Наступление к Десне (2–8 октября 1941 г.)

Наступление к Десне (2–8 октября 1941 г.)

2 октября группа армий «Центр» начала наступление на Москву (2-я танковая группа Гудериана нанесла удар 30 сентября. – Ред.), которое, по мысли и воле немецкого командования, должно было решить исход восточной кампании. В состав 2-й армии, перешедшей в наступление со своих позиций на реке Судость, входил и LIII армейский корпус со своими 167-й и 31-й пехотными дивизиями. В то время как 2-я танковая группа (с 5 октября 2-я танковая армия) Гудериана вышла к Орлу, а 4-я танковая группа (танковая армия с 1 января 1942 г.) генерал-полковника Гепнера, наступавшая от Рославля и Вязьмы, в те же дни захватила переправы через Болву, русские продолжали несколько дней удерживать Брянск, укрепившись на западном берегу Десны, несмотря на натиск LIII армейского корпуса. Сопротивление противника ослабло только после того, как к Брянску через Карачев приблизилась с востока 17-я танковая дивизия.

31-я пехотная дивизия получила задачу прорвать оборону противника с обеих сторон от Шистово и выйти, таким образом, к верхнему течению реки Судость. Наступлению дивизии, которая в течение всего сентября держала растянутый фронт обороны, должна была предшествовать концентрация ее войск для обеспечения достаточной силы удара. Командир дивизии решил создать ударный кулак на южном крыле своего соединения. В авангарде должны были наступать 17-й и 82-й пехотные полки; их сосредоточение в районе Голубково было закончено в ночь с 1 на 2 октября. Времени от получения приказа командиром 31-й дивизии до сосредоточения 82-го полка как раз хватило на то, чтобы произвести необходимую перегруппировку сил, рекогносцировку и подготовку к собственно наступлению. Правда, этого времени не хватило на то, чтобы дать полку так необходимые ему день-два отдыха перед началом наступления.

Прежде чем 82-й пехотный полк, который должен был наступать на северном фланге 31-й дивизии, смог покинуть свои растянутые оборонительные позиции и выдвинуться в место сосредоточения в районе Голубково, он должен был сдать свои прежние позиции другим частям. Эта передача позиций началась уже в ночь с 29 на 30 сентября и закончилась днем 1 октября. В то время как 3-й батальон 82-го полка, смененный у Голубково 17-м полком, смог по меньшей мере провести ночь с 30 сентября на 1 октября в Мармозовке – в тепле и под крышей, 1-му и 2-му батальонам пришлось выходить со своих старых позиций непосредственно в места сосредоточения. Не было никакой возможности предоставить их солдатам нормальный ночлег в обустроенных помещениях даже в последние часы перед выдвижением, так как в районе сосредоточения 82-го полка не было ни одной деревни. Отсутствие деревень автоматически означало также нехватку воды. Эти трудности в материальном снабжении войск, для преодоления которых требовалось напрягать все душевные и физические силы, может представить себе только тот, кто их пережил. Так как тыловой опорный пункт в Сокольей Слободе перешел под начало 17-го пехотного полка вечером 29 сентября, 3-й батальон 82-го полка, после своего ухода из Голубково, не смог ничего оттуда взять на новые позиции в районе сосредоточения. Однако для того, чтобы этому батальону не пришлось до самого начала наступления (в 1.00 2 октября) мерзнуть на холоде и мокнуть под дождем под открытым небом, он совершил двадцатипятикилометровый переход до Мармозовки и провел ночь с 30 сентября на 1 октября в этой деревне. 1 октября, совершив еще один переход в 25 километров, 3-й батальон дошел до Голубково, где и остановился. За возможность ночевать в нормальных условиях батальону пришлось заплатить 50-километровым переходом, но любой пехотинец предпочтет тяжелый марш ночевке в палатках или под открытым небом. Отдых в деревне означал возможность провести ночь в натопленном помещении, выспаться и (что не менее важно) помыться.

