ГОСУДАРСТВЕННЫЙ РЕВИЗОР C.A. КОСТЛИВЦЕВ: «ПОТРЕБНОСТЬ РОССИИ В АЛЯСКЕ НЕСОМНЕННА»
ГОСУДАРСТВЕННЫЙ РЕВИЗОР C.A. КОСТЛИВЦЕВ: «ПОТРЕБНОСТЬ РОССИИ В АЛЯСКЕ НЕСОМНЕННА»
В своих доводах о причинах продажи Аляски исследователи в основном ссылаются на положение наших заокеанских колоний, изложенное в официальной документации, так или иначе связанной с заключением договора их продажи. Прежде всего на описание бедственного состояния Российско-Американской компании в трактовке великого князя Константина Николаевича. Использование подобного источника не может дать объективных выводов. Упорно ссылаясь на великого князя, никто из историков не ставит вопрос, на каком основании великий князь делает выводы по данному предмету. И могли вообще великий князь, разрываясь между Петербургом и Ниццей, владеть объективной информацией? Мог и действительно владел самыми полными, исчерпывающими знаниями о состоянии российских заокеанских владений, но не на них опирался великий князь, напротив, упорно игнорировал истинное положение дел, скрывая эту информацию, да так глубоко, что этих сведений нет в официальной документации, которой пользуются историки.
С 1857 года великий князь Константин настаивает на отправке в североамериканские колонии ревизоров, считая необходимым «назначить несколько самых способных гражданских чиновников и морских офицеров для отревизования колониального управления Российско-Американской компании с целью удостовериться, в какой мере успешно Компания исполняет свои административные обязанности в отношении к народам ей подвластным» [284] . И в 1860 году в колонии направляются правительственные ревизоры С.А. Костливцев и П.Н. Головин.
Цель своей миссии С.А. Костливцев определял следующим образом: «Его высокопревосходительство господин министр финансов в предписаниях на имя мое, данных от 19 мая и 9 июля минувшего 1860 года за №№ 3185 и 3754, и таковом же секретном от 2 июля за № 76 соизволил выразить, что с приходом 1861 года оканчивается привилегия, дарованная в 1841 году Российско-Американской компании. Привилегия эта служит только продолжением тех преимуществ, которые предоставлены Компании императором Павлом I в 1797 году. С тех пор высочайше утвержденный устав Компании в существе своем остался почти неизменным. Между тем, вновь последовавшие государственные распоряжения, как относительно внутреннего управления, так и торговли, требуют необходимости согласовать их с самим устройством колоний наших в Северной Америке; особенно положение туземцев обращает на себя попечительное внимание правительства и требует того же коренного преобразования, которое совершается ныне внутри России относительно участи людей крепостного состояния» [285] .
Ревизоры должны были дать официальный ответ на три вопроса:
1) в законных ли пределах и с успехом или безуспешно Российско-Американская компания пользуется дарованными ей привилегиями более 60 лет;
2) в какой мере Компанией выполнены обязанности, возложенные на нее правительством;
3) готовы ли Российско-американские колонии к принятию предложенных для них преобразований и улучшений [286] .
Задачи, поставленные перед государственными ревизорами, были сформулированы сторонниками ликвидации Компании, среди них особенно любопытным представляется вопрос о готовности колоний «к принятию предложенных для них преобразований и улучшений». Это означало, что ревизоры, с одной стороны, были нацелены на поиск промахов, ошибок и изъянов в деятельности Компании, с тем, чтобы по выводам ревизии лишить ее привилегий, с другой стороны, ревизоры не были осведомлены о планах организаторов ревизии продать Русскую Аляску.
Результаты ревизии оказались неожиданными для ее устроителей. Обратимся непосредственно к «Отчету по обозрению Российско-американских колоний действительного статского советника Костливцева» [287] . Вот что пишет ревизор о доходности компании за последние десять лет: «Валовой доход Компании по десятилетней сложности с 1850 по 1860 гг. простирается до 852 855 р. с. в год» [288] . Чистую прибыль акционеров за годы существования Компании С.А. Костливцев определяет следующим образом: «С 1797 по 1859 гг. включительно выдано всего в дивиденд 5 738 308 р. 99 к. с. Следовательно, на каждый год приходится по 91 020 р. 77 к., а по числу 7484 акций на каждую акцию в 150 р. с. получено с 1797 г., т. е. в 62 года, по 766 р. 20 к. с.» [289] .
