СИРИЙСКАЯ «АС-САХВА»

СИРИЙСКАЯ «АС-САХВА»

Таких, как Науфаль, сопротивлявшихся ИГИЛ и в Ракке, и в других местах, были тысячи. Критическая оценка, которую Абу Джарир аш-Шамали дал деятельности «Аль-Каиды» в Вазиристане — отметив, что эта территория подчинялась скорее пуштунским племенам, чем моджахедам, — вполне соотносилась с одержимостью ИГИЛ «Ас-Сахвой», будь то в Ираке или в Сирии. Но, как это ни парадоксально, попытки предотвратить «Пробуждение» привели к тому, что оно, наоборот, началось.

11 июля 2013 г. на КПП в Латакии боевиками ИГИЛ был застрелен Камаль Хамами, член командования ССА²². Этот инцидент вызвал заметную напряженность. «Мы разберемся с ними», — заявил один из командиров ССА корреспонденту Reuters, однако вскоре дело было передано для «расследования» в суд шариата и замято²³. Похожим образом, когда боевики ИГИЛ «случайно» обезглавили Мухаммеда Фареса, одного из командиров «Ахрар аш-Шам», заподозрив его в том, что он был членом иракского шиитского ополчения (он якобы бормотал во сне шиитские молитвы), для предотвращения междоусобной войны «Исламское государство» обратилось к повстанцам с просьбой о «понимании и прощении»²⁴. Ни ИГИЛ, ни другие крупные повстанческие группировки не хотели вступать в конфликт на фоне уже идущей гражданской войны. И хотя многие повстанцы в рядах ССА видели, что жестокое правление ИГИЛ таит в себе долговременную опасность для Сирии, они понимали также и то, что скорый приход «Ас-Сахвы» принесет пользу только одному человеку — Башару Асаду, который сможет тогда либо расслабиться и наблюдать за тем, как оппозиция пожирает саму себя, либо посодействовать этому процессу и помочь ИГИЛ расправиться с ССА.

При этом ИГИЛ, казалось, хотела спровоцировать оппозиционеров. Она похищала уважаемых активистов²⁵, терроризировала мирных граждан, создавала КПП, которые, скорее, были ловушками для конкурирующих группировок²⁶. И нападала на сирийских повстанцев. К примеру, 1 августа 2013 г. ИГИЛ направила начиненный взрывчаткой автомобиль на базу группировки «Ахфад ар-Расул» («Внуки пророка») в Ракке, убив 30 человек²⁷. А затем ИГИЛ выдавила эту группировку из города²⁸.

В конце декабря 2013 г. в городе Маарат аль-Нуман в сирийской провинции Идлиб была устроена акция в поддержку объединения повстанцев против режима Асада и за освобождение военнослужащего ССА, подполковника Ахмада Сауда, похищенного за несколько дней до этого боевиками ИГИЛ на КПП²⁹. Достаточно любопытен тот факт, что Сауд, перебежчик из Сирийской армии, ехал с сопровождающими на авиабазу Тафтаназ в Идлибе на переговоры с ИГИЛ о передаче ССА вооружения, в том числе и зенитных ракет, ранее похищенных у «Фурсан аль-Хакк», одного из подразделений ССА. Сауд также представлял Военный совет Идлиба — региональное собрание, представляющее все повстанческие группировки этой провинции, которое открыто потребовало от ИГИЛ освободить всех похищенных граждан и передать все гражданские или уголовные дела, возбужденные против повстанцев, на рассмотрение шариатских судов. Похищение Сауда произошло в самом разгаре его попыток достичь договоренности с ИГИЛ. Акция, организованная в его поддержку в Маарат аль-Нуман, возымела действие. ИГИЛ освободила Сауда, и он стал первым офицером ССА, вышедшим из заключения живым.

После этого, 29 декабря, ИГИЛ совершила налеты на несколько диссидентских новостных агентств в Кафранбеле, городе на северо-западе провинции Идлиб, которые каким-то образом, несмотря на нападки режима и широкое распространение джихадизма, продолжали придерживаться демократических принципов, зародившихся в начальный период сирийского восстания. Одной из целей боевиков стал Кафранбельский медиацентр, возглавляемый 41-летним художником Раедом Фаресом. Его плакаты в поддержку революции и лозунги, написанные на разговорном английском языке и очень часто заключающие в себе остроумные иносказания, распространенные в западном культурном обиходе, помогли сделать арабскую революцию понятной для неарабской аудитории во всем мире³⁰. На одном из получивших известность плакатов Фареса воспроизведена знаменитая сцена «король мира» из фильма «Титаник» с Владимиром Путиным вместо Леонардо Ди Каприо и Башаром Асадом вместо Кейт Уинслет. В других своих работах Фарес сравнивал безнравственность и порочность ИГИЛ и режима Асада, выставляя их братьями-близнецами — врагами сирийского народа³¹.

