3.3. Деятельность в тылу страны и на освобожденной территории

3.3. Деятельность в тылу страны и на освобожденной территории

Сложную и напряженную работу органы государственной безопасности вели в советском тылу. Их деятельность проводилась в следующих основных направлениях:

выявление и розыск вражеских агентов и террористов, забрасываемых фашистской разведкой в тыловые районы СССР;

борьба с парашютными десантами и диверсантами противника;

ликвидация разведывательно-диверсионных групп противника;

ограждение важных военных и промышленных объектов железнодорожного транспорта, узлов и линий связи от подрывных действий шпионов, диверсантов и других враждебных элементов;

обеспечение сохранности государственной и военной тайны.

Контрразведывательную работу в тылу страны вели оперативные подразделения центрального аппарата НКВД-НКГБ СССР, территориальные и транспортные органы государственной безопасности, органы военной контрразведки военных округов.

Программой их деятельности явилась директива СНК СССР и ЦК ВКП(б) от 29 июня 1941 г. «Партийным и советским организациям прифронтовых областей». В соответствии с этой директивой территориальные и транспортные органы госбезопасности, особые отделы военных округов с началом войны провели ряд организационных мероприятий, основная цель которых заключалась в том, чтобы приспособить их деятельность к условиям военного времени, выработать новые, более эффективные меры борьбы с подрывной деятельностью разведки фашистской Германии.[243]

Однако в тот период органы государственной безопасности испытывали острую нужду в кадрах. Многие молодые сотрудники не имели достаточных профессиональных знаний и опыта работы. С большими трудностями встретился руководящий и оперативный состав прифронтовых республик и областей, особенно западных областей Украины и Белоруссии, Прибалтийских советских республик, где немецко-фашистская разведка проводила наиболее активную шпионско-диверсионную, террористическую и иную подрывную деятельность[244]. Не располагая достаточными данными об органах фашистской разведки, формах и методах их подрывных действий, контрразведывательные аппараты прифронтовых республик и областей не смогли первое время организовать эффективное противодействие разведке противника.

Отрицательно сказалось отсутствие должного взаимодействия между территориальными органами и особыми отделами НКВД. В директиве НКВД СССР № 239 от 13 сентября 1941 г. «Об улучшении взаимодействия в агентурно-оперативной работе особых отделов и местных территориальных органов НКВД» отмечалось, что «некоторые руководящие работники особых отделов, не понимая общности задач органов НКВД в борьбе с контрреволюцией, держатся в стороне от территориальных органов, не увязывают с ними свою работу и не пользуются их помощью там, где она требуется по условиям работы».[245]

В связи с этим особым отделам было предложено устанавливать деловой контакт с территориальными органами НКВД, увязывать с ними отдельные организационные вопросы, регулярно обмениваться информацией, оказывать взаимопомощь в проведении агентурно-оперативных мероприятий.[246]

ВКП(б) и Советское правительство приняли срочные меры по укреплению органов государственной безопасности кадрами, повышению их идейно-политического и профессионального уровня. Расширялась сеть учебных заведений по подготовке и переподготовке чекистских кадров. В марте 1942 г. были организованы Московская и Бакинская межкраевые школы и филиал Высшей школы НКВД СССР. Общая численность слушателей чекистских школ увеличилась с 2000 до 3600 человек[247]. Была перестроена применительно к условиям военного времени работа Высшей школы, организованы курсы подготовки и переподготовки руководящего и оперативного состава и т. д.

В результате этих мер значительно повысились эффективность и качество контрразведывательной работы в тылу страны, усилилось взаимодействие между органами госбезопасности, внутренних дел и военной контрразведки.

В годы войны органы госбезопасности и внутренних дел неоднократно составляли единые планы агентурно-оперативных мероприятий, в которых предусматривали сосредоточение основных сил и средств на выявлении, предупреждении и пресечении шпионской, диверсионной и террористической деятельности разведки фашистской Германии.

