Фронт еще далеко?

Фронт еще далеко?

Германские планы

Как известно, со второй половины 1940 г. гитлеровское командование приступило к конкретному планированию войны против Советского Союза. Исходя из оценки общего стратегического положения и сил Советского государства в основу плана было положено требование максимально быстро, молниеносно разгромить Красную Армию, до того как Великобритания и США сумеют прийти на помощь СССР. Как отмечал начальник штаба верховного главнокомандования генерал-фельдмаршал В. Кейтель, исключительно большие размеры территории России делали абсолютно невозможным ее полное завоевание и «для достижения победы в войне против СССР достаточно достигнуть важнейшего оперативно-стратегического рубежа, а именно линии Ленинград — Москва — Сталинград — Кавказ, что исключит для России практическую возможность оказывать военное сопротивление, так как армия будет отрезана от важнейших баз, в первую очередь от нефти» [1].

5 декабря начальник Генерального штаба сухопутных войск генерал-полковник Ф. Гальдер изложил в присутствии фюрера основы планируемой кампании, четко обозначив три стратегических направления наступления: ленинградское, московское (главное) и киевское. В подписанной Гитлером через несколько дней директиве N 21 (план «Барбаросса»), в частности, говорилось о том, что войска группы армий «Центр», предназначавшейся для наступления севернее Припятских болот, должны «раздробить противника в Белоруссии. Таким образом будут созданы предпосылки для поворота мощных частей подвижных войск на север, с тем чтобы во взаимодействии с северной группой армий, наступающей из Восточной Пруссии в общем направлении на Ленинград, уничтожить силы противника в Прибалтике. Лишь после выполнения этой неотложной задачи, за которой должен последовать захват Ленинграда и Кронштадта, следует приступить к операциям по взятию Москвы — важного центра коммуникаций и военной промышленности» [2].

В подготовленной в конце января 1941 г. в развитие этого документа директиве по стратегическому развертыванию войск на Востоке группе армий «Север» ставилась дополнительная задача: «Захватом портов на Балтийском море лишить русский флот его баз». От военно-морского флота Германии требовалось, «по-прежнему сосредоточивая свои основные усилия в борьбе против Англии, обеспечивать оборону собственного побережья и не допускать прорыва вражеского флота из Балтийского моря. При этом до занятия Ленинграда — последней базы русского флота — следует избегать крупных морских операций» [3].

Комментируя будущее участие германского флота в операции «Барбаросса», один из бывших морских стратегов Германии К. Ассман отмечал: «В этом очень осторожном плане чувствовалось уважение к русскому флоту», а далее он обратил внимание на существенное противоречие: «Сухопутным войскам ставились наступательные задачи, ВМС — оборонительные» [4].

На Балтике немцы планировали задействовать с первых дней кампании лишь несколько подводных лодок и торпедных катеров, а также минных заградителей, тральщиков, других вспомогательных и малых военных кораблей. Определенные надежды германское командование возлагало на флот своего финского союзника. Но главную роль на театре должна была сыграть авиация: в состав действовавшего в Прибалтике 1-го воздушного флота генерал-полковника А. Келлера (A. Keller) входило «Авиакомандование Балтика», возглавляемое полковником В. фон Вилдом (W. von Wild), задачей которого была борьба с советским флотом. Однако «Авиакомандование» было весьма малочисленным и в июне 1941 г. включало морскую разведывательную группу SAGr125 (на устаревших поплавковых He60, He114 и Ar95), бомбардировочную группу KGr806 (на Ju88), отряд спасения на море Seenot9 (на Не59) и учебно-боевое истребительное подразделение Erg/JG54 (на Bf109) — всего 78 самолетов.

В одном из домиков штаба 1-го воздушного флота

На одном из совещаний по вопросам действия германского военно-морского флота высказывалось соображение о том, что ограниченным силам бомбардировочной авиации «целесообразно будет беспокоить русский флот внезапными ударами» [5]. Хотя группе KGr806 с первых дней войны удался ряд результативных атак кораблей и судов (например, 19 июля прямым попаданием бомбы был потоплен эсминец «Сердитый»), ее неоднократно отвлекали для действий на сухопутном фронте. Немцы не сомневались: после выхода к Ленинграду и Кронштадту советский флот на Балтике окажется в безнадежном положении и перестанет существовать.

Следует отметить, что многие советские историки и бывшие флотоводцы утверждают: накануне войны Военно-Морской Флот оказался гораздо лучше подготовлен к боевым действиям, чем Красная Армия, а моряки более организованно отражали рейды вражеских самолетов в зонах ответственности военно-морских флотов. Однако отсутствие потерь советских кораблей от внезапных атак вражеской авиации 22 июня 1941 г., да и в последующие дни можно в первую очередь объяснить незначительностью выделенных немцами и их союзниками соединений и ограниченностью поставленных перед военно-морскими и военно-воздушными силами задач на Балтике.