За несколько часов до нападения боевиков ИГИЛ медиацентр Фареса передавал радиопрограмму с участием сирийских женщин, обсуждавших свои недавно состоявшиеся разводы. Это было уж слишком для такфиристов, которые похитили шестерых сотрудников Фареса (через два часа они были освобождены) и украли или сломали компьютеры и радиопередающую аппаратуру, использовавшиеся в медиацентре.

«Причина, по которой Кафранбель приобрел такое значение, заключалась в том, что он постоянно и настойчиво поддерживал революцию во всех ее проявлениях — будь то ненасильственные действия, вооруженные революционные выступления или работа гражданского общества в гуманитарной сфере, — сказал нам Фарес. — Режим, стоило нам сказать хоть что-то против, обстреливал нас. ИГИЛ, когда мы выпустили протестные плакаты — первый вышел в июне нынешнего года, — тоже решила напасть на нас, вот поэтому они и совершили налет на медиацентр. В конце дня стало понятно, что различий между ними нет. И те и другие — тираны»³². (Вскоре после этого интервью, состоявшегося, когда Фарес был в США, ИГИЛ пыталась убить его в Идлибе. В него попало несколько пуль, но он выжил.)

В день наступления нового, 2014-го, года ИГИЛ, в конце концов, перегнула-таки палку в Сирии, убив Хусейна ас-Сулеймана, или, как его называли, Абу Райана, уважаемого врача и одного из командиров группировки «Ахрар аш-Шам»³³. Подобно Сауду, Абу Райан был похищен, когда направлялся на переговоры с ИГИЛ. Он провел 20 дней в заточении, его подвергли ужасающим пыткам, после чего расстреляли. Фотографии его изуродованного трупа циркулировали в социальных сетях, вызывая гнев даже тех сторонников «Ахрар аш-Шам», которые до этого призывали к терпению и примирению с ИГИЛ. Тем не менее все закончилось тем, что эта повстанческая бригада обвинила ИГИЛ в чрезмерной жестокости и даже варварстве, присущем асадовскому «Мухабарату», и предупредила, что «если ИГИЛ не оставит свою постоянную тактику необращения к независимым органам правосудия, неисполнения и игнорирования решений, касающихся допущенных ею противозаконных действий в отношении других, революция и джихад увязнут во внутреннем противостоянии, от чего в первую очередь пострадает сирийская революция»³⁴.

Уже 2 января ИГИЛ нанесла удар по другому месту сосредоточения ССА, на этот раз в Атаребе, провинция Алеппо, преследуя даже исламистских боевиков, находящихся в союзе с ССА. «Исламский фронт», который меньше месяца назад захватил полный оружия и боеприпасов арсенал ССА, расположенный в деревне Атмех, в Идлибе, заявил о своей солидарности с жертвами фанатиков-джихадистов. «Мы обращаемся к „Исламскому государству“ с требованием немедленно выйти из города Атареб, — объявил „Исламский фронт“ в своем пресс-релизе, — и положить конец убийству бойцов, основанных на надуманных обвинениях, а также вернуть все несправедливо конфискованное оружие его законным владельцам. Они также должны соблюдать закон Аллаха, соглашаясь с решениями независимых религиозных судов при разрешении конфликтов, возникающих между ними и другими группировками. Мы напоминаем ИГИЛ, что те, против кого вы сейчас воюете, изначально освободили Атареб и все пригороды Алеппо»³⁵. К этому моменту подполковник Ахмад Сауд присоединился к новому повстанческому формированию, получившему название «Сирийский революционный фронт» и объявившему о том, что оно объединяет под своим командованием ни много ни мало 20 отдельных подразделений, входящих в Военный совет Идлиба. Это новое объединение, как сказал нам Сауд, было создано с единственной целью — «бороться с ИГИЛ»³⁶.

Последней группировкой, присоединившейся к нарождавшемуся движению «Ас-Сахва» в северной Сирии, стала «Армия моджахедов» — союз восьми повстанческих бригад, базирующихся в Алеппо³⁷. «Мы — Армия моджахедов, — объявила она, — даем слово защищать себя и свою честь, благосостояние и земли и сражаться с теми (с ИГИЛ), кто нарушил закон Аллаха, пока они не объявят о своем роспуске». «Армия моджахедов» поставила ИГИЛ перед жестким выбором: она может либо влиться в основное повстанческое движение, либо сложить оружие и покинуть Сирию.

То, что началось как локальный конфликт, переросло в массированную вооруженную кампанию против ИГИЛ, ведомую «Исламским фронтом», «Сирийским революционным фронтом» и «Армией моджахедов», которые вытеснили «Исламское государство» со своих территорий в большей части северной Сирии. Эта кампания совпала по времени с усилением общественных протестов против ИГИЛ в Идлибе и Алеппо, которые та пыталась подавить, открывая огонь по протестующим.