Войска, сменившие на оборонительных позициях 82-й пехотный полк, были значительно слабее нас. Возникала реальная опасность, что русские не замедлят воспользоваться этой слабостью и воспрепятствуют нашему отходу, сбору и переходу на новые позиции. Эта опасность была вполне реальной и усугублялась тем, что все перемещения происходили по единственной дороге между деревнями Старая Истонь – Новая Истонь, шедшей параллельно фронту, то есть практически на виду у противника. Требовалось надежное охранение и максимальная маскировка для того, чтобы по возможности скрыть от противника массированные встречные перемещения войск, неизбежные при смене позиций и подготовке наступления.

82-й пехотный полк, усиленный 1-м батальоном 12-го полка и 1-й ротой саперного батальона 31-й дивизии, закончил сосредоточение на позициях, расположенных на высотах к северу от Голубково, до 1 часа ночи (в ночь с 1 на 2 октября), – 3-й и 2-й батальоны в первой линии, 1-й батальон 82-го полка и 1-й батальон 12-го полка – в резерве, на северном фланге дивизии. На юге находился стык с 17-м пехотным полком, где был создан ударный кулак 31-й дивизии. На севере между нашими позициями и позициями 52-й пехотной дивизии зияла брешь шириной около 30 километров. В этой бреши находилась возвышенность, тянувшаяся от деревни Столбы до деревни Морачево. По данным наземной и воздушной разведки, на этих высотах находился противник, прочно обосновавшийся на хорошо оборудованных позициях. Все предшествовавшее время наблюдатели засекали там появление батарей легкой и тяжелой артиллерии. Предполагалось во время наступления LIII и XII армейских корпусов обойти эти укрепленные позиции, так как для их штурма в распоряжении войск не было достаточных сил. Отсюда для 82-го полка, который должен был наступать южнее господствовавших над местностью укрепленных высот, создавалась угроза его северному флангу. Эта угроза должна была возрастать по мере продвижения полка на восток. Исходя из этих соображений, командир 82-го полка предложил командованию 31-й дивизии нейтрализовать противника в районе деревень Столбы и Морачево до того, как 82-й полк начнет наступать на район Долгань; без этой меры наше наступление может оказаться под угрозой (особенно учитывая то, что на Долгани ожидалось упорное сопротивление противника, которое могло оказаться гибельным при ударе с северного фланга). Ожидаемый удар во фланг наступающих немецких войск следовало подавить артиллерийскими обстрелами и авиационными бомбовыми налетами. Если же это по каким-то причинам окажется невозможным, но направление удара надо сместить к югу, в зону недосягаемости для огня с господствующих высот в районе деревни Столбы. Эти опасения не были приняты в расчет во время обсуждения положения в штабе вышестоящего командования; к сожалению, они подтвердились в ближайшие 48 часов.

Главная линия обороны русских находилась на восточном берегу речки Долгань, между Шистово и Морачево. Линия эта была снабжена всеми возможными полевыми укреплениями, а главным препятствием для наступающих была не сама река, а длинный, глубокий и широкий противотанковый ров[77]. Боевые охранения русских прикрывали предполье до самой реки Рошь. Напротив, на западном берегу этой речки, лишь изредка появлялись разведывательные группы противника. Расстояние от исходных позиций 82-го пехотного полка (к северу от Голубково) до реки Рошь составляло приблизительно 3 километра, а до реки Долгань – 6 километров. Наша наступающая пехота должна была преодолеть первые четыре километра под прикрытием готовой в любой момент открыть огонь нашей артиллерии (3-го дивизиона 31-го артиллерийского полка 31-й дивизии), прежде чем вступить в бой с русской пехотой, используя собственное стрелковое вооружение. Это приближение к позициям противника было выполнено внезапно, под покровом темноты, беззвучно и без потерь. В 1 час ночи 3-й и 2-й батальоны 82-го полка начали выдвижение, перешли Рошь у Дорохово и в рассветных сумерках прошли без боя еще около километра. Отсюда должна была, собственно, начаться атака пехоты в том виде, как она была до мельчайших подробностей разработана в планах. До сих пор противник не реагировал на наше продвижение. На этой стадии атаки фактор внезапности сработал превосходно. После 15-минутной артиллерийской подготовки в 5 часов 30 минут 3-й и 2-й батальоны 82-го полка перешли в атаку под прикрытием артиллерии. Следующая задача заключалась в том, чтобы занять исходный рубеж для следующей атаки в 300 метрах перед русским противотанковым рвом.

