Кладовая № 2. Ювелирные изделия

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Кладовая № 2. Ювелирные изделия

За короткое время правления Павла I кладовые Камерального отделения значительно пополнились, поскольку с 1797 г. по март 1801 г. на закупку ювелирных изделий было потрачено более 3,5 млн руб. При этом дефицит Кабинета Е.И.В. на март 1801 г. составил 1 339 509 руб.[430]

Если по годам конкретизировать эти колоссальные траты на ювелирные изделия, то по официальным данным с 1796 г. только на подарки по Кабинету было израсходовано[431] (табл. 27):

Таблица 27

Всплески сумм на подарки, как правило, связаны с комплектованием «бриллиантового приданого» для дочерей Павла I. Так, на 1799 г. прошлись две свадьбы дочерей Павла I, поэтому сумма, потраченная на подготовку приданого для великих княжон основательно превысила миллион рублей. Сначала замуж вышла великая княжна Елена Павловна, которая в этом году стала супругой принца мекленбургского Фридриха-Людвига. Затем замуж вышла старшая дочь Павла I, великая княжна Александра Павловна, которая стала женой эрцгерцога австрийского Иосифа.

Результатом этих процессов стало то, что наряду с Бриллиантовой комнатой Зимнего дворца были организованы еще две кладовые, которые носили специализированный характер, то изначально кладовая № 2 Камерального отделения предназначалась для хранения ювелирных изделий, коллекции драгоценных камней и «меховой рухляди». Организационно кладовая № 2 сформировалась к 1805 г., после завершения строительства здания Кабинета близ Аничкова дворца.

Бриллиантовую комнату тогда, в начале правления Александра I, основательно «почистили». В том смысле, что там были оставлены только императорские регалии и коронные бриллианты. Все остальные ценности, включая меховую рухлядь, были переданы в кладовую № 2. Параллельно с этим часть мемориальных ювелирных вещей из Бриллиантовой комнаты была передана на постоянное хранение в коллекцию Императорского Эрмитажа[432]. В середине XIX в. именно эти вещи лягут в основу Галереи драгоценностей Императорского Эрмитажа.

В начале правления Николая I, после смерти двух императриц (Елизавета Алексеевна в 1826 г. и Мария Федоровна в 1828 г.) в кладовую № 2 поступили значительные собрания ювелирных изделий. Так, после смерти императрицы Марии Федоровны (в ноябре 1828 г.) уже в феврале 1829 г. в кладовую № 2 Камерального отделения начали поступать бриллианты, жемчуга и «цветные камни». Эти ценности были завещаны Марией Федоровной в наследство детям дочери великой княгини Елены Павловны, но они были выкуплены Кабинетом за 210 830 руб.[433] Этим была положена одна из «ювелирных традиций» Императорского двора, когда чиновники Кабинета внимательно отслеживали судьбу как раритетных ювелирных украшений, так и целых ювелирных собраний. При первой же возможности, конечно, с санкции правящего императора, эти драгоценности выкупались Кабинетом и поступали в его хранилища. Так постепенно формировалось уникальное ювелирное собрание российских императоров.

По печальной традиции (в сегодняшнем восприятии), сложившейся еще в XVIII в., старые драгоценности воспринимались как некий расходный материал для создания новых, модных украшений. Поэтому драгоценности императриц Елизаветы Алексеевны (ум. в 1826 г.) и Марии Федоровны (ум. в 1828 г.) начали ломать уже в 1831 г., когда по распоряжению Николая I ювелир Ян изготовил для императрицы Александры Федоровны бриллиантовый убор, оцененный в 169 601 руб. Этот «царский подарок» императрица получила по случаю рождения третьего сына – великого князя Николая Николаевича (Старшего).

Поскольку драгоценные вещи в этой кладовой составляли некий переменный фонд, то для оценки покупаемых предметов и камней в штат Кабинета (высочайше утверждено 1 мая 1839 г.) были введены два оценщика драгоценных камней с жалованьем по 1000 руб. в год[434].