НКВД-НКГБ СССР, территориальные и транспортные органы госбезопасности, особые отделы военных округов согласовывали свои действия по борьбе с разведывательно-диверсионными группами, диверсантами и террористами противника.

С первых дней Великой Отечественной войны органы государственной безопасности вели решительную борьбу с парашютными десантами и диверсантами, забрасываемыми фашистским командованием и его разведывательными органами в советский тыл для дезорганизации работы промышленности, транспорта и связи.

Совет Народных Комиссаров СССР принял постановление от 24 июня 1941 г. «О мероприятиях по борьбе с парашютными десантами и диверсантами противника в прифронтовой полосе»[248]. На основании данного постановления для организации борьбы с парашютными десантами и диверсантами противника в НКВД СССР был образован штаб, а в НКВД Украинской, Белорусской, Грузинской, Карело-Финской, Молдавской, Литовской, Латвийской и Эстонской союзных республик, в УНКВД по Краснодарскому краю, Ленинградской, Калининской, Мурманской и Ростовской областей — оперативные группы.

При городских, районных и уездных отделах — отделениях НКВД создавались истребительные батальоны численностью 100–200 человек, которые комплектовались из числа проверенных, смелых, самоотверженных коммунистов, комсомольцев, советских активистов, способных владеть оружием.

Бойцы истребительных батальонов несли охрану промышленных сооружений, узлов и линий связи, железнодорожных коммуникаций, электростанций и других объектов.

В своей работе бойцы и командиры истребительных батальонов опирались на население, партийные и комсомольские организации. Командирам истребительных батальонов, в качестве которых выступали оперативные работники органов государственной безопасности и милиции, предоставлялось право широко использовать агентурно-осведомительную сеть НКВД и НКГБ, а также создавать на промышленных предприятиях, в колхозах и совхозах так называемые группы содействия. Группы содействия, состоявшие из партийно-комсомольских и советских активистов, информировали командование истребительных батальонов о появлении в районе парашютных десантов и диверсантов противника.

Для обнаружения вражеских парашютных десантов и диверсантов использовались пастухи, лесники, путевые обходчики, ремонтные рабочие и другие лица.

В случае выброски парашютных десантов и диверсантов противника командиры истребительных батальонов ставили об этом в известность командование воинских частей и в дальнейшем действовали совместно с подразделениями Красной Армии.

Работа по формированию истребительных батальонов проводилась под непосредственным руководством органов госбезопасности СССР. Для выполнения оперативных заданий по борьбе с парашютными десантами и диверсантами противника в Москве и ее окрестностях в центральном аппарате НКГБ СССР был сформирован специальный оперативный отряд общей численностью 216 человек. В него входили сотрудники, хорошо владевшие оружием. Отряд дислоцировался в здании Высшей школы НКГБ.

Истребительные батальоны в годы войны действовали весьма успешно. С их помощью в 1942 г. на территории Азербайджанской и Грузинской ССР, Московской, Воронежской, Калининской, Вологодской и Ярославской областей было задержано свыше 400 шпионов и диверсантов противника. На территории Москвы и Московской области осенью и зимой 1941 г. было захвачено свыше 200 агентов разведки противника и 23 парашютиста.

Основной формой оперативной деятельности органов государственной безопасности в советском тылу в годы войны являлся оперативный розыск агентов противника.

При организации оперативного розыска органы госбезопасности руководствовались правовыми актами высших органов государственной власти и управления, и в частности совместными постановлениями СНК СССР и ЦК ВКП(б), постановлениями Государственного Комитета Обороны[249]. Оперативный розыск регламентировался приказами, инструкциями и указаниями НКВД-НКГБ СССР, ГУКР Смерш НКО и УКР Смерш НКМФ СССР.

