ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ ПОХОДЫ СВЯТОСЛАВА

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

ПОХОДЫ СВЯТОСЛАВА

Глава 1

НА СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ И В ПРИАЗОВЬЕ

Летописный образ князя Святослава и исторические реалии

 С 965/966 г. для Святослава началась кочевая жизнь князя-изгоя, опоэтизированная летописцем в известном фрагменте Повести временных лет: «Князю Святославу возрастъшу и возмужавшу, нача вой совокупляти многи и храбры, бе бо и сам храбр. И легко ходя, акы пардус [гепард], войны многы творяше. Ходя же, воз бо по себе не возяше, ни котла, ни мяс варя, но потонку изрезав конину, или зверину, или говядину, на углех испек ядаше; ни шатра имеяше, но подклад постилаше, а седло в головах; такоже и прочий вой его вси бяху. И посылаше к странам глаголя: „Хощю на вы ити!"»

Князь Святослав (миниатюра в Радзивилловской летописи)

Историзма в этом портрете не больше, чем в «исторических» полотнах мастеров Возрождения, где античные герои щеголяют в доспехах итальянских кондотьеров. Образ неутомимого князя-всадника, не расстающегося с седлом даже ночью, вероятно, позаимствован летописцем из дружинной поэзии XI—XII вв., любившей уподоблять стремительные передвижения конных дружин бегу волков и гепардов[325]; современники запомнили Святослава сидящим в ладье и сражающимся в рядах пешей фаланги. Храбрость его была расчетлива, геройствовать попусту князь не любил: не всегда лично принимал участие в сражении, перепоручая командование войском воеводам, и, по свидетельству Льва Диакона, отказался от поединка с Иоанном Цимисхием. Этот же византийский император стал тем единственным противником Святослава, которого князь заранее оповестил о своих воинственных намерениях; на остальных своих врагов он обрушивался как снег на голову.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.