По мнению ревизора, выгоды правительства от существования Российско-Американской компании проявлялись и от получения пошлин за чаи и меха, которыми Компания торговала в России, и в сохранении расходов, которые государство должно было нести, если бы содержание колоний лежало на ответственности правительства. Средний годовой объем пошлин, вносимых в казну Компанией, С.А. Костливцев определяет в 180 000 руб. с.: «С 1797 по 1859 гг., т. е. в 63 года, внесено в казну пошлин за чай и мех серебром 6 659 763 р. 58 к. На каждый год приходится по: 105 710 р. 53 к. Но эта цифра уменьшенная, так что в последние 10 лет за средний годовой доход, получаемый казною с Компании в виде пошлин, должно считать более 180 000 р. с.» [290] .
Что же касается расходов Компании по содержанию колоний, то государственный ревизор называет 250 000 руб. с. ежегодно: «Обращаясь затем к расходам компании по содержанию колоний, должно заметить, что отдельных ежегодных сведений по этому предмету с 1797 по 1821 гг. не выводилось, но с 1821 г. предметы расходов велись аккуратно и потому верный расчет может быть выведен только с этого времени. С 1821 по 1859 гг., в 39 лет, по сведениям, доставленным из Главного Правления, содержание колоний стоило Компании: серебром 9 525 914 р. 46 к., т. е. в каждый год по 244 254 р. 21 к. Цифра эта нисколько не преувеличена, напротив того, она меньше противу действительного расхода по содержанию колоний» [291] .
Общую экономическую выгоду, получаемую государством от существования компании, С.А. Костливцев оценивает в 430 тысяч рублей серебром ежегодно: «Следовательно, если принять сумму, потребную на содержание колоний в год, в 250 000 р. с. и прибавить к ней получаемые ежегодно казною пошлины 180 000 р. с., то в результате выйдет, что правительство выигрывает от существования Компании ежегодно до 430 000 p.c.» [292] .
В свете высокой доходности хозяйственно-экономической деятельности Компании «преобразования и улучшения», предлагаемые правительством, С.А. Костливцеву представляются недопустимыми и разорительными для казны. В случае реализации последних, даже по самым благоприятным прогнозам, потери государства составят не менее 223 тысяч рублей в год: «Если принять в соображение, что в крае, который доставляет казне эти выгоды, всего 5382 души мужского пола народонаселения, то можно утвердительно сказать, что правительство, сняв с Компании обязанности по содержанию края, кроме убытков ничего другого получить не может (курсив мой. – И.М. ). Допустив даже, что казна не лишится получаемых ныне с Компании пошлин и что на каждую душу колониального населения наложится по 5 р. с. подушной подати, что составит вместе около 207 тыс. р., во всяком случае правительство будет терять ежегодно не менее 223 тыс. р. с., и от этой потери не выиграют ни Американский край, ни жители, его населяющие, ни народная промышленность, ни торговля. Без всех этих издержек нельзя будет обойтись и правительству, если оно, лишив Российско-Американскую компанию всех привилегий, управление и содержание того края примет на свою ответственность» [293] .
Вопреки надеждам недругов Компании С.А. Костливцев полностью исключает необходимость изменения порядка управления колониями, а также возможность перехода от компанейской к казенной форме правления российскими заокеанскими территориями: «Изложив с полною откровенностью и совершенным беспристрастием о настоящем положении Российско-американских колоний, – представив, по возможности, верную картину быта и нравов населяющих тот край туземцев, – разобрав в подробности дарованные Компании права и возложенные на нее обязанности, – оценив, в какой мере воспользовалась она первыми и с каким успехом исполнила последние, и, наконец, проследив до самых дробных частей промышленную и торговую деятельность Российско-Американской компании, в заключении считаю обязанностью доложить, что существование этой Компании я признаю необходимым и на будущее время, и что правительство, по особенности местных условий того края, принять его в непосредственное свое управление в настоящее время не может. Но, не принимая на себя управления Американскими колониями, правительство должно сохранить право высшего надзора над всем там существующим, а равно направления и развития всего там совершающегося» [294] .
