Омар Хайям Полное имя – Гияс ад-Дин Абу-л-Фатх Омар ибн Ибрахим Хайям Нишапури (род. в 1048 г. – ум. в 1123 г.)

Омар Хайям

Полное имя – Гияс ад-Дин Абу-л-Фатх Омар ибн Ибрахим Хайям Нишапури (род. в 1048 г. – ум. в 1123 г.)

Выдающийся персидский и таджикский поэт, философ, математик, астроном, астролог и врач. Его всемирно известные философские четверостишия (рубаи) проникнуты жизнелюбием и духом свободы. В математических трудах Хайям дал изложение решения уравнений до 3-й степени включительно.

Большинству людей Омар Хайям известен как замечательный поэт, автор нескольких сотен коротких лирических четверостиший (рубаи). Но мало кто знает, что этот человек прославился еще и как ученый, сделавший несколько важнейших открытий в области астрономии, математики и физики. На богатом историческом материале исследователи давно доказали заслуги Омара Хайяма в этих областях знаний. На своей родине, в Иране, он с давних пор считается прославленным представителем персидской культуры в научной области. Стоит лишь упомянуть, что именно Хайям разработал самый совершенный в мире календарь («Малик-шахово летосчисление») – более точный, нежели ныне действующий григорианский, принятый в Европе в XVІ веке.

Однако главная заслуга Омара Хайяма перед человечеством – его бессмертные рубаи. Выдающийся ученый и философ своего времени остался в веках благодаря прославившим его четверостишиям о любви и дружбе, вине и винопитии, о поиске смысла жизни и еще о многом другом. Каждое четверостишие великого поэта – словно маленькая поэма. Хайям довел форму рубаи до совершенства, словно ювелир – драгоценный камень, и в этой области ему нет равных. В своих строках мудрец стремился осмыслить вечный круговорот быстротечной жизни, отстоять права человека на личное достоинство и на все доступные людям радости. Вместе с тем при всей широте кругозора он оставался сыном своего времени, высказывая подчас горькие сомнения относительно возможности познать и тем более – изменить несправедливо устроенный мир. Одна из постоянно волнующих поэта тем – быстротечность и невозвратность времени, уходящего в вечность «словно ветер в степи, словно в речке вода». И все же мудрый поэт рекомендует людям не скорбеть бесплодно в ожидании неотвратимых ударов рока, а «с толком истратить наличность», то есть успеть прожить жизнь в полную меру своих возможностей. Интересно, что Хайям, столь много сказавший о вине и винопитии, не был ни пьяницей, ни гулякой. Великому мудрецу, трудившемуся весь свой долгий век до последнего часа, едва ли могло прийти в голову предаваться праздным занятиям.

Родился Омар Хайям на северо-востоке Ирана, в древнем городе Нишапуре, в семье зажиточного ремесленника, быть может, старейшины цеха ткачей, изготовлявших ткани для шатров и палаток. Отца будущего поэта звали Ибрахим, но всему миру Омар ибн Ибрахим стал известен под прозвищем Хайям, которое происходит от слова «хайма» (шатер, палат ка). Очевидно, ремесло его предков было почетным. Можно предположить, что отец Омара Хайяма имел достаточные средства и не жалел их, чтобы дать сыну образование, соответствующее его блестящим способностям.

О молодых годах Хайяма почти нет сведений. В одних источниках указывается, что он учился в родном городе, в других говорится, что в ранней молодости жил в Балхе. Так или иначе, все свидетельства гласят о том, что в семнадцать лет Омар Хайям достиг глубоких знаний во всех областях философии, и указывают на его замечательные природные способности и память. В то время родной Хайяму Нишапур, расположенный в знаменитой древней культурной провинции Хорасан, был крупным торговым городом с населением в несколько сотен тысяч человек. Один из главных культурных центров Ирана, он был знаменит своими богатыми библиотеками и школами – медресе. Большинство ученых склонны к тому, что Хайям начал свое образование именно в Нишапурском медресе, имевшем в то время славу аристократического учебного заведения, готовящего крупных чиновников для государственной службы, а затем продолжил его в Балхе и Самарканде. Юноша изучал математику, физику, философию и медицину; основательно проштудировал труды древнегреческих мыслителей в арабском переводе. Вскоре Омар Хайям обратил на себя внимание блестящими трактатами по математике.

К окончанию учебы относится, вероятно, первый опыт его самостоятельной научной работы в этой области. Первый трактат ученого до нас не дошел, однако имеются сведения о том, что назывался он «Проблемы арифметики». Указывается, что в этом трактате Хайям на базе более ранних работ индийских математиков, по сути дела, предложил метод решения уравнений, аналогичный методу Руффини-Горнера. Кроме того, в трактате, по всей видимости, содержалось правило разложения натуральной степени двучлена, то есть известная формула бинома Ньютона. Разумеется, пока рукопись «Проблем арифметики» не найдена, о ее содержании можно только догадываться, опираясь, прежде всего, на труды учеников и последователей Хайяма.

