Соприкосновение греков с восточной культурой

Соприкосновение греков с восточной культурой

Греция всегда была восприимчива к влиянию Востока. Минойский Крит был во всех отношениях признанным членом восточного мира, а жители микенской Греции находились с ним почти в такой же тесной связи. Наши данные не ограничены материальными следами прошлого, ведь легенды даже еще более поучительны. Фивы были основаны не египтянами, а финикийцем Кадмусом — что на его родном языке означает Житель Востока», — который привез в Грецию «кадмейские буквы» — алфавит. Пелопоннес получил свое название от лидийца Пелопса, сына Тантала. В Аргос (город в Греции. — Пер.) прибыли из Египта данаиды (50 дочерей Даная, сына египетского царя Бела. — Пер.). С героями легенд пришли также и восточные легенды: дочь Тантала Ниобея рыдает, обращенная в камень, под горой Сипилус; ликиец Беллерофонт на своем крылатом коне Пегасе сражается с Химерой или чудовищем Тифоном, которое воевало с богами с Олимпа и было заточено в Корикийскую пещеру в Киликии.

Последней крупной победой Микенской империи был захват «фригийской» Трои. В рассказ о ней Гомер и другие поэты вплели истории о таких восточных героях, как эфиопский Мемнон. Греки завоевали восточную часть Эгейского моря, и в легенде отражена память о том, как они женились на местных женщинах. От своих жен греки-захватчики научились поклоняться анатолийским божествам, вроде многогрудой Артемиды Эфесской и Матери богов. Сидонские торговцы появились на Эгейском море с товарами для торговли и привезли вместе с ними их названия. Они привезли также способы украшения, которые видоизменили техники изготовления керамики, металлических предметов и статуй.

Морские разбойники принесли Гомеру вести об огромном городе, в который ведут сто ворот, в котором много драгоценных металлов и воинов; его они называли странным словом Фивы, как и столицу Беотии. Финикийские торговцы привезли с собой культ своего бога Адониса, которого Гесиод называет сыном Феникса, «финикийцем». Ни одна финикийская женщина не жаловалась Адонису с большим пылом, чем Сапфо: «Печаль — это Адонис!», «Умирает, Китера, нежный Адонис! Что нам делать? Бейте, девы, себя в грудь и разрывайте хитоны!», «Скорбите по Адонису четыре месяца!». Вместе с финикийским хитоном Сапфо позаимствовала и финикийскую веру.

Завоевание Лидии еще больше сблизило ионийских колонистов с восточными культурами. Их художники позаимствовали лидийские орнаменты, а их дельцы — искусство чеканки монет. Естественной реакцией Ксенофана (древнегреческий странствующий поэт и философ. — Пер.) было объявить, что его соотечественников-колофонцев (жители ионийского города Колофона. — Пер.) погубило то, что они познали роскошь Лидии — использование притираний, украшение волос золотыми и пурпурными покровами. Поэт Фокилид из Милета осмелился утверждать, что «небольшой город на скале, живущий по надлежащему порядку, более силен, чем глупая Ниневия (Нин)».

Другие греки торговали с Египтом, подобно брату Сапфо Хараксу, который долго жил в Навкрате (древнегреческая колония в западной части дельты Нила. — Пер.); они привозили на родину из Египта такие сувениры, как статуи, которые копировали греческие скульпторы в своих архаических «Аполлонах». Третьи в качестве наемников сражались за египетских царей Саисской династии. Здесь они почитали богов этой страны, а один грек в дельте Нила установил бронзовую статую быка Аписа с надписью: «Панепи (Пехе-н-Хапи), Сокилид посвятил мне». Некоторые греки служили халдейским монархам, вроде Навуходоносора — Антимениду, например, который убил великана неподалеку от Аскалона. Его брат-поэт Алкей приветствовал его возвращение с края земли. Не только золото везли скитальцы назад в Грецию, и не случайно логическое мышление среди греков зародилось в Ионии.