О возможных преобразованиях ревизор Костливцев рассуждает дежурно и слишком туманно, словно оправдываясь перед ставившими ему задачу ревизии: «Настало уже время коренных преобразований в том крае; но преобразование это должно быть совершено так, чтобы соответствовало современным потребностям колоний, – сообразовалось сколько с духом преобразований, совершающихся в России, столько же и с особенностью того края, – не вводило правительство в новые, ничем невознаградимые и при том бесполезные по управлению и содержанию края издержки, и, наконец, не обессиливало и не разоряло Российско-Американскую компанию, этого учреждения, сколько коммерческого, столько же и правительственного, как об этом выражено в высочайше утвержденном 7 марта 1841 года мнении Государственного Совета при рассмотрении и утверждении привилегий Компании на период с 1841 по 1861 гг.» [295] .
Ревизор особенно отмечает, что заслуги Российско-Американской компании перед государством переоценить невозможно: «Не должно забывать, что как открытие, так и содержание и, наконец, удержание колоний за Россией, принадлежит по преимуществу основателям и деятелям Компании и что во всех этих действиях не только не было употреблено никогда и никаких денежных издержек со стороны правительства, но, напротив того, неоднократно сама Компания делала безвозмездно разного рода для государственной пользы пожертвования; каковы, например, в последнее время издержки: по исследованию и устройству первых русских постов на Амуре, по занятию острова Сахалина, по содействию последней экспедиции, совершенной в Японию, и, наконец, по доставке и перевозке во время последней войны разных казенных потребностей с Амура в Камчатку и обратно, при чем Компания лишилась без всякого вознаграждения двух кораблей и одного железного парохода. Все эти действия засвидетельствованы главными деятелями совершившихся событий графами Муравьевым-Амурским и Путятиным» [296] .
С.А. Костливцев категорически опровергает обвинения в притеснении туземцев, выдвинутые великим князем Константином Николаевичем в адрес Российско-Американской компании: «Прошли уже те времена, когда грубость и невежество находили выгоды в стеснениях и истреблении туземцев; напротив того, все современные действия Российско-Американской компании доказывают, что она уже давно пришла к убеждению о нераздельности собственных ее интересов с благосостоянием и интересами туземцев, и если благосостояния этого она вполне не достигла, то сколько по нежеланию отрешиться от устарелых своих убеждений, столько же и по затруднениям, на каждом шагу встречающимся, – сама природа оспаривает всякие в том крае улучшения, в особенности, когда и человек ей в том не помогает» [297] .
В своем отчете С.А. Костливцев прямо указывает, что отмена привилегий, дарованных Компании, и казенного управления ими губительна для колоний: «Нет ничего легче, как уничтожить все привилегии Компании; но, уничтожая их, необходимо сложить с нее и обязанности по содержанию управления краем, с уничтожением же тех и других правительство должно будет принять управление и содержание русских американских колоний на соответственные свои издержки и ответственность, для чего немедленно послать туда чиновников. Выше объясненный вывод доказывает, что в денежном отношении правительство от такого преобразования теряет не менее 400 000 руб. сер. в год, что касается до водворения в крае бюрократии и вообще управления посредством чиновников, то, по мнению моему, и в этом случае не представляется ни малейшего ручательства, чтобы чиновники управляли краем лучше и добросовестнее тех лиц, которые ныне поставлены для того от Компании» [298] .
Парадоксальность ситуации состояла в том, что ревизор, изначально призванный выступать в роли государственного обвинителя Российско-Американской компании, стал ее страстным защитником. Некоторые тезисы в отчете прямо указывают на заказанную ему предвзятость: «Прежде, нежели приступлю к изложению всех тех коренных преобразований, которые считаю я необходимым сделать в колониях: в административном, промышленном и торговом отношениях, не излишним считаю упомянуть о тех недостатках и нераспорядительности со стороны Главного Управления делами Компании, которые, по-видимому, заслуживали бы нарекания как от правительственных, так и от частных лиц империи» [299] .