Если коротко рассмотреть номенклатуру хранимых изделий по трем указанным позициям (ювелирные изделия, драгоценные камни и меховая рухлядь), то следует начать с коллекций различных ювелирных изделий кладовой № 2.

Прежде всего следует подчеркнуть, что в отличие от коллекции ювелирных изделий кладовой № 1, которую предполагалось хранить «на всю вечность», ювелирные вещи из кладовой № 2, по сути, представляли из себя некий расходный ювелирный материал.

Именно из ювелирных изделий, хранившихся в кладовой № 2 Камерального отделения, формировалось «бриллиантовое приданое» для русских великих княжон, уезжавших после замужества в Европу. Начало этой традиции было положено замужеством старшей дочери Павла I великой княжны Александры Павловны в 1799 г. Тогда стоимость свадебного «ювелирного комплекта» составила 600 000 руб. Приводимый ниже перечень этих драгоценностей наглядно свидетельствует об огромном богатстве российской императорской семьи. Поскольку у Павла I было пять дочерей, у Николая I три дочери и у Александра II одна дочь, можно представить себе, какие колоссальные ювелирные богатства «по традиции прежних лет» уплывали в Европу.

Всем немецким принцессам, приезжавшим в Россию, подбирали достойное бриллиантовое приданое из имеющихся кабинетных запасов. О неких фрагментах этого драгоценного приданого мы можем судить по вещам, выкупленным Кабинетом у великой княгини Анны Федоровны (1781–1860).

Эта невеселая история началась еще при Екатерине II в феврале 1796 г., когда Юлия-Генриетта-Ульрика Саксен-Заафельд-Кобургская вышла замуж за великого князя Константина Павловича, превратившись в великую княгиню Анну Федоровну. Брак не заладился, и сразу после гибели Павла I в 1801 г. великая княгиня уехала из России, превратившись в «соломенную вдову»[435].

В июле 1813 г., когда в Европе еще гремели пушки, Александр I распорядился выкупить у своей невестки ряд бриллиантовых вещей, оцененных ювелирами Кабинета в 70 000 руб. При этом Александр I, узнав об оценке вещей ювелирами, распорядился увеличить сумму выплат до 100 000 руб. Эти деньги начали выплачивать великой княгине с лета 1815 г. имперскими гульденами[436] (табл. 28).

Таблица 28

Бриллиантовые вещи, выкупленные у великой княгини Анны Федоровны

Конкретный материал о том, что входило в «бриллиантовое приданое» дочерей Павла I, мы можем узнать из «Реестра бриллиантовым вещам, принадлежавшим Ея Императорскому Высочеству Государыне Великой Княгине Александре Павловне, эрцгерцогине Австрийской»[437].

Это была трагичная история. В 1801 г. великая княжна Александра Павловна вышла замуж за эрцгерцога Иосифа Австрийского. Брак был заключен по взаимной симпатии, но оказался недолговечным и продолжался всего 15 месяцев. Дело в том, что вскоре после рождения ребенка великая княгиня Александра Павловна умерла от молочной горячки и была похоронена в Австрии. При этом брачный комплект ювелирных изделий в 1803 г. возвратили в Россию. Надо признать, что это был благородный жест, поскольку брачный контракт не предусматривал подобных шагов со стороны мужа в случае смерти жены. Драгоценности с благодарностью приняли.

Впоследствии бо?льшую часть этих драгоценностей пустили либо в лом, либо на комплектование «бриллиантового приданного» для других великих княжон. Приводимый ниже реестр важен потому, что наглядно демонстрирует, как комплектовалось «бриллиантовое приданое» российских великих княжон и как складывалась судьба таких коллекций.

«Реестр бриллиантовым вещам, принадлежавшим Ея Императорскому Высочеству Государыне Великой Княгине Александре Павловне, эрцгерцогине Австрийской»[438] (табл. 29).

Таблица 29

Следовательно, кроме суммы приданого в 1 млн руб. царские дочери увозили из России еще и ювелирные изделия, стоимость которых доходила до 60 % денежной части их приданого. Кроме этого, значительные суммы затрачивались на другие предметы, входившие в номенклатуру приданого.

