Глава 8 Бешеные огрызки империй
Глава 8 Бешеные огрызки империй
Характерно, что активнее прочих Гитлера, как потенциального лидера единой Европы, поддержали страны, до того входившие в состав распавшихся империй, некогда претендовавших на свой проект объединения континента. Это, прежде всего, ещё в 1918 году находившиеся под скипетром Габсбургов Австрия, Венгрия, Хорватия, Словения, Чехия и Словакия. Претендующие на продолжение традиций Римской Империи Италия и Румыния. Ну и конечно, отделившиеся от России Польша, Эстония, Латвия, Литва и Финляндия, которую мы, как самого колоритного соседа, рассмотрим отдельно.
Либеральные историки пролили немало горьких слёз, рассказывая, как Сталин с Гитлером лишили восточноевропейские народы достижений демократии. Однако, за исключением Чехословакии и, с некоторыми оговорками Финляндии, ни одна из стран возникших на карте Европы после Первой мировой войны, таковой не являлась. Венгрией с 1919 года самовластно правил бывший адмирал имперского флота Габсбургов Миклош Хорти, и хотя формально в стране имелась парламентская оппозиция, её роль была куда меньше, чем даже в современной России. В 192 году после серии государственных переворотов демократия рухнула в Албании, в 1926 году – в Польше и Литве, в 1929-м в Югославии, в 1934-м в Латвии, Эстонии и Болгарии. В 1936 году – генерал Иоаннис Метаксас стал фактическим диктатором Греции, а в 1938 году – король Кароль II добил остатки парламентаризма в Румынии.
За исключением Австрии и Чехословакии, жили восточноевропейские страны бедно, а политическая ситуация была чрезвычайно нестабильна у всех без исключения. Одних мучили фантомные боли рухнувшего имперского величия и мечты о реванше, другие, ошалев от только что обретённой самостийности, стремились откусить от соседей свои «исконные» земли, третьи постоянно разбирались с собственными национальными меньшинствами и прочими внутренними врагами. Бои на развалинах СССР и Югославии помнят все, а в те годы, пассионарность новых независимых стран ещё не была подорвана кровопусканием Второй Мировой войны. Поэтому трясло всех не по-детски. Больше прочих конечно отличилась Польша, ухитрившаяся в 1919–1922 гг. подраться со всеми соседями, включая Советскую Россию, Украину, Германию, Литву и Чехословакию. У всех кроме чехов, поляки сумели отхватить по кусочку, но и остальные восточноевропейские страны бешено стремились урвать, всё что плохо лежит.
Не упускали своего даже совсем мелкие прибалтийские республики. Литовцы в 1923 году захватили Мемель (ныне Клайпеда), где преобладало немецкое население, проголосовавшее на референдуме за придание своей малой родине статуса вольного города. Латвия в 1920 году оттяпала у охваченной Гражданской войной России Пыталовский район, а Эстония – Ивангород и Печоры, проявив ради этого изрядную подлость.
Формально воюя на стороне белых против красных, Эстония вела двойную игру, нещадно торгуясь за участие в боевых действиях с белыми, и за неучастие с красными. От командующего белогвардейской Северо-Западной армии Николая Юденича Таллин требовал уступки побережья Финского залива вплоть до Ораниенбаума, а пока суд да дело поставил в Псков наместником своего ставленника бывшего красного командира Станислава Булак-Балаховича. Тот же формально подчиняясь Юденичу, реально плевал на него и грабил занятую территорию в интересах таллинских боссов. Когда озверевший Юденич выкинул батьку из Пскова, тот сбежал служить к полякам, а эстонцы практически прекратили воевать, чем изрядно способствовали разгрому белогвардейцев, хотя те отважно защищали их от красных. В конце концов, заручившись у большевиков уступкой приграничных земель, разоружили остатки белых, ограбили их до нитки и загнали на лесоповалы, торфоразработки и в сланцевые шахты, где русские союзники тысячами умирали от голода и тифа.