В годы войны был издан ряд нормативных актов, регулировавших эту важную форму оперативной деятельности органов государственной безопасности. К их числу относятся указания НКВД СССР от 26 августа 1941 г. «Об организации противодиверсионной работы на предприятиях оборонной промышленности», от 18 марта 1942 г. «О сосредоточении борьбы с забрасываемыми на нашу территорию диверсантами в КРУ НКВД СССР и КРО НКВД-УНКВД», от 1 мая 1942 г. «Об улучшении агентурно-оперативной работы транспортных органов НКВД», от 14 мая 1942 г. «Об улучшении агентурно-оперативной работы особых отделов и отделений НКВД морских и речных бассейнов», от 21 мая 1942 г. «Об улучшении агентурно-оперативной работы особых отделов железнодорожных войск»; указания НКГБ СССР от 14 июня 1943 г. «О передаче органам Смерш задержанных вражеских парашютистов», от 22 июня 1943 г. «Об усилении агентурно-оперативной работы по розыску», от 22 декабря 1943 г. «О розыске вражеских разведчиков, заброшенных в советский тыл»; указание 3-го управления НКГБ СССР от 8 июля 1943 г. «Об организации агентурных квартир-ловушек в населенных пунктах, расположенных у ж. д. узлов»; приказ НКВД СССР и НКГБ СССР от 19 июля 1943 г. «Об усилении борьбы с агентурой противника, забрасываемой в наш тыл»; ориентировка 3-го управления НКГБ СССР от 21 октября 1943 г. «Об усилении диверсионной и шпионской активности вражеской разведки»; приказ ГУКР Смерш НКО СССР от 14 января 1944 г. «О недочетах в агентурно-оперативной и следственной работе органов Смерш военных округов и гарнизонов» и др.[250]

В нормативных актах определялись меры по использованию осведомительного аппарата и радиоконтрразведывательной службы в розыске шпионов и диверсантов на объектах оборонной промышленности и транспорте, порядок организации и деятельности оперативно-разыскных групп, взаимодействие органов госбезопасности, милиции и войсковых подразделений Красной Армии и внутренних войск НКВД в процессе розыска и захвата вражеских агентов и т. д.

Систему разыскных мероприятий составляли такие мероприятия, как наблюдение за родственниками и близкими связями объявленных в розыск агентов разведки противника; разработка лиц, находившихся в плену или на оккупированной территории; агентурная работа в местах скопления и оседания подозрительных лиц; паспортный режим; прочесывание лесных массивов; проверка документов у граждан на вокзалах, рынках, в гостиницах и в других местах; использование агентов-опознавателей; проверка и фильтрация подозрительных лиц и т. д.

Система розыска вражеских агентов включала в себя комплексное использование сил и средств чекистских органов. При получении данных о выброске противником разведывательно-диверсионных групп и агентов органы государственной безопасности создавали оперативно-разыскные группы, которые вели их розыск в местах возможной выброски, на маршрутах движения и в районах оседания, выставляли специальные агентурные заслоны и секреты на оборонных объектах и на железнодорожных магистралях, организовывали непрерывное патрулирование в населенных пунктах, на шоссейных и железных дорогах и в других местах возможного появления разыскиваемых.

В розыске шпионских групп и отдельных агентов вражеской разведки активно участвовали сотрудники радиоконтрразведывательной службы. Они вели постоянное наблюдение за эфиром с целью выявления нелегально работающих радиостанций, входили в состав оперативно-разыскных групп.

Для розыска агентов разведки противника в тыловых районах СССР создавался осведомительный аппарат, проводились необходимые мероприятия на предприятиях оборонной промышленности, в научно-исследовательских институтах, на узлах телеграфной, телефонной и радиосвязи, в морских и речных портах, на важнейших транспортных и других объектах, представлявших интерес для вражеских разведывательных органов. В розыске использовались истребительные батальоны, внутренние войска и подразделения Красной Армии.

