Хроника тернистого пути

Хроника тернистого пути

В оппозицию акушерскому наркозу встала церковь. Руководствуясь ветхозаветным «в муках ты будешь рожать детей своих», она готова была причислить Симпсона, активно пропагандирующего анестезию, к еретикам. Потеряв в 1844 году сына, а в 1847-м дочь, Симпсон все больше обращается к религии. Он считает себя достаточно подкованным в богословии, чтобы вступить с клерикалами в спор. Врач публикует статью «Ответы на религиозные возражения» и выставляет противникам железный аргумент: Бог сам является первым наркотизатором. Иначе зачем ему надо было усыплять Адама, чтобы вынуть ребро, из которого была создана Ева? Мнения богословов разделились: часть увидели в этом кощунство и еще яростнее продолжили схватку с Симпсоном. Прогрессивные же богословы отнеслись к вопросу уменьшения боли при родах если не с симпатией, то с пониманием. Авторитетный религиозный деятель Шотландии Томас Чалмерс на вопрос об отношении церкви к анестезии ответил: «Если найдется хотя бы пара завалящих богословов, которые всерьез выступят с отрицательным мнением по данному вопросу, я советую их не услышать». Другой богослов, Чарльз Кингсли из Оксфорда, прямо заявил: «Я не могу без смеха воспринимать известный предрассудок, будто родовые муки даются как наказание за грехопадение».

21 ноября 1847 года в медицинском журнале выходит статья Симпсона «О новом анестетике, более эффективном, чем серный эфир».

Особо некрасивым было участие в нападках на Симпсона его коллеги Генри Бигелоу, который в свое время присутствовал при первой демонстрации эфирного наркоза Мортоном, а затем лично привез эфир хирургу Листону. Весьма вероятно, причина такой нелюбви скрывалась в ревности сторонника эфирного наркоза к популяризации Симпсоном хлороформа. Симпсон, как настоящий шотландец, горячо отстаивал свое мнение. В письме химику Уолди он пишет: «Доктор П. имеет намерение просветить ваше медицинское сообщество об “этичности” применения. Мне не терпится примчаться и поколотить его». До кулаков дело, впрочем, не дошло. Все разговоры о моральной стороне использования наркоза Симпсон считает пустыми и аморальными: «Есть ли у практикующего врача какой-либо принцип человечности для оправдания неприменения хлороформа?» Неоценимую поддержку Симпсону оказал знаменитый врач Джон Сноу, проведший обезболивание родов королеве Виктории, после чего Ее Величество стала убежденной сторонницей анестезии. Королевскому слову перечить никто не мог, и акушерский наркоз вошел в практику, а Джеймс Симпсон стал одним из отцов современного акушерства.

Пораженный эффектом, Джеймс решил применить хлороформ при родах и остался доволен результатом: вещество во всех случаях действовало быстрее и продолжительнее эфира, а также не вызывало посленаркозной депрессии

Джеймс Симпсон является автором методики поворота плода на ножку при узком тазе, способа ушивания шейки матки, метода овариотомии, усовершенствования акушерских щипцов, маточного зонда и других инструментов, применяемых при родовспоможении. Им впервые отмечена важность контроля сердцебиения плода как профилактики его смертности в родах. Прежде всего Симпсон был практиком, потому оставил не так много монографий, как его ученые коллеги. Однако его перу принадлежит множество интересных статей, в том числе о заболеваниях плаценты и патологии беременности. Он описал синдром Шиена (послеродовая эндокринологическая патология) и гермафродитизм. Симпсон впервые применил инструмент – предшественник современного вакуум-экстракто-ра – для извлечения плода. Одним из первых он изучил медицинские проблемы с точки зрения статистики, в том числе материнской смертности и мертворождения. Для профилактики госпитальной инфекции он предложил «павильонную» схему организации родильных отделений и операционных.

Симпсон был разносторонней личностью – к примеру, всерьез увлекался археологией и антиквариатом и оставил три тома своих наблюдений по этому вопросу. Признание нашло его при жизни. В 1852 году он становится президентом Королевского общества Эдинбурга, в 1853-м – почетным иностранным членом Французской медицинской академии, которая через четыре года вручит ему золотую медаль и премию Мотийона «за наилучшие достижения на благо человека». Наконец, сыну булочника из Батгейта будет пожалован титул рыцаря, и сэра Симпсона примут в почетные члены многочисленных академий и медицинских сообществ мира.

В 1852 году он становится президентом Королевского общества Эдинбурга, б 1853-м – почетным иностранным членом Французской медицинской академии, которая через четыре года вручит ему золотую медаль и премию Мотийона «за наилучшие достижения на благо человека».

Великий шотландец ушел из жизни 6 мая 1870 года и обрел покой на родине, в Эдинбурге, рядом со своими родными, несмотря на предложение властей похоронить его в Вестминстерском аббатстве, как подобало его рыцарскому званию и заслугам. Свыше 8о тыс. человек пришло проводить его в последний путь. Дорога от его дома на Куин-стрит до Уорристоунского кладбища была усеяна живыми цветами. Впоследствии в Эдинбурге был создан мемориальный госпиталь имени Симпсона. Не сосчитать, сколько раз в его стенах раздавался первый крик младенца. Хочется верить, что у этих малышей жизнь была долгой и счастливой, потому что в первые минуты своей жизни им довелось ощутить тепло рук сэра Джеймса Янга Симпсона.

Руководствуясь ветхозаветным «в муках ты будешь рожать детей своих», церковь готова была причислить Симпсона, активно пропагандирующего анестезию, к еретикам

Данный текст является ознакомительным фрагментом.