В изданной 31 мая 1941 г. разведывательным отделом Генерального штаба люфтваффе материале (с приложением весьма подробных карт) перечислены военные порты и военно-морские базы Советского Союза на Балтийском, Черном и Северном морях. В этом документе Кронштадт указан первым в списке как «объект, намеченный для бомбардировки» [6]. Советская разведка смогла перехватить важный материал, свидетельствующий о намерениях Германии.

После ознакомления с этим документом штаб ВВС Красной Армии не сомневался, что в самое ближайшее время вероятный противник предпримет налеты и на Ленинград — он числился «объектом N 1» для немецких бомбардировщиков. Генеральный штаб люфтваффе определял его как «второй по величине город СССР, крупный морской и речной торговый порт при впадении Невы в Финский залив, культурный и научный центр с разнообразной промышленностью и верфями, железнодорожный узел значительных размеров» [7]. Население Ленинграда немцы оценили в 3,2 млн человек.

Среди объектов, которые следовало уничтожить бомбами в первую очередь, назывались Семеновские казармы, завод по производству приборов для ВМФ «Новая Голландия», здание штаба Ленинградского военного округа (ЛВО), Адмиралтейство, крупнейшие мосты через Неву, Адмиралтейские верфи, самолетостроительный завод N 23, завод точных механизмов «Макс Гельц», монтажный и ремонтный заводы ОГПУ, фабрика «Пневматика», радиозавод им. Коминтерна и др. Хотя многие предприятия названы не совсем точно, места их расположения были указаны верно. Судя по отметкам на карте, немцы планировали разбомбить казармы зенитных частей, летние лагеря летчиков восточнее деревни Пороховое, склады боеприпасов у Новой деревни, северо-восточнее Финляндского вокзала. Все это еще раз подчеркивало нешуточную угрозу, нависшую над Ленинградом и ленинградцами, и требовало срочного усиления ПВО.

Организация ПВО Ленинграда и Кронштадта

Противовоздушная оборона Ленинграда строилась в контексте общей воздушной обороны крупных центров СССР. Еще в конце 1920-х годов были разработаны основные принципы обороны, массированного использования всех средств для отражения нападения противника с любого направления и с учетом их сосредоточения на наиболее угрожаемых направлениях. Просматриваются глубокие аналогии при построении ПВО «двух столиц» [6].

В следующем десятилетии претерпели значительное изменение организационные формы войск ПВО территории страны, были подготовлены командные кадры, усовершенствовано вооружение зенитной артиллерии, истребительной авиации, прожекторных частей и аэростатов заграждения, созданы наработки в области их тактического и оперативного использования. Все это было использовано при создании ПВО Ленинграда. Причем город находился под пристальным вниманием высшего руководства страны, следствием чего стало создание многочисленных «высоких» комиссий.

Так, в январе 1937 г. комиссией Комитета партийного контроля при ЦК ВКП(б) была проверена противовоздушная оборона Ленинграда. По результатам проверки комиссия сделала вывод, что ПВО находилась «в совершенно неудовлетворительном, безобразном состоянии, не обеспечивающем даже минимальных требований противовоздушной обороны этого важнейшего стратегического, политического и экономического пункта». Причиной, по мнению руководителя группы по военно-морским делам комкора Н.В. Куйбышева, являлась плохая организация сил и средств ПВО, их необеспеченность подготовленным командным составом, реальными средствами мобилизационного развертывания из-за «возмутительно безответственного, безобразного, преступного отношения командования округа, пункта ПВО и его частей к новейшей современной боевой технике, состоящей на вооружении в частях» [8].

Эмоциональный доклад «О состоянии зенитной и авиационной обороны города Ленинграда» был представлен членам Комитета обороны при СТО И.В. Сталину, К.Е. Ворошилову, Г.К. Орджоникидзе, секретарю ЦК ВКП(б) А.А. Жданову, генеральному комиссару государственной безопасности Н.И. Ежову. Материалы доклада крайне негативно сказались на судьбах упомянутых в нем людей, включая самого руководителя комиссии Н.В. Куйбышева; многие из них вскоре были арестованы. В наркомате обороны вопрос о недостатках противовоздушной обороны города на Неве обсуждался на совещании начальствующего состава центрального аппарата под председательством маршала М.Н. Тухачевского. По его результатам было расформировано ранее созданное управление 2-й дивизии ПВО, а для руководства всеми частями, стоящими на обороне города с воздуха, в марте того же года развернули управление ПВО Ленинграда. В октябре 1937 г. управление развернули во 2-й корпус ПВО.

В ходе советско-финской войны 1939–1940 гг. корпус входил в состав Действующей армии Северо-Западного фронта. В этот период прошли проверку многие теоретические положения, планировалось в боевых условиях отработать взаимодействие сил и средств ПВО. С первых дней конфликта все соединения и части корпуса были приведены в состояние боевой готовности, было организовано патрулирование истребителей ПВО. Согласно утвержденному плану центр Ленинграда и пригороды в радиусе 20–25 км от него входили в зону ведения огня зенитной артиллерией, а истребители должны были встречать противника и уничтожать его на подходах к этой зоне. Пассивность финской авиации не позволила проверить на деле эффективность работы 2-го корпуса ПВО, хотя отмечалось, что служба ВНОС часто ошибалась в принадлежности пролетающих самолетов, с большим опозданием передавала донесения на центральный пункт управления.