Однако следующие за тем его выводы один за другим снимают все обвинения против Российско-Американской компании. С.А. Костливцев пишет: «Компанию обвиняют, что насилия и притеснительные действия доверенных от нее правителей и лиц содействовали к сокращению алеутского племени до того, что островам угрожает опасность остаться совершенно безлюдными» [300] . По мнению ревизора, подобные заявления несправедливы. Во-первых, в отличие от европейской колониальной политики, направленной на истребление или изгнание туземцев, Россия делает все, чтобы сохранить коренные народы: «В подтверждение последнего пункта достаточно взглянуть на Соединенные Северо-Американские Штаты. Куда девались те многочисленные орды индейцев, некогда заселявших леса и площади этого государства? Они или вовсе исчезли, или перекочевали далее на Запад к Северу, не оставив, кроме воспоминаний, и следов прежнего своего существования. То же было и в других странах мира, где образование встречалось с дикарями. Эти же исторические факты приводят к убеждению, что чисто алеутское племя со временем исчезнет в наших колониях, уступив свое место породе людей смешанной, креольской» [301] . С.А. Костливцев отмечает опеку Российско-Американской компании над алеутами, доступность для последних фельдшерской помощи, прививок и больниц: «С алеутами обходятся непритеснительно, от домов они на долгое время не отвлекаются, на дальние промыслы перевозятся на безопасных компанейских судах, в продовольствии они по возможности обеспечены, а для пособия в видах предупреждения повальных болезней приняты доступные по местности меры, как-то: заведены больницы, имеются доктора, фельдшера и фельдшерские ученики» [302] . Колониальное начальство, по утверждению государственного ревизора, находит среди местных народов уважение, благодарность и поддержку: «Мы лично видели алеут, чугачей, кенайцев, калошей, и ни один из числа их не жаловался на притеснения со стороны колониального начальства; напротив того, в Константиновском редуте, центре чугацкого населения, прежде, нежели успел я начать разговор с чугачами, они обратились к нам с просьбою, чтобы не сменять управляющего редутом, которым они очень довольны» [303] .
По мнению С.А. Костливцева, правительственные меры должны быть направлены исключительно на поддержку деятельности Компании в сохранении коренных племен, а также в передаче навыков и способностей от алеут к креолам: «В этих именно видах и должно, по мнению моему, проявиться попечительности правительства при составлении и утверждении нового устава для Компании, то есть в обязательных для нее мерах, с одной стороны, к поддержанию и сохранению племени алеут, а с другой стороны, к подготовлению креолов так, чтоб они могли наследовать не только землю или острова, но и способность и ловкость к езде на байдарке, и к морским промыслам, в которых алеуты так отличаются сравнительно с прочими туземцами. Усвоение будущим поколением всех занятий алеут существенно необходимо для блага всего края – без байдарки островитянин как без рук, и все богатства морских промыслов не принесут никакой пользы, если креолы не будут приучены к езде на этих незамысловатых, но весьма практичных кожаных лодках» [304] .
С.А. Костливцев отвергает и возводимую на Российско-Американскую компанию напраслину, что Компания не распространила влияния цивилизации на местные коренные народы: «Противу этого обвинения следует заметить, что туземцы, проживающие в границах русских владений, разделяются на два отделения: на островитян и береговых жителей. Островитяне, то есть алеуты, не только покорны, но и просвещены Святым Крещением; они не только покорны, но даже безответны, – исключение из этого может составлять немногочисленное племя островитян, занимающих острова на севере Берингова моря, но они по малочисленности и бессилию своему, а еще более по отдаленности от русских и алеутских заселений, никаким образом не могут вредить им» [305] .
С.А. Костливцев разделяет островитян и континентальных индейцев, которых просветить просто невозможно: «Совсем другое явление представляют континентальные жители Америки – это по преимуществу народ воинственный, предприимчивый, кровожадный и действительно враждебный не только русским, но и всем тем, которые бы вознамерились посягнуть на их независимость. Они до сего времени утверждают, что земля принадлежит им, а русские только пришельцы» [306] . Однако, отмечает ревизор, гарнизон Аляски, насчитывающий 200 человек, успешно противостоит 40 тысячам индейцев.