Поведение эстонцев выглядит особенно гнусно, если вспомнить, что без помощи белых большевики вошли бы в Таллин, ещё зимой 1919 года – однако для маленькой гордой страны такое поведение естественно. Пройдёт двадцать с небольшим лет, и вслед за немцами в Псков войдут сначала 37-й эстонский полицейский батальон, а затем генеральный директор по внутренним делам созданного немцами «Эстонского самоуправления» Хяльмар Мяэ. На банкете в ночь на 1 января 1943 года Мяэ обещал полицаям, что после победы немцы обязательно передадут Псков Великой Эстонии. Ещё дальше в борьбу за Великую Эстонию забрался 36-ой эстонский полицейский батальон, уничтоженный в конце 1942 года на Дону, а 19-й и 21-й латышские полицейские батальоны, вместе с 29-м и 33-м эстонскими, наводили орднунг в окрестностях Ленинграда. Прирасти новыми территориями прибалтийским карликам не удалось, но немцы щедро передали латышским, литовским и эстонским куркулям десятки тысяч военнопленных в качестве сельскохозяйственных рабов.
Прочие будущие члены НАТО также жаждали соседних территорий и потому грызлись между собой постоянно. В 1919 году советская Венгрия, воевала против Румынии и Чехословакии. После развала последней в 1939 году отколовшаяся Словакия имела крупный пограничный конфликт с Венгрией, в котором обе стороны применяли танки и авиацию. Италия трижды – в 1919, 1921 и 1924 гг. пыталась захватить, ставший после Первой мировой войны вольным городом Фиуме (ныне хорватская Риека) и с третьей попытки добилась своего. В 1923 году итальянцы бомбардировали и оккупировали греческий остров Корфу, но были вынуждены вывести оттуда войска под давлением Англии. Греция кроме этого инцидента в 1919–1922 гг. воевала с Турцией, а в 192 году имела пограничный конфликт с Болгарией…
Как видите, цивилизованная Европа была в тот период паучатником, почище современного Кавказа! Неудивительно, что Гитлер, легко использовал устремления взбесившихся имперских осколков, превратив их за долю в добыче в послушных подельников.
Италия, формально входя в число победителей в Первой Мировой войне, но, не удовлетворившись полученной добычей, в виде Триеста, Южного Тироля и некоторых других территорий, грезила о новой Римской Империи. Придя к власти в 1922 году, энергичный диктатор Бенито Муссолини, начав с захвата Фиуме, в 1936 году оккупировал Эфиопию, в 1939-м Албанию и был полон решимости продолжить завоевания. Однако понимая слабость итальянской армии, дуче считал необходимым заручиться помощью могущественного союзника и нашёл его в Берлине.
Венгрия, к началу политического романа с Германией, пережила социалистическую революцию, подавленную с помощью Румынии и Чехословакии, красный и белый террор, и несколько путчей, два из которых организовал лично последний монарх Австро-Венгерской империи Карл Габсбург. Являясь одной из двух господствующих наций габсбургской монархии, венгры особо остро переживали распад страны и желали присоединить к ней, как минимум все населённые соплеменниками, регионы соседних Чехословакии, Румынии и Югославии. Поддержка населением коммунистов в 1919 году в значительной степени была обусловлена обещанием последних отстаивать спорные территории. Поскольку Англия и Франция, перекроив европейские границы по своему усмотрению, были категорически против, адмирал Хорти устремил орлиный взор старого морского волка на Берлин.
Австрия стала ареной борьбы прогитлеровских нацистов, социал-демократов и тяготеющих к Муссолини, ультраправых католиков (так называемых австрофашистов). В 1934 году эта борьба перешла в серию вооружённых столкновений, в ходе которой погибло до 2 тысяч человек, включая главу правительства – канцлера Энгельберта Дольфуса. В отличие от Венгрии, большинство населения, возрождать монархию не хотела, а желало жить в единой Германии. Австрийцами эти люди себя не считали, так назывались жители Австрийской империи, составлявшей западную часть Австро-Венгрии вместе с Венгерским королевством. Когда приятель бравого солдата Швейка сапёр Водичка набил морду хозяину венгерского борделя Каконю, разруливающий скандал полковник Шрёдер заметил: «Мы австрийцы – будь-то немцы или чехи, всё ещё здорово против венгров…» и был совершенно прав.
