Парадоксы внешнеторговой статистики

Парадоксы внешнеторговой статистики

В таблице 7 приведены сводные данные об экспорте и импорте СССР как в стоимостных, так и физических показателях. Нам эта таблица потребуется для дальнейшего анализа.

Таблица 7. Внешняя торговля СССР за отдельные годы (млн. руб.; по курсу рубля 1950 г.)[43] [44] [45]

^{Источник: Внешняя торговля СССР за 1918–1940 гг. (Статистический обзор). – М., 1960.}

Как видно из таблицы 7, подавляющая часть всего советского импорта приходилась на средства производства (остальное приходилось на потребительские товары). Средства производства преобладали уже в импорте дореволюционной России (73% в 1913 г.). Их удельный вес в пятилетии, предшествовавшем индустриализации (1924–1928 гг.), был равен 81%. В период индустриализации (1929–1940 гг.) доля потребительских товаров в импорте СССР уменьшилась до 9%, а доля средств производства возросла до 91%. В отдельные годы периода индустриализации она доходила до 95%. В общем, индустриализацию страны лишь за счет изменения структуры импорта провести было нельзя, поскольку доля предметов потребления в импорте была ужата до предела.

Данные таблицы 7 можно дополнить статистикой машин и оборудования (табл. 8). Если доля средств производства в импорте была достаточна устойчивой, то доля машин и оборудования была подвержена достаточно серьезным колебаниям.

Таблица 8. Импорт машин и оборудования СССР в 1920-1930-е гг.[46] [47]

^{Источник: Внешняя торговля СССР за 20 лет. 1918–1937 гг. Статистический сборник. – М., 1939. – С. 18; Внешняя торговля СССР. 1938–1966. – С. 26–29.}

Накануне старта индустриализации (1927–1928 гг.) доля машин и оборудования в общем объеме импорта СССР была равна 30%. С 1929 г. этот показатель стал быстро расти, однако уже в 1934 г. он вышел на уровень, предшествовавший началу индустриализации. Самый «ударным» с точки зрения стоимостных объемов закупки машин и оборудования был пятилетний период 1928–1932 гг., когда в общей сложности было импортировано оборудования на сумму 9694 млн. руб. В долларовом выражении это было почти 5 млрд. долл.

Серьезным парадоксом является стоимостная динамика внешнеторгового оборота СССР. Она никак не соответствовала гигантским планам социалистической индустриализации. Экспорт за 1929–1933 гг. увеличился всего на 19%, а импорт – на 17%. Во вторую и третью пятилетки стоимостные объемы экспорта и импорта даже упали по отношению к уровню пятилетнего периода 1924–1928 гг. Среднегодовые стоимостные объемы импорта средств производства за весь период индустриализации (1929–1940 гг.) были ниже, чем среднегодовой показатель в 1924–1928 гг.

Спрашивается: каким образом можно было проводить индустриализацию сначала при весьма умеренном росте импорта машин и оборудования, а затем при его достаточно резком падении? Попробуем сравнить среднегодовую сумму импорта инвестиционных товаров в 1930-е гг. с тем, что имел СССР до начала индустриализации. Суммарный импорт средств производства за пятилетний период, предшествовавший индустриализации (1924–1928 гг.), был равен 9850 млн. руб. Импорт средств производства за годы первой пятилетки (1929–1933 гг.) составил 13 056 млн. руб., т. е. получается, что за годы первой, «ударной» индустриальной пятилетки за границей было закуплено средств производства всего на 32,5% больше, чем в предыдущее пятилетие. Эти факты не впечатляют и заставляют усомниться в достоверности официальной статистики, потому что 1500 промышленных объектов, начатых в первую пятилетку,– это, как говорится, «медицинский факт», который никто не оспаривает. Еще интереснее дела со второй пятилеткой (1934–1938 гг.). Импорт средств производства за это пятилетие составил 4396 млн. руб. По отношению к доиндустриальному пятилетию это всего 44,6%.

Для объяснения причин столь скромных объемов импорта инвестиционных товаров в годы индустриализации мы предлагаем следующие два взаимодополняющих друг друга объяснения.

Первое объяснение. В годы, предшествовавшие индустриализации, цены на машины и оборудование, которые закупались Советским Союзом, были крайне завышенными. И это объясняется не только конъюнктурой мирового рынка, но и субъективным фактором. Этот фактор в сегодняшней России всем хорошо известен. Речь идет о коррупции чиновников, принимающих участие в различных государственных закупках, в т. ч. импортных. О субъективном факторе 1920-х гг. я читал у нескольких авторов. Так, исследователь сталинской эпохи А. Б. Мартиросян анализирует действия Л. Троцкого – главного чиновника, отвечавшего в те далекие годы за закупки машин и оборудования за рубежом. Он пишет: «Именно после пребывания „беса“ (так автор называет Л. Троцкого. – В. К) за рубежом Запад взял за моду „принцип“ так называемых „джентльменских соглашений“ по усилению ограбления России за счет неимоверно задранных цен на промышленную продукцию, особенно на электрогенераторы и тяжелые электромоторы, без которых ни электростанций, ни заводов не построить. Кто из тех, кто тогда пребывал за границей, кроме главы Главконцесскома, мог знать истинные масштабы потребности СССР именно в этой продукции, срыв поставок которой из-за высокой цены непосредственно означал бы провал всей политики индустриализации Советского Союза, против чего Троцкий выступал с особой яростью?! Между тем, по упомянутым „джентльменским соглашениям“ цены рекомендовалось завышать минимум на 60–70%, а как правило – в 2–2,5 раза. А Троцкий, к слову сказать, в то время обладал еще и правом первой подписи по внешнеторговым договорам, в т. ч. и по поставкам оборудования. Естественно, в рамках задранных до небес цен появилась возможность для столь хорошо знакомого всем „отката“ в пользу все того же „беса“. Благодаря разведке были установлены даже перечни оборудования, на которые распространялся принцип „джентльменских соглашений“. Но кто мог столь точно подсказать Западу эти перечни?!»[48]. А. Б. Мартиросян далее отвечает на свой же риторический вопрос: Л. Троцкий.

Второе объяснение. Индустриализация осуществлялась в период, когда мировая капиталистическая система вошла в фазу кризиса. Цены на все виды товаров на мировом рынке стали падать, в т. ч. на машины и оборудование. Многие исследователи утверждают, что это было крайне благоприятное время для проведения индустриализации. Мол, поэтому и стоимостные объемы импорта машин и оборудования не изменились существенно по сравнению с периодом 1920-х гг. Мол, большевики умело воспользовались экономическим кризисом и за бесценок скупали на мировом рынке машины и оборудование (действительно, по некоторым видам машин и оборудования доля СССР в мировом импорте доходила до половины). А капиталисты при этом были несказанно рады хоть что-то получить от своих классовых врагов за свой залежавшийся товар.