В годы Великой Отечественной войны были разысканы многие шпионы, диверсанты и террористы, захвачены или ликвидированы разведывательно-диверсионные группы немецко-фашистской разведки на Урале, в республиках Закавказья и Средней Азии, в Калмыцкой АССР, в Вологодской, Ивановской, Калининской, Куйбышевской, Пермской, Ярославской и других областях.[251]

Так, с января по ноябрь 1942 г. территориальные органы госбезопасности Северного Кавказа разоблачили около 170 вражеских агентов. На сталинградском направлении за сентябрь — декабрь 1941-го и первую половину 1942 г. органы госбезопасности пресекли подрывную деятельность свыше 200 вражеских агентов.[252]

По состоянию на 1 ноября 1942 г. на территории Грузии было захвачено 18 фашистских разведывательно-диверсионных групп (91 агент), Азербайджана — 6 групп (27 агентов), Дагестана — 7 групп (18 агентов).[253]

В сентябре — ноябре 1942 г. на территории Сталинградской, Саратовской и Калининской областей было задержано свыше 100 агентов-диверсантов. В марте 1942 г. в Вологодской, Ивановской, Калининской, Куйбышевской и Ярославской областях с помощью местных жителей было задержано пять шпионско-диверсионных групп противника общей численностью 22 человека.[254]

В конце 1942 г. органы госбезопасности ликвидировали фашистскую диверсионную группу из шести человек, переброшенную противником в советский тыл для совершения диверсий на высоковольтной линии Углич — Москва и некоторых военных заводах Московской области. В этом же году в Сталинграде чекисты захватили группу вражеских агентов, имевших задание совершать диверсии на важных оборонных предприятиях города.

Органы госбезопасности Узбекской ССР провели успешную операцию по захвату большой группы агентов-диверсантов, засланных на территорию республики с диверсионными заданиями.

Шесть групп фашистских агентов, переброшенных в Казахстан воздушным путем с разведывательными и диверсионными целями, были захвачены органами госбезопасности Казахской ССР. Чекисты Туркменской ССР, Таджикской ССР, Киргизской ССР проводили активные мероприятия по выявлению и захвату агентов немецко-фашистской разведки, которые перебрасывались на советскую территорию из Ирана и Афганистана для шпионажа и диверсии, инспирирования бандитско-повстанческих выступлений, распространения различных провокационных слухов. Органы госбезопасности Туркменской ССР обезвредили около 100 фашистских агентов, переброшенных через линию фронта, сорвали попытки врага разрушить железнодорожный мост через Аму-Дарью, поджечь нефтебазы.

Когда фашистские войска наступали на Кавказ, органы государственной безопасности Азербайджана, Армении и Грузии возглавили борьбу против парашютных десантов и разведывательно-диверсионных групп противника в прифронтовой полосе. Сотрудники органов госбезопасности Грузинской ССР уничтожили четыре группы вражеских агентов общей численностью 19 человек, захватили большое количество шпионской техники, снаряжения, оружия и боеприпасов. Совместно с партийными и советскими органами, военным командованием чекисты Азербайджана ограждали нефтяные промыслы Баку от проникновения туда фашистских диверсантов.[255]

В конце 1942 г. потерпела провал диверсионная операция противника под условным наименованием «Волжский вал». С помощью партийных и советских органов, военного командования, трудящихся областей органы государственной безопасности выявили и ликвидировали вражеских диверсантов, участвовавших в операции.

В начале 1943 г. чекисты Урала обезвредили 100 диверсантов. Транспортные органы госбезопасности Кировской и Ярославской железных дорог ликвидировали 60 диверсантов, Северной железной дороги — две диверсионные группы общей численностью свыше 100 человек. Попытки фашистских диверсантов совершить диверсионные акты на железной дороге Красноводск — Ташкент и на Чирчикском комбинате, вывести из строя Северо-Печорскую железную дорогу, сорвать перевозки угля и нефти из Воркуты и Ухты не увенчались успехом.[256]

Из 19 агентурных групп (115 агентов), заброшенных «Цеппелином» в советский тыл в 1943 г., 15 были ликвидированы раньше, чем приступили к выполнению заданий. Участники остальных групп были захвачены чекистами спустя некоторое время или сами явились в органы госбезопасности с повинной.[257]

