…К политике «Всея Руси»
…К политике «Всея Руси»
Тяжело тогда было на Киевщине. Уже более полувека прошло со времени разрушения столицы. Та же лесостепь, те же татары, те же литовцы, да и свои дерутся. И потянулся народ на северо-восток бывшей Киевской Руси, где лесов побольше да врагов поменьше. Вот и провел митрополит Киевский и Всея Руси Максим (которому Петр образ подарил) все время своего служения, переезжая из города в город, от Волыни до Владимира-на-Клязьме. В 1299 году он окончательно переселился во Владимир, где и умер в декабре 1305 года.
И вот тут-то началась интрига. В 1302 г. произошло первое разделение русской митрополии. Галицкая епархия была преобразована в митрополию с подчинением ей шести епархий Галицкой Руси. Митрополитом Галицким стал Нифонт (1302–1308). А после его смерти митрополитом в Галиче стал Петр. Галицкий князь Юрий Львович решил воспользоваться тем, что уже 3 года, после смерти Максима, пустует престол митрополита Киевского. И возвести на этот престол Петра.
Северо-восточные церковные иерархи совсем не обрадовались такому обороту. Из их среды был выдвинут другой соискатель – игумен Геронтий. А поскольку митрополит Киевский утверждался в сане константинопольским патриархом, то оба соискателя ринулись на берега Босфора. Геронтий, в подтверждение своего права на митрополичью кафедру, взял с собой святительские ризы и посох и икону Богородицы (кстати, ту самую, письма Петра). И тут, согласно «Житию» Петра, произошло чудо. Когда Геронтий отправился по морю в Константинополь, плавание для него оказалось неблагоприятным: поднялась сильная буря, противные ветры и волны. Для Петра на том же море был тихий и попутный ветер.
В это же время Геронтию явилась в видении вышеупомянутая икона Пресвятой Владычицы, которая сказала ему: «Напрасно ты, старец, трудишься, ибо не достанется тебе святительский сан, которого ты ищешь. Но тот, который написал меня – игумен Петр, – служитель Сына Моего и Бога и Мой, будет возведен на престол святительский». Едва достигнув Константинополя, игумен Геронтий рассказал о чудном откровении. Патриарх отобрал у него святительские ризы и посох. Митрополитом стал Петр.
Но, став митрополитом, Петр неожиданно уезжает на северо-восток, во Владимир. Что это было? Предательство выдвинувшего его князя Юрия Львовича? Предвидение? Трезвый политический расчет? Следование традиции? Очевидно, всего понемногу. Предшественник Петра, митрополит Максим, перенес свою кафедру во Владимир-на-Клязьме, и это уже был канонический факт. А его предшественник, Кирилл, от Данилы Галицкого также уехал к Александру Невскому. Такая тенденция не могла радовать правительство Галицкого княжества, которое теряло любую возможность контроля церковных дел. И это в условиях возрастания католического давления на Юго-Западную Русь. Но для Петра это был трезвый политический расчет. Галицкое княжество умирало. Пройдет чуть больше 30 лет, и после смерти «Великого герцога Малой Руси» (Dei gratia natus dux minoris Russiae) Юрия-Болеслава начнется война, в результате которой княжество исчезнет с политической карты. На Северо-Востоке же государственность сохранилась. Более того, она была в безопасности. Татары рассматривали эту территорию как «Русский улус» (т. е. слабо зависимое государство) у границ своей империи. Довольствовались малым «выходом» (данью) и вели большие и важные торговые дела с Суздалем, Смоленском, Новгородом. Но в организацию «власти на местах» не лезли. Если Петр думал так, то он был политическим провидцем. Но кто мы такие, чтобы оценивать или судить святых? Во всяком случае, Петр, митрополит Киевский и всея Руси, свой выбор сделал. И уехал в Великое княжество Владимирское.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.