Будут новые герои, встанут новые бойцы

Будут новые герои, встанут новые бойцы

Германские власти рано радовались. Деятельность RAF на некоторое время была парализована. Однако в планы террористов входило создать на территории ФРГ много «фракций». В какой-то степени это удалось. В дело вступили террористы из «Движения 2 июня». Это были анархисты, во многом не соглашавшиеся с рафовцами. В частности, они не разделяли пессимизма последних по поводу немецкого народа, считая, что его можно поднять.

Этим отличается ситуация с терроризмом в ФРГ от ситуации в России начала ХХ века. У нас каждая группировка считала себя самой правильной, существовала сама по себе. А «новые левые» полагали, что они делают общее дело, на идеологические разногласия им было наплевать. Как мне сказал современный немецкий анархист:

– Я не разделяю идей RAF. Но те, в кого они стреляли, такая сволочь…

«В тюрьме заключенные первого поколения RAF регулярно объявляли голодовки, во время одной из таких голодовок 1974 года, на 83-м дне голодовки умер Хольгер Майнц. Его посмертная фотография обошла все газеты. До ареста это был красивый, здоровый парень, студент факультета кинематографии, ему не было еще 30-ти. И фотография мертвеца – огромная борода, заострившийся нос, лицо как у скелета, кажется, что это столетний старик. На следующий день после его смерти председатель Верховного суда Западного Берлина Гюнтер фон Дрекман отмечал день рождения. В разгар праздника в дверь раздался звонок. Хозяин открыл – на пороге стояли две юные красавицы. Одна протянула ему букет роз, а другая достала автомат и изрешетила тело судьи. Это девицы из “Движения 2 июня” отомстили за смерть Хольгера Майнца. Это было одно из самых громких дел “2 июня”, другая акция, принесшая славу этой организации, которой, казалось, самой судьбой было предначертано вечно оставаться в тени своих старших товарищей из RAF, это похищение лидера христианских демократов Западного Берлина Петера Лоренца. И в обмен на него они добиваются освобождения нескольких членов своей организации. В это же время происходит захват посольства в Стокгольме. Четверо “социалистических пациентов” захватили западногерманское посольство в Стокгольме. Двое погибли – Ульрих Вессель и Зигфрид Хаузнер. Удачное похищение Лоренца среди бела дня из машины, убийство Дрекмана, захват посольства в Стокгольме, освобождение террористов – все это способствовало подъему новой волны террора. Из той же коммунарско-анархистской среды, в которой родилось

“2 июня”, в 1973 году вышла новая террористическая организация – Revolutionаren Zellen (RZ) – Революционные ячейки. Эта организация была еще более анархической, чем “2 июня”, которое состояло все-таки из профессиональных революционеров, а не из любителей, промышлявших террором в свободное от работы время».

(А. Колпакиди)

Интересно, что «Движение 2 июня» сохранило приверженность к контркультурным хэппинингам[67]. Так анархисты украли несколько тысяч билетов на метро и раздавали их бесплатно жителям Западного Берлина. А во время ограблений банков раздавали посетителям и служащим шоколадки. Букет роз перед убийством – из той же серии…

Что касается «Революционных ячеек», то они тоже не скучали. Интересно, что эти террористы одними из первых применили сетевой принцип организации. То есть у них не было центра, ячейки контактировали друг с другом «на параллельном» уровне. А ведь, в самом деле, зачем террористам центр?

«Первой вооруженной акцией “Революционных ячеек” стала атака на представительство американской корпорации ITT в ФРГ, произошедшая в ноябре 1973 года. Цель акции состояла в том, чтобы выразить протест против той роли, которую эта корпорация сыграла в ходе подготовки и проведения военного путча в Чили в сентябре 1973 года, в результате которого над Чили почти на 20 лет воцарилась темная ночь фашизма.