В отличие от американских колонистов, истреблявших и сгонявших индейцев с родных земель, Россия стремилась к мирному сосуществованию со всеми дикарями путем развития торговых и хозяйственных отношений: «Весьма основательные причины заставляют желать покорения этих дикарей, но крайне трудно избрать способ для достижения этой цели; покорить их силою оружия и невозможно, и невыгодно: невозможно потому, что гарнизон колоний состоит только из 200 человек, а индейцев, русский материк занимающих, считается около 40 тысяч, – невыгодно потому, что дикари, теснимые силою оружия, удалятся совершенно из наших владений и оставят страну безлюдною; но если последствия эти выгодны были для граждан американских штатов, то для России они положительно будут вредны, потому что те же самые враждебные нам индейцы, при более благоприятных обстоятельствах, о которых подробно объяснено в статье о промыслах, могут служить с особенною пользою для меновой торговли русских на всем пространстве Северо-западного Американского материка. Таким образом, за невозможностью покорить индейцев силою Компания должна была стараться достигнуть этого пункта мирным путем, то есть распространением торговых сношений и цивилизации в крае» [307] .
Однако, замечает С.А. Костливцев, развитию торговых отношений с индейцами препятствует устав Компании, утвержденный правительством. 282-м параграфом действующего устава «разрешается учреждение факторий, редутов и одиночек, не иначе как с согласия природных жителей», и воспрещается «выменивать дикарям крепкие напитки, оружие и огнестрельные снаряды» [308] . «Точно так же параграфом 281 колониальному начальству воспрещается силою распространять владения Компании внутрь страны, населенной инородцами, не зависящими от колониальных властей» [309] . Костливцев честно пишет, что, прежде чем обвинять Компанию в непринятии мер к покорению туземцев, необходимо устранить препятствующие тому причины, определенные уставом, и не только не воспрещать, а всеми способами содействовать Российско-Американской компании к «сближению с американскими инородцами» [310] .
Не согласен государственный ревизор и с обвинением Компании в нереализации потенциала вверенных ей территорий: «Со всех сторон слышатся единогласные жалобы на Компанию, что она мало сделала в продолжении существования своих привилегий и что большая часть богатств края осталась не исследована, а многие ветви промышленности не развитыми. В 60 лет действительно можно было сделать более, но, проследив деятельность Компании за все это время и приняв в соображение местные условия колоний, было бы несправедливо безусловно обвинять и в этом Компанию» [311] .
Серьезное препятствие на пути освоения американских земель петербургский ревизор видит в снабжении колоний, которое полностью возложено на Компанию: «Куда ни обращалась она для обеспечения ими колониальных жителей, к каким мерам ни прибегала для удешевления продовольственных статей; Китай, Япония, Сандвичевы острова, Калифорния, многие пункты Южной Америки, Англия, Россия, Сибирь – все видели усилия Компании, стремящейся к упрощению и удешевлению снабжения колоний, но все эти усилия не привели к удовлетворительным результатам, и Компания с давнего времени должна была прибегнуть к другой крайней мере, то есть к кругосветным экспедициям, и ныне, единственно с целью снабжения колоний всем необходимым, два и три кругосветных судна ежегодно поддерживают сношения Европы, России и Сибири с американскими колониями» [312] . Государственный ревизор подчеркивает, что это отвлекает капиталы и людей, которые могли быть привлечены к развитию местной промышленности: «Всех этих забот и препятствий ни одна из существующих русских торговых и промышленных компаний не встречала и не встречает. Думала ли какая-либо из них о том, что будут есть и во что будут одеваться служащие в тех компаниях? Употребляли ли они когда-нибудь на этот предмет свой капитал? А между тем, Российско-Американская компания употребляла и употребляет для этой цели и людей, и деньги – этих двух главнейших деятелей всякого рода промышленности. От такого-то непроизводительного употребления двух существеннейших промышленных сил Компания и не сделала столько, сколько можно было бы сделать в 60-летний период ее существования» [313] .