В 1943 г. по заданию Гиммлера готовилась диверсионно-разведывательная группа «Ульм» численностью 50 человек для заброски в район Урала. В июне 1944 г. семь диверсантов из этой группы были сброшены с самолета на территорию Коми-Пермяцкого национального округа. Один диверсант при приземлении разбился, остальные шесть в страхе перед неминуемым возмездием не рискнули выйти из тайги. Вскоре главарь диверсантов и радист застрелились, один диверсант умер от истощения, остальные задержаны работниками органов госбезопасности.[258]

За время Великой Отечественной войны органами государственной безопасности в тыловых районах страны выявлено и разоблачено 1852 вражеских агента, из них 554 агента-парашютиста, входивших в состав 172 диверсионных групп, 663 агента — в состав 242 разведывательных групп, 302 агента — в состав 35 разведывательно-диверсионных групп, 109 агентов-диверсантов и 224 агента-разведчика[259]. 681 вражеский агент явился с повинной в органы госбезопасности, 127 были убиты при задержании. У задержанных агентов-парашютистов захвачено 376 коротковолновых радиостанций.[260]

Говоря о работе органов государственной безопасности СССР, бывший начальник отдела абвер-3 генерал-лейтенант Бентивеньи на допросе 28 мая 1945 г. показал: «Исходя из опыта войны, мы считали советскую контрразведку чрезвычайно сильным и опасным врагом… По данным, которыми располагал абвер, почти ни один заброшенный в тыл Красной Армии немецкий агент не избежал контроля со стороны советских органов и в основной массе немецкая агентура была русскими арестована, а если возвращалась обратно, то зачастую была снабжена дезинформационным материалом».[261]

В общей системе мер органов государственной безопасности в тылу страны важное место занимали радиоигры с вражескими разведывательными центрами. С помощью радиоигр противнику передавалась ложная информация по политическим, военным и разведывательным вопросам, выявлялись его планы и замыслы по проведению шпионско-диверсионной, террористической и иной подрывной деятельности в тыловых районах СССР, захватывались или ликвидировались разведывательно-диверсионные группы и агенты, заброшенные на советскую территорию.

Радиоигры, проводившиеся органами госбезопасности в тыловых районах, значительно отличались от радиоигр, проводившихся органами военной контрразведки на фронте. Отличие состояло в следующем:

во-первых, радиус действий игр в тылу страны был значительно шире, чем на фронте. Радиоигры, как правило, велись более продолжительное время;

во-вторых, с помощью радиоигр, проводившихся в тылу страны, решались вопросы не только военного, но и политического и экономического характера;

в-третьих, органы госбезопасности в тылу страны располагали более благоприятными возможностями для ведения игр, чем военная контрразведка в боевой обстановке. В их распоряжении был весь арсенал оперативных и оперативно-технических средств, они могли лучше маневрировать этими средствами в соответствии со складывающейся военно-политической и оперативной обстановкой, быстрее вносить необходимые коррективы при передаче противнику дезинформационных материалов;

в-четвертых, радиоигры в тылу СССР проводились централизованно, подчинялись единому замыслу.

С мая по август 1942 г. по утвержденному Ставкой Верховного Главнокомандования плану дезинформационных мероприятий фашистскому командованию и его разведывательным органам систематически передавалась ложная информация о дислокации наших войск, о резервах Ставки, о работе железнодорожного транспорта и объектов оборонной промышленности, по другим вопросам, интересовавшим противника. В январе 1943 г. было передано, что в г. Горьком якобы формируется резервная армия, что в северных портах СССР выгружено 1300 самолетов и 2000 танков, которые отправлены в Вологду, что на Карельский фронт прибыло 78 эшелонов с войсками и боевой техникой. Эти сведения передавались через радиостанции, на которых работали перевербованные органами госбезопасности агенты фашистской разведки в Москве, Вологде, Ярославле и других городах.[262]

Органы госбезопасности сообщали вражеской разведке подставные адреса, где якобы могут найти укрытие агенты противника. В течение 1941 и 1942 гг. по этим адресам прибыли и были захвачены 22 агента-связника.