Первым дошедшим до нас сочинением Хайяма является небольшой алгебраический трактат, рукопись которого хранится в библиотеке Тегеранского университета. Рукопись не имеет заглавия, однако автор ее указан. Не вполне ясно, где и когда был написан этот труд. Он, по сути дела, предваряет более полный трактат по алгебре – следующую по времени работу Хайяма. Следует отметить, что во времена Хайяма ученый, не будучи человеком состоятельным, мог регулярно заниматься наукой только при дворе того или иного правителя, занимая одну из четырех должностей: секретаря (дабира), поэта, астролога или врача. Судьба ученого в этом случае в значительной степени зависела от милости или немилости правителя, его нрава и прихоти, от придворных интриг и дворцовых переворотов. В связи с этим судьба Хайяма во многом определяется чередой сменяющих друг друга покровителей, от которых ученый, несомненно, зависел, которых упоминал и благодарил в своих трудах. Низами Арузи Самарканди в «Собрании редкостей» пишет: «Дабир, поэт, астролог и врач – суть ближние люди царя, и обойтись без них ему невозможно. На дабире – крепость правления, на поэте – вечная слава, на астрологе – благое устроение дел, на враче – здоровье телесное. И это – четыре тяжких дела и благородных науки из ветвей науки философии: дабирство и поэзия – из ветвей логики, астрология – ветвь математики и медицина – ветвь естествознания». Вместе с тем, было принято считать, что именно придворные ученые во многом обеспечивают правителю прочность власти и ее великолепие. Правители XІ века соперничали между собой в блеске своей свиты, переманивали друг у друга образованных царедворцев, а самые могущественные просто требовали передать их двору прославившихся ученых и поэтов.

По-видимому, первым из известных покровителей Хайяма был главный судья города Самарканда Абу Тахир Абд ар Рахман ибн Алак. Именно там, в Самарканде, обосновался молодой ученый Омар Хайям после того, как по каким-то неизвестным нам причинам покинул Хорасан. Во введении к своему алгебраическому трактату «О доказательствах задач алгебры и амукабалы», написанному в Самарканде около 1069 г., Хайям рассказывает о своих невзгодах: «Я был лишен возможности систематически заниматься этим делом и даже не мог сосредоточиться на размышлении о нем из-за мешавших мне превратностей судьбы. Мы были свидетелями гибели ученых, от которых осталась малочисленная, но многострадальная кучка людей. Суровости судьбы в эти времена препятствуют им всецело отдаться совершенствованию и углублению своей науки. Большая часть из тех, кто в настоящее время имеет вид ученых, одевают истину ложью, не выходя в науке за пределы подделки и притворяясь знающими. Тот запас знаний, которым они обладают, они используют лишь для низменных плотских целей. И если они встречают человека, отличающегося тем, что он ищет истину и любит правду, старается отвергнуть ложь и лицемерие и отказаться от хвастовства и обмана, они делают его предметом своего презрения и насмешек». Далее Хайям пишет, что получил возможность написать эту книгу только благодаря покровительству «славного и несравненного господина, судьи судей имама господина Абу Тахира. Его присутствие расширило мою грудь, его общество возвысило мою славу, мое дело выросло от его света и моя спина укрепилась от его щедрот и благодеяний. Благодаря моему приближению к его высокой резиденции я почувствовал себя обязанным восполнить то, что я потерял из-за превратностей судьбы, и кратко изложить то, что я изучил до мозга костей из философских вопросов. И я начал с перечисления этих видов алгебраических предложений, так как математические науки более всего заслуживают предпочтения».