Неудивительно, что австрийский парламент ещё в 1918 году проголосовал за объединение с Германией. Вмешательство Англии и Франции прервало процесс, и даже попытка создания австро-германского таможенного союза, была пресечена. Однако горячее желание осталось и потому неудивительно, что в 1938 году Вена встретила Гитлера цветами и радостно влилась в состав Третьего Рейха, как его равноправная часть, а многие австрийцы заняли высокие посты в элите объединённой страны. Венский адвокат Эрнст Кальтенбруннер стал начальником Главного управления имперской безопасности, а инженер-строитель Отто Скорцени, не совсем заслуженно прославился, как главный диверсант Гитлера.
Католическая Хорватия, ранее входившая, наряду со Словенией и Боснией-Герцеговиной, в состав Венгерского королевства и Австро-Венгерской империи, в 1918 году добровольно вошла вместе с ними в состав Югославии, объединившейся под скипетром единокровной, но православной сербской династии Карагеоргиевичей, но была недовольна своим положением внутри него. Умеренные хорватские политики требовали внутренней автономии, а более радикальные желали отделиться, прихватив при этом изрядную часть территорий с сербским населением. Сепаратистские настроения были сильны также у македонцев, боснийских мусульман и словенцев. Даже часть чрезвычайно близких сербам черногорцев, поддерживали свою королевскую династию Негошей, отстранённую от власти в процессе создания Югославии.
Отношения между хорватскими и сербскими националистами портились с каждым днём, и периодически выливались в стрельбу. Сторонник правящего режима – сербский депутат Пуниша Рачич, прямо на заседании парламента 19 октября 1928 года пристрелил лидера Хорватской Крестьянской партии Степана Радича и ещё двоих депутатов от ХКП, тяжело ранил двух других и попытался убить лидера сербской оппозиционной Независимой демократической партии Светозара Прибичичевича. Пытаясь покончить с межнациональными столкновениями, король Александр в 1929 году установил режим личной диктатуры, но его усилия были безуспешны. Вскоре, хорватские нацисты-усташи (повстанцы) скооперировались с сепаратистами Македонии, и 9 октября 1934 года македонский боевик Владо Черноземский убил короля во время его визита в Марсель.
В 1939 году сербы и хорваты, кое-как договорились, и Хорватия получила автономию. В её состав вошли все территории боснийских мусульман, и некоторые земли с сербским населением, но набравшее силу движение усташей и его политическое крыло – Хорватская партия права, требовали полной независимости и присоединения новых сербских территорий. Из проживающих там сербов в количестве почти 2 миллионов, предполагалось треть уничтожить, треть изгнать, а треть перекрестить в католичество и переделать в хорватов.
Когда германские, итальянские и венгерские войска 6 апреля 1941 года вторглись в Югославию, давно сотрудничавшие с Гитлером и Муссолини хорваты немедленно выступили в их поддержку. Перед началом вторжения лидер правящей в Хорватской автономии Крестьянской партии, первый заместитель премьер-министра Югославии Владко Мачек, обратился к германским представителям с предложением о сотрудничестве.
Одновременно более 0 % хорватских резервистов уклонилось от мобилизации, причём их примеру приблизительно в той же пропорции последовали боснийские мусульмане, словенцы и македонцы. Многие хорватские солдаты сдавались или переходили на сторону противника, предварительно перебив сербских однополчан. Почти без боёв развалилась, укомплектованная главным образом хорватами 4-я югославская армия, причём два её полка, атаковав армейский штаб в Биеловаре, полностью дезорганизовали её управление. Выступления хорватов способствовали завершению операции уже к 17 апреля, причём немцы потеряли всего 166 человек убитыми, а итальянцы и венгры менее тысячи.
Наспех объединённая из нескольких осколков Австро-Венгрии, Сербского и Черногорского королевств, а также ранее входивших в состав Османской империи Македонии и Косово, Югославия оказалась мертворождённой. Часть её территории отошла Германии, Италии, Венгрии и Болгарии, а большая часть хорватских и боснийских земель были объявлены Независимым Государством Хорватия. Формально его возглавлял король Томислав II, он же итальянский князь Аймоне ди Торино, но реально вся власть была в руках у премьер-министра Павелича.
Чехословакия стала единственной восточноевропейской страной, избежавшей установления диктатуры, но страну трясли межнациональные конфликты между чехами, словаками, немцами, венграми и поляками, причём трём последним этническим группам щедро помогали соотечественники за границей, и их выступления порой приходилось подавлять с помощью танков.
