглядит спокойней, но и здесь присутствует удивление. В целом его лицо похоже на некоего древнего божка, выделанного из дерева, коему поклонялись некоторые островные жители в Меланезии.

Весьма любопытно, что отдельные родовые группы, проживающие ныне на острове Фиджи и на других островах Меланезии, вели свою родословную от тотемного предка, изготовленного из специального дерева «ву» (предок). Этот предок, установленный на специальном почетном месте в деревне, обладал магической силой и мог воздействовать бесконтактно на членов своей родовой группы. Считалось, что это божество, вырезанное из священного дерева, обладает магической силой «мана». И эта сила позволяет событиям происходить (случаться) именно так, как пожелает этого предок. Принося предку жертвы и воздаяния, можно умилостивить его и «уговорить» изменить ход событий в желательное для просящего русло. При этом магическая сила мана только росла. При этом считалось, что реальные предки, уходя в мир иной, инкарнировали в священные деревья «ву», из которых и вырезались впоследствии изображения божества. Другие умершие предки, чья земная деятельность не позволяла им воплощаться в деревья «ву», перевоплощались в рыб, птиц, определенные травы. У этих рыб, птиц и трав также можно было просить содействия в том или ином предприятии. Их не разрешалось убивать и срывать. Таким образом, у островных жителей мы видим в общем-то основу ведийской религии – принцип реинкарнации. Трудно сказать, было ли это заимствование от арийских переселенцев с севера, либо являлось частью самостоятельного древнего культа. Не исключено, что идея реинкарнации была распространена и среди древних веддоидов – жителей Индостана задолго до того момента, как племена ариев вторглись в Юго-Восточную Азию.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.