После Абу Тахира Хайям пользовался покровительством бухарского хакана Шамс ал-Мулука. В источниках указывается, что правитель крайне возвеличивал Хайяма и даже сажал его с собой на свой трон. 1074 год был особо знаменательным в жизни Омара Хайяма: начался двадцатилетний период его особенно плодотворной научной деятельности, блестящей по достигнутым результатам. В этом году, вскоре после того как Шамс ал-Мулук признал себя вассалом султана Малик-шаха, Хайям был приглашен в столицу огромного Сельджукского государства Исфахан ко двору Малик-шаха для руководства реформой иранского солнечного календаря. Город Исфахан был в то время столицей мощной централизованной сельджукской державы, простиравшейся от Средиземного моря на западе до границ Китая на востоке, от Главного Кавказского хребта на севере до Персидского залива на юге. В эпоху султана Малик-шаха Исфахан расцвел, украсился нарядными архитектурными сооружениями. Малик-шах придал своему двору небывалое еще для иранских династий великолепие. Средневековые авторы красочно описывают роскошь дворцового убранства, пышные пиршества, царские забавы и охоты. При дворе султана был огромный штат придворных: оруженосцев, хранителей одежд, привратников, стражей и большая группа поэтов. Исфахан, славящийся ценнейшими собраниями рукописных книг, обладающий прочными культурными традициями (достаточно упомянуть, что значительную часть своей жизни провел в Исфахане гениальный Авиценна) становится в этот период активно действовавшим научным центром с влиятельной группой ученых. Итак, Омар Хайям был приглашен султаном Малик-шахом для строительства и управления дворцовой обсерваторией. Собрав у себя при дворе «лучших астрономов века», как об этом говорят источники, и выделив крупные денежные средства для приобретения самого совершенного оборудования, султан поставил перед Омаром Хайямом задачу – разработать новый календарь. Историк Ибн ал-Асир пишет: «…Для султана Малик-шаха была построена обсерватория, в ее создании участвовали лучшие астрономы Омар ибн Ибрахим ал-Хайями, Абу-л-Музаффар ал Исфазари, Маймун ибн Наджиб ал-Васити и другие. На создание обсерватории пошло очень много средств».

В течение пяти лет Омар Хайям вместе с группой астрономов вел научные наблюдения в обсерватории, и ими был разработан новый календарь, отличавшийся высокой степенью точности. Этот календарь, получивший название по имени заказавшего его султана «Малик-шахово летосчисление», имел в своей основе тридцатитрехлетний период, включавший восемь високосных годов. Календарь, предложенный Омаром Хайямом, был на семь секунд точнее ныне действующего григорианского календаря (разработанного в XVI в.), где годовая ошибка составляет двадцать шесть секунд. Хайямовская календарная реформа с тридцатитрехлетним периодом оценивается современными учеными как замечательное открытие. По не вполне понятным причинам разработанный календарь так и не был внедрен. Сам Хайям пишет, что «время не дало возможности султану закончить это дело, и високос остался незаконченным». Смысл этого высказывания не ясен, поскольку имеются указания на то, что новый календарь был почти готов уже к марту 1079 г., а султан продолжал править до 1092 г.

Омар Хайям входил в ближайшую свиту Малик-шаха, то есть в число его надимов – советчиков, наперсников и компаньонов, и разумеется практиковал при царствующей особе как астролог. Слава его как астролога-прорицателя, наделенного особым даром ясновидения, была очень велика. Еще до появления его в Исфахане при дворе Малик-шаха знали о нем как о высшем авторитете среди астрологов.

В 1077 г. Хайям закончил свой замечательный математический труд «Комментарии к трудностям во введениях книги Евклида». В 1080 г. он написал философский «Трактат о бытии и долженствовании», а вскоре другое философское сочинение – «Ответ на три вопроса». Знаменитые на весь мир четверостишия также были созданы Омаром Хайямом, по предположению его биографов, в Исфахане, в пору расцвета его научного творчества и жизненного благополучия.

Двадцатилетний, относительно спокойный период жизни Омара Хайяма при дворе Малик-шаха оборвался в конце 1092 г., когда при невыясненных обстоятельствах султан скончался. За месяц до этого был убит его визир Низам ал-Мулк. Средневековые источники обвиняют исмаилитов в смерти этих двух покровителей Омара Хайяма. В то время Исфахан был одним из главных центров исмаилизма – религиозного антифеодального течения в мусульманских странах. В конце XI в. исмаилиты развернули активную террористическую деятельность против господствовавшей тюркской феодальной знати. Таинственны и страшны рассказы о жизни Исфахана в это время, когда действовали исмаилиты, с их тактикой мистификаций, переодеваний и перевоплощений, заманивания жертв, тайных убийств и хитроумных ловушек. Так, Низам ал-Мулк, как повествуют источники, был зарезан исмаилитом, проникшим к нему под личиной дервиша – странствующего мусульманского монаха, а Малик-шах – тайно отравлен.

Вдова Малик-шаха Туркан-хатун, опираясь на тюркскую гвардию («гулямов»), добилась провозглашения султаном пятилетнего сына Махмуда и стала фактической правительницей государства. Положение Омара Хайяма при дворе пошатнулось. Он продолжал еще некоторое время работать в обсерватории, однако уже не получал ни поддержки, ни прежнего содержания. Одновременно Хайям все так же исполнял при Туркан-хатун обязанности астролога и врача.

