Русские и японцы во время японской агрессии против Китая в 1931 г.
Русские и японцы во время японской агрессии против Китая в 1931 г.
Японцы подготовили нападение на Китай в 1931 г., как это ни горько, с помощью части русской эмиграции. С ее активным участием была развернута кампания по дискредитации китайцев и имитация с их стороны антияпонских и антирусских действий. Накануне вторжения японцев в Маньчжурию японофильские круги русской эмиграции стали раздувать антикитайскую кампанию. В русской печати пошла волна антикитайских публикаций. Русские борзописцы на японские деньги раздули банальный конфликт в китайском магазине, когда русский мальчик стащил с прилавка конфету и это заметили китайцы. Весь «конфликт» замял другой русский посетитель, заплативший за конфету. Однако «Харбинское время» начало в отношении китайцев клеветническую кампанию. Эта газета не постеснялась напечатать откровенную ложь. По ее версии, китайцы не удовлетворились уплатой за конфету и проломили русскому заступнику череп гирей! «Насколько надо было потерять совесть, чтобы так нагло врать!» – возмущался полковник Ильин[1316].
Вслед за этим начались провокации: нанятые японцами русские бросали бомбы в японские учреждения, выставляя это как действия враждебных Японии китайцев[1317]. По данным советских источников, перед самым вторжением японцев в Маньчжурию белые русские восстали в Харбине с требованием независимости Маньчжурии от Китая, организовав беспорядки и погромы. Коммунисты писали: «Белогвардейские террористы приступили к захвату китайских государственных учреждений и разоружению полиции. Между белогвардейцами и китайской полицией возникли стычки и перестрелки»[1318]. В итоге русским удалось разоружить китайскую полицию. Главную роль при этом играли русские фашисты во главе с Родзаевским, Ухтомским, к которым примкнули Вс. Иванов и И. А. Михайлов. Кое-где русские отряды вступали в столкновения с китайскими отрядами. Очевидец одного из них, полковник Ильин, писал, что 27 января китайцы подбили японский самолет, который приземлился недалеко от Харбина. К нему подскакали китайские кавалеристы, которые стали рубить самолет, но их прогнали русские. Собралась большая толпа, стали его осматривать, но самолет не успел сбросить бомбы, и, словно в наказание свыше, они неожиданно взорвались, убив и покалечив немало тех, кто спасал самолет от китайцев[1319].
Когда японские войска вторглись в Китай и захватили его северную часть, включая Маньчжурию, десятки тысяч русских эмигрантов оказались под их контролем. Большая их часть 5 февраля 1931 г. радостно приветствовала в Харбине японцев. Многие русские приветствовали японских солдат криками «Банзай!» и били китайцев. Русские девушки забрасывали входивших в китайские города японских солдат цветами. За этот позор вся русская община очень скоро сильно поплатилась. И даже не от китайцев, которые начали притеснения и аресты русских, а от японцев, которым они так активно помогали утвердиться в Маньчжурии. С другой стороны, антикитайские настроения части русской эмиграции подогревали беглые солдаты из разбитых японцами китайских частей, которые, отходя, грабили и убивали при отходе всех подряд – как русских, так и китайцев[1320].
Непосредственно при захвате Маньчжурии японцами часть эмигрантов поддержала с оружием в руках их продвижение в глубь Китая. Так, Б. Н. Шепунов возглавил небольшой русский отряд, который двигался впереди наступающих японских войск, а после захвата ими Маньчжурии он выступил с ним на станцию Пограничная и действовал как «полицейский надзиратель», заявив, что будет очищать данный район от коммунистов[1321].
Но приветствия в адрес оккупантов звучали недолго. Вскоре начались «прижимания» эмигрантов, издевательства, изнасилования русских женщин и даже убийства»[1322]. Скоро русские эмигранты перестали удивляться, например, таким случаям: «4 японских солдата раздевают на улице донага молодую русскую женщину. Дни идут, и это становится рутиной. По всей Маньчжурии каждый японец, занимающий какой-то более-менее хотя бы заметный пост, обладает одной или двумя русскими наложницами. Некоторых русских девушек отправляют в Японию в качестве подарка»[1323]. В случае изнасилований эмигранткам в японскую полицию обращаться не рекомендовалось, так как там бывали повторные изнасилования пострадавших[1324].
Надо сказать, что японцы в скором времени дали сотням и тысячам русских эмигрантов относительно хорошо оплачиваемую в тех условиях работу, что позволило многим из них не только выжить, но и вести нормальную сытую жизнь. О том, каким было положение эмигрантов из России в Маньчжурии на момент прихода сюда японцев, свидетельствует то, что, по данным советской разведки, «много бывших графинь и дочерей спившихся генералов» пошли от безысходности в наложницы к японцам[1325].
Данный текст является ознакомительным фрагментом.