В это время на командный пункт 82-го полка в Юрково приехал командующий LIII армейским корпусом генерал (Карл Вайзенбергер). Было холодно и промозгло, обстановка была серьезной и не стала лучше от приезда В., который к тому же принялся обсуждать какие-то второстепенные вопросы. Он придал представлению членов своей свиты значение, на которое прежде в 82-м полку никто не обращал внимания. С особым значением генерал указал, что один из сопровождавших был в гражданской жизни крупным министерским чиновником, а предок другого написал историю 82-го пехотного полка (что едва ли соответствовало действительности). Все это не способствовало тому, чтобы мы восприняли этот разговор как полезный. Подарок, привезенный нам генералом В. в виде военного корреспондента, также не нашел благодарного отклика в наших душах. Результат последовавшего разговора по существу тоже оказался неудовлетворительным, так как генерал В., когда ему указали на угрозу нашему северному флангу, не смог помочь нам ничем конструктивным. В тот же день командир 82-го полка из телефонных разговоров со штабными офицерами 31-й дивизии и LIII корпуса узнал, что генерал В. пожаловался на ледяной прием, оказанный ему на командном пункте 82-го полка.

Однако военный корреспондент, оказавшийся отличным человеком, был направлен командиром полка в одну из пехотных рот (7-ю роту), чтобы он смог принять участие в боевых действиях, о которых до сих пор имел чисто теоретическое представление, и высказал командиру полка искреннюю благодарность за это. Вот что написал 17 января 1942 года командиру 82-го полка тогдашний заместитель начальника штаба LIII армейского корпуса майор Венке[78] по этому поводу: «В следующий раз господин полковник получит брошюру, в которой содержатся некоторые статьи Вейдлиха (так звали того военного корреспондента). В книжице есть также статьи о его пребывании в 82-м полку. Он с большим удовольствием остался тогда в этом полку, так как ему там очень понравилось, ибо именно там он живо ощутил дух фронтового товарищества. Я очень сожалел о принятых к нему мерах (генерал В. отозвал его, узнав, что журналиста прикомандировали к пехотной роте), но ничего не мог для него сделать».

Прошли пять томительно долгих часов, прежде чем 3-й и 2-й батальоны смогли занять исходный рубеж атаки. Как только пехотные роты вышли из укрытий и преодолели первую сотню метров, русские начали обороняться – сначала довольно вяло, но затем все сильнее и сильнее, по мере продвижения вперед четырех передовых рот (9, 10, 6 и 5-й). Противник использовал все преимущества обороняющейся стороны, тем более что уже несколько недель ожидал атаки именно в этом месте. Местность, которую подразделениям 82-го полка предстояло преодолеть, представляла собой плоскую, лишенную естественных укрытий равнину, простиравшуюся до передовых позиций противника. Его пехота находилась в неуязвимых для обстрела блиндажах и глубоких окопах. Русские могли вести планомерный заградительный огонь и огонь на поражение.