Любопытно, что эта история имела свое продолжение. Дело в том, что в конце 1850-х гг. Камеральному отделению была предложена эрцгерцогом Австрийским Стефаном коллекция «бриллиантового приданого» дочери Павла I великой княгини Александры Павловны. Чиновники Камерального отделения подняли архивные документы и моментально установили, что предложенные эрцгерцогом драгоценности не входили в список «бриллиантового приданого» русской невесты. Тем не менее, предложенную ювелирную коллекцию решили не упускать, и на уровне Александра II было принято решение о покупке предложенных изделий в рассрочку за 91 010 руб., что и было сделано в довольно тяжелые в финансовом отношении 1858–1859 гг.

Это не единственная ювелирная коллекция, поступившая в Кабинет для последующего использования или переделок.

Еще одна бриллиантовая коллекция была приобретена Кабинетом в 1861 г. у великой княгини Ольги Николаевны, королевы Вюртембергской. Это была длинная история, со своими драмами и сложными жизненными коллизиями.

Великая княгиня Ольга Николаевна (1822–1892) была второй дочерью императора Николая I. Красавица, как и все дочери Николая I, она по ряду причин долго числилась в невестах и вышла замуж последней из дочерей императора только 1 июля 1846 г., когда ей шел двадцать пятый год. Как и все дочери императора, она получила в приданное 1 млн руб., «бриллиантовое приданое» и еще множество вещей «на хозяйство». Ее мужем стал наследный принц Вюртембергский, впоследствии король Карл I.

Вюртемберг в середине XIX в. представлял собой обычное карликовое королевство на юго-западе Германии, площадью около 20 000 км2. Это была конституционная монархия, одна из тех, что возникали в Европе после наполеоновских войн. Однако и там были свои карликовые потрясения, часть которых пришлась на 1848 г.

Брак Ольги Николаевны с Карлом I оказался бездетным, поскольку, как говорили злые языки, принц больше внимания уделял своим адъютантам, чем молодой жене. В Германии Ольга Николаевна, королева Вюртембергская, много занималась благотворительностью, в частности, много способствовала развитию Общества Красного Креста. На свои средства она построила и православный храм.

История с «бриллиантовым приданым» великой княгини началась через два года после свадьбы Ольги Николаевны, когда в 1848–1849 гг. великая княгиня под залог своего « бриллиантового приданого» взяла в долг у отца огромную сумму в 439 667 руб. (800 000 рейнских гульденов). Собственно, занимал деньги у тестя принц Вюртембергский, они ему требовались на строительство новой виллы.

Николай I дал деньги зятю именно в долг и под 5 % годовых. Документы по передаче денег были подготовлены юристами. С одной стороны, четко оговаривались сроки перевода денег в Вюртемберг[439]. С другой, оговаривался механизм и сроки погашения долга[440]. 2 сентября 1848 г. Николай I лично распорядился перевести 150 000 руб. на имя Ольги Николаевны «из удельной суммы».

Примечательно, что получение займа из России великая княгиня использовала в 1848 г. для того, чтобы перевести обратно в Россию свои личные средства, поскольку «при нынешних смутах в Германии это представлялось самым верным и благовидным средством перевода сего капитала сюда»[441]. Вывезла в Петербург Ольга Николаевна и свои драгоценности.

Ситуация в Германии была такой сложной, что осенью 1849 г. Ольга Николаевна повелела «не отправлять сюда оставшихся в Санкт-Петербурге вещей до будущего лета». В это время великая княгиня, живя у родителей в России, начала выводить из Вюртемберга оставшиеся собственные деньги[442].

Пока был жив император Николай I, долг с Ольги Николаевны не требовали, но проценты по сумме продолжали увеличивать долг. Однако на рубеже 1850–1860-х гг., когда Россия оказалась в тяжелейшем финансовом положении, старший брат, император Александр II дал сестре понять, что долг пора возвращать. Тем более что после смерти в 1860 г. императрицы Александры Федоровны Ольга Николаевна получила часть бриллиантового наследства матери (о том, как братья и сестры делили ювелирную коллекцию матери, будет сказано ниже. – Авт.).

