Послесловие

Послесловие

Интересных книг по истории географических открытий великое множество. Это сочинения мореплавателей и путешественников, научные сводки по истории открытий и монографии о том, как в связи с открытиями расширялся географический кругозор людей; это мощный поток научно-популярной литературы для читателей разных возрастов, подготовки и вкусов. Обычно это книги о действительных открытиях, нередко требовавших преодоления больших трудностей и лишений, а иногда и жертв, об открытиях, которые навеки нашли свое место на карте мира.

Однако не всегда географические открытия, нанесенные на карту, были реальными. Карты разных времен вплоть до XIX века отражали и такие "открытия", которые никогда не были сделаны, потому что не существуют на Земле те географические объекты, которые якобы были открыты, изображены на карте, а затем исчезли с нее. И все же они были на карте! Люди десятилетиями и даже веками верили в их существование, пока жизненный опыт и практика не рассеивали заблуждений, выводя научную мысль и представления о мире на истинный путь.

К карте всегда было несколько иное отношение, чем к литературному произведению, карта издревле считалась и считается правдивым, строго научным документом. И вот, оказывается, на физической карте мира время от времени возникали ранее неведомые земли, моря, острова, и т. д. На каком основании они появились на карте, почему и когда "стерты" с нее — все это не праздные вопросы, ибо, каковы бы ни были заблуждения картографов, они всегда отражали на карте те представления людей о поверхности нашей планеты, которые были господствующими в ту или иную эпоху общественного развития.

Вполне естественно и понятно, что во времена, отдаленные от нас тысячелетиями, карта мира была далеко не полной и не соответствовала реальной картине мира. Культурным народам древней Европы были известны лишь Европа, юг Азии, север Ливии, то есть одна сторона, да и то не полностью, земного шара, а о Новом Свете они вообще не имели никакого представления. Несмотря на то, что передовыми мыслителями и натуралистами античного мира уже была принята идея о шарообразной форме Земли, они высказывали лишь умозрительные предположения о возможном наличии неизвестных земель за морем или, как Платон, говорили о дошедших до них преданиях о затонувшей в океане Атлантиде. Величайший из ученых античного мира Клавдий Птолемей впервые изобразил Землю в виде проекции шара на плоскость, но и он во II веке новой эры достоверно представлял себе лишь контуры Европы, а Ливию протянул до Южного полюса, соединил ее с юго-восточной Азией и показал на своей карте Индийский океан замкнутым морем.

В эпоху феодализма, вплоть до XIII века, карта мира не пополнилась сколько-нибудь существенно новыми сведениями, если не считать повышения самой техники картографирования, более точного изображения морских путей и побережий на портоланах благодаря применению в мореходстве компаса.

Содержание мировой физической карты начало усиленно изменяться с XIII века. Толчком к этому послужили сведения, поступавшие в Европу от норманнских и ирландских мореплавателей, открывших ряд островов в Атлантике; о внутренних областях восточной Европы и Азии узнали из рассказов многочисленных посольств на Восток (Рубрука, Пьяно Карпини), а особенно из книги Марко Поло, написанной после четвертьвекового путешествия в Каракорум и Китай с последующим плаванием вдоль южных берегов Азии. Книга Поло открывала широкие горизонты для картографов. Благодаря ей границы мира расширились вплоть до Тихого океана, на картах появился могучий меридиональный горный хребет Болор в Центральной Азии и Сибири, стали вырисовываться восточные окраины Азии и возник мифический пролив Аниан, со временем смещенный картографами далеко к северу и разделивший Азию и Америку.

В XIV и XV веках с развитием плавания португальцев в Атлантике, открытием островов Зеленого Мыса, Мадейры и Азорских, с распространением христианства на эти и более северные острова, с идеологической борьбой внутри самой христианской церкви и возникновением новых орденов в ней, их обособлением и враждой между собой, перед началом испанского мореходства и надеждой найти "промежуточные" станции на пути в Индию на картах появляются гипотетические земли. Изображение их на карте основывалось отнюдь не только на географических открытиях, но и на непроверенных слухах, нередко распространявшихся церковниками для привлечения паствы (вроде Земли Святого Иоанна, острова Святого Брандана и др.), а иногда в результате ошибок мореплавателей, а то и прямого надувательства картографов предприимчивыми лгунами.