Артиллерийская поддержка нашей атаки была довольно слабой, так как артиллеристы могли ориентироваться только по вспышкам выстрелов противника, а они были плохо заметны в стоявшую пасмурную погоду. Как всегда, основная тяжесть боя легла на плечи пехотинцев. Удача или неудача решающим образом зависела от воинской дисциплины, осмотрительности и решительности офицеров и унтер-офицеров, а также от доблести каждого отдельного солдата. Несмотря на ожесточенное сопротивление русских, к полудню подразделениям 3-го батальона 82-го полка удалось прорвать оборону противника в перелеске южнее поселка Красная Звезда и закрепиться на захваченном пятачке, где мы позже похоронили павших. Здесь атакующим пришлось остановиться из-за продолжавшегося ожесточенного сопротивления противника. Продвижение доблестных подразделений 2-го батальона было остановлено. Фронтальный огонь русских, а также пулеметный и орудийный огонь по флангу из района Столбы и Морачево сделали дальнейшее продвижение невозможным. Огонь с фланга достигал глубокого тыла полка. Целью русской артиллерии стали: переправа с западного на восточный берег реки Рошь, наши огневые позиции, перевязочные и командные пункты. На второй день атаки (3 октября) огонь русских на северном фланге не ослабевал. На следующее утро значительные потери в людях, лошадях и технике понес также штаб 82-го полка во время обстрела со стороны батареи русской тяжелой артиллерии, и это несмотря на то, что штаб размещался не в домах, а в складках холмов близ Юрково. Русские наблюдатели, находившиеся на высотах в районе Столбы и Морачево, имели великолепный обзор наших позиций.

Из двух резервных батальонов, имевшихся в начале атаки, 1-й батальон 12-го полка был передан под командование командира 12-го полка, а 2-й батальон 82-го полка был брошен на защиту северного фланга, после чего начали поступать донесения о сосредоточении русской пехоты между реками Рошь и Долгань. 1-й батальон 82-го полка, преодолев сильное сопротивление противника на востоке и на севере, близ Лизичи, во второй половине дня укрепился непосредственно перед русскими позициями. Ликвидировать угрозу с северного фланга силами одного только 1-го батальона не удалось. Тем не менее именно устранение этой угрозы являлось непременным условием успеха нашего наступления. Укрепившись на достигнутой линии, 82-й полк перешел к обороне.

Главный удар в полосе наступления 31-й дивизии переместился из зоны ответственности 82-го полка к 17-му пехотному полку. Естественно, по этой причине 17-й полк был поддержан огнем всей наличной дивизионной артиллерии и огнем из других видов оружия. 2 октября 17-му полку удалось до полудня прорвать оборону русских южнее Шистово и продвинуться на восток, в направлении деревни Павловичи (южнее деревни Литовники). По счастью, 17-му полку противостояли более слабые силы противника; успех был обусловлен тактикой опорных пунктов и концентрации сил. К сожалению, этот успех нисколько не облегчил положение 82-го полка. Наоборот, сопротивление противника по фронту и на фланге к вечеру 2 октября существенно возросло. Наблюдатели заметили, что русские подтянули к направлению атаки 82-го полка силы, находившиеся в районе селений Столбы и Морачево. 3 октября русские, в свою очередь, атаковали позиции 2-го и 1-го батальонов 82-го полка, но были отбиты.

Ввиду сохраняющейся угрозы северному флангу о продолжении наступления 31-й дивизии в восточном направлении нечего было и думать. В этой ситуации командир дивизии принял решение перевести свой резерв (12-й полк) за реку Долгань в помощь 17-му полку и, чтобы улучшить положение, начать наступление с восточного берега реки на север. При этом 17-й и 82-й полки продолжали удерживать достигнутые позиции. 3 октября в 7 часов утра началась атака 12-го полка, которая с самого начала оказалась успешной. Поддержка огнем тяжелого оружия 82-го полка и 3-го дивизиона 31-го артиллерийского полка 31-й дивизии помогла 12-му полку прорваться, несмотря на огонь русских с фланга. Воспользовавшись ослаблением натиска русских с фланга благодаря успешному наступлению 12-го полка, батальоны 82-го полка смогли перейти на противоположный берег Долгань. 3-й и 2-й батальоны 82-го полка продвинулись на восток до высот западнее селений Литовники и Слобода и здесь, согласно приказу, перешли к обороне. 1-й батальон – резерв полка – остался прикрывать северный фланг. 12-й полк тем временем продолжал 3 октября и в последующие дни наступать в северном направлении. Угроза с фланга, таким образом, привела к четырехдневной задержке наступления 31-й дивизии, в то время как 12-й полк с тяжелыми боями пробивался на север.

