Новгородский ушкуй — гроза Золотой Орды

Новгородский ушкуй —

гроза Золотой Орды

1366 год, Москва. Деревянный великокняжеский терем. Красный от натуги ханский посол кричит, брызжа слюной, на молодого князя Дмитрия; а глаза его – выпучены от страха. Князь, наоборот, внешне вроде спокоен, но – бледен, молчит, он тоже встревожен не на шутку. Что случилось? Может, сложности с переводом, в стельку пьян толмач? Нет, Дмитрий всё понял без толмача, услышав только одно страшное слово – «ушкуйники». Опять по Орде всё уничтожающим смерчем прошлись ушкуйники. Опять ханские рати побиты. Города Золотой Орды погромлены. Посол грозит, нагнетает, в его словах гнев, но в глазах – страх. И это полутребование-полумольба: «Уймите ушкуйников».

Волга – это великий торговый путь из «варяг в арабы», который был известен с глубокой древности. Кстати, вплоть до XVIII века, в говорах архангельских поморов встречалось слово «ошкуй», которым они обозначали самого страшного в тех местах зверя – белого медведя. Можно с большой долей уверенности утверждать, что это слово имеет отношение к ушкуйникам – как наиболее опасному в древности виду разбойников, встречу с которым и сравнивали со встречей с белым медведем. Отряды ушкуйников отличались исключительной мобильностью в передвижении и, как правило, неожиданностью своих нападений. В то же время из-за легкости своих судов они могли взять их на плечи и, таким образом, быстро ретироваться.

Пробежав несколько километров с этим сравнительно небольшим грузом, они садились в свои суда на ближайшем ручье или речке и таким образом уходили от погони.

Ушкуйники обычно не собирались в большие отряды, но в случае необходимости успешно воевали, объединившись между собой, не только с викингами на море, но позднее и с татарами.

В финансировании ушкуйничества принимало активное участие новгородское купечество. По его заказу «речные разбойники» (как называли ушкуйников летописи) производили поиск новых земель и торговых путей. Именно они являлись главной силой в колонизации новых земель для новгородского купечества. Использовались ушкуйники для охраны новгородских факторий, особенно во вновь освоенных территориях. Большое значение в деятельности ушкуйников имела борьба с конкурентами Новгорода в торговле ^[533].

Верхнее Поволжье как раз и являлось тем местом, где пересекались интересы Новгорода и Северо-Восточной Руси. Она постоянно испытывала нападения ушкуйников.

Ушкуйники были практически неуловимы благодаря своей тактике. Часто они действовали под личиной купцов и нападали всегда неожиданно. Их социальный состав был разнообразен. В отряды ушкуйников входили и купцы, и другие категории населения, но их основную массу составляли жители Смоленска, Твери, Ржева, Новгородских пятин и волостей, которых всегда было много на всех торговых путях, особенно на Волге. Новгородские летописи называли походы ушкуйников «молодечеством».

Известно, что на контролируемых территориях ушкуйники строили свои крепости-остроги, которые служили местом постоянного беспокойства для русских князей, вынужденных брать их с боем или нанимать другую группу ушкуйников.

Как свидетельствуют летописи, такие остроги ушкуйников были первыми «форпостами» новгородской колонизации Русского Севера и Верхней Волги.

Именно таким форпостом был легендарный Чувиль в нагорной части города Плеса на Волге ^[534]. На основе археологических раскопок был сделан вывод, что древний Чувиль был центром довольно обширной местности.

Само название Чувиль (птица, пташка, свистулька) происходит, по-видимому, от большого количества птиц, оглашавших своим пением окрестные леса, овраги, долины.

Поэтому и местность называлась «птичьим царством», что на северном наречии выражалось словом «чувиль».

Он просуществовал предположительно около четырех веков и занимал срединное положение по отношению к таким городам, как Ростов, Ярославль, Галич.

В своем «птичьем царстве» ушкуйники, похоже, имели поддержку, иначе трудно объяснить, как они могли держать под своим контролем такой обширный и стратегически важный регион внутри Владимиро-Суздальского княжества.

В других русских местностях ушкуйничество никогда не достигало таких размеров, как в Новгороде, где появилось и самое название «ушкуйники». Вольность жизни, отсутствие сдерживающих элементов власти, постоянная борьба партий – все это порождало в Новгороде особый класс, который не приписывался к какой-либо общине (как этого требовали новгородские установления для гражданской полноправности) и был в руках сильных, богатых людей орудием войны. Власти стремились освободиться от подобных буйных элементов и указывали им дело – расширять пределы Новгорода; землевладельцы и промышленники пользовались ими как защитниками своих интересов от разных конкурентов, шведских и норвежских викингов и, наконец, крупнейших городов Золотой Орды и её сторонников. Этакие Фрэнсисы Дрейки и Ерофеи Хабаровы XIV века.