На карте мира Фра-Мауро 1439 года уже показано немало островов и в Атлантическом океане и в "Индийском море", как действительно известных, так и неправдоподобных. На карте Тосканелли, известной Колумбу, в Атлантическом океане обозначены острова Бразил, Азорские, Мадейра, Гомера, Ферро, Канарские, Зеленого Мыса, Антильские, Святого Брандана, а на западе Японские (Зипанго) и множество других. Как видно из перечисления, многие острова достоверны, а некоторые ныне на карте мира отсутствуют.

Некоторые гипотетические земли неоднократно привлекали внимание русских и советских ученых. Так, например, академик Л. С. Берг, изучая вопрос о легендарной Атлантиде, пришел к заключению, что в Атлантическом океане подобного континента не существовало, а основой древнего предания мог послужить один из островов Средиземного моря. В начале XVIII века на карте Тихого океана, в центральной части его северного сектора изображалась обширная Земля Гамы, которую безуспешно разыскивала, но так и не обнаружила Вторая Камчатская экспедиция Витуса Беринга и Алексея Чирикова. В XX веке советским полярникам пришлось выяснять местоположение, казалось бы, правдоподобных островов Андреева и Земли Санникова, но, как только оказалось, что их нет в природе, они, естественно, тут же исчезли и с карты.

В послевоенные годы в советской географии вообще сильно вырос интерес к истории географических открытий и исследований. Наряду с детальными частными исследованиями по истории географического познания Земли появились фундаментальные труды, такие, как "Очерки по истории географических открытий" И. П. Магидовича, пятитомная история открытий по частям света, в переводе на русский язык изданы сочинения Хеннига, Томсона, Бейкера и др.

Интерес к этой области географии все время усиливается, и не только в нашей стране. Для примера можно привести серию интересных книг на английском языке, изданных в Англии и США: В. Гуч "В Тихий океан и Арктику с Бичи", Р. Бренк "Капитан Скотт. Трагедия в Антарктике", Ж. Камерон "Антарктида — последний континент", Г. Томсон "Северо-западный проход" и т. д.

И вот среди них — книга Раймонда Рамсея "Открытия, которых никогда не было".

Автор ее родом из Манитобы (Канада). Детство его прошло на ферме Ред Ривер Велли в Северной Дакоте (США), где отец его был пасечником. С 1953 года Р. Рамсей живет в Калифорнии. После окончания колледжа он избрал своей специальностью филологию, а точнее, изучение древней английской литературы о путешествиях, и вместе с мореплавателями мысленно бороздил моря и океаны, проникал во льды Арктики и в тропики, бродил по прериям и взбирался на вершины Кордильер, плавал по неизведанным рекам и озерам Канады. С 1965 по 1969 год он был сотрудником периодического издания "Беркли Барб". По мнению знающих его людей, Рамсей "упорный и беспокойный мечтатель, любитель трубки и пива и мастер по раскапыванию исторических материалов".

"Раскапывая" материалы об английских путешествиях и географических открытиях, Рамсей неизбежно сталкивался с древними картами и уяснил, что карта — "второй язык географии". Отражая географические знания, она сама является источником знаний. Древние рукописи и книги рассказывают, а карта показывает и ход географических открытий и состояние географических знаний в определенный исторический момент.

Работая с литературными источниками и картами, Рамсей не мог не обратить внимание на то обстоятельство, что мореплавателями и путешественниками было сделано немало мнимых открытий, связанных с такими географическими объектами, которых в действительности не было и нет, но сообщения об их "открытии" картографы успели нанести на карту. Более того, на картах мира в прошлом изображались обширные материки, не говоря уже об островах, которые "существовали" лишь в мифах и народных преданиях. И Рамсей решил написать научно-популярную книгу об открытиях, которых никогда не было, а также о землях, некогда бывших на карте мира, а затем исчезнувших с нее и из сознания людей.