Многие важные мероприятия по усилению противовоздушной обороны были намечены в начале 1941 г. Одни удалось осуществить, другие так и остались на бумаге. Как известно, в связи с возросшей угрозой нападения Германии 14 февраля нарком обороны маршал С.К. Тимошенко приказал разделить территорию СССР на зоны, районы и пункты ПВО. Документ устанавливал 13 зон ПВО, причем в Северную зону, объединявшую силы и средства Ленинградского и Архангельского военных округов (штаб в Ленинграде; командующий — генерал-майор Ф.Я. Крюков), входили 2-й корпус ПВО генерал-майора М.М. Процветкина, который прикрывал собственно Ленинград, а также пять бригадных районов ПВО, из которых четыре — Петрозаводский, Выборгский, Свирский и Псковский, позже переименованный в Лужский, — прикрывали подступы к городу на Неве соответственно с северо-востока, северо-запада, юго-востока и юга. Кроме того, в подчинении наркомата ВМФ создавался район ПВО Кронштадтской военно-морской базы.

Важнейшие решения, направленные на обеспечение защиты данного района от нападения с воздуха, проводились поспешно, были не до конца продуманными. С 14 по 26 апреля части 2-го корпуса ПВО всесторонне проверила комиссия во главе с тогдашним начальником управления ПВО генерал-полковником Г.М. Штерном. 15 мая на основе собранных материалов нарком обороны С.К. Тимошенко и начальник Генерального штаба Г.К. Жуков подписали приказ, в котором констатировалось: «Проверкой установлено, что боевая готовность ПВО находится в неудовлетворительном состоянии, а сама система недостаточно надежна и имеет ряд существенных недостатков» [9].

Основными изъянами созданной системы назывались следующие. Во-первых, искусственная и необоснованная подчиненность активных средств ПВО (прежде всего истребителей и артиллеристов) нескольким начальникам признавалась ошибочной. Во-вторых, зенитная артиллерия сама имела двойное подчинение (командующему войсками округа, а по специальным вопросам — начальнику ГУ ПВО). В-третьих, ощущалась острая нехватка снарядов для орудий среднего и малого калибра, а самих орудий малого калибра насчитывалось 69 % от штатного состава. В-четвертых, учебные стрельбы показали, что командиры частей и соединений не готовы принимать самостоятельные решения в соответствии с обстановкой.

Самолеты И-16 составляли большую часть истребителей, защищавших Балтийский флот и Ленинград

В результате принятых мер ряд недостатков удалось устранить. Утвержденный Военным советом ЛВО в конце мая 1941 г. Оперативный план противовоздушной обороны Ленинграда включал разделы, содержащие оценку противника и своих войск, замысел начальника пункта ПВО (командира корпуса) на ведение боевых действий родов войск, график боевых дежурств сил и средств ПВО в мирное время и развертывание войск до штатов военного времени, схему организации управления войсками, схемы организации взаимодействия внутри пункта, а также с силами и средствами ПВО КБФ.

В решении на организацию противовоздушной обороны командир корпуса генерал М.М. Процветкин основную роль отводил частям зенитной артиллерии. Силами шести артиллерийских полков зенитной артиллерии среднего калибра планировалось создать на непосредственных подступах к городу и над ним самим зону огня, предусмотрев наибольшую глубину огневой зоны на северо-западном и северо-восточном направлениях, а наибольшую плотность залпов — на западном и юго-западном направлениях. Предполагалось вести разведку воздушного противника силами полка ВНОС, уделив основное внимание государственной границе. Тогда же был сформирован 72-й отдельный радиобатальон ВНОС, на вооружение которого начали поступать первые серийные отечественные радиоустановки РУС-1 (радиоулавливатель самолетов) «Ревень». Ставились задачи частям прожектористов, аэростатов заграждения и истребителей, которые организационно в состав войск Северной зоны ПВО не входили, а подчинялись командующему ВВС ЛВО [7].

По приказу командующего авиацией округа генерала А.А. Новикова прикрывать Ленинград с воздуха должны были 3-я иад полковника С.П. Данилова и 54-я иад подполковника С.Я. Симоненко. Об их боевых возможностях к началу лета дает представление табл. 5.1 [10].

К началу войны в шести зенитно-артиллерийских полках (115, 169, 189, 192, 194, 351-м зенап) и одном зенитно-пулеметном полке (2-м зпп) на вооружении находились 600 орудий среднего калибра, преимущественно 85-миллиметровых, 94 малокалиберных орудия, 141 счетверенный зенитный пулемет и 81 крупнокалиберный пулемет ДШК. Каждому зенап были приданы по одному прожекторному батальону из 2-го прожекторного полка для обеспечения стрельбы ночью. В состав 2-го корпуса входили 3, 4 и 11-й полки аэростатов заграждения (АЗ), 2-й полк и 72-й отдельный радиобатальон ВНОС, отдельные артдивизион и батальон связи. В составе корпуса насчитывалось более 3000 человек [11].

Данный текст является ознакомительным фрагментом.