Беспризорные Каштанки
Беспризорные Каштанки
На вопрос «Какое из животных наиболее близко человеку?» — девяносто девять из ста опрашиваемых ответит: «Собака».
Вряд ли найдется человек, в детстве не мечтавший иметь собаку. Или такой, чье сердце не переживало за Му-Му и потерянную Каштанку. Как оно радовалось за цирковую артистку при возвращении ее к хозяину!
Бездомность для собаки — беда. И для нее, и для всего человеческого общества. Москва как крупный город всегда имела проблемы с городскими животными.
В далекие времена, когда столичная река Неглинная, протекая свободно, отражала в себе стены Кремля и открытое небо, ее берега были приспособлены… под городское кладбище для собак и кошек.
Мало известно, что в старой Москве, отдавая должное преданной собачьей службе, поставили несколько памятников этим охранникам. Так, вход в Александринский дворец (рядом с Нескучным садом) караулили два каменных изваяния с сильными лапами и зубастыми пастями. Раньше, до постройки этого дворца, они стояли «при службе» у Пресненских прудов. В студенецкой Школе садоводства также находился памятник собаке. Был такой страж и при Петровском дворце на Санкт-Петербургском шоссе.
Ни каменные, ни домашние ухоженные животные не вызывали никакого беспокойства у населения. Однако верное человеку животное вдруг может стать врагом, даже — убийцей.
Укус бешеной собаки смертелен, а определить бешенство в самом начале болезни очень трудно, так как оно почти незаметно. Поэтому в старые времена с целью предохранения населения от такой опасности через газеты и журналы сообщались признаки бешенства животных и методы борьбы с бедой. В одной такой статье писали:
«Собаки приходят в бешенство чаще летом, во время жары, редко — зимою. Первыми признаками являются тоска, ворчание без причины, прятание в угол, отказ от пищи и питья. Правда, те же признаки сопровождают и другие болезни. Дня через два-три признаки эти усиливаются. Собака может убежать без цели. Бег ее становится неуверенным и торопливым. Она поджимает хвост, шерсть торчит кверху, глаза мутные, неподвижные, голова наклоняется, высовывается язык, и пасть покрывается пенистой слюною. Собака не узнает хозяина, омрачается, может, несмотря на природную водобоязнь, броситься в реку и переплыть ее. В старину был способ возможного спасения от укуса бешеной собакой. Рану следовало немедленно обмыть водою и выдавить из нее кровь с разных сторон. Лучше рану промывать теплой водой с солью, с мылом или с известью. Делать это надо не менее десяти минут. Потом рану прижигали раскаленным железом или вытравливали другим сильным средством. Если все проделать быстро, то можно как-то спастись».
Массу проблем имел город с бездомными и бродячими собаками. Вопрос об устранении опасности с давних пор озадачивал московские власти. В некоторых местностях при наступлении темноты жителям было небезопасно ходить.
Раньше ловля и истребление собак поручались фонарщикам и пожарным служителям, состоявшим в распоряжении московского обер-полицеймейстера.
В 1863 году, гласным Карлом Ивановичем Феррейном, видимо, по праву главного аптекаря города, в Московской думе впервые был поднят вопрос об опасности, исходившей от разного рода собак. Он предложил для искоренения зла ввести налог на собак и обязать хозяев надевать на животных намордники.
В следующем году московский генерал-губернатор Офросимов обратил внимание думы на «повторяющиеся в столице несчастные случаи укушения пешеходов бегающими по улицам собаками» и предложил на примере городов Риги и Митавы обложить хозяев собак особым сбором. В результате работы Комиссии о пользах и нуждах общественных летом 1866 года думе был представлен доклад об установлении налога на собак и истреблении полицией собак бродячих, не обложенных этим налогом.
Заседание от 25 января 1868 года одобрило почин по упорядочению санитарного состояния московских улиц. Но сколько лет прошло! По содействию со стороны думы полиция вошла во взаимодействие с Обществом покровительства животным, и лишь в июле — августе 1884 года ходатайствовала, чтобы управа отпустила для этого обществу определенную денежную сумму.
Правление Общества покровительства животным предложило взять целиком на себя ловлю безнадзорно бегавших по Москве собак, а также запретить каким-либо другим агентам или живодерам эту ловлю. Агенты общества для такой работы должны были иметь на своей одежде особые значки.
Ловле (которой содействовала городская полиция) подлежали все бегавшие по Москве собаки, при которых не было хозяев или провожатых. Каждый владелец имел право получить собаку обратно, оплатив Обществу покровительства животным расходы за поимку, содержание, корм и прочее пособие собакам (но не более 25 копеек в сутки за животное).
Если собака не забиралась в течение пяти дней, то она признавалась бродячей. «Каштанки» систематически осматривались ветеринаром. Если собаку определяли на уничтожение, то ее умерщвляли моментально и безболезненным способом. Но такие случаи убиения были редки.
Предполагалось, что управа будет субсидировать это дело до тех пор, пока оно не станет покрывать свои расходы и приносить доход.
Для удобства и облегчения встречи животного и потерявшего его владельца Общество покровительства животным организовало «оплачиваемый абонемент», за который владельцу на дом доставлялась пойманная агентом собака. Абоненту выдавался для подвески к ошейнику собаки зарегистрированный медный значок общества. Общество также занималось продажей удобных, прочных и недорогих ошейников.