Один из американских рецензентов его книги, директор музея Пибоди в Салеме Эрнест Додж, писал, что автор "собрал информацию, которую невозможно обнаружить между двумя обложками одной книги во всей мировой литературе. Это книга, которую сочтет увлекательной любой человек, проявляющий интерес к истории географии". В известной нам литературе действительно нет столь полной книги о мифических землях, хотя и Рамсей охватил их далеко не все.

Автор — специалист по истории английских путешествий, но он вышел далеко за рамки географических открытий, сделанных англичанами, и построил свою книгу "по проблемам", а это неизбежно заставило его обращаться к разнообразным источникам и говорить о португальских, испанских, голландских, французских открытиях, а иногда делать экскурсы и в очень далекое прошлое — ко временам Древнего Египта, Греции и Рима, особенно в тех случаях, когда изображения на карте несуществовавших земель были следствием древних мифов и преданий.

В сферу своих изысканий Р. Рамсей включил Эльдорадо, Южную Землю, необычайный случай с Фрисландией, острова Святого Брандана и Бразил и разные другие острова, в том числе "Дьявольские", семь городов Сиволы, проблему Северо-западного морского прохода, Неведомую Северную Землю, "странствующую" Гренландию, остров Майда, то есть только то, что можно найти на картах, но отказался от рассказа о всем известной Атлантиде, так как этот легендарный материк никогда не изображался ни на одной из карт. К освещению каждой из этих проблем автор привлек обширную литературу по истории собственно, по истории географии (описания путешествий, исторические свидетельства), научные исследования. Самое же важное — обильный картографический материал, к изучению которого он подошел с особой, своей целью. Известно, что выявление древних карт, их чтение, сопоставление содержания — дело чрезвычайно трудное. Большинство упомянутых им карт опубликовано (значительная часть, например, в изданиях, посвященных 400-летию открытия Америки), но некоторые старинные карты хранятся в архивах, музеях, у частных лиц или, например, как полагает автор, в государственных сейфах Португалии и до сих пор не увидели света, что тем более затрудняет и даже делает недоступным их изучение. Жаль, что Рамсею, по-видимому, не известны опубликованные советские картографические источники, как, например, Атлас древних русских карт, составленный А. В. Ефимовым, который был бы полезен при рассмотрении "неуловимого Северо-западного прохода".

Усилия автора как филолога были направлены и на выяснение этимологии некоторых географических названий на древних картах, например "Фрисландии", и эти его изыскания заслуживают внимания.

Реалистически оцениваются в книге исторические причины поисков новых земель, например Эльдорадо, причем Рамсей не скупится на яркие эпизоды из истории завоевания Америки и характеристики конкистадоров, огнем и мечом расправлявшихся с индейцами, и показывает отвратительный звериный облик некоторых из них. Не останавливается он и перед резкими оценками некоторых известных мореплавателей, изображая их лгунами и мошенниками, как, например, Себастьяна Кабота.

Все эти моменты характеризуют книгу как труд, имеющий научную основу, и искушенный в истории географии советский читатель найдет в ней для себя немало интересного. Правда, он не всегда будет удовлетворен глубиной исторического анализа событий, который подчас кажется поверхностным и легковесным по сравнению, например, с блестящим исследованием Уильяма Фостера (Фостер У. Очерк политической истории Америки. ИЛ, М., 1955). У Рамсея появление на континенте Северной Америки новых колониальных образований типа Новой Франции, Новой Швеции, Новой Голландии, Новой Англии выглядит довольно идиллическим процессом, в то время как это была упорная и безжалостная конкуренция великих держав в борьбе за колонии и раздел мира, сопровождавшаяся жестоким истреблением аборигенов.