Образ жизни ушкуйников, а также характерные для них действия дают основания предположить их происхождение от поморов, русичей и викингов VIII–IX веков. Правда, насчёт викингов вопрос пока в тумане, ибо сам Тур Хейердал, наоборот, считал, что викинги произошли от русских речных пиратов и предков казаков. А может, процесс был взаимным. Вспомним, что дружины Рюрика были двуязычными.

Однако только в конце XIII века на Руси был создан новый тип корабля – ушкуй (о котором говорилось выше, при описании противостояния новгородцев и шведов в 1-й половине XIV века). Этот манёвренный и легкий корабль, который, однако, мог вмещать до 30 человек, резко повысил боевые возможности новгородцев.

Войны с ушкуйниками носили, как правило, затяжной, изматывающий характер в виде повторяющихся внезапных нападений. Они оказались ещё маневреннее, чем монголы. Ведь лодки спать не просят, а гребцы могут спать по очереди. В крайнем случае затаиться на речных изгибах и островах даже в зоне степей им было очень просто. А потом молниеносно атаковать ордынские города. Объединившись, они предпринимали и крупные военные действия. Так, например, кроме открытых войн с удельными князьями, они, профинансированные Новгородом, объединились в сравнительно большое войско и в 1375 году ограбили столицу Золотой Орды – Сарай. Всего-то навсего ^[535].

Первый крупный поход на земли Золотой Орды ушкуйники предприняли в 1360 году. С боями прошли по Волге до Камского устья, а затем взяли штурмом большой татарский город Жукотин (близ современного Чистополя). Захватив несметные богатства, ушкуйники вернулись назад и начали «пропивать зипуны» в Костроме.

Хан Хидырь отправил послов к русским князьям с требованием выдать ушкуйников. Князья (суздальский, нижегородский и ростовский) тайно подошли к Костроме. При помощи части ее жителей захватили ничего не подозревавших ушкуйников и поспешили выдать их хану. Но такие вещи ушкуйники не спускали. Взяли они и сожгли Нижний Новгород. А Кострому разграбили не менее жестоко, чем земли Орды. В 1366 году они с тем же воеводой Александром Абакумовичем уже гуляют на среднем течении Волги. Опять летит ханская жалоба московскому князю. Дмитрий шлёт грамоту в Новгород. А новгородские бояре хитры, отвечают, как ведётся на Руси, отпиской: «Ходили люди молодые на Bолгу без нашего слова, но гостей (купцов) твоих не грабили, били только басурман».

Только насчёт своей непричастности бояре слукавили. Действительно, основную массу ушкуйников составляли новгородская голытьба и пришельцы снизу (Смоленск, Москва, Тверь), но в большинстве случаев ими руководили опытные новгородские воеводы Осип Варфоломеевич, Василий Фёдорович, тот же Александр Абакумович и другие.

Оружием и деньгами ушкуйников снабжали богатые новгородские купцы, причём не безвозмездно – вернувшись, ушкуйники щедро делились добычей. Ушкуйников нельзя представлять толпой крестьян в зипунах с топорами да рогатинами. Это были профессиональные бойцы, умело действовавшие как в пешем, так и в конном строю. У них были панцири, чаще всего кольчуги; были и композитные панцири, в которые вплетались стальные пластины и кольчужная вязь. Кстати, ушкуйникам противостояли отборные ханские отряды в тяжёлом защитном вооружении. Наступательное вооружение ушкуйников – копья, мечи, сабли, причём саблям отдавали предпочтение. Из стрелкового оружия были луки и арбалеты.

С 1360-го по 1375 год ушкуйники совершили 8 больших походов на Среднюю Boлгу, не считая малых налётов. В 1374 году ушкуйники в третий раз взяли город Булгар Великий ^[536].

В 1375 году новгородцы на семидесяти ушкуях под началом воевод Прокопа и Смолянина явились под Костромой. Московский воевода Александр Плещеев с пятью тысячами рати вышел навстречу им. У Прокопа было всего полторы тысячи ушкуйников, но он их разделил на две части: с одной вступил в бой с московской ратью, а другую отправил тайно в лес в засаду. Удар этой засады в тыл Плещееву решил дело. Москвичи разбежались, а ушкуйники в очередной раз взяли Кострому. Отдохнув в городе, ушкуйники двинулись вниз по Волге. Они нанесли визиты в города Болгар и Сарай. Причём правители Болгара, наученные горьким опытом, откупились большой данью, зато ханская столица Сарай была взята штурмом и разграблена ^[537].

Паника охватывала татар при одной вести о приближении русских ушкуйников. Сказочная добыча вскружила головы ушкуйникам. Они двинулись ещё дальше – к Каспию. Когда ушкуйники подошли к устью Волги, их встретил хан Салгей, правивший Хазтороканью (Астраханью), и немедленно заплатил дань, затребованную Прокопом. Мало того, в честь ушкуйников хан устроил грандиозный пир. Захмелевшие ушкуйники совсем потеряли бдительность, и в разгар пира на них бросилась толпа вооружённых татар. Так погибли Прокоп, Смолянин и их дружина, лишь немногие вернулись на Русь.