В октябре 1942 г. на территории Тамбовской области органы государственной безопасности задержали группу фашистских агентов из трех человек во главе с Красновым. По заданию фашистской разведки группа должна была совершать диверсии на железнодорожных магистралях, на складах, базах и других военных объектах, а также собирать шпионскую информацию о советских войсках, вести профашистскую агитацию среди местного населения. Подробно рассказав о подготовке и целях заброски в советский тыл, Краснов и другие участники группы просили дать им возможность искупить свою вину перед Родиной. Чекисты решили начать радиоигру с фашистским разведывательным органом, направившим этих агентов, однако из-за неисправности рации установить связь с вражеским разведцентром не удалось. Тогда было принято решение направить руководителя группы Краснова за линию фронта для получения новой рации. В соответствии с легендой Краснов перешел линию фронта, явился в разведывательный орган и рассказал о том, какие «возможности» открываются перед группой в плане совершения диверсий, проведения шпионажа и другой враждебной деятельности в Тамбове и области. Гитлеровцы поверили Краснову, снабдили его новой радиостанцией и перебросили в наш тыл. Вместе с ним прибыли еще два агента, которые с помощью Краснова были задержаны. По рации органы госбезопасности передавали фашистской разведке различные дезинформационные сведения. Противник верил «своим» агентам. Игра продолжалась до окончания Великой Отечественной войны.[263]

По радиоигре «Туман», проводившейся НКГБ СССР с сентября 1944 г. до окончания Великой Отечественной войны, «Цеппелину» передавалась ложная информация о работе двух его агентов-террористов, заброшенных в районы Москвы для совершения террористических актов над видными деятелями Коммунистической партии и Советского государства.[264]

В ходе радиоигр с противником органы государственной безопасности захватывали большое количество оружия, боеприпасов, крупные суммы советских денег.

В целях пресечения попыток разведки фашистской Германии создать в советском тылу глубоко законспирированные резидентуры органы государственной безопасности вели радиоигры из Москвы, Горького, Калинина, Свердловска, Челябинска, Казани, Новосибирска, Перми, Уральска, с территории Украины, Белоруссии, Прибалтики и других мест Советского Союза.

Кроме радиоигр, органы государственной безопасности в годы войны проводили оперативные игры с вражескими разведывательными центрами. Оперативные игры представляли систему согласованных и взаимосвязанных по цели, времени и месту агентурно-оперативных, войсковых и других мероприятий, объединенных единым замыслом и направленных на введение в заблуждение противника с целью его подрыва или ослабления.

По целям, масштабам, используемым силам и средствам оперативные игры, по существу, являлись крупными контрразведывательными операциями, в процессе которых решались задачи стратегического и тактического характера.

Наиболее крупной оперативной игрой, проведенной органами государственной безопасности в годы Великой Отечественной войны, явилась оперативная игра «Монастырь» — «Курьеры» — «Березино»[265]. Она велась с конца 1941 г. до окончания войны. В ходе игры легендировалось создание и «активная» деятельность монархической организации в Москве, широко использовались оперативные работники, агенты советской контрразведки, захваченные и перевербованные вражеские агенты, подразделения войск НКВД. К концу игры в ней участвовало 32 сотрудника НКГБ СССР и 255 военнослужащих войск НКВД.

На заключительном этапе оперативной игры «Березино» фашистская разведка забросила в советский тыл 25 разведчиков, 13 радиостанций, много оружия, боеприпасов, обмундирования и снаряжения, продовольствия и различного имущества. У разведчиков противника было изъято свыше двух миллионов рублей советских денег.