13 февраля 1861 г. великая княгиня Ольга Николаевна в личном письме к министру Императорского двора В.Ф. Адлербергу писала: «Долг этот был для нас с каждым годом более тягостен, и я, получив теперь наследство от любезнейшей Моей в Бозе почившей Родительницы Императрицы Александры Федоровны, решилась с согласия моего супруга, не ожидая определенного срока, предложить уплатить ныне же часть этого долга, жертвуя на это доставшиеся мне бриллианты… Прошу Вас доложить об этом желании моем Государю Императору и испросить разрешение Его Императорского Величества принять в уплату… по произведенной в Кабинете оценке»[443]. Отметим, что на 1861 г. из долга, взятого в 1848 г., не было уплачено ни копейки и на февраль 1861 г. сумма долга составила 692 470 руб. Из них сумма «набежавших» процентов составила 251 911 руб.

Видимо, так уж совпало, что 19 февраля 1861 г. Александр II подписал знаменитый Манифест об отмене крепостного права, а 23 февраля 1861 г. по высочайшему повелению «приняты были от Ея Величества Королевы Вюртембергской Ольги Николаевны на погашения долга Департаменту Уделов в 800 000 рейнсгульденов бриллиантовые вещи на 439 667 руб.».

Подчеркнем, что Александр II высочайше повелел «передать сии бриллианты в Кабинет… без взыскания на оную процентов». При этом ювелирное наследство Ольги Николаевны составило 439 667 руб. сер.

Эта сумма складывалась из полученных в наследство от матери 387 драгоценных предметов на 397 342 руб. Поскольку этого было недостаточно, то великая княгиня доложила «собственных Ея Высочества вещей»: диадема с 9 опалами – 20 648 руб.; склаваж с 9 рубинами – 14 518 руб.; звезда ордена Св. Екатерины – 3488 руб.; серьги с рубинами балле – 1969 руб.; серьги с опалами – 742 руб.; пряжка с 1 бриллиантом и мелкими изумрудами – 960 руб. Всего на 439 667 руб.[444]

Конечно, Александр II обставил возвращение долга с максимальной мягкостью. Так, на эти почти полмиллиона рублей был образован неприкосновенный капитал «за вещи, принятые от королевы Вюртембергской Ольги Николаевны»[445], проценты с которого пошли на выплату долга. Этот ход теоретически предполагал, что драгоценности могут быть в конечном счете через много лет возвращены Ольге Николаевне. Видимо, брату было неудобно просто забрать драгоценности в казну.

В 1862 г. император Александр II выкупил драгоценности из Департамента уделов, передав тому лесные дачи (т. е. лесные участки) Императорского фарфорового и стеклянного заводов, оцененные в 240 259 руб., «в замен коих отобраны в собственность Кабинета из числа принятых на такую же сумму вещей, и за тем оставшиеся вещи на 195 612 р. считать без процентных долгов Кабинета, погашая оный по мере употребления в расход вещей»[446].

Говоря о «золотых и бриллиантовых вещах» королевы Вюртембергской, мы имеем редкую возможность не только представить детальную номенклатуру «бриллиантовой части приданого» русских великих княжон периода «апогея самодержавия», но и проследить дальнейшую судьбу выкупленных вещей.

В первую очередь императрица Мария Александровна лично проинспектировала ювелирную коллекцию и отобрала для себя ювелирные изделия на весьма скромную сумму в 1068 руб. Кроме этого, она использовала в качестве подарков ценности на сумму в 2727 руб.