После того как, Чехословакия капитулировала перед Германией, Венгрией и Польшей, население присоединённой к Германии Судетской области служило в вермахте, СС и полиции Рейха. Военнообязанные жители, включённых в состав Венгрии Южной Словакии и Закарпатья, призывались в её вооружённые силы.
Власти оккупированной немцами Чехии, переименованной в Протекторат Богемии и Моравии, располагали собственными силовыми структурами. Через их ряды прошло около 30 тысяч человек, в составе жандармерии, 12-ти охранных батальонов и ряда более мелких подразделений. Предназначалось это воинство, главным образом, для борьбы с чешскими партизанами, однако в связи с отсутствием таковых откровенно бездельничало. Понятно, что экономные гитлеровцы возмущались зрелищем тысяч занятых в основном пропиванием протекторатного бюджета дармоедов. Посему они стали отправлять чешское воинство в другие регионы, где работёнки было побольше. Например, в августе 1944 года 11 батальонов протектората прибыли в Италию отлавливать тамошних антифашистов. Однако к тому времени исход войны был уже ясен, а потому 800 человек перешли к партизанам, после чего немцы разоружили остальных и использовали на строительстве укреплений.
Ещё несколько тысяч чехов, наряду с местными фольксдойче вступили в СС, главным образом в 31-ю пехотную дивизию «Богемия и Моравия» и кавалерийскую дивизию СС «Лютцов». Некоторые из них, весьма отличились, а сын министра образования протектората Эммануэля Моравца даже получил Железный крест.
Словакия, наряду с полицией и военизированными подразделениями правящей фашистской партии, к началу войны имела действующую армию, в составе 3 пехотных дивизий. Гитлер помог словакам отделиться от чехов и не допустил их полного поглощения Венгрией, а такие услуги стоили дорого. Поэтому в 1941 году две словацкие пехотные дивизии и одна моторизованная бригада приняли участие во вторжении СССР, после чего были переформированы в моторизованную и охранную дивизии. Мотодивизия вместе с 17-й германской армией и румынским кавалерийским корпусом наступала на Туапсе, а охранная, как и полагалось, гонялась за партизанами. Одновременно против СССР действовали и четыре словацких авиаэскадрильи.
После Сталинграда боевой дух словаков сильно упал, а количество дезертиров и перебежчиков, напротив, изрядно выросло. После этого словацкие войска были отведены в тыл, причём одну дивизию наряду с чехами использовали для антипартизанских операций в Италии. В августе 1944 года, когда поражение Германии стало делом ближайшего времени, 17 тысяч словацких военнослужащих приняли участие в восстании, однако их роль оказалась куда меньше, чем предполагалось. Из-за неповоротливости командования немцам предварительно удалось разоружить большинство готовящихся восстать частей.
Всё это заставляет считать чехов и словаков не слишком надёжными партнёрами фюрера, но виноваты тут не идейные соображения, а своеобразные национальные традиции. Чехословацкая армия – единственная в мире ухитрившаяся в течение тридцати лет дважды (в 1938–1939 и 1968 гг.) сдать свою страну без боя, а ещё раньше совершить самое знаменитое предательство Гражданской войны в России. После поражения белых в Сибири, именно командование Чехословацкого корпуса выдало противнику их вождя Александра Колчака в обмен на право удрать домой с награбленным барахлом.
Тем не менее, в ходе Второй Мировой войны, в советских лагерях оказалось 69 977 чехов и словаков. И это без учёта погибших в боях, взятых в плен на Западе, отпущенных по домам без отправки в лагеря и зачисленных, после взятия в плен, в чехословацкие части, воюющие на стороне СССР. Поскольку 60 280 поляков в советских лагерях соответствуют полумиллиону в вооружённых силах Третьего Рейха, на 69 977 пленных соплеменников бравого солдата Швейка приходится как минимум такое же количество чехов и словаков, воевавших за любимого фюрера.
