Глава 1 Гестапо как вдохновитель расистских и антисемитских законов

Глава 1

Гестапо как вдохновитель расистских и антисемитских законов

Свой путь к диктатуре Адольф Гитлер начал со своего вступления в нацистскую партию. Вскоре он оказался в числе руководителей этой партии, отличившись публичными выступлениями против евреев.

Экономическая депрессия, крайний национализм как реакция на поражение в Первой мировой войне, беспорядки, разочарование в демократии пробудили во многих немцах яростный антисемитизм. Воспользовавшись общим недовольством и экономическими трудностями, Гитлер утверждал расистскую теорию, открыто выступая против евреев. Они были обвинены в поражении Германии, в распространении коммунистических идей, в стремлении разрушить демократические режимы в Европе.

В книге «Моя борьба» Гитлер утверждал, что евреи не способны к продуктивной деятельности, не могут создать своего государства, а потому используют творческую энергию других наций. Они якобы поставили себе целью поработить наиболее активные народы. Гитлер провозгласил беспощадную борьбу против еврейства — за чистоту немецкой (арийской) расы. Он считал себя призванным спасти мир от «еврейского засилья».

Генрих Гиммлер возвел борьбу с евреями в своеобразную идеологию. Он установил два основополагающих принципа для СС и гестапо: расовый отбор и слепое повиновение. Он писал: «Организация СС есть союз специально отобранных нордических немцев» — и на протяжении всей своей жизни расправлялся с евреями. Расистские принципы, составлявшие основу нацизма, оправдывали избиение и ликвидацию миллионов евреев или превращение их в рабов.

Вскоре Гитлер перешел от ограничения прав евреев к их вытеснению из общественной, политической и экономической жизни Германии, а чуть позже — и к физическому уничтожению. В 1937 году нацисты начали отправлять евреев в концентрационные лагеря. В них евреи трудились как рабы, а когда у них кончались силы, их убивали. Некоторых использовали для медицинских экспериментов. Молодых еврейских девушек стерилизовали и отправляли в бордели для немецких солдат. Старики и инвалиды направлялись в газовые камеры.

Спасение евреев было делом личного мужества и личной совести. Тысячи немецких женщин не бросили своих мужей-евреев, а мужья-немцы не покинули своих евреек-жен. В числе этих людей оказались великий философ Карл Ясперс и знаменитый музыкант Герберт фон Караян. В Берлине с помощью друзей спаслись от нацистов около пяти тысяч евреев.

В 1933 — 1939 годах Германию покинули около 250 тысяч евреев. Эмигранты перебирались главным образом в США, Великобританию и Палестину. Из оставшихся в стране нацистский режим пережили лишь несколько тысяч.

В ночь на 10 ноября 1938 года произошел еврейский погром, вошедший в историю как «хрустальная ночь». Тогда погибли около 100 евреев, было сожжено 119 синагог и 76 полностью разрушено, сгорело 815 еврейских магазинов и 7500 разграблено, сожжен 171 дом.

Поводом к погрому послужило убийство секретаря немецкого посольства в Париже молодым евреем Гершелем Гриюншпаном, который мстил за родителей, депортированных из Германии. Более 20 тысяч евреев после этого отправили в концентрационные лагеря.

В своей антисемитской речи Геббельс настраивал гауляйтеров и региональных партийных вождей на обширные террористические акции против евреев по всей стране, объясняя это «стихийным проявлением народного гнева».

Подобное указание было поддержано местными руководителями, которым предоставили почву для собственных истолкований, — показательный пример национал-социалистских приемов, при которых нижние уровни власти могли по своей инициативе осуществлять продиктованные сверху не очень ясные указания. Члены СА, Гитлерюгенда и других нацистских организаций действовали каждый по своему усмотрению. Гейдрих требовал от полиции, чтобы лица «арийского» происхождения ни в коем случае не пострадали, однако и это не всегда соблюдалось.