Судя по этой инвентарной книге, «по резолюции 19 июня 1861 г. за № 397», были «записаны в приход» по кладовой № 2 Камерального отделения 127 ювелирных изделий на общую сумму в 435 872 руб.[447] Этот список уникален, потому что по нему четко отслеживается судьба большой ювелирной коллекцией, которая безжалостно превращалась с лом по «резолюциям Кабинета». Поскольку списки подобных тщательно подобранных ювелирных коллекций крайне редки, то мы позволим себе привести его целиком (табл. 30):

Таблица 30

Как видно из этого списка, состав свадебной ювелирной коллекции включал в себя многочисленные серьги, пряжки, ордена, склаважи, диадемы, браслеты, колье, булавки, венки, солитеры, камни в розах, букеты, веера, бандю, банты, стрелы и шатоны.

Таким образом, мы имеем возможность сравнить две бриллиантовые коллекции, укомплектованные в различные годы. Следует иметь в виду, что эти коллекции, вне всякого сомнения, с любовью подбирались матерями-императрицами. В 1801 г. это была императрица Мария Федоровна (в девичестве принцесса Вюртембергская) и императрица Александра Федоровна. Кроме этого, следует иметь в виду изменившийся масштаб цен при оценках суммарной стоимости приданого и отдельных вещей. После наполеоновских войн в России шли значительные инфляционные процессы, которые заставили в 1839–1840 гг. пойти на финансовую реформу, в результате чего дореформенные ассигнации были заменены серебряным рублем в масштабе 1 руб. серебром = 3 руб. ассигнациями. Также следует иметь в виду, что коллекция 1801 г., видимо, сохранилась полностью, поскольку была возвращена в Россию уже в 1803 г. Коллекция же драгоценных вещей, переданных в Кабинет в 1861 г. Ольгой Николаевной, сформировалась случайным образом в результате дележа по жребию ювелирного наследства императрицы Александры Федоровны (табл. 31).

Таблица 31

Прежде всего бросается в глаза широкая номенклатура ювелирных изделий, более 40 позиций. Далее обращает на себя внимание то, что у дочери Николая I «бриллиантовое наследство» более значительное и по количеству предметов, и по их разнообразию со всевозможным вариациям. Это было связано с тем, что рубль приданого времен Николая I по факту «весил» в 3–5 раз больше, чем рубль времен Александра I, поскольку после денежной реформы 1839–1840 гг. ассигнации пересчитали на серебро.

Далее список со всей очевидностью показывает довольно быстрое изменение женской ювелирной моды. При этом, если ювелирные букеты и прочая «флора» были в моде вплоть до начала XX в. (вспомним ювелирные букеты мастеров фирмы К. Фаберже), то аграфы и опахала к середине XIX в. совершенно выходят из моды, как и бриллиантовые эполеты. Также выходят из моды массивные ювелирные комплекты под названием «уборы», которые составляли основу многих ювелирных коллекций XVIII в. Вообще надо заметить, что «бриллиантовая составляющая» в приданом Александры Павловны звучит более отчетливо, чем в многоцветном (по разнообразию камней) приданом Ольги Николаевны. Это вполне объяснимо, поскольку, повторим, бриллиант был главным камнем «бриллиантового» XVIII в.

П. Деларош. Портрет графини С.Л. Шуваловой

Далее стоит отметить, что к середине XIX в. часы превращаются в достаточно обыденную вещь и их перестают включать в приданое.

В качестве более скромного примера приобретения ювелирных коллекций Кабинетом Е.И.В. можно привести историю с покупкой ювелирной коллекции графини Софии Львовны Шуваловой, урожденной Нарышкиной. Эта история интересна по ряду соображений. Прежде всего, мы можем увидеть, что конкретно входило в ювелирную коллекцию знатной придворной дамы. Дело в том, что в мемуарных свидетельствах, как правило, упоминается только о «блеске бесчисленных камней», но деталей, естественно, нет. Кроме того, в этой истории присутствуют детали того, как Кабинет приобретал коллекции ювелирных вещей у стремительно нищающего дворянства в период великих реформ Александра II.

