9

9

Завершу исторические рассуждения самым нехорошим, с моей точки зрения, вариантом.

Да случись превентивный сталинский удар с той хирургической мощью, которой он был заготовлен, всей крови-то немецкой пролилось не более чем в августе 1944 года в Нормандии, когда 100 км побережья Сенекой бухты обороняли только 3 немецкие дивизии. Высаживалось же, повторюсь, против них 3 миллиона союзников при 11 тысячах самолетов поддержки вверху. За полтора месяца боев, к 24 июля, немецкие войска потеряли 117 тысяч человек, а англо-канадо-американский десант — 122 тысячи человек, хотя последний за все это время никуда особо и не продвинулся.

Вот, думаю, точно такая же картина потерь была бы и при сталинском блицкриге, скажем, с б июля по 1 августа 1941 года, когда бы он нашел в восточной части Европейского континента все те же 3 немецких дивизии против себя. Даже если бы их и было на порядок больше, Вы, Владимир Богданович, прекрасно понимаете мощь замаха!

Мы ее с Вами чудно разделяем и не спорим друг с другом. При таком страшном ударе и со всеми элементами неожиданности я уверен в параличе даже немецкого солдата. Параличе воли к сопротивлению. Я с Вашей помощью, тов. Резун, вижу это как на полотне современного кинотеатра-мультиплекса с Dolby Digital Surround в придачу.

Армада в 20 тысяч танков, 10 тысяч самолетов, установки реактивного залпового огня, 5 миллионов солдат, идущих вал за валом, и миллион советских десантников, сыплющихся сверху Вам за спину!

И ведь это не зимой 1939 года — в -41° по Цельсию, когда британский военный аналитический компьютер напрочь отказал Вам даже принимать в свои мозги предварительные климатические условия военных действий Красной Армии на финской территории.

Ну, то есть Владимир Богданович даже не успевал в сей комп ввести достижения финнов в виде сверхмощной линии Маннергейма. Не то что заикнуться о снежном покрове в полтора метра, ее покрывавшем. Британский военный комп тупо заявлял — и вводить условия дальше уже не надо — при сорока градусах ниже нуля по Цельсию военные операции на планете Земля невозможны в принципе! Что ж, компу виднее — он много повидал. А вот Красная Армия в этих условиях линию, опять-таки в прошлом русского офицера, Маннергейма вскрыла.

А Вы говорите: летом 1941 года… Да при плюс 25 по Цельсию! И, главное, никакой линии Маннергейма пред тобою на всем участке от Балтики до Черного моря. И слаженность всех операций давно изучена.

Первый удар, как по азбуке, во все то же нефтяное сердце фюрера — в долины Румынии. Только к лету 1941 года Вы бы там точно увидели 9-ю армию ГИГАНТ, а за ней уже стоящую со штыками наперевес 19-ю армию. То есть мало Вам, фюрер, Георгия Жукова — вот Вам вторым валом Иван Конев! Судьба Плоешти по любому была бы решена. Уж если мы, сев 22 июня 1941 года на фюрерский рожон, тем не менее нашли силы уже 26 июня бомбить и зажечь промыслы Плоешти, то чего уж говорить о плановой русской атаке.

На Севере, на Балтике, параллельно Сталин наносил бы второй смертельный удар Адольфу. Высадка на Аландские острова и закупорка всего бассейна Балтийского моря. Теперь Гитлер еще оставался и без финского леса и шведской руды с никелем, а Краснознаменный Балтфлот наконец спускался бы с цепи…

Ну и, конечно, центральный, отработанный до боли на картах удар огромной советской махины из района Львова — на Краков и в Восточную Пруссию. Жуть! (Для более конкретного ознакомления можно рекомендовать пусть и неподписанный проект, но все же плана Генштаба РККА от 15 мая 1941 года.)

Говоря иными словами, когда так готовят начало войны, с ударом такой невероятной сталинской мощи, то жертв много быть в принципе не может. Реки крови льются, когда противники остервенело уничтожают друг друга в надежде доказать все же свою силу и удачу… Вот Жуков это хорошо показывал целый 1942 год на линии Вязьма — Сычевка — Ржев.

А когда тебе мгновенно режут сырьевой кислород твоей войны, забрасывают за спину в тыл профессиональную махину диверсантов, а спереди подносят гигантский свинцовый кулак, то очевидно, что лить долго кровь Вы просто не успеете. Ваши руки поднимутся вверх быстрее…

Ну, Владимир Богданович, Вы же умный военный аналитик!