Исправление сложившейся ситуации С.А. Костливцев видит в правительственных мерах по высвобождению компанейских служащих и финансовых средств, обеспечивающих снабжение Русской Америки, он призывает «устроить это снабжение так, чтобы оно не отвлекало капиталы и руки от деятельности производительной, то есть от разработки и пользования богатствами того края» [314] .
Вину за отсутствие должного обеспечения неприкосновенности колониальных земель и водного пространства С.А. Костливцев возлагает на правительство России: «Действительно, самовольства иностранных китоловов и вообще нарушение иностранными судами международного права посредством незаконной торговли с американскими дикарями и другими островитянами, в границах русских морей и даже гаваней и бухт, не могут быть далее терпимы. Безнаказанность эта, выражая как бы бессилие, не согласна с достоинством России, вредит развитию промышленности и торговли русских подданных и неблагоприятно действует на дикарей, получающих убеждение, что они в русских не нуждаются и потому могут безнаказанно делать им зло при всяком удобном случае» [315] . Улучшить положение С.А. Костливцев предлагает принятием срочных правительственных мер по обеспечению безопасности колоний и территориальных вод: «Все объясненное зло не может быть устранено иначе, как утверждением постоянного крейсерства в наших морях, а как оно необходимо не только для Компании и вообще частой деятельности, но и в видах правительственных, то правительство должно необходимо содействовать в этом случае Компании (курсив мой. – И.М. ). Тем более, что это было бы неизбежно и при уничтожении монополии Российско-Американской компании, которая собственными своими средствами не в состоянии содержать достаточного числа крейсеров, ибо это потребовало бы еще большего увеличения непроизводительных расходов, которых и без того несет она с убытком по содержанию края, – но при всем том и она не должна отказаться от содействия в этом случае правительству, так как учреждение крейсерства благоприятно должно подействовать и на ее промышленные и торговые предприятия» [316] .
Одной из задач ревизии являлась проверка слухов о притеснении Российско-Американской компанией своих служащих: «Неоднократно приходилось слышать отзывы и даже читать в некоторых сочинениях и периодических изданиях, что Российско-Американская компания не исполняет своих обязательств в отношении тех лиц, которые служат в колониях, и что, заманив их однажды в тот отдаленный край разными льстивыми обещаниями, она всякого рода притеснениями и начетами старается запутать дела каждого до того, что под предлогом долгов задерживает в колониях приехавших из России и Сибири на неопределенное время» [317] . Прибыв в колонии, правительственный ревизор С.А. Костливцев сразу же приступил к расследованию этого вопроса: «С подобным предубеждением против Компании приехали и мы в колонии, и потому немедленно по прибытии в Ново-Архангельск, главный центр, где наиболее сосредоточено число приехавших из России, я просил отдать приказ по порту, что все имеющие какие-либо просьбы и претензии могут являться ко мне ежедневно» [318] . По итогам проверки высокопоставленный чиновник полностью снял с Компании обвинения в притеснении своих служащих: «На этом основании в продолжении почти шести месяцев, проведенных нами на острове Ситхе и в других местах колоний, всего было заявлено и подано разными лицами 24 претензии, но только одна из них имела предметом жалобу на притеснение со стороны колониального начальства, и эта жалоба оказалась несостоятельною. Большая же часть прочих претензий состояла в ходатайстве о прибавке пенсий, выдаваемых от Компании, и в неудовлетворении рабочих платою за так называемые шабашные часы, и то только в крайних случаях, когда необходимо было торопиться, не разбирая часов, каков, например, бывший в наших глазах случай повреждения корабля «Царица», ударившегося на ходу с полным грузом льда о камень, когда каждый пропущенный час угрожал погибелью всего судна. Само собою разумеется, что случаи эти весьма редки» [319] .
Государственный ревизор подчеркивает высокое доверие служащих к руководству Компании, а также строгое выполнение ею финансовых обязательств перед ними: «В доказательство неосновательности обвинений Компании в отношении служащих могут всего ближе служить ведомости за № 4 и 5; в первой из них значатся долги, а во второй кредит служащих. Сама Компания должна, как видно из них, 229 838 р. 37 к., а ей должны 250 121 р. 67 к. ассигнациями. Всю первую сумму она заплатит с процентами, по второй же она не получит и третьей части. Долг самой Компании образовался не от несостоятельности ее, а, напротив, от доверия служащими всех своих сбережений от жалования в распоряжение Компании, которая платит им по 5 % в год; долги же служащих образовались от излишней снисходительности Компании, а частью от недобросовестности самих служащих, растративших вверенные им суммы и товары» [320] .