4 октября передовые позиции 82-го полка выдвинулись вперед на два километра до западного берега реки Добротовка; 3-й батальон занял Литовники, 2-й батальон – Слободу. Русская контратака на северное крыло, в ходе которой возникла рукопашная схватка на участке 7-й роты, была к полудню отбита. В совместной контратаке 6-й роты (командир капитан Гартунг)[79] и 7-й роты (командир обер-лейтенант Хильдебранд) была занята расположенная к северу деревня Старые Княвичи, а русские были отброшены на восточный берег Добротовки. Батареи 3-го дивизиона 31-го артиллерийского полка 31-й дивизии, которые в предыдущие дни отражали атаки русских танков на участке 17-го пехотного полка (в районе деревни Павловичи, южнее Литовников), эффективно поддержали огнем действия обеих рот, а также сумели подавить русские батареи близ Лопандино.

5 октября 3-й батальон у деревень Литовники и Богачево переправился на восточный берег Добротовки, а 2-й батальон продолжал удерживать позиции на ее западном берегу. В тот же день последовала русская атака на северный фланг 82-го полка, которая была остановлена на подходе к нашим позициям огнем 3-го дивизиона 31-го артиллерийского полка 31-й дивизии. Ранним утром с наблюдательных пунктов дивизиона было отмечено движение крупных русских сил на юго-восток, к дороге Рославль – Брянск. Из-за удаленности они были недосягаемы для огня нашей артиллерии. Что касается противника, стоявшего против фронта 82-го полка, то он не проявлял никаких намерений к отходу. 5 октября 12-му полку пришлось вести бои на северном фланге 31-й дивизии, а 6 октября он смял фланги русских между реками Добротовка и Судость (с обеих сторон от поселка Новый Мир) для того, чтобы обеспечить продолжение наступления 31-й дивизии на восток.

В течение 6 октября произошли изменения в планах командования LIII армейского корпуса. В первые часы после полудня была поставлена задача перегруппировки 31-й дивизии и перенесение направления главного удара на север. На выполнение задачи было отведено три дня. Вслед за этим должно было начаться наступление к реке Судость. Соответствующие приказы были уже переданы в батальоны 82-го полка и произведена рекогносцировка, когда около 16 часов поступивший приказ был отменен. Овладение мостами через Десну в районе Брянска частями 17-й танковой дивизии и отход противника по шоссе Рославль – Брянск показали, что и на фронте 31-й дивизии сопротивление противника продлится недолго, так как имеет целью лишь выиграть время и связать немецкие силы западнее шоссе Рославль – Брянск. Был отдан другой приказ: 31-й дивизии утром 7 октября (без перегруппировки) начать наступление с занимаемых позиций. 82-й полк получил приказ выдвинуться к реке Судость между 17-м и 12-м полками, отбросить противника на восточный берег и форсировать реку по обе стороны от Шапкино. В ночь с 6 на 7 октября[80] полк занял на узком участке эшелонированную исходную позицию для наступления и в 5 часов 30 минут начал наступление – 3-й батальон в первом эшелоне, 1-й батальон – во втором. 2-й батальон остался в Слободе и должен был в последующем действовать, исходя из обстановки. Местность на этот раз благоприятствовала сближению с противником. 1-й и 3-й батальоны двигались в рассыпанном строю по глубокому, узкому оврагу, протянувшемуся от Литовников в направлении Замятино. Русская артиллерия, находившаяся на прилегающих высотах, бездействовала и не беспокоила нас своим огнем. 3-й батальон подошел к цели атаки – высотам у Гороховки – около 9 часов утра. На этой высоте полк изготовился к дальнейшему продвижению к реке Суд ость по обе стороны от Шапкино. На этот раз и 3-й, и 1-й батальон шли в первом эшелоне. Разведка в районе реки Судость показала, что противник крупными силами, включая несколько артиллерийских батарей, занял восточный берег реки Судость на участке между деревнями Демьяничи и Новоселки. После того как была проведена тщательная подготовка, в 14 часов началась атака, которая, при небольших потерях, увенчалась полным успехом. 3-й батальон захватил плацдарм на восточном берегу реки Судость к югу от Демьяничей. 1-й батальон овладел высотами к северу от Шапкино. При этом 2-я рота (командир обер-лейтенант Вольфрам) захватила русскую батарею, которая вела огонь вместе с обозом и лошадьми. 2-й батальон, который должен был наступать от Слободы через Гороховку на Судость, заблудился, сбился с пути и сделал большой крюк. Правда, свою задачу – пусть и с опозданием – он все же выполнил. Батальон взял сначала деревню Красный Богатырь, а с наступлением темноты Гороховку, которую русские ожесточенно обороняли. На участке атаки 2-го батальона русские удержали противоположный берег реки Судость и прекратили огонь только поздней ночью.