В 1097 г. придворная карьера Омара Хайяма закончилась. Исфахан после смерти Малик-шаха вскоре потерял свое положение царской резиденции и главного научного центра, столица вновь была перенесена в Хорасан, в город Мерв. Хайям предпринял попытку заинтересовать новых правителей в субсидировании обсерватории, написав «Наурузнаме» – книгу явно «популистского» характера об истории празднования Науруза, солнечного календаря и различных календарных реформ. Она полна различных неправдоподобных анекдотов, ненаучных примет, нравоучений, легенд и вымыслов. Увы, это не помогло – Исфаханская обсерватория пришла в запустение и была закрыта.

О позднем периоде жизни Омара Хайяма известно так же мало, как и о его юности. Источники указывают, что некоторое время Омар Хайям жил в Мерве. К его славе как выдающегося математика и астронома в эти годы прибавилась крамольная слава вероотступника. Ревнители ислама возмущались вольнодумством поэта и очевидным несоответствием его суждений канонам шариата. Отношения Хайяма с высшим духовенством резко ухудшились и приняли столь опасный для философа характер, что он вынужден был, в уже немолодые годы, совершить долгий и трудный путь паломничества в Мекку (хадж). Ал-Кифти в «Истории мудрецов» сообщает: «Когда же его современники очернили веру его и вывели наружу те тайны, которые он скрывал, он убоялся за свою кровь и схватил легонько поводья своего языка и пера и совершил хадж по причине боязни, не по причине богобоязни, и обнаружил тайны из тайн нечистых. Когда он прибыл в Багдад, поспешили к нему его единомышленники по части древней науки, но он преградил перед ними дверь преграждением раскаявшегося, а не товарища по пиршеству. И вернулся он из хаджа своего в свой город, посещая утром и вечером место поклонения и скрывая тайны свои, которые неизбежно откроются. Не было ему равного в астрономии и философии, в этих областях его приводили в пословицу; о если бы дарована была ему способность избегать неповиновения Богу!»

В какой-то момент Хайям возвратился в Нишапур, где прожил до последних дней жизни, лишь изредка покидая его для посещения Бухары или Балха. Ему к тому времени было, по-видимому, более 70 лет. Возможно, Хайям вел преподавание в Нишапурском медресе, имел небольшой круг близких учеников. Он мало общался с людьми и дружил в эти годы только с книгой. По словам ал-Байхаки, в конце жизни Хайям «имел скверный характер», «был скуп в сочинении книг и преподавании». Историк Шахразури сообщает, что ученик Хайяма Абу-л-Хатим Музаффар ал-Исфа-зари «к ученикам и слушателям был приветлив и ласков в противоположность Хайяму». В «Доме радости» Табризи сообщается, что у Хайяма «никогда не было склонности к семейной жизни и он не оставил потомства. Все, что осталось от него, – это четверостишия и хорошо известные сочинения по философии на арабском и персидском языках».

Самой вероятной датой смерти Омара Хайяма считается 1123 г., хотя некоторые дошедшие до нас источники дают противоречивые сведения на этот счет. Так, например, Низами Самарканди рассказывает о посещении им могилы Хайяма через четыре года после его смерти, из чего следует, что ученый умер в 1131–1132 гг.

Похоронили Омара Хайяма в саду персиковых и грушевых деревьев под Нишапуром. Могила его цела и в настоящее время. В 1934 г. на средства, собранные почитателями творчества Хайяма, над ней был воздвигнут обелиск. Ныне над могилой Омара Хайяма возвышается величественный надгробный памятник – одно из лучших мемориальных сооружений в современном Иране.

Творческое и научное наследие Омара Хайяма – это удивительное явление не только в истории культуры Востока, но и всего мира, хотя в Европе о поэзии великого мудреца узнали сравнительно недавно. Европейцам Хайям стал известен в 1859 г., когда его четверостишия были впервые опубликованы в переводе Эдварда Фитцджеральда. С начала XX в. имя Омара Хайяма стало появляться и на страницах русских изданий. Мудрец страстно желал переустройства мира и делал для этого все, что было в его силах: постигал законы природы, вникал в тайны мироздания. Его поэтические раздумья о смысле жизни, о незащищенности человека перед беспощадным роком и быстротечным временем, о вечном очаровании бытия и всего необъятного мира позволяют каждому из нас найти нечто сокровенное и еще никем не высказанное. Горестные его сомнения, неизменно побеждаемые жизнелюбием и свободой духа, приходят к нам из далеких столетий и завоевывают на всех континентах планеты верных поклонников прославленного мудреца. Вот уже несколько веков люди не перестают восхищаться его талантом, остроумием и познаниями. Самое удивительное, что будучи необыкновенно разносторонним и мудрым человеком, Хайям-поэт мог мыслить как ученый, а Хайям-ученый видеть мир как поэт.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.