Как и опасалась ССА, режим Асада не собирался оставаться в стороне от этой междоусобной борьбы и открыто выступил на стороне ИГИЛ. По мере продолжения наземных боевых действий сирийские ВВС подвергали бомбардировкам районы, только что оставленные ИГИЛ, нанося удары по подразделениям и боевым объектам ССА и «Исламского фронта», когда не бомбили гражданские объекты, укрепляя тем самым подозрения активистов в том, что ИГИЛ была чем-то более значимым, чем просто служанкой режима.

К 4 января, после объявленного ССА 24-часового ультиматума ИГИЛ с требованием сдаться и покинуть Сирию, 200 джихадистов были арестованы. ИГИЛ казнила мирных жителей и повстанцев, использовала автомобили, начиненные взрывчаткой, и обстреливала территории, занятые повстанцами. В своем послании, которое должно было привести к перемирию, ИГИЛ выдвинула три требования. Все заблокированные дороги в городах и деревнях должны быть разблокированы; ни один боевик ИГИЛ не должен быть задержан, подвергнут оскорблениям или физическому воздействию; все задержанные, имеющие отношение к ИГИЛ, в том числе и иностранные боевики из каких-либо других подразделений, должны быть немедленно освобождены. В случае невыполнения этих требований ИГИЛ оставляла за собой право отвести свои вооруженные силы от линии фронта против сил режима на всем ее протяжении — смысл этой угрозы заключался в том, что тогда эти территории вновь отошли бы Асаду³⁸.

Уже 5 января «Исламский фронт» объявил, что у него нет иного выбора, кроме как атаковать своего прежнего союзника³⁹.

Его «вынуждали» к боевым действиям, и хотя он самого начала приглашал иностранных бойцов, предлагающих свою помощь в борьбе с Асадом, но он «не принял бы никакую группу, претендующую на то, чтобы стать государством». Повстанцы снова взяли Атареб, и черный флаг ИГИЛ сменился триколором Свободной Сирии. Один из активистов, выступая в программе Shaam News Network в Ракке, объявил, что повстанцы освободили более 80 % окрестностей Идлиба и 65 % Алеппо вместе с прилегающими районами. Другой активист сообщил, что «существованию государства Багдади пришел конец», но это оказалось слишком оптимистичным утверждением.

К концу первой недели января «Ан-Нусра», поддержанная «Ахрар аш-Шам», возглавила атаку на ИГИЛ в его региональной столице Ракке. В результате были освобождены около 50 сирийских заложников, которых ИГИЛ удерживала в Ракке, и среди них один из многих иностранных журналистов — турецкий фотограф Беньямин Айгюн, похищенный за месяц до этого. Кроме того, «Ан-Нусра» отбила две церкви, захваченные и сожженные ИГИЛ, и объявила о намерении отреставрировать их и передать в пользование христианам.

Шаткое перемирие, установившееся после этого между ИГИЛ, с одной стороны, и «Ан-Нусрой» и «Ахрар ашь-Шам», с другой, слегка понизило накал боевых действий в пригородах Алеппо, как и вывод сил ИГИЛ из стратегически важных районов, расположенных вблизи турецкой границы, в том числе из городов Атмех и Аль-Дана⁴⁰.

Аль-Джолани обвинил ИГИЛ в фитне (смуте), которая в течение недели сотрясала северную Сирию, и настаивал на формировании независимых юридических советов для разрешения споров, сопровождающих процесс прекращения огня⁴¹. Он также заметил, что «между всеми сторонами будет произведен обмен задержанными… и дороги будут открыты для всех».

Во время короткого периода сирийской «Ас-Сахвы» — «Пробуждения», которое неожиданно продемонстрировало, что официальная дочерняя структура «Аль-Каиды» находится на стороне «ас-сахватов» — ИГИЛ выдвинула вызывающий лозунг: «Бакийя ва татамаддад» («Остаемся и расширяемся»), обещая сокрушить выступления против себя и достичь Аравийского полуострова⁴². ИГИЛ также обстреливала минометным огнем базу группировки «Ахрар аш-Шам» в Мейдине, Дайр-эз-Заур, рядом с иракской границей, а пресс-секретарь «Исламского государства» объявил войну повстанцам, угрожая сирийцам атаками шахидов и подрывами начиненных взрывчаткой автомобилей.

На фоне фитны начали возникать разногласия внутри исламских группировок, воющих против ИГИЛ. В результате Абу Омар аш-Шишани, командовавший в то время силами ИГИЛ в Алеппо, подписал соглашение о перемирии с Абу Халидом ас-Сури, полномочным представителем аз-Завахири в Сирии, действовавшим от имени группировок «Ахрар аш-Шам» и «Ан-Нусра»⁴³. После этого спокойствие в стане джихадистов было восстановлено.