Удивительным и странным для советского читателя окажется тот факт, что Р. Рамсею как будто совсем не известна русская научная литература. Например, кто же не знает, что открытие материка Антарктиды совершилось в 1820 году на русских кораблях "Восток" и "Мирный" под командованием Фаддея Беллинсгаузена и Михаила Лазарева? Неужели человеку, занимающемуся историей путешествий и филологу, неведомо, откуда происходят названия антарктических научных станций "Восток" и "Мирный"? Первооткрывателей Южного континента он видит в китобоях Палмере и Брэнсфилде и в то же время говорит, что "невозможно определить, кто открыл Антарктиду, может быть Биско", но, как известно, последний плавал в водах Антарктики в 1831–1832 годах, то есть десятью годами позднее Беллинсгаузена и Лазарева.

Столь же удивительно в наши дни замалчивание подвигов русских мореходов в связи с проблемой поисков Северо-западного морского пути. Как будто и не было плаваний Гвоздева и Федорова и даже Коцебу (книга которого издавалась неоднократно, и не только на русском языке, так же как записки натуралиста и поэта Шамиссо, спутника Коцебу), плаваний Васильева и Шишмарева и других, и вообще не было Русской Америки, где на подступах к Северо-западному проходу вели исследования и сделали немало открытий русские мореходы и путешественники. О плаваниях русских поморов до Шпицбергена задолго до Баренца, в 1435 году, упоминается, но все же говорится, что Шпицберген был открыт Баренцем, принявшим его за Гренландию. О плаваниях поморов на восток по Студеному (Полуночному) морю — ни слова.

Вместе с тем Рамсей рассказывает о совершенно неправдоподобном плавании некоего Б. де Фонте, якобы прошедшего в 1640 году Северо-западным проходом. При этом он ссылается на один лондонский журнал, опубликовавший это сообщение за сорок лет до плавания Беринга. И с еще большим увлечением Рамсей повествует о совершенно невероятной истории с командой судна "Геральд", будто бы встретившей мертвый корабль "Октавиус", который после четырнадцатилетнего дрейфа во льдах вдруг появился в одном из проливов Северо-западного прохода. "Вполне вероятно!" — восклицает Рамсей. Приведем еще пример. Рамсей ссылается на книгу Чарльза Хепгуда "Карты древних морских королей", в которой высказывается предположение о том, что около десяти тысяч лет назад, до эпохи последнего оледенения, якобы существовала очень развитая культура мореплавания, когда весь мир был исследован и закартирован, в том числе и Антарктида. Рамсей говорит, что по своей склонности к романтике он хочет верить в "ошеломляющую теорию" Хепгуда, хотя и с осторожностью, но все же в связи с нашумевшей картой Пири Рейса находит в своей книге место для упоминания об этой довольно неправдоподобной теории.

Таким образом, в научной основе книги, как видит читатель, есть и слабые места. Среди них нередкие "очевидно", когда многое еще далеко не очевидно и требует глубокого исследования, и необоснованные предположения, и неполный охват материалов по той или иной проблеме.

Один американский читатель сказал о книге Рамсея: "Она и научная и романтическая в одно и то же время". Это действительно так. Романтический колорит и занимательность придает ей пристрастие автора к необычному, "чудесному". А этого необычного в истории географических открытий, в мифах о загадочных землях, в описаниях путешественниками нравов и обычаев неизвестных дотоле народов, в их преданиях сколько угодно. С этого "чудесного" Рамсей начинает свою книгу — с рассказа об Эльдорадо. Нельзя отказать ему в том, что он умело отобрал многие интересные мифы, предания, эпизоды из истории географических открытий. В некоторых случаях он сам не верит в реальность того, о чем пишет, и иногда не скрывает шутливой иронии, подчеркивая "курьезное".

Одним словом, занимательного в книге Р. Рамсея предостаточно, это "занимательное" умело вплетается автором в общую ткань научно-популярного изложения, и познавательного в ней значительно больше, чем "чудесного", неправдоподобного. А совмещение того и другого обеспечило книге широкую популярность среди американцев. Наш читатель без труда отличит правду от домысла и, хочется думать, с интересом отнесется к "плоду долгого чтения и многолетних размышлений" автора.

Член-корреспондент АПН СССР, профессор Соловьев А. И.