Проследим далее, как пункты обвинения, по которым государственным ревизором проводилась ревизия, опровергаются в его же собственном отчете. С.А. Костливцев заявляет, что действующий устав Компании сдерживает развитие колоний: «Ныне действующий устав Компании, не удовлетворяя вполне местной потребности и задерживая своим монопольным направлением развитие вообще народной деятельности, требует внимательного пересмотра. О всех тех изменениях, совершение которых я считаю для края полезным и необходимым, подробно рассмотрено мною при изложении каждой статьи отчета отдельно. Причем были также объяснены побудительные причины к предполагаемому преобразованию и те последствия, которые должно ожидать от этих перемен, а потому, избегая повторений, я не менее того считаю долгом коснуться в заключении главнейших и существеннейших оснований предполагаемой мною реформы» [321] .
Причем, в необходимых преобразованиях ревизор видит, прежде всего, сохранение прежних условий существования и деятельности Компании. Какие же преобразования предлагает провести правительственный ревизор на Аляске?
«За основание предполагаемого мною преобразования я принимаю сохранение Американской компании, как и ныне, полным хозяином и распорядителем в том крае (курсив мой. – И.М .), но со следующими условиями и изменениями, как в привилегиях ей предоставленных, так и в обязанностях на нее возложенных» [322] .
Предложения С.А. Костливцева по улучшению положения колоний заключались в следующем:
1. Все существующие компанейские заведения в колониях сохранить в исключительном пользовании Российско-Американской компании еще на 20 лет, оставив неприкосновенными земли, занятые Компанией.
2. Всем русским подданным предоставить право заводить новые поселения на территории Русской Америки, даже несмотря на противодействие туземцам. При этом разрешить им занятия любыми промыслами, кроме пушного.
3. Сохранить за Компанией право исключительного пользования пушным промыслом.
(Обоснованию последней рекомендации С.А. Костливцев посвятил следующее рассуждение: «Сохранение этой монополии за Компанией необходимо сколько для сохранения зверя, столько же и для благосостояния алеут, которые звериным промыслом только и живут; с уничтожением зверя алеут останется в необходимости довольствоваться произведениями морского прибрежья, что море выкинет, тем и будет питаться. Купцы ни русские, ни иностранные посещать островов не будут, по неимению никаких предметов мены или торга, и алеуты опять возвратятся к прежней своей дикости, но уже без средств не только обогащения, но и существования. Само собою разумеется, что от подобного порядка вещей не может выиграть в будущем ни торговля, ни правительство, ни туземцы» [323] ).
4. Создать Компании условия для привлечения на службу в колонии необходимых ей специалистов.
5. Сохранить за Российско-Американской компанией монопольное право пользования недрами всех занятых Компанией территорий. Но при этом разрешить всем русским подданным разработку природных ресурсов на неосвоенных землях.
6. В целях поддержки международного авторитета Российско-Американской компании сохранить за ней право состоять под покровительством его императорского величества и иметь императорский герб, печать и флаг.
(«Уничтожение этих преимуществ, – поясняет С.А. Костливцев, – может повредить в глазах иностранцев не только делам Компании, но и вообще неблагоприятно подействовать на торговые отношения наших купцов в Америке. Влияние Англии и Франции поддерживается там значительными коммерческими делами и находящимися повсеместно консулами – Россия же известна в Америке по случаю действия там Российско-Американской компании, на которое американцы смотрят как на учреждение более правительственное, чем частное (курсив мой. – И.М. ), почему она и пользуется между ними такою огромною известностью. А как Компания с особенным отличием поддержала себя и кредит свой в глазах иностранцев, то, по мнению моему, нет основания лишать ее этих важных для ее привилегий» [324] .)
Данный текст является ознакомительным фрагментом.