Самое интересное, что гибель ушкуйников окутана таким ореолом тайн и легенд, что едва не превосходит в этом всю их боевую жизнь. А всё оттого, что ушкуйники не взяли с собой на пир полученную дань, а где-то спрятали до возвращения. Которое так и не настало… Не один десяток экспедиций отправлялся на поиски этих сокровищ. Но так как они скорее всего были спрятаны на одном из островов в дельте реки, найти их уже не удастся никому.

Между тем в начале 70-х годов XIV века опорным пунктом ушкуйников сделался Хлынов – крепость на реке Вятке ^[538]. Высшая власть в Хлынове принадлежала вечу. В отличие от Новгорода и Пскова хлыновское вече никогда не приглашало к себе служилых князей. Для командования войском вече выбирало атаманов («ватманов»). Географическое положение Хлынова облегчало его жителям походы как в Предуралье и за Урал, так и на булгар и Орду.

«Малочисленный народ Вятки, – писал Карамзин, – управляемый законами демократии, сделался ужасен своими дерзкими разбоями». Надо ли говорить, что ордынские ханы мечтали стереть Хлынов с лица земли. В 1391 году по приказу хана Тохтамыша царевич Бекбут разорил вятские земли и осадил Хлынов. Но взять не смог. По уходе татар новгородские ушкуйники вместе с устюжанами напали на принадлежавшие татарам булгарские города Казань и Жукотин и разорили их. Следствием этого стало новое нападение на Хлынов со стороны татар. И опять неудачное.

Посылаемых на Вятку с ратью московских воевод вятичи старались подкупить добрыми «поминками», давая в то же время крестное целование быть на всей воле московских князей. Но это целование им было нипочем.

После победы в феодальной войне (1428–1453 годы) Василий II в 1457 году ^[539] отправил против вятских автономистов свое войско. Московские полки осадили Хлынов, но взять его не смогли. В 1459 году Василий II вновь направил сюда большое войско, и опять безуспешно.

Были ли ушкуйники вместе с московским князем Димитрием на Куликовом поле в 1380 году? Это просто неизвестно. Но зато каждый ратник в русских полках знал, что идет он не на непобедимое полчище, а на войско, не сумевшее в 1375 году защитить свою столицу.

Не признаваемые Новгородом, нелюбимые князьями, ушкуйники продолжали ходить на Волгу. В 1392 году они опять взяли Жукотин и Казань. В 1397 году новгородский авантюрист Анфал Никитин с братьями перешел на сторону Москвы и помог ей захватить Торжок и новгородские земли на Двине. В ответ новгородцы пришли на ладьях с пороками (вероятно, небольшие пушки), взяли Белоозеро, а затем Великий Устюг, куда бежали изменники. Через некоторое время Анфалу удалось бежать из новгородского плена на Вятку, откуда он в 1401 году с московскими полками и устюжанами вновь напал на двинские земли. И опять был разбит.

Поняв, что Москва ещё не так сильна, опытный вояка сумел помириться с новгородцами и снова стать у них в доверии. В 1409 году воевода Анфал повел 250 ушкуев на Волгу и Каму… Это был уже небывало крупный поход. Около 4000 профессиональных воинов. Но на этот раз поход оказался провальным. И всё же натиск усиливался, в боевых действиях начали принимать участие и княжеские дружины, и в 1431 году Фёдор Пёстрый разгромил и разграбил Булгар Великий подчистую, а оставшиеся жители ушли в Казань, которая с того времени и стала столицей Волжской Булгарии – Казанского ханства. Новгородцы, как и суздальцы, всегда к казанцам, больше торговавшим с Хорезмом и Востоком, относились лояльнее (ведь они продолжали Великий Волжский путь), чем к великобулгарцам, торговавшим с Крымом и бывшими конкурентами. А Волжский путь и Русь, и Орда старались беречь даже после нашествия Тимура.

Подобные лихие экспедиции организовывались вплоть до семидесятых годов XV столетия, когда Великий Новгород попал под власть Ивана III. Но вот вопрос – а за что они с Ордой так круто? А всё из-за чехарды в Орде. В 1359 г. в Орде началась «великая замятня» – чехарда ханов, свергавших и убивавших один другого, а следом – чехарда на Волжском пути, ударившая по торговле. Ордынские претенденты и сепаратисты били друг друга. А потом к этому процессу присоединились новгородцы. К 1363–1964 гг. прояснилась ситуация в Орде. В её западной части – от Днепра до Волги – отныне правил темник Мамай, используя ханов-марионеток. Но к этому мы ещё вернёмся.