История эта началась в мае 1867 г., когда графиня С.Л. Шувалова предложила Кабинету приобрести, «если возможно, для Кабинета Его Величества», ее коллекцию «бриллиантовых и золотых вещей». Чиновниками Камерального отделения по получении вещей была проведена их оценка[448] (табл. 32):

Таблица 32

Как мы видим, чиновники брали все, за исключением одной незначительной по цене вещи – № 29 «Брошь с бриллиантами: всевидящее око» за 244 руб. Коллекция драгоценностей стоила 38 958 руб. При этом рачительный министр Императорского двора В.Ф. Адлерберг, прекрасно понимая, что никто коллекцию оптом не купит, «дал добро» на покупку коллекции только за 34 000 руб. Надо добавить, что финансовую сторону сделки курировал всесильный при Александре II начальник Контроля Министерства Императорского двора барон Карл Карлович Кистер. 29 мая 1867 г. он направил записку чиновнику Камерального отделения Николаю Михайловичу Петухову с вопросом: «Выгодно ли было бы для Кабинета Его Величества приобретение бриллиантовых вещей, доставленных 12 мая от г. Министра Императорского Двора и оцененных в Кабинете в 38 958 руб.»[449]. Петухов немедленно известил барона о том, что «бриллиантовые вещи оценены близко к существующим ныне в торговле ценам на драгоценные камни и приобретение их для Кабинета Его Величества, по оценке, для него было бы небезвыгодно»[450].

В результате у графини С.Л. Шуваловой за 34 000 руб. были приобретены 34 «бриллиантовых и золотых предмета». При этом чиновники Кабинета, сами оценив вещи в 38 958 руб., уплатили графине только 34 000 руб. Соответственно, незатейливая «маржа» Кабинета на этой не очень хлопотной сделке составила 4958 руб.

Следует также иметь в виду, что предметы для ювелирной коллекции Кабинета покупались с большим разбором. Для иллюстрации этого утверждения приведем короткую историю, относящуюся к лету 1890 г. Началась она после того, как весной 1890 г. на ювелирный рынок Берлина поступили драгоценности одного из умерших членов германской императорской семьи (в документах упоминается «кайзер Пауль»). Российский посол в Берлине П.А. Шувалов немедленно известил Петербург о готовящейся распродаже драгоценностей (телеграмма от 7 мая 1890 г.). В ответ последовало распоряжение министра Императорского двора графа И.И. Воронцова-Дашкова прислать по возможности драгоценности в Петербург или, на худой конец, их фотографии. П.А. Шувалов выполнил просьбу министра, и уже 30 мая в Петербург был доставлен из Берлина «ящик с ценностями». Видимо, все ценности выслать не удалось, поэтому к ящику были приложены три фотографии. Судя по приложенной описи, в ящике было 5 предметов на общую сумму в 509 960 германских марок[451]. Эти бриллиантовые вещи были представлены министром Двора Александру III в петергофской Александрии 2 июня 1890 г. Однако императору они «не пришлись», и вопрос о «приобретении этих ценностей оставлен без последствий»[452].

Поскольку на приобретение камней и ювелирных изделий требовались крупные суммы, то с XVIII в. сложилась определенная практика отпуска средств на различные закупки для кладовых Камерального отделения. Так, до 1885 г. в распоряжении Камерального отделения было несколько специальных капиталов или кредитов на приобретение разного рода вещей. Эти капиталы были обозначены в ведомости, составленной после смерти Александра II в 1881 г.: «Приданный» капитал особ императорской фамилии (в 1881 г. – 1 463 772 руб.) и «Неприкосновенный» капитал для покупки бриллиантов (в 1881 г. – 338 262 руб.). Кроме этого, расходы по пожалованию архиерейских облачений, церковной утвари и почетных кафтанов покрывались за счет ежегодно вносимых в смету Кабинета особых кредитов. Выплаты по другим статьям расходов относилась на особую сумму, из которой до 1883 г. отчислялось ежегодно 225 000 руб. С 1885 г. в смету Кабинета ежегодно стал вноситься кредит в 150 000 руб. на подарки разного рода, покупку драгоценных вещей и камней и на все расходы по кладовым. Этот порядок сохранялся до 1917 г.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.