Спустя два года происходит еще одна весьма примечательная акция – девушки-участницы RZ подкладывают мощное взрывное устройство в здание Федерального Конституционного суда в Карлсруэ на следующий день после того, как эта инстанция признала правомерным закон, ограничивающий право на аборт.

…

В июне 1976 года группа террористов захватила авиалайнер компании “Эр Франс”, следовавший рейсом из Тель-Авива в Париж, и приказала экипажу лететь в угандийский аэропорт Энтеббе, после посадки в котором угонщики выдвинули требование освобождения 53 политических заключенных, включая 40 участников палестинского сопротивления, отбывавших сроки в израильских тюрьмах, и 6 арестованных “городских партизан” в Германии».

(Михаил Шувалов, журналист)

В последнем случае террористы были обезврежены израильским спецназом.

«Деятельность RZ была теснейшим образом связана с акциями Карлоса[68] и палестинцев. Они участвовали во всех их знаменитых акциях, таких как, например, захват в 1974 году министров стран-членов ОПЕК в Вене. Ячейка – одна из немногих террористических организаций, которая продолжает действовать до сих пор: в прошлом году они дали о себе знать серией взрывов. Особо громких самостоятельных акций им совершить не удалось, но все же за ними числится убийство регионального министра экономики Кирри в 1981 году. Непонятно зачем. В 1984–1985 годах совершили ряд покушений на высокопоставленных чиновников. Они вообще-то стараются не убивать; стреляют и взрывают так, чтобы жертву ранить или покалечить, так чтобы всю жизнь потом помнил, чтоб знал. В 1974–1975 году действуют в основном SPK, “2 июня” и RZ в компании с Карлосом. Новой волной RAF пока и не пахнет».

(А. Колпакиди)

Но вернемся к RAF. В 1977 году террористы начинают деятельность по второму кругу. Лидером второй волны становится Бригита Монхаупт. Она была причастна к деятельности первого поколения и даже отсидела какое-то время в тюрьме, но ее на свою беду выпустили.

Новая смена сразу начала с убийств. 7 апреля 1977 года в Карлсруэ был убит генеральный прокурор ФРГ Зигфрид Бубак, выступавший обвинителем на процессе против Ульрики Майнхоф. Под раздачу попали и двое его друзей, имевших несчастье оказаться рядом с ним. Через несколько дней во франкфуртский офис Немецкого агентства печати пришло письмо, в котором было сказано: «Это за Ульрику Майнхоф».

30 июля того же года на загородной вилле в Оберурзеле убит президент «Дрезденер-банка» Юрген Понто. В чем провинился директор банка? В том, что «буржуазная свинья». Этого хватило.

Между тем террористы пытались применять более крутые виды оружия. 25 августа 1977 года боевики установили напротив здания Федеральной прокуратуры в Карлсруэ… пусковую установку для ракеты. Из этого ничего не вышло. Впоследствии один из террористов, инженер, отвечавший за техническую сторону дела, утверждал, что раскаялся и вывел из строя устройство. Правда, судьи ему не поверили.

На похоронах убитого президента «Дрезденер-банка» председатель Западногерманского союза промышленников Ганс-Мартин Шлейер сказал: «Следующая жертва террористов, наверняка, находится в этом зале». И как в воду глядел.

5 сентября боевики RAF его похитили и выдвинули требование освободить сидящих в тюрьмах рафовцев. Они требовали выдать каждому по 100 000 марок и отправить в страну, которую те выберут.

Надо сказать, что жертву террористы выбрали очень грамотно. Герр Шлейер в прошлом являлся убежденным нацистом, лидером студенческой организации СС, а после – офицером этой же милой структуры. В годы войны Шлейер являлся начальником хозяйственного управления СС в Чехословакии. Ни для кого не являлось секретом, что подобные нацистские хозяйственные руководители награбили в оккупированных странах ценностей на огромные суммы. То есть этот тип являлся ярким примером интеграции нацистов в бизнес-элиту ФРГ.

Да и внешне Шлейер соответствовал каноническому образу «буржуазной свиньи» – эдакая заплывшая жиром физиономия.