Из государств, созданных при поддержке Гитлера, самой многочисленной армией располагала Хорватия, давшая примерно 70 % коллаборационистских формирований Югославии. (При том, что хорваты и боснийские мусульмане составляли чуть больше 2 % населения страны). Уже к концу 1941 года в её военизированных формированиях состояло 100 тысяч человек. В последующие годы их общая численность превысила 200 тысяч. Армия располагала артиллерией и бронетехникой, а в её авиации числилось до 150 самолётов, ранее в основном принадлежавших Югославии. Хорваты сумели создать даже небольшой флот, укомплектованный в основном речными мониторами, канонерскими лодками и сторожевыми катерами. Даже в начале 1945 года, когда крах Германии был уже очевиден, в армии Павелича насчитывалось около 150 тысяч человек, часть продолжала сражаться и после официального завершения боевых действий. Зато когда советское командование с трудом уговорило 3, тысячи хорватских пленных отправиться воевать с немцами, созданная из них бригада ввиду массового саботажа и дезертирства превратилась в настоящий кошмар для соседей по окопам.
Кроме соединений, воевавших против югославских партизан, Загреб отправил на Восточный фронт один полк в составе немецких войск и равный усиленному батальону легион в рядах итальянской армии. Там же оказалось три оснащённых современными немецкими машинами хорватских эскадрильи, а на Чёрном море действовал отряд моряков, базирующийся в Николаеве. После уничтожения хорватских сухопутных частей под Сталинградом и на Верхнем Дону против СССР действовала лишь авиагруппа, зато в Югославии с зимы 1943 года к антипартизанским операциям приступили 369-я и 372-я пехотные дивизии. Оба соединения имели немецкий командный состав и входили в состав вермахта, но подавляющее большинство рядовых и унтер-офицерских должностей в них занимали хорваты. Точно по такому же принципу год спустя была сформирована 392-я пехотная дивизия.
Боснийские мусульмане, районы, обитания которых входили в усташскую Хорватию, располагали собственной 4-х тысячной милицией, а в феврале 1944 года против отрядов Тито выступила 13-я горнопехотная дивизия СС «Хандшар». Состоявшая из правоверных почитателей Аллаха, дивизия имела на своём гербе кривой кинжал особой формы, собственно и давший название 21-тысячному мусульманскому соединению. Духовно личный состав «Хандшара» окормлял иерусалимский муфтий Хадж Эмин Аль-Хуссейни, чей племянник Ясир Арафат до самой смерти возглавлял палестинских арабов. Первые полгода паства муфтия воевала вполне прилично, но с сентября воины Аллаха побежали из «Хандшара» тысячами. Пополняемая уже не только боснийцами, но и хорватами, косовскими албанцами и югославскими фольксдойчами, дивизия вступила в бой с советскими войсками, которые и добили её окончательно.
Население присоединённых к Германии областей Словении с 1941 года призывалось в вермахт на общих основаниях. Только в сухопутных силах на 1 апреля 1944 года их числилось 1 18 человек.
Из косовских албанцев в войсках СС в июне 1944 года сформировали ещё одну горно-пехотную дивизию, получившую порядковый номер 21 и названную в честь албанского национального героя Скандербега. Как и боснийцы, косовары отличились не столько боевыми подвигами, сколько грабежами и разбоями. Уже в декабре «Скандербег» пришлось расформировать из-за массового дезертирства, однако часть личного состава продолжала сражаться в рядах укомплектованной югославскими немцами 7-й горнопехотной дивизии СС «Принц Евгений». Численность албанской полиции, созданной в Косово итальянской администрацией, достигла к середине 1943 года 14 тысяч человек. Столько же полицейских действовало в также оккупированной Италией части Словении, а собственно Албания была захвачена Италией ещё до начала Второй Мировой войны практически без сопротивления и до 1943 года поставляла в её армию и полицию новобранцев, хотя и не лучшего качества.
Через официальные коллаборационистские формирования, Сербии, находившейся под немецким управлением, и Черногории, оккупированной итальянцами, прошло примерно 100 тысяч человек. Однако кроме них действовали и куда более многочисленные отряды чётников, формально подчинявшихся королевскому правительству в эмиграции, иногда нападавшие на оккупантов, но с конца 1941 года, всё чаще вступавшие с ними в соглашения против партизан Тито, а в 1943–1945 гг. воевавших почти исключительно на стороне Гитлера.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.