Просто Гитлеру 22 июня несказанно повезло, и в глубине души мы с Вами прекрасно понимаем почему… Успех, в том числе и в военном деле, не предполагает большого ума… Надо просто быть быстрее других. Вот и вся мудрость, хорошо усвоенная Гитлером. Это интеллектуал Ф.И Голиков, начальник предвоенного сталинского ГРУ все думал, анализировал и точно выверял европейский рынок забоя баранов и стандарт залитого в моторы рейха машинного масла, его летний или зимний вариант в ружейных затворах. Готов Гитлер к русской компании али не готов…

И они со Сталиным довыверялись… Ведь опять в этом месте верну Вас, Владимир Богданович, к любимому Вам Г. К. Жукову. Он, в лучшем случае, — номер пять в списке рассылок разведывательных докладов, служебных записок и спецсообщений Голикова. Хоть от 20 марта, хоть от 5 мая, хоть от 7 июня 1941 года. А вот Иосиф Сталин — всегда получатель этих записок за номером ОДИН. И как бы ни называлась должность Жукова, он все равно, словами героя В. Высоцкого Глеба Жеглова, обращенными к его напарнику Володе Шарапову, — был «номер шестнадцатый в поставленной операции». А вот ответственный за всю операцию и по своей воле — лично тов. Сталин.

Но идею о военной готовности для нападения на СССР со стороны Германии, да с привязочкой ее к зимней компании, вот эту идею, я более чем уверен, — предложил Сталину именно тов. Голиков. Мол, не попрут немцы на нас, не заготовив зимнего да утепленного комплекта одежды. На что, собственно, и должны пойти забиваемые в Европе барашки. Да и без смены моторного масла на зимнее — не рискнут, тов. Сталин.

То, что эта идея красива, — спору нет.

Вы замечаете опять и здесь это прекрасное слово — КРАСОТА!

И здесь Вы, тов. Резун, всех опередили. Действительно — куда ни ткни, везде Ваш «Ледокол». Вот открываем Вашу гл. 30, раздел 5. И убеждаемся, что Вы отлично знали, что тов. Голиков активно искал в Европе аж 6 миллионов армейских тулупов. И новый сорт смазочного масла для оружия вермахта.

На то и Ф.И.Голиков, хоть и был подчиненным Жукова, но рулил все же предвоенным ГРУ ГШ РККА, а не каким-то Генштабом. Для не сильно сведущих поясню — Главным Разведывательным Управлением Генерального Штаба всей Красной Армии. Посему обязан был генерировать нестандартные, красивые, рискованные и умные идеи с предложениями (представляю, как в этом месте штабные работники всех остальных управлений ГШ взовьются…)

И даже где-то Голиков оказался прав…

Читал версию, что танки Гудериана встали в конце ноября под Москвой в самый решающий момент последнего немецкого штурма нашей столицы. У них действительно на летнем типе масла перестали запускаться моторы. Хотя, с другой стороны, нешто педантичные немецкие службы обеспечения за период с июля по октябрь 1941 года не нашли времени и возможности поменять масло в танковых движках на зимнее?

Хотя и не исключаю самонадеянности уже гитлеровских помощников. Мол, это нам не надо — менять масло во всем танковом парке, когда Советы и так вот-вот рухнут. А за Москвой мы за ними гоняться по всей Сибири не будем. Мол, русские бараны сами после потери Москвы разбредутся… Да и сам тип зимнего масла, не исключено, еще технологически произвести надо было. Вот тогда можно смело сказать, что Гитлер сотоварищи точно не читали историю войны 1812 года и судьбы Наполеона.

Даже если это и так, и танки Гудериана замерли-таки под Москвой в ноябре 41 — го из-за дальновидности начальника разведуправления Генштаба, но так один полный кадровый состав РККА мы к этому моменту за все лето того года уже потеряли! О гражданских лицах и экономических потерях я уже писал выше.

А вот то, что Гитлер мог попереть на СССР и не меняя тип моторного и ружейного масла, не готовя для этого своим арийским солдатушкам теплых шубеек, — вот этот возможный факт лично Голиков понимать был, конечно, обязан.

Я Вам очень признателен, Владимир Богданович, что Вы поделились опытом своего представления о работе одного из Главных Управлений Генерального Штаба ВС СССР. Грамотно и доходчиво изложили роль и значение Штаба в планировании, подготовке и ведении воинских операций. И место Начальника ГШ Вы тоже исчерпывающе охарактеризовали… Ну точно так, как я… и не служа в штабах, себе его представлял. Во всяком случае, не буду говорить за всех начальников ГШ, а только лишь применительно к Г.К.Жукову. Мы же с Вами не расходимся в оценках:

«…Жуков — приводной ремень. Жуков — царево око. Жуков — погоняло…»[46]

Так что же Вы на него столько Вашего и нашего личного времени ухлопали? Опять-таки догадываюсь… Чтобы ум свой показать… и светлую логику.

Только если у Вашего читателя есть хоть немножко памяти, то Вы его вечно в состояние ступора вгоняете… Просто возжигаете его желание понять и разобраться в Ваших мыслях. Или это у Вас такая своя метода подъема и без того немалых тиражей Ваших произведений?…

Нуда боге ними… с тиражами.