«Он был захвачен небольшой группой в 7–8 человек, при этом убиты трое его охранников, супермены-рэмбо, владевшие всеми мыслимыми приемами боя, которые не смогли совладать со студентами-рафовцами».

(А. Колпакиди)

Переговоры ведутся долго. А в это время гибнут в тюрьме Баадер и Энслин. 16 октября 1977 года левая французская газета «Либерасьон» получила письмо, в котором говорилось: «Через 43 дня мы покончили с испорченным и коррумпированным существом Хансом-Мартином Шлейером. Герр Шмидт (канцлер Хельмут Шмидт. – А. Щ.) может найти тело Шлейера в зеленом Audi 100 рядом с магазином шляп Чарльза Пегуи в Мюлузе (Франция). Его смерть не принесла нам желанного утешения после резни в Могадишо и тюрьме Stammheim. Фашистская драма, организованная империалистами, желающими уничтожить освободительное движение, не удивляет. Мы никогда не простим Шмидту и империалистам этой крови. Борьба только начинается».

Труп и в самом деле нашли.

Впоследствии боевики RAF второго поколения совершили еще несколько покушений. Выделяется среди них организованное в 1981 году в Брюсселе покушение на командующего вооруженными силами США в Европе Фредерика Крезена. Террористы снова решили применить серьезное оружие и засадили в его окно из гранатомета. Правда, Крезен выжил. К 1982 году большинство боевиков второго поколения были арестованы.

Но… Все началось по третьему кругу! Хотя на дворе стояли уже совсем иные времена – и левый радикализм давно уже был не в моде. Но тем не менее.

Главными в новой волне стали супруги Барбара и Хорст-Людвиг Майер, Людвиг Гранц, Биргит Хегефельд и Томас Симон. Теперь у рафовцев была новая тактика – каждый год убивать какого-нибудь видного деятеля Германии. Среди их жертв видный чиновник МИДа, председатель концерна «Симменс», директор «Дойче банка»…

Последнее убийство произошло 1 апреля 1991 года, то есть после развала «социалистического лагеря» и объединения Германии. Жертвой стал Детлев-Карстен Роведдер, руководивший приватизацией в Восточной Германии. Акцию провели на высоком техническом уровне. Снова применили ракеты. На это раз – удачно. Бронированный лимузин Роведдера не спас. Его буквально разорвало на куски.

Это было уже агонией. В Германии бушевала эйфория по поводу объединения, леваки превратились в кучки маргиналов, варившихся в собственном соку. В 1992 году члены RAF заявили об отказе от террористических методов. Однако…

27 марта 1993 года рафовцы взорвали только что построенную, но еще не заселенную тюрьму Кнаст-Нойбау под Дармштадт-Вальтерштадтом. Больше RAF не проявлялась. Однако взрывы продолжались и далее. Среди их авторов – АIZ (Антиимпериалистические ячейки сопротивления имени Нади Зехадах) и K.O.M.I.T.E.E. (Комитет). Последняя существует и по сей день.

* * *

Стоит коснуться и такого вопроса, как сотрудничество боевиков RAF с восточногерманским аналогом КГБ – «Штази». Сегодня об этом принято говорить как о непреложном факте. Хотя далеко не все так просто…

Стопроцентно известно лишь то, что некоторые рафовцы при помощи «Штази» сбежали в ГДР и там натурализовались. После объединения Германии их привлекли к суду. Однако RAF никогда не использовала Восточную Германию как базу, где террористы отсиживались, а потом шли оттуда «на дело» в ФРГ. Все, укрывшиеся в ГДР террористы, решили выйти из игры. Так что власти социалистической Германии способствовали их социализации, чем, возможно, спасли не одну жизнь. Ведь, как известно, террористы часто продолжают свою деятельность только потому, что они «выпали» из обычной жизни. Вернуться им не проще, чем уголовнику-рецидивисту. И, кстати, в Великобритании и сегодня околачивается множество чеченских террористов. Причем они-то совершенно не скрываются и свою деятельность не прекратили. Это типичная для Запада двойная мораль.