С помощью оперативной игры органы государственной безопасности своевременно выявили планы фашистского командования и его разведывательных органов, парализовали их подрывную деятельность на советской территории, дезинформировали противника по вопросам политического, военного и разведывательного характера, в том числе о резервах Ставки Верховного Главнокомандования, о работе важнейших объектов оборонной промышленности и железнодорожного транспорта, о воинских перевозках, об обстановке в тылу и т. д.

С мая по август 1944 г. органы госбезопасности провели оперативную игру «Арийцы», в результате которой была сорвана планировавшаяся противником крупная операция по выброске на территорию Калмыцкой АССР кавалерийского корпуса.[266]

Успех в борьбе с подрывной деятельностью разведки фашистской Германии в тыловых районах Советского Союза во многом предопределялся степенью мобилизационной готовности подразделений центрального аппарата НКВД-НКГБ СССР, ГУКР Смерш НКО, особых отделов — управлений военной контрразведки Смерш военных округов, территориальных и транспортных органов госбезопасности.

С помощью системы мер борьбы с фашистской разведкой в тылу страны, радио— и оперативных игр с противником, активных разыскных, дезинформационных и других оперативных мероприятий органы государственной безопасности в основном своевременно выявляли, предупреждали и пресекали шпионско-диверсионную, террористическую и иную подрывную деятельность фашистских агентов, надежно защищали важные объекты оборонной промышленности и железнодорожного транспорта, перекрывали каналы проникновения шпионов, диверсантов и террористов.

Были сорваны все попытки фашистских разведывательных органов подорвать или ослабить военно-экономический и морально-политический потенциал СССР.

Следует особо отметить работу органов госбезопасности СССР на освобожденной от противника советской территории. Оперативная обстановка во многих ранее оккупированных районах Советского Союза была сложной. Эти районы были засорены вражескими элементами. В западных областях Украины, Белоруссии и на территории Прибалтийских советских республик действовали буржуазно-националистическое подполье и бандитские формирования. На освобожденную территорию забрасывались агенты противника.

На освобожденной советской территории практически заново создавались подразделения органов госбезопасности. Не хватало опытных руководящих и оперативных работников. Требовались большие усилия для создания агентурно-осведомительного аппарата, его обучения и воспитания.

Органы госбезопасности в тот период располагали ограниченными оперативно-техническими возможностями, испытывали острую нехватку технических специалистов.

Однако, несмотря на объективные трудности, органы государственной безопасности осуществляли активные мероприятия по локализации враждебной деятельности фашистских разведывательных органов на освобожденной от врага территории.

9 января 1942 г. в составе 2-го управления НКВД СССР было создано специальное отделение, на которое возлагалась задача организации на освобожденной территории работы по выявлению и аресту агентов, террористов и диверсантов фашистской разведки, предателей, провокаторов и других немецких пособников; ликвидации вражеских разведывательных резидентур, явочных квартир и пунктов, изъятию радиостанций, складов оружия, взрывчатых веществ; выявлению каналов заброски агентов разведки противника на территорию СССР, перевербовке отдельных фашистских агентов, связников, содержателей явочных квартир и пунктов; учету всех выявленных агентов, предателей и изменников Родины.[267]

В общей системе мер большое место занимали розыск и захват агентов противника. Органы государственной безопасности проводили поисковые операции, для чего создавали в районах возможного нахождения шпионов и диверсантов специальные оперативно-чекистские группы. Они действовали главным образом в населенных пунктах, в которых ранее находились разведывательно-диверсионные органы и школы фашистской разведки.

Органы государственной безопасности совместно с армейскими подразделениями организовывали прочесывание лесных массивов, патрулирование в населенных пунктах, на железнодорожных и водных магистралях, шоссейных и проселочных дорогах; создавали заслоны и секреты на путях возможного передвижения агентов противника.[268]

Большое внимание уделялось приобретению специальной розыскной агентуры в населенных пунктах, расположенных вблизи коммуникаций Красной Армии. В качестве агентов вербовались лесники, путевые обходчики, сторожа, пастухи, объездчики и другие лица, хорошо знавшие местные условия.