Я настаиваю и смею требовать встряхнуть нашу память. И меня тут не переубедишь. Всю эту кухню сообщений, докладов и сводок от ГШ РККА и его разведуправления, их разумность в главном их содержании и объектах анализа ЛИЧНО обязан был понимать и перепроверять в первую голову сам товарищ СТАЛИН.

А самое главное — страховать любые свои решения, принимаемые на основе получаемой весьма разносторонней информации. И Сталин этого не понял и не перепроверил, а самое главное, — не подстраховал. Не понял, что Адольф Алоизович спланировал уложить весь советский военный колосс до октября 1941 года. То есть до русской зимы. Вопреки всей здравой логике о невозможности сделать это в столь короткий срок. Зачем ему тогда зимнее масло и шубы… Тут главное — вмазать неожиданно… По глазам, в солнечное сплетение да по основанию головы…

Вы, Владимир Богданович, никогда не дрались?..

Приходилось Вам огромного уличного бугая к своим ногам заваливать?..

Уверяю Вас: тут самое главное — долго не думать и не бояться…

Хотя виноват…, помятуя, как Настя валила Никанора Ивановича в раздевалке литейного цеха завода «Серп и молот» в Вашей книге «Контроль», понимаю, что азы этого дела Вы знаете.

В общем, доверился тов. Сталин умным версиям об исторической Судьбе своей Родины, пусть и талантливым, но подчиненным от пятого до шестнадцатого. А Голиков наверняка почувствовал к маю 1941 года, что с его идеей что-то не то… Нестыковочки пошли… Странно Гитлер ведет себя. Баранов в Европе не режет, а свою технику и людские резервы к границам с Россией стягивает…Точь-в-точь как Наполеон…

Эх, жаль — видимо, Филипп Иванович сам историю Отечественной войны 1812 года слабовато знал… Но ведь должен же он был помнить, что Бонапарте атаковал пределы России 24 июня 1812 года, а вот в Москву зашел уже 14 сентября того же года. И совершенно без валенок и шапок-ушанок. И даже без танковой поддержки. Или Голиков посчитал, что сталинский красноармеец и его начальник Жуков поголовастее царского Кутузова будет? И уж в этот раз супостат точно не пройдет! Да Михаил Илларионович сгорел бы со стыда, если бы, скажем, ему доложили, что полк французской инфантерии, да в атаке, да имея перед собой в качестве преграды судоходную реку, сможет наголову разгромить кавалерийский полк казаков генерала Платова в районе Бреста.

А ведь так оно и было в июне 1941 года, когда согласно теории шуб и ушанок мы просто были уверены, что Гитлер не рискнет… И даже все шесть мостов через Буг в этом районе не изготовили к подрывам. А зачем? Они нам самим будут вот-вот нужны… В итоге целый город с его сердцем — крепостью Брест, «Русским Карфагеном», с внешним периметром обороны в 45 км, толщиной фортификационных стен в 2 метра, их высотою до 15 метров, с тремя уровнями подземных казематов и подземными тоннелями в несколько километров, имевший фактическую преграду вокруг себя в виде рек Буг и протоков реки Мухавец, был оставлен красноармейцами РККА.

И бросили они на капитана Зубачева сотоварищи отстаивать честь Красной Армии боями местного фортификационного значения. К 30 июня организованное сопротивление крепости было немцами подавлено. Последние ее герои уже в одиночку и мелкими группами бились с врагом до августа месяца… А принудила основные силы РККА это сделать атака двух немецких дивизий 12 армейского корпуса с 4.10 по 7.00 утра 22 июня. То есть на решение судьбы Бреста ушло менее трех часов.

А знаменитая битва двух дивизий произошла тут же — у Южного военного городка г. Бреста. Силами 34-й немецкой пехотной дивизии была полностью разгромлена наша 22-я танковая дивизия. Повторяю, сие произошло, так сказать, без прямого боевого контакта, ибо реку Буг даже дивизия немецкой пехоты за три часа форсировать не смогла бы. Вот занять за это время целый город-крепость — это пожалуйста! Советскую танковую дивизию полностью раздолбать — тоже не вопрос!

Но почувствовал Голиков абрис этих событий… Махина немецкой машины неумолимо придвигалась к его стране— СССР. А у него теория — «без зимних шуб — не рискнут они на нас, тов. Сталин». Вот и замолчал после марта 1941 года тов. Голиков со своими комментариями. Сводки и спецсообщения Сталину и по списку рассылки, от номеров с первого до шестнадцатого, уже гнал без комментариев…

Не по себе ему, видимо, стало…

Пусть выводы «Хозяин» делает, да и начальников над Голиковым — немало.

Да хоть бы тот же Жуков… Разберутся.