А больше нет никаких фактов. Хотя после объединения Германии власти ФРГ провели шумную кампанию «борьбы с тоталитаризмом». И ведь какой прекрасный повод обвинить режим ГДР! Но… Документов не нашли, свидетелей тоже. А ведь, согласитесь, вряд ли все офицеры «Штази» хранили верность исчезнувшей стране. Наоборот, многие пытались заработать себе политический (и не только) капитал, рассказывая все, что знали. А вот про сотрудничество RAF и спецслужб никто ничего конкретного не сказал. Значит, и не было. Мало того. Иногда, как мы увидим ниже, спецслужбы социалистического блока «сдавали» леваков.

Заметим, что как советская, так и восточногерманская пропаганда всегда отзывалась о RAF резко отрицательно. В отличие от террористов из Ирландской республиканской армии, о которой писали с сочувствием. Не говоря уж об Организации освобождения Палестины. Эти вообще считались «своими». Утверждалось, что рафовцы и другие немецкие леваки отвлекают молодежь от промосковской Германской коммунистической партии.

А имелись ли среди немецких леваков агенты «Штази»? Тоже вряд ли. Зачем они там? Вероятнее другое – агентов вербовали среди тех, кто разочаровался в терроризме. Достоверно известно об одном – о бывшем члене «Движения 2 июня» Тиле Мейере. Он участвовал в «Движении…» с 1970 года. Арестован в 1975 году. В 1978-м бежал. Пытался через Болгарию пробраться на Ближний Восток, где и был арестован… спецгруппой из ФРГ (!) и вывезен в Западную Германию. Причем, скорее всего, это делалось с согласия болгарских спецслужб. Мейер получил 15 лет, но в 1986 году его освободили по амнистии. Бывший террорист стал заниматься журналистикой, одновременно с 1987 года подрабатывая на «Штази». Сам он через много лет прокомментировал это так:

«Я знаю, что многие левые радикалы в западной части Германии до сих пор считают ГДР авторитарным государством, которое так и не смогло реализовать идеал социализма. Вопрос этот уже чисто исторический, и о нем написано множество пухлых томов и статей. К сожалению, многие радикальные левые так и не смогли преодолеть порочное влияние антикоммунизма. Для меня же всегда было ясно одно: нужно дать этому второму германскому государству свой шанс. Ведь те, кто создавал ГДР после 1945 года, мечтали о совершенно новой Германии, в которой нашлось бы место для бывших иммигрантов, уцелевших узников концлагерей, ветеранов-подпольщиков и вообще для всех тех, кто имел мужество сказать “Нет!” гитлеровскому фашизму. Более того, я прекрасно помню реалии жизни в ГДР в трудные 1950-е годы, ведь я рос в Западном Берлине и жил неподалеку от границы, пока не построили известную всем стену. Уже тогда я понимал, что в ГДР делается гораздо больше для тех же детей. Судите сами: я, житель Западного Берлина, часто уезжал на каникулах в какой-нибудь пионерлагерь вместе с восточногерманскими пионерами, и все принимали это как должное. В то время как у моей мамы просто не хватало денег, чтобы отправить меня в детский лагерь в Западной Германии.

Гораздо позже, уже тогда, когда у меня начало вырабатываться политическое сознание, я сказал себе: это государство, этот эксперимент нужно защищать. Вдобавок, когда я в 1987 году вышел на волю и на короткое время окунулся в атмосферу левацко-автономовских[69] тусовок, где никто не понимал друг друга и все были “зациклены” на самих себе, то очень быстро понял: если я хочу продолжать оставаться активным, то нужно иметь рядом с собой сильного партнера. Для меня таким партнером стала Восточная Германия».

Но ведь совсем не факт, что Мейер был одним таким…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.