Множество свидетелей того времени еще сегодня помнят картины страшных погромов. Мария Луиза Шульце-Ян вспоминает: «Я шла по оживленной торговой улице и внезапно увидела горящий дом, а рядом стояли пожарные и ровным счетом ничего не делали. Затем я увидела, как выбегали мужчины из горящих домов, и их сразу же погружали в грузовики. Продукты из магазинов лежали прямо на улице. Люди вокруг молча смотрели на все это, но не двигались с места»[17]. Ева Ресснер рассказывает: «На другой день старики рылись в грудах обломков. Одежда из шкафов была выброшена и валялась в грязи. Полированная мебель разбита на куски, картины выломаны из рам. Два старика искали что-то среди обломков. Все выглядело так, как будто бы они только что пережили воздушный налет, вмиг разрушивший дома. Я взглянула на то, что было из них выброшено: обломки, оставшиеся от мебели, и продукты, валявшиеся на мостовой. Ужасная картина»[18].

Преследование евреев в Германии не ограничилось массовыми погромами и избиениями торговцев, владельцев лавок и небольших предприятий, оно коснулось и немецкой интеллигенции — врачей, учителей, художников, писателей и поэтов. Вот как описывал великий немецкий писатель Лион Фейхтвангер в своем нашумевшем романе «Семья Опперман» Берлин тех времен и расправу с врачами в клинике:

«На улицах толпятся любопытные, охотники поглядеть, как проводится бойкот… Бесчисленные плакаты на дверях, витринах, стендах: «Евреи», «Не покупайте у евреев», «Жид, сгинь, пропади». Повсюду стоят, расставив ноги в высоких сапогах, ландскнехты и, разинув глупые рты, орут хором: «Пока не околеют все жиды, ни хлеба, ни работы ты не жди»… «Едва успевают увезти больного в палату, как они [нацисты] являются… Предводительствуемые несколькими студентами-фашистами, устраивают охоту на [врачей-евреев]. Едва поймав кого-нибудь, они выводят его на улицу… Субъект о двух звездочках… приветствует тайного советника Лоренца: «… национальная революция, господин профессор, — поясняет он. — Жидов гнать отовсюду. У нас приказ выбросить их из клиники»[19].

Погромы в «хрустальную ночь» стали кульминацией насильственных радикально-антисемитских действий активистов НСДАП. Население оставалось в основном безразличным; одни жители участвовали в грабежах, а другие предпочитали не вмешиваться. Мартин Левенберг рассказывал: «Я и многие другие немцы просто наблюдали за происходящим. Руководство нацистов рассчитывало на какую-либо солидарность, гнев, направленный против евреев, однако настроение большей части народа было скорее безразличным, чем агрессивным. Да, мы были пассивными, хотя и не считали это в порядке вещей, однако предпочитали не вмешиваться». Часть населения соглашалась с политикой нацистов — дискриминацией и изгнанием евреев, хотя принципиально отказывалась от антисемитизма. Для проведения в жизнь антисемитской политики нацистов ночь погрома стала решающим шагом. Она означала переход к форсированному изгнанию евреев за границу. Позднее евреи в «Великом рейхе» лишались как основных прав, так и средств к существованию. Общество должно было окончательно усвоить себе, что главная цель нацизма — освобождение Германии от евреев.

После захвата Австрии, Чехословакии и вторжения в Польшу руководство гитлеровского государства и в первую очередь гестапо начали готовиться к установлению в Европе «нового порядка». Самые жуткие планы вынашивались в отношении евреев.

В секретном приказе Рейнхарда Гейдриха от 21 сентября 1939 года была определена политика нацистов по отношению к евреям Польши: всех евреев следовало вывезти из небольших городов и местечек и поместить в изолированные районы крупных городов — в гетто; почти вся собственность евреев подлежала конфискации. Как правило, гетто создавались в городах и населенных пунктах, находившихся вблизи железнодорожных путей, с тем чтобы впоследствии арестованных можно было легко вывозить в лагеря смерти.

В конце 1941 года — начале 1942 года гитлеровцы приступили к ликвидации гетто, а находившихся там людей либо уничтожали, либо перевозили в лагеря смерти. Туда направлялись эшелоны с евреями из оккупированных западноевропейских стран, из Украины, Белоруссии, Прибалтики, из западной части России. Началась настоящая охота за людьми.

По приказу шефа гестапо Генриха Мюллера от 20 000 до 30 000 еврейских мужчин было отправлено в концентрационные лагеря Бухенвальд, Заксенхаузен и Дахау, большинство из них умерли или были зверски замучены.

Многие евреи поняли, что их спасение только в эмиграции.