Часть четвертая Православие

Часть четвертая

Православие

Что больше всего удивляет в татарском нашествии? Несомненно — их ярая приверженность Православию. Если исходить из «традиционной трактовки» Батыева нашествия, то эта их черта, попросту необъяснима! Если же понять византийское происхождение татар, то все сразу же становится на свои места! И действительно, что может служить объединяющим фактором различных народов в единую империю? Таких факторов несколько — язык, культура, религия, идея и экономическая целесообразность. Про общие языки и культуру говорить в данном случае не приходиться. Об общей имперской идее — тоже. Сепаратисты найдутся (и находились) везде и во все времена. Остаются — религия и экономическая целесообразность. На этом и строил император свою империю! Трассы Великого шелкового пути и Православие — вот та идея и тот стержень, на который он опирался при этом.

Как сказал классик: «Национальное (религиозное, в нашем случае) самосознание народа, наиболее ярко проявляются лишь после удара иностранной нагайкой по морде!» Православные византийцы несколько раз получили «по морде» латинской нагайкой! Религиозное самосознание народа было обострено до предела! На Балканах, к примеру, православных священников, отказавшихся перейти в католицизм, попросту сжигали на кострах! И тут, либо должны были появиться татары, либо Православие превратилось бы в тайную секту немногочисленных изгоев.

Иоанн III Дука Ватац этого не допустил, а создал свое «царство пресвитера Иоанна». Честь ему за это и хвала!

Здесь мы рассмотрим лишь некоторые, наиболее яркие свидетельства православной идеологии «монголов».

«В ставке хана, с первых дней образования Орды, был построен православный храм. С образованием военных поселений в пределах Орды начали строиться повсюду храмы, призываться духовенство и налаживаться церковная иерархия. Митрополит Кирилл из Новгорода приехал жить в Киев, где им была восстановлена метрополия всея Руси… …Митрополит пользовался со стороны власти монгол значительными льготами; власть его, по сравнению с княжеской, была обширной: в то время, как власть князя ограничивалась владениями его княжества, власть митрополита распространялась на все русские княжества, включая и народ, расселённый в степной полосе, в непосредственных владениях различных кочевых улусов» (Гордеев А.А. История казаков).

Тот же Карамзин пишет, что «…одним из… следствий татарского господства… было возвышение нашего духовенства, размножение монахов и церковных имений… Владения церковные, свободные от налогов ордынских и княжеских, благоденствовали». Более того, «весьма немногие из нынешних монастырей российских были основаны прежде или после татар: все другие остались памятником сего времени».

То есть, во время Карамзина, почти все существовавшие монастыри были основаны во время ига!

Или вот:

«…ханская власть придавала особое значение сарайскому епископу во взаимоотношениях Орды с Византией. Вряд ли случайным совпадением было основание кафедры в том самом 1261 г., когда Михаил Палеолог вышвырнул крестоносцев из Константинополя, восстановив православную столицу. Известно летописное свидетельство о возвращении Феогноста, второго епископа Сарайского, в 1279 г. „из Грек, послан бо бе митрополитом к патриарху и царем Менгутемером к царю греческому Палеологу“».

Обратим внимание, что Сарайская Епархия — учреждена в Сарае для христианского населения ордынской империи в 1261 г. А это год возвращения императорами Константинополя!

29 мая 1453 султан Мехмед II берет Константинополь и что мы видим?

«С 1454 г. Сарская или Сарайская кафедра переносится в Москву на Крутицы и святители ее становятся ближайшими административными помощниками Первосвятителей Русской Церкви.»

Другими словами, пока Константинополь православный — православная и орда. Как только к власти приходят мусульмане — Сарайская епархия переносится в Москву!

Если кто-то думает, что так было только на Руси, для усиления ханской власти, тот глубоко заблуждается!

Вот возьмем книгу Дворкина А. Л. «Очерки по истории Вселенской Православной Церкви»:

«В 1256 г. громадная монгольская армия под началом Хулагу — брата великого хана Кубилая — направилась на Ближний Восток. Хулагу был шаманистом, но его старшая жена — несторианкой, и она оказывала на него большое влияние. Его главным полководцем был несторианин Китбуга, найман по происхождению (по преданию, в которое он верил, он потомок одного из трех евангельских волхвов).

В 1258 г. был взят и разгромлен Багдад. Все жители великого исламского мегаполиса были вырезаны или проданы в рабство. Жизнь и имущество сохранили лишь христианам. Багдад так и не оправился от этого страшного погрома. Город более уже никогда не вернул себе прежнего величия. Конечно, постепенно он начал отстраиваться вновь, и к началу XIV в. это был благополучный провинциальный городок, приблизительно в 1/10 прежнего размера.

Один за другим монголы брали великие мусульманские города. И всюду повторялась одна и та же схема: мусульман вырезали, а христианам оставляли жизнь и имущество. В 1260 г. пали Алеппо и Дамаск. 1 марта 1260 г. Китбуга вступил в Дамаск во главе монгольской армии. Вместе с ним ехали король Армении и князь Антиохийский. Впервые за шесть веков три христианских государя ехали с триумфом по улицам древней столицы халифата».

То есть, генеральная политическая (религиозная) линия татар везде остается неизменной!

Факты, если даже оспорить теорию о византийском походе, говорят сами за себя — на Руси и система управления, и религия и, даже, многие обычаи — суть византийские.

«Можно спорить о том, не византийского ли происхождения тот или другой обычай, начало которого долго искали в Сарае, — например, употребление кнута и жестокость наказаний, заключение женщин в терем, обычай падать ниц перед государем. …Православие становится палладиумом национальности и сливается с ней; греческий крест становится штандартом Святой Руси. Под татаро-монгольским гнетом умолкают внутренние раздоры, борьба личных честолюбий прекращается. Конечно, было бы преувеличением приписывать образование единой и неограниченной русской монархии исключительно влиянию татаро-монгольского ига; очень вероятно, что географические, этнографические и политические условия, во всяком случае, привели бы к установлению централизации и единодержавия; но, несомненно, что завоевание ускорило и усилило этот процесс». («Эпоха Крестовых походов» — под редакцией Э. Лависса и А. Рамбо)

И еще… Когда царь Иоанн IV Васильевич сказал, что Москва — третий Рим, он, тем самым, заявил о своем праве на бывшие византийские (ордынские) земли. И, правда, когда Грозный подчинял Казань и Астрахань, возмущался только Стамбул, который тоже себя считал правопреемником Царьграда. А вот, когда Иоанн IV «полез» в Прибалтику, то получил общеевропейский отпор. Так как на эти земли прав не имел…

Закончить данную статью я хотел бы некоторыми лингвистическими наблюдениями. Сразу должен оговориться — я не лингвист, но даже элементарные эксперименты с электронным переводчиком дают следующее (русско-турецкий):

Kara co — земля сотрудничества, где частичка «co» не является словом «сотрудничество», а обозначает принадлежность к чему-то. В данном случае к слову Rum — Рим.

Получается, что KaracoRum — земли Рима!

С наилучшими пожеланиями

Виталий Федотов.