Ко всему прочему уполномоченный член общества П. А. Евреинов, во исполнение задуманного, выхлопотал в городе на дворе полицейского серпуховского частного дома место для следующих помещений: 2 сараев (с устройством в них 126 клеток для собак), конюшни, хозяйственного сарая, квартиры для служащих и смотрителя с конторою. Помещения были обнесены деревянным забором с воротами и калиткой. Затраты на все работы составили 900 рублей. На приобретение лошади, сбруи, фургона, принадлежностей для поимки собак, посуды для их корма, мебели для конторы, на содержание служащих, на корма и прочие расходы из отпущенных думою 3000 рублей было потрачено 2680 рублей, а 320 — выплачены фельдшерам за оплату квартир.
По смете расходов (на жалованье персоналу, на корм собакам, фураж лошади, ее ковку, на отопление и освещение помещений, на солому для подстилки лошади и собакам, на ремонт и прочее) требовалось в год 4500 рублей. Поэтому правление Общества покровительства животным просило в течение 10 лет иметь гарантированное выделение ему управой этой суммы. Оно также просило о прирезке к собачьему двору огорода — участка земли вдоль улицы Шаболовки. В планах общества была и организация городской лечебницы для всех домашних животных.
За первые пять месяцев своей работы обществом было поймано 300 собак. И хотя эта цифра была небольшая, но в приблизительном переводе ее на количество людей, спасенных от укусов бешеных собак, она не показалась бы маленькой и в наше время.
Так хорошо начатое дело по непонятным причинам вдруг прекратилось.
В 1886 году частые случаи укусов людей бешеными животными обратили на себя внимание Медицинского совета Министерства внутренних дел. Совет установил законодательным порядком следующие меры:
«1. Истребление не принадлежащих хозяевам бродячих собак и кошек. 2. Издание обязательных постановлений о невыпуске на улицы собак без намордников, не лишающих их, однако, возможности пить. 3. Введение поголовного сбора с владельцев собак на содержание наблюдательного за истреблением бродячих собак и кошек персонала, причем налог этот мог бы в городах, где содержание собак составляет одну прихоть, быть большего размера, чем в деревнях (где действительно встречается надобность в собаках)».
Предлагалось владельцев собак, охваченных сбором, снабжать металлическими значками для обязательного прикрепления их к ошейникам животных. Собаки, лишенные этого значка, признавались бродячими.
В доказательство справедливости таких мер городская управа указывала на то, что в Берлине по истечении шести лет со времени введения налога на собак число собак в городе уменьшилось на 42 %, а в Варшаве за год произошло их сокращение на 30 %.
Управа считала, что забота об ограждении жителей от собак должна быть возложена не на полицию, имевшую и без того много обязанностей, а на особо организованный при управе персонал. На самом же деле в Москве исполнение добрых затей долго оставалось по большей части только в проектах. Укушения собаками продолжались, несмотря на то что дума выделяла значительные средства одному частному коммерсанту, взявшемуся за это дело.
К слову, в начале апреля 1892 года газеты сообщили москвичам, что укусу собственной собакой подвергся известный художник В. В. Верещагин:
«До того у собаки можно было заметить некоторые странные проявления в привычках и поведении. Художник поэтому срочно после укушения обратился в хирургическую клинику Московского университета. Там пострадавшему удалили часть икры для устранения проникновения возможного яда бешенства, чтобы таковой действительно не проник в организм Верещагина… Через несколько дней его отправили из этой клиники в Александровскую больницу для предохранительной прививки яда бешенства „по методу Пастера“, так как укусившая его собака оказалась бешеной».
Результат инцидента мог быть весьма печальным. Смерть настигла бы баталиста не в море в 1904 году, а двенадцатью годами ранее — на суше…
Гласный С. В. Пучков потребовал, чтобы дума принимала непосредственное участие в лечении укушенных городских обывателей. Думская комиссия решила: в борьбе против бешенства возможна лишь помощь через собираемый налог с владельцев собак.
В подготовленной исторической справке сообщалось, что налог на собак встречался еще в XVIII веке в Германии и в Швейцарии, а в 1796 году он был введен для всей Англии. С 1829 года этот налог системно вводился по всем государствам Германии. Во Франции налог существовал с 1856 года, в 1865-м он начал вводиться в общинах Италии, с 1887-го — в Австрии. В России первыми были Рига и Митава (1863), затем следовали: Варшава (1865), Житомир (1889), Пермь (1871), Омск, Томск и Киев (1894). В большинстве этих городов укусы собаками или вовсе прекратились, или были сведены к минимуму.
В европейских странах половина сборов от налога за содержание частными лицами при домах собак поступала в казну, а другая — в попечительства о бедных. Сборы полностью окупали затраты города на отлов бродячих собак, на пособия укушенным людям.
В Москве налог с хозяев собак ввели с 1895 года. Он имел четыре градации, в зависимости от назначения собаки и расположения домовладения (в центре или на окраине). Заведующие домами и дворники обязаны быть немедленно сообщать о пришлых собаках в полицию. Крестьянам при въезде в Москву запрещалось иметь при себе собак, не привязанных к возам. Была введена также и система штрафов за нарушения закона. Владельцам собак разрешалось водить их по Москве лишь в ошейниках и на привязи.
Польза от проведенных мер была очевидна. Местный отдел Общества покровительства животным для предупреждения бешенства собак решил установить для них специальные водопои во всех частях Москвы.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.