8 октября в 5 часов 30 минут наступление 82-го полка на север было продолжено, и к 9.00 полк без боя достиг шоссе Рославль – Брянск. Здесь полк на несколько часов остановился, так как из штаба 31-й дивизии приказа о продолжении наступления не было. Около полудня пришел наконец приказ 82-му полку выйти к Десне по обе стороны от Неготино. Построившись в боевой порядок, 82-й полк под прикрытием охранения двинулся к Десне и, выйдя к ней между деревней Неготино и селом Вщиж, остановился на отдых.

В тот день бои на западном берегу Десны для 82-го полка закончились. За неделю наступления полк прошел с боями около 40 километров. Наши потери были весьма значительными – за это время мы потеряли убитыми и ранеными почти 250 солдат и офицеров, что снизило боеспособность полка.

В период с 2 по 8 октября погода была холодной и неприветливой, но было сухо. По ночам температура воздуха опускалась ниже нуля. Распутица на нашем участке наступления – в отличие от многих других мест – еще не наступила, и дороги находились в сносном состоянии.

Тактика противника за время недельных боев оставалась прежней – он стремился сдержать наше наступление. Не оглядываясь на успехи наших вышедших в их тыл танковых соединений, русские в оперативных ситуациях, которые, согласно военным канонам, считаются безнадежными, продолжали изо дня в день сдерживать продвижение LIII армейского корпуса, вынуждая его к кровопролитным атакам. Естественно, в этих боях потери несли обе стороны; но для нас, оторванных от баз снабжения в Германии, эти потери были более чувствительными и имели более тяжелые последствия. Кроме того, надо было ждать вступления в боевые действия главных союзников противника – распутицы и зимы.

У нас начали возникать мысли о том, не содействует ли сдерживающей стратегии русского командования наша стратегия разделения германской армии на части и одновременного окружения противника на всех направлениях. Бои с окруженными в районах Брянска и Вязьмы войсками противника требовали войск, которых не хватало для нанесения основного удара в направлении Москвы, а наступление на Москву требовало сил, которые в противном случае можно было использовать для скорейшего уничтожения окруженных группировок противника. На востоке, на Московском направлении, наши силы оказались слишком слабы для нанесения решающего удара[81], а под Брянском и Вязьмой мы были недостаточно сильны для скорейшего разгрома противника в наших стратегических тылах[82]. Если немецкое армейское командование в октябре 1941 года еще верило, что сможет решительными действиями закончить в этом году войну, то для ускорения операций следовало сосредоточить все силы на направлении главного удара.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.