Активную работу по розыску вели транспортные органы госбезопасности. Характерно, что методы их деятельности менялись в зависимости от оперативной обстановки. Сразу после освобождения от противника участков железных дорог органы госбезопасности, основываясь на заявлениях граждан, на захваченных трофейных документах, сравнительно быстро выявляли и изолировали вражеских агентов. Однако по истечении определенного времени работа осложнялась. Агенты противника уходили в глубокое подполье, умело маскировались под «друзей» советской власти, приобретали документы на вымышленные фамилии. Для выявления и разоблачения таких агентов требовалось время. Надо было создавать квалифицированный осведомительный аппарат, расставлять агентов и осведомителей в местах, наиболее уязвимых в диверсионном отношении (депо, водокачки, мосты, путепроводы и т. д.), умело сочетать агентурную работу с противодиверсионными мероприятиями и физической охраной путей и сооружений железнодорожного транспорта.

Для розыска вражеских парашютистов, забрасывавшихся на освобожденную территорию со шпионскими и диверсионными заданиями, устанавливалось круглосуточное наблюдение за воздухом. К наблюдению привлекались партийные, советские и комсомольские работники, бойцы истребительных батальонов, ночные сторожа, железнодорожные служащие и другие лица, работавшие в ночное время. Поддерживалась тесная связь с командованием противовоздушной обороны и ее постами ВНОС.

При получении данных о выброске вражеских парашютистов принимались немедленные меры к их задержанию. В места выброски направлялись оперативно-поисковые группы.

В борьбе с подрывной деятельностью противника большое место занимали мероприятия по выявлению и разработке бывших содержателей конспиративных и явочных квартир фашистских разведывательных органов.

Органы государственной безопасности располагали материалами о том, что фашистская разведка создала на оккупированной территории широкую сеть конспиративных и явочных квартир. В качестве жителей таких квартир использовались владельцы ресторанов, кафе, ателье мод, магазинов, парикмахерских, а также торговцы, врачи, родственники белоэмигрантов и т. д.

Все выявленные хозяева конспиративных и явочных квартир фашистской разведки брались на оперативный учет и обеспечивались агентурным наблюдением. Отдельные лица перевербовывались органами госбезопасности и активно использовались в розыске и захвате агентов и официальных сотрудников вражеских разведывательных органов, в выявлении каналов связи забрасываемых к нам или оставленных на оседание агентов противника.

Наряду с определенными успехами в работе по выявлению и ликвидации вражеских резидентур, оставленных противником на оккупированной им советской территории, имели место и серьезные недостатки. В частности, отдельные территориальные и транспортные органы госбезопасности большое внимание уделяли массовой вербовке осведомителей, мало приобретали квалифицированных агентов, способных успешно решать стоящие задачи. Агенты и осведомители принимались в местах общего пользования или на улицах, что иногда приводило к их расшифровке. Отмеченные недостатки снижали уровень деятельности органов государственной безопасности по розыску и захвату агентов фашистской разведки.

По мере приобретения опыта организации контрразведывательной работы на освобожденной территории органы государственной безопасности проводили активные мероприятия, в результате которых добивались положительных результатов в розыске и разоблачении агентов фашистской разведки.

Весной 1943 г. в Харькове органы государственной безопасности ликвидировали фашистскую резидентуру, оставленную гитлеровской разведкой под видом подпольного «Временного военно-революционного совета». Агенты этой резидентуры были снабжены абвером фиктивными документами об их «революционной подпольной деятельности». В день освобождения Харькова от гитлеровских захватчиков они расклеили по городу приказ о том, что вся власть переходит в руки «Временного военно-революционного совета», советскому командованию они представились как руководители харьковской подпольной организации. Отдельные из них пробрались в местные советские органы.[269]

Из всех разоблаченных в годы войны агентов фашистских разведывательных органов 70 процентов составляли агенты, захваченные на освобожденной от противника территории.[270]

